всех нужнее

ты заканчиваешь в институте позднее привычных пяти:сорока пяти - нужно было разобраться со всеми долгами и уболтать преподавателей не нагружать лишними бесполезными заданиями, путём всеми любимого давления на жалость. вроде, сработало, и задержавшись на неимоверное количество минут (точнее сказать не можешь - часов на руке нет вот уже несколько месяцев: износились) выползаешь на крыльцо, встречая промозглый по-осенни влажный и лиственный ветер. сбоку где-то от ступеней главного входа слышится подозрительно знакомое ворчание, и смотришь вниз, улавливая родные движения. зрение не ахти, особенно в сумраке непогодливого ноября, но сомнений быть не может: это брайан. дурак-брайан, который не пойми сколько дожидался тебя, продуваемый семью ветрами. несмотря на отсутствие шарфа становится приятно-тепло, но вместе с этим и ужасающе стыдно, ведь насколько бы объёмными не были его кудри, они совершенно не спасут от промозглости последних недель осени. кидаешься его обнимать - а как иначе - и руки у него холодные-холодные, чувствуешь, даже вскользь прикоснувшись к чужим ладоням. "ну как?", - спрашивает он, и хочется ответить, что лучше всех, а ещё и счастливей в сотню раз, не меньше. наскребаете пару фунтов на чайник чая на двоих, передавая друг другу горячую кружку, под аккомпанемент приятной музыки на фоне и прозаичный шум дождя, промочившего вас практически до самых костей. подсыхающие волосы закручиваются в морские волны, и пора бы начать носить с собой зонт. пальцы нечеловечески медленно отогреваются, меняя цвет с красного на здоровый, и возвращая себе привычную подвижность и ловкость. сюрреалистичное чувство чего-то типа счастья окрыляет: хочется шептать спасибо спасибо спасибо, и сидеть тут вечность, лишь бы громадная белая кружка вечно оставалась наполненной до краёв.