Спаси меня, если сможешь

      2 месяца. 2 месяца боли. Каждый день… слезы Каждый день… алкоголь Каждый день…крики И так 2 месяца.       Антон не ходил на кладбище. Не хотел. Не хотел смотреть на ее могилу. На это счастливое лицо, но на могильном камне. Не хотел жить без неё. Просто не мог. Это слишком больно, слишком страшно осознавать, что дорогой и любимый человек мертв. Что ты больше никогда не услышишь его голос, не поцелуешь в щеку, не обнимешь… Никто больше не запрещает Антону курить дома, никто больше не жалуется, что он не заправил кровать. Больше никто не будет будить его по утрам. Больше с ним никого не будет. Каждая вещь напоминала о ней. О том лучике света, что когда-то жил в этой съемной квартире. О человеке, который любил и ждал.       Антон встал с пола, на котором просидел все эти два месяца. Этот зловещий угол, в котором Антон умирал, каждый день. На пол которого капали его слезы и кровь. Ноги парня были ватные, а голова кружилась и сильно болела от 3 бутылок выпитого виски. Обходя осколки разбитых бутылок, горы пепла от сигарет, которые давным давно закончились, и грязную одежду, парень кое-как добрался до ванной.       Оперевшись об косяк Антон медленно выдохнул и поднял свой взгляд. И опять тоже самое. Опять все вещи только и делают, что твердят о ней. Ее шампуни, гели, скрабы с запахом апельсина. Любимый пушистый халат, тапочки с изношенной подошвой, зубная щетка с медвежонком, которую больше никто не возьмет. И ее запах. Запах, который Антон любил больше всего на свете. Но судьба любит делать больно. Она сделает так, чтобы любимый человек умер, и будет сидеть и смотреть, как ты мучеешься и глатаешь слезы, боли и отчаянья. Чтобы ты забыл слово любовь, и больше никогда не смог полюбить.       Закусив губы, Антон подошел к раковине, стараясь не смотреть вокруг. Всего один человек, а стольки боли. Всего одна болезнь и столько погибших людей. Ирина была одной из них. Одной из тех, кто заболел раком, и кто не смог выбраться их этой черной ямы. Больно. Умывшись Антон поднял взглял на зеркало, которое покрылось тонким слоем пыли. Быстро, но небрежно вытрав его, Антон увидел себя. Опухшее лицо, впалые щеки, с легкой щетиной, покусанные губы, взьерошенные волосы, огромные синяки под глазами… Раньше зеленные, как изумруды, но теперь потухшие и уставшие. Тяжело выдохнув Шастун перевел взгляд на маленькую полочку с разными стеклянными баночками, свечками и прочей ерундой. Там, среди этого разноцветного стекла, на одной из свечек был приклеен стикер нежно оранжегого цвета. На нем красивым акуратным почерком было написано: «Не грусти»       Антон зажмурился и вспомнил, когда он это написал. Это было в конце января, когда Ирина приехала домой после тяжелой операции, связаной с ее страшным диагнозом. Она было очень грустной, замкнулась в себе не с кем не разговаривала, и тогда Антон решил расклеить по всему дому стикеры с пожеланиями. Прочитав их, Ирина пошла на поправку, но продлилось это не долго, вскоре анализы стали еще хуже, ее было уже не спасти. После смерти Ирины, Шаст выбросил все эти стикеры, ведь они очень сильно напоминали о ней, но про этот забыл. Нежелая оставаться здесь, парень направился на кухню. Горы немытой посуды, паутина в углах, остатки пищи и пыль. Много пыли. Морщась от отвращения, Антон подошел к окну. На улице был вечер. Москва готовилась ко сну. Далекие здания освещались множеством гирлянд и подсветок. Сказочная атмосфера, но не для Антона точно. Он так и умрет в полной тишине и одиночестве. Один, как последний листок на осеннем дереве, как последняя горящяя звезда на рассвете. Но рано или поздно все листья все равно улетят, а ночная звезда навсегда потухнет. Так он и стоял в полной тишине около окна и думал, как ему жить дальше, без нее.                                *.         *.         *. Открыв глаза Антон не сразу понял где он. Но встав на ноги до него дошло, что стояв вчера около окна, он так и уснул, грохнувшись на пол. Потянувшись и почесав затылок парень сел на диванчик, стоявший около окна. Пробежав глазами по полкам над столом, Шаст не увидел ничего съедобного. А ведь он не ел все эти два месяца. Ну как не ел…он питался алкоголем, дымом от сигарет и той едой которую находил или приносил Сережа, единственный человек, который понимал всю боль, которую испытывал Шаст. Ведь Ирина и для него была важным человеком. Сестра, как никак… Встав на ноги, Шаст посмотрел на стену с удивлением. Картины, которые рисовала Ирина, они стали… бледнее? Как будто вся краска и счезла вместе со своим автором. Как Антон хотел, чтобы это все оказалось сном. Чтобы Ирина просто уехала на очередную выставку. Просто надолго. На всю жизнь… Прозвучала тихая мелодия уведомления. Пройдя на звук, Антон отрыл свой телефон в куче грязных футболок, штанов и толстовок. Разблокировав его, парень увидел 2 СМС. Все они были от Сережи. Сереженька-пироженька🍦    Шаст, сегодня два месяца после смерти Ирины. Пожалуйста сходи на кладбище… Сереженька-пироженька🍦 И прошу, не натвори глупостей. Нет не сон. Это все не сон. Ирина вправду мертва. Зачем Шаст придумал себе эту красивую иллюзию? От нее стало только хуже. Переметнув взгляд на прикроватную тумбочку, Антон увилел ее фотографию. Красивая, улыбчивая, такая солнечная, но в черной рамке с черной лентой в левом углу. Это все не сон… Он им никогда и не был… Прижавшись к стене и до боли закусив губу, Антон сполз вниз, на пол. Сжав телефон и глатая соленные слезы, которые так и текли по щекам, Шаст закричал. Один… Один на всю жизнь. В полной темноте. Он кричал и кричал, но его крик, полный боли, так никто и не услышал…