Не надо меня лечить

Темнота постепенно начала отступать, но чувство параллизованности и беспомощности не покидало. Боль так же присутствовала, но уже не так сильно сдавливая моё тело. Я тяжело выдохнула и осмотрела место, куда я попала. Пространство вокруг выглядело достаточно мерзко. Я находилась в маленькой кругленькой комнатке болотно-серого, неприятного глазу цвета. От середины комнаты солнышком выходили девять путей, на вид абсолютно одинаковых, из-за чего я уже запуталась на какой из проходов я смотрела первым. Голова раскалывалась надвое, сопровождаясь тошнотой и редкими рвотными позывами. От этого картинка становилась ещё неприятней и стоять было очень трудно. Я  попыталась сделать шаг в сторону одного из проходов. И почти сразу же пожалела об этом. Меня очень сильно шатало, от чего я на мгновение потерялась в пространстве и совершенно утратила зрительный контакт с помещением. Шаг же сопровождался знакомым, наводящим ужас, звуком шагов сто шестого. Всё сомнения тут же отпали и теперь я была уверенна, что я нахожусь в его карманном измерении. Но вот вопрос. Как я сюда попала? Первым делом я поспешила осмотреть раненую ногу, о чём моментально пожалела новым позывом и усиленной тошнотой. Однако, нога была совершенно здоровой. Тогда в чём причина таких сильных болей? Следом пришли воспоминании о расходнике и о том, как я заперла Старика в его камере. И там был Клеф. Он помог мне. В таком случае здесь меня  быть точно не должно. Если только он меня всё же не затащил и тот D-шник и Клеф были лишь плодами моего искалеченного воображения. В таком случае дела у меня обстояли действительно плохо. Внезапно мои размышления прервал усиленный поток боли, от чего я согнулась и опёрлась о стену. Было ощущения, что во всех моих клетках начался пожар и они просто сгорают изнутри. Я была уверенна, что вот-вот потеряю сознание, но с каждой секундой всё больше понимала, что ничего не произойдёт. Но какая бы сильная боль не была, оставаться на месте было всё так же опасно. Я, пересиливая себя, а в Фонде я уже научилась этому, я выбрала коридор и медленно, шатаясь отправилась туда, временами опираясь на стены, дабы не упасть. Я прошла всего пару шагов, но словно по волшебству я оказалась в другом, но не менее приятном месте. Комнатка стала квадратной и приобрела более яркий, кровавый с бежевым цвет, а стены были выложены из кирпича, между которыми местами сочилась кровь и ещё какая-то жидкость, на вид довольно вязкая. Отсюда вели уже четыре коридора. Боль, кстати, тоже пропала, будто Старик специально причинял её мне, с целью моего продвижения в его лабиринте. Я осмотрела каждый из четырёх путей и во всех была лишь непроглядная темнота и туман. Идти совершенно никуда не хотелось, тем более с таким символическим звуком, но иначе я вновь почувствую жжение по всему телу. Выбрав дорогу я пошла в ту сторону, прекрасно отдавая себе отчёт, что скорее всего я здесь потеряюсь. Столько людей пропало и было убито в этом месте. Эта мысль навеяла на меня панику, которая до этого момента была где-то вдалике и, как и сто шестой, наверное просто наблюдала за мной. Пересиливая дрожь я направилась в выбранный коридор. В этот раз сопровождающим эхом сей симфонии стал ещё и отражающийся от стен или звучащий в моей голове смех Деда. После чего всё потемнело, а когда я была способна вновь что-либо разглядеть, я оказалась в достаточно большой комнате, полность сделанной из красно-кровавого кирпича. Рассмотреть что-либо было практически невозможно, от чего я с трудом разглядела на возвышении что-то на подобии трона, на котором воссидал сам Старик и внимательно следил за мной. По телу пробежали мурашки. Меня часто могло напрягать, когда за мной кто-то внимательно наблюдает, но здесь… Сказать, что я была в ужасе… Комнату вновь наполнил мерзкий смех сто шестого и по телу прошла неприятная волна перенапряжения. Всю голову забило странное, почти неудержимое желание встать на колени, будто бы от этого могло что-то измениться. Страх и отвращение от данного объекта, а так же моя гордость и достоинство были категорически против этой затеи, но мысль не покидала меня, как бы я не пыталась её отогнать, будто бы сам сто шестой нагонял её на меня. Смирясь с мыслью, что иного выхода у меня нет, я повиновалась идее. И тут же оказалась в другом месте. По началу я даже обрадовалась, решив, что сто шестой отпустил меня и теперь я на свободе, но радость моя тут же улетучилась. Неестественно серое небо, на фоне были слышны звуки миномётных выстрелов, разрывающихся снарядов и крики людей. Сомнений не было: я была на войне. И сто шестой как-то связан с ней, раз я оказалась именно в таком месте. Но мои мысли прервал через чур громкий звук летящего самолёта-бомбардировщика, а невероятное желание, схожее с тем, что было возле SCP-012, заставляло меня поднять голову в это серое небо. Но вместо обычного самолётов там пролетело что-то невероятное и пугающее. Самолёт был больше похож на какую-то птицу огромных размеров с красным глазом на животе. Это глаз следил за мной, пока объект не скрылся за стенками окопов, в которых я находилась. В глазах резко потемнело. Я пошаталась и упала на эту землю, если таковой вообще можно было назвать это место. Самочувствие моё резко ухудшилось. Уже лёжа на спине я видела, как ещё одна такая «птица» пролетела надомной, всё так же неотрывно следя за мной. Всё стало ещё мутнее, будто вещи, да и всё место в целом кто-то размазал невидимой кисточкой. Я лишь слышала звуки самолёта и чувствовала, как истекаю кровью. Лежу в лужице и ничего не могу сделать. Боль снова пробило всё моё тело, но я уже не обращала на это внимания. Это был конец. Я, смертельно раненая, лежу где-то в измерении сто шестого, но никто и никогда меня уже не найдёт. Отныне я пропавшая без вести и жестоко убитая Стариком. Возможно, когда сто шестой вновь нарушит условия, моё тело с грохотом упадёт на металлический пол в тяжёлой зоне, уже всё сгнившее и никто даже не узнает, что это я. Как-то это всё печально… *** Первым, что я почувствовала после долгого пребывания в темноте — это боль. Не такая страшная, как в измерении сто шестого или когда он схватил меня за ногу, но достаточно неприятная и приносящая дискомфорт. Воздух, что я вдыхала, был слегка увлажнён и имел лёгкий приятный аромат. Не думаю, что в измерении сто шестого растут хвойные деревья. В таком случае всё стало совсем непонятно. Прислушавшись, я не услышала абсолютно ничего, кроме тихого тиканья часов. Не думала, что здесь, в Фонде, могут быть обычные настенные часы, хотя в моей же комнате есть, то есть были, если я не умерла ещё. Хотя как-то не похоже на смерть… Боль стала отступать, ко мне возвращались силы. Немного подождав пока боль окончательно исчезнет и попыталась открыть глаза. Свет неприятно ударил, но было вовсе не больно. Слегка неприятно и я повернула голову чуть набок, а после осмотрелась. Я лежала в уже знакомой мне палате в медицинском отсеке Фонда. Значит, я всё же заперла Старика и Клеф не был галлюцинацией. А измерение Деда? Страшный сон? Не думаю. Потом я обязательно разберусь в этом. Честно говоря, я думала, что если выживу, моё самочувствие будет отвратительным как минимум ещё пару недель. Конечно, я не знаю сколько прошло времени с того момента, как условия содержания сто шестого были восстановлены, но, как только боль пропала, я стала чувствовать себя просто прекрасно. Я выспалась, была полна энергии, но больше всего я хотела с кем-нибудь поговорить. Я приподнялась и приняла сидячее положение. И улыбнулась. Я, наконец, чувствовала свою правую ногу. Конечно же, я так же чувствовала на ней несколько слоёв бинта, да и ощущение, что половина моей щиколотки покрылась корочкой, как после ожога, и неприятное ощущение в мышце, будто после хорошей такой тренировке. Но я чувствовала свою ногу! А ведь меня посещала мысль, что её могут ампутировать. Это было бы ужасно. Немного размяв её, я в одно движение спрыгнула с кровати. Немного походила. Не было тех звуков сто шестого. Не было боли и тошноты. Всё было чётко видно, как в ясный солнечный летний день. Нога немного немела со временем, но это лишь от долгого бездействия. Как же приятно быть живой! В углу я заметила свои вещи. Не те, что испортил Старик. Мои любимые джинсы, рубашка и кеды. Наплевав на всё осторожности и тот факт, что врач не заходил ко мне я пошла одеваться: всё же не очень приятно находиться в больничной одежде. Уже через пять-семь минут, приведя себя в порядок, я шла по знакомым коридорам. Куда именно вели меня ноги я не знала. Было просто приятно идти. Как же здорово, когда есть доктора, способные помочь даже с таким недугом и которые умеют использовать полезные свойства некоторых SCP. В голове, как ни странно, почти сразу прорисовался образ сорок девятого. Давно я не была у него. Первым же делом пойду и узнаю, что у него нового. Найдя для себя новую задачу, я уже хотела было отправиться в тяжёлую зону содержания, но вспомнила, что у меня с собой нет карточки. Легонько ударив себя по лбу я развернулась и направилась в сторону своей комнаты за ключ-картой. Шла я всего ничего, но по дороге никого не встретила. Даже как-то странно. Обычно офисы более оживлённые, даже в те моменты, даже когда в Зоне появляется Клеф, которого терпеть могу далеко не многие. Я же теперь не знала, как к нему относиться. Он всё ещё был неприятен, да и инцидент в SCP-087 я всё ещё помнила, но он помог мне. Хотя на его месте наверное каждый бы так поступил. Но эти мысли я отогнала от себя, как только зашла в свою комнату и принялась искать карточку, которая должна была лежать на столе возле документов. Но ни того, ни другого там не было. Облазив всю комнату вдоль и поперёк я так её и не нашла. Возможно, кто-то из докторов забрал документы в моё отсутствие и случайно прихватил и карту. Зато я нашла свой мобильник. Какого же было моё удивление, когда я узнала, что с момента восстановления ОУС прошло одиннадцать дней. Я пролежала в отключке почти две недели. А ведь казалось, что там, в измерении Деда прошёл максимум один час. Ладно. О сто шестого подумаем позже. Сейчас стоит найти кого-нибудь, так как без карты я даже через чекпоинты не пройду, не то что к Чумному Доктору. Комнатка, в которой часто засиживали доктора и некоторые научные сотрудники находила не очень далеко от моей, поэтому я достаточно быстро оказалась у нужной мне двери. Из комнату доносились голоса докторов, среди которых я узнала Райтс, Брайта и Кондраки. С последним я почти не встречалась, но он казался мне достаточно интересной личностью, которую так странно прозвали Королём Баааабочек. Я собрала всю свою волю, я ведь не любила большое скопление людей, и нажала на кнопку, открывающую дверь. Персонал, находящийся внутри далеко не сразу заметил меня, что давало мне возможность узнать всех присутствующих. Однако людей оказалось не так уж и много. Возле самого выхода, спиной ко мне стоял доктор Гирс, скрестив руки на груди и облакотившись о стену. Перед ним на диванчике сидели Кондраки и Райтс, а в кресле — Брайт. В самом дальнем углу от компашки стоял Клеф. Его абсолютно ничего не интересовало. Он просто стоял, никак не принимая участие в споре или обсуждении чего-то. И именно он первым заметил моё появление, отчего лишь улыбнулся и хмыкнул. Доктора сразу же посмотрели на него, услышав внезапный звук с его стороны, а после, посмотрев в ту сторону, куда смотрел он, увидели меня. — Я же говорил, что она живучая, — усмехнулся Клеф, никак более не реагирую на меня. Честно, после его слов докторов я вообще не слышала. Они крутились вокруг меня, что-то говорили. Кто-то из них сунул карту мне в руку, но как-то всё это происходило в далеке. Единственное, что я разобрала из их болтовни, это то, что сегодня у меня свободный день, правда пользоваться таким шансом я не хотела. Не было желания просто отдыхать. Примерно так же я и ответила им. Конечно, это их немного удивило, но они явно не были против. В конце концов все успокоились и, решив что я пришла в комнату за чем-то нужным мне, покинули это место, расходясь по своим кабинетам. Почти все. — Ты такая забавная. И как только остальные не заметили, как ты пялишься на меня. Смотри, рано или поздно это заметят и поверь, последствия могут быть такими же неожиданными, как поведение Евклидов, — усмехаясь сказал он и подошёл ко мне. В его глазах играли огоньки, которые явно отсутствовали до моего появления в комнате. — Какой же ты придурок, — выдохнула я, понимая, что этот человек не исправим. Я отвернулась от него и направилась на выход. Мне не о чём с ним говорить. Я почти уже ушла, когда его голос окликнул меня. — Можно тебя поздравить, — звучало больше как утверждение, нежели вопрос. — С чем? — не оборачиваясь спросила я в ответ. — Скоро узнаешь. Я не обратила на его ответ внимание и, выбросив его из головы, пошла дальше. После всех этих разговоров я уже даже не помнила, зачем приходила. Лишь чекпоитов я вспомнила, но карта, которую мне кто-то так любезно отдал мне, была у меня в руке. Я на автомате провела ей по замку и, запищав, дверь открылась. Лишь пройдя в тяжёлую Зону я случайно заметила, что карта другого цвета. Ярко красного. Я рассмотрела её повнимательней. На лице расползалась улыбка. На карте была изображена цифра четыре. И жирным шрифтом отмечено: Доктор Кейт Стоун.