Искренне твоя, Гритдж Ван Эмерик

      Полковник Дитфрид… Нет, просто Дитфрид. Помнишь, сколько преодолели мы трудностей, прежде чем поладить? Ты был совсем мальчишкой, когда отец сказал, что твоя судьба принадлежит морскому флоту. Я наблюдала, как ты с хмурым видом собираешь вещи, и сердце моё сжималось до размеров маленькой крошки. Невыносимо было знать, что ты уедешь за многие-многие мили, оставшись без родителей, без друзей… без меня. И никто не узнает, каково тебе там. Ох, Дитфрид, и почему ты не пошёл против воли отца? Почему не послушался крошку Грит, которая так и не стала твоей суженой?       Ты сказал, что убьёшь всех, кто посмеет оскорбить нашу страну. Я восхищалась твоим рвением и упорством, но никогда не подходила ближе, чем требовалось. Страх потерять близкого человека душил меня изнутри, превращая сердце в жёсткую, холодную лепёшку. Моя вина в том, что я слишком сильно горела внутри и слишком хладнокровной казалась снаружи. Дитфрид… Если бы ты знал, насколько огромна и глубока была моя любовь к тебе.       И сейчас… даже сейчас осталась маленькая искра от того огня, который принадлежал мне пятнадцатилетней.       Есть ли ещё на свете настолько отчаянные, сильные и отважные воины, как ты? Может, твой брат?.. Нет, по-моему, он был более мягким, хоть и так же рвался отдать всё за родину. И всё же вы — две схожие вселенные — очаровывали меня совершенно по-разному. Жив ли Гилберт сейчас? Наверное, нет… Твоя мама прислала письмо, усеянное высохшими каплями слёз, а написала в нём, что погиб её сын. Я ощутила боль потери на собственной шкуре, и мне стало невообразимо страшно, что когда-нибудь на её месте окажусь я.       Не знаю, зачем, но два года назад обвенчалась с одним провинциальным мужчиной. Может, под страхом одиночества, а может, из злости, которая пришла после того, как ты оказался на волоске от смерти. Знаю, ты бы ответил: «Чувства ни к чему, ведь на кону стоят миллионы жизней». Но отбрось свой фронт и подумай о близких хоть раз. Ты помнишь, как вы с Гилбертом бросались друг в друга песком на берегу Старого Рейна? А как наперегонки собирали подсолнухи, чтоб потом госпожа Бугенвиллея сделала из семечек масло? Всё это похоронено в твоей памяти, будто старые, ненужные вещи в кладовке.       Но я шлю тебе вызов. Может, так ты вспомнишь прошлое и начнёшь уважать меня, ведь кроме споров и драк для тебя в мире ничего не существовало. Женщины всегда были для тебя орудием. Но я понимала, что ты просто не мог мыслить иначе. Каждый из нас воспринимал происходящее по-разному: я — как привычное, а ты — как должное. Уверена, сейчас ты ходишь в адмиралах. У тебя всегда были командирские замашки, и из тех, кого можно было подчинять, под рукой всегда оказывалась я, которая отбивалась, потому что не хотела быть твоей игрушкой. Мне хотелось быть просто твоей. Ах, нет, я не проливала слёз из-за покушений на мою свободу, не расстраивалась, когда ты клеил очередную девчонку… Просто умела терпеть и ждать.       «И ненастным январским утром в горах расцветет миндаль для того, кто умел ждать».* Помнишь эти слова? Я знала о тебе всё — и даже больше. А ты обо мне — ничего.       Я хочу сказать «спасибо» за то, что научилась жить без любви и без небрежных слов поддержки, которые ты кидал в последний момент перед уходом. Любовь осталась дотлевать в моём сердце, словно угольки в камине. Я уже не та наивная девчонка, что с затуманено тёплым взглядом встречала тебя после тренировок. Я не крошка Грит, которую ты в шутку называл «простодушной жемчужной»**. Я — Гритдж Ван Эмерик, женщина, выбившая на фронту место и спасшая тысячи жизней, вдова погибшего солдата и медсестра твоего войска. Все, кто жив после сражения с Гилбертом, — моя заслуга, и они сейчас служат тебе. Если бы ты только был более проницательным… Но ты слишком похож на своего отца, который всегда считал прислугу за вещь.       Если читаешь это письмо, Дитфрид… нет, полковник Дитфрид… моя миссия выполнена. Больше не придёт с моего адреса ни единой весточки, потому что тело Гритдж Ван Эмерик покоится в холодной земле, а душа летит к мальчишке по имени Дитфрид Бугенвиллея, в то красивое поместье, откуда начиналась вся жизнь и любовь.       Надеюсь, ты получил то, что хотел, и сохранил себя прежнего даже после потери Гилберта. Армия нуждается в хорошем лидере, и, я уверена, ты прекрасно справишься с этой ролью.       Удачи, полковник Дитфрид. Живи счастливо. И не забывай о матери, которая нуждается в твоей поддержке. Как и Вайолет.

Искренне твоя, Гритдж Ван Эмерик