Римское право с нуля

«И давай это… начнем римское право с нуля, что ли». Интересно, что Алексей Игоревич хотел этим сказать? Конечно же я думала об этом все выходные. Может, таким образом он хочет наладить наши с ним несостоявшиеся отношения студентки и преподавателя? Но это не значит, что я буду стрелять у него сижку и говорить о погоде? Как это делают другие. — На учебу не собираешься? — спросил Богдан, который как обычно вошел без разрешения в мою комнату. Я уже смирилась с этим. — Скоро буду выходить, — взмахиваю последний раз щеточкой от брасматика, подкрашивая ресницы. — Завтрак на столе, — говорит тот, скрываясь за дверью. Богдан сегодня без настроения. Вчера он что-то говорил о том, что у него завал на работе. Поднимаясь с места, я бегу следом за ним. — Богдан! — окликаю брата, который обуваясь смотрит на меня устало. Я в буквальном смысле подлетаю к старшему брату и, обхватывая руками его шею, целую в щеку. — Удачного дня, братик, — с улыбкой протягиваю я. На его лице появляется еле заметная ухмылка, он вытирает рукой щеку. — Опять обслюнявила меня, — чуть ли не с довольной рожей протягивает Богдан. Я знаю его, он на самом деле счастлив. — Смотри не опоздай, мелочь пузатая, — проговаривает брат, который проводит по моим волосам рукой. Когда он так делает, мне становится приятно. Может он и не проявляет нежности там всякие, но, по крайней мере, любит меня. Дверь за братом закрывается, и я направляюсь на кухню. Завтрак, любезно приготовленный моим любимым братиком, был съеден за пять минут. Как я узнала, что готовил Богдан, а не Лера? Ну, допустим, стряпню брата я узнаю из тысячи — по оформлению, виду и даже вкусу. Признавать это стыдно, но Богдан готовит даже лучше нашей матери. Естественно, и лучше его жены. Об этом я вообще никому не говорю, чтобы не расстраивать. В университет я прибыла раньше, чем обычно. На улице меня, как и всегда, встретили равнодушные студенты юридического факультета. Практически все находились в своих компаниях, когда же моя, так называемая компания, в которой была только я и Дашка была не в полном состоянии. Дашка ещё дома прохлаждается. Других друзей у меня не было. В ту же минуту, когда я подумала о том, что из друзей у меня была лишь одна Маслова, на моё плечо легла мужская рука, которая сначала меня испугала. А когда я обернулась к этому самому человеку и заметила белоснежную улыбку, с облегчением выдохнула. Это всего-навсего Федеев. — Доброе утро, Яковлева, — поприветствовал меня по-товарищески Пашка, который выглядел так, словно получил тройную стипендию. — Как спалось сегодня? Что это его мой сон вдруг интересовать начал? Или это очередная попытка сблизиться со мной? — Прекрасно, — ответила я, посмотрев на его наглую ручонку. Он понял всё без слов, потому убрал от меня свою руку. — А тебе как, выспался? — Вполне, — радостно пропел русоволосый. — Всю ночь о тебе думал. А я о нем вообще не думаю. — Ты ко мне клинья что ли подбиваешь? — слегка возмутилась я. — Ещё чего, Яковлева. О тебе что, даже подумать как о хорошей одногруппнице нельзя? — полюбопытствовал Федеев и развел руками. — Нет, ну конечно можно, — смутившись, ответила одногруппнику, который сейчас во все тридцать два усмехался. — Просто ты об этом так сказал, будто собирался соблазнить. — Я конечно предполагал, что девушки с именем Алиса достаточно интересные особы, но чтобы настолько. Ты извращенка, Яковлева. — Вот кто бы говорил! — возмутилась я. — Ты же девушек как перчатки меняешь. Что я ещё могла о тебе подумать? — Если бы я хотел к тебе подкатить, то делал бы это иначе. И не пытался с тобой сдружиться… По крайне мере, у меня никогда не было подруги, — покраснев и потрогав кончик своей челки, протянул Федеев. Я выдохнула. И чего я завелась вдруг? Разве не с ним мы в кафетерии на прошлой неделе хорошо посидели? — Прости, Паш, я была неправа, — отступив и поняв всё, пробубнила я. — Лучше ты меня извини, я не вызываю доверия… Просто я давно хотел с тобой заговорить, но всё твоя подруга не давала этого… — Что ты там про подругу сказал? — сзади послышался голос Дашки, которая возникла как привидение, при этом ударив сумкой Федеева. Павел обернулся назад, схватившись за голову. — Масло! Чёрт тебя подери! — возмущенно возгласил парень. — Я же просил тебя не лупить меня при всех. Просил? Он разговаривал с Дашкой по поводу этого? — Я не виновата, что ты безмозглый кретин, который меня бесит, — сказала рыжеволосая. — А у тебя грудь плоская. Стиральная доска! — по самому больному ударил он, вцепившись взглядом в Дашу, у которой в буквальном смысле чуть пар из ушей не пошел. Зря он её злит. — Что ты сказал? — схватила его за грудки Даша. Глаза горели от злости синим пламенем. Она его и убить может. Не зря же она на бокс и карате ходила. — Ты сейчас себя слышал? Да с кем ты разговариваешь, щенок? — Дура, ты меня всего на месяц старше, не умничай! — Так-так-так, погодите, — попыталась оттащить эту ненормальную парочку от друг друга. — Не хватало жертв на крыльце университета. Давайте поговорим спокойно. Выговоримся. Тише. Выдохните. Вот так, молодцы. А теперь пускай каждый скажет то, что его волнует. — Он храпит по ночам! — Она плоская злюка! — в один голос сказали ребята, озадачив меня окончательно. — Что-то вы меня запутали, — тряхнула головой я. — Лиса, я тебе не говорила, потому что не хотела, чтобы ты считала меня идиоткой. Он — кретин редкостный, но он мой кузен, который переехал к нам в августе месяце, чтобы поступить в наш университет. И по закону злого рока, он попал со мной в одну группу, — указывала пальцем на Федеева, который недовольно отводил от нее взгляд. — То есть, вы родственники? — изумленно спросила я, посмотрев сначала на Пашу, а потом на Дашу. Они не были похожи. — Троюродные брат с сестрой, — пробурчал смущенно парень. Тогда понятно, почему они не похожи. И почему Маслова постоянно говорит о том, что манер в нем ровно столько же, сколько и мозгов. А ещё она намекала на то, что у него по-любому вонючие носки. — Всё потому, что у меня добрые родители — позволили этому болвану жить с нами, — тяжело вздохнула та. — Ну вы даете, ребята, — усмехнувшись, протянула я. Вот почему меня злил Федеев. Потому что меня Дашка против него настраивала. Не знаю, что между ними произошло, но они как кошка с собакой. — Ты не злишься на меня? — спросила виновато подруга. — Конечно нет. У вас, видимо, была на то причина — скрывать это, ведь так? В этом университете, походу, все друг другу родственники. Паша — Даше. Алексей Игоревич — Валентине Сергеевне. Как хорошо, что Богдан не работает здесь, а то бы по университету ходила моя детская кличка — «личинка с соплями». Правда милое прозвище? — Просто он придурок, — прокомментировала Маслова, тяжело вздохнула, посмотрев на Федеева, который заскрипел зубами. Чувствую я, эти пять лет пройдут нескучно.

***

Когда моя нога последней вступила в аудиторию, за столом кафедры я заметила Римского, который при виде меня почему-то облегченно выдохнул. — Привет, Алексей Игоревич, — отсалютовал преподавателю Пашка. — На пиво нет, Федеев, — ответил брюнет, подперев голову, и протянул: — Опаздываем, студенты, — Походу, уже забыл, что сам в первый день на полчаса опоздал. Ладно, я об этом ему не скажу. И так его день рождения испортила. — Так третья пара, обед, Алексей Игоревич, голодные и холодные, — пошутил Федеев. — Класс! Тогда я знаю, кто сейчас мне домашку расскажет. Маслова и Яковлева, присаживайтесь, не заставляйте других ждать. А ты Пашка-голубяшка, доставай конспект, — подразнив Федеева, произнес Римский. — Это ещё зачем? — с ужасом спросил русоволосый, доставая из своего рюкзака тетрадь. — Буду тебя тетрадью пороть, — почти злобно ухмыльнулся тот. — Но у меня там ничего нет, — открыв первую страницу, честно признался Пашка. Не стал даже отмазываться. — У тебя нет даже того, что мы писали на лекции. И что я у тебя, позволь узнать, буду спрашивать? — Давайте поговорим о том, как кто провел выходные? — спросил Федеев, почесав затылок. — Замечательная тема для разговора. И чем же ты занимался, Пашка? — почти заинтересованно спросил мужчина. Мы с Дашкой уже сели на свободные места. — Весь день в компьютерные игры рубился, а вы, Алексей Игоревич? — Бухал все выходные, — от его ответа даже очки у ботаника Вовочки треснули. Я же схватилась за голову. Что за преподаватель у нас? Многих ответ Римского поразил и даже в какой-то степени осчастливил, а меня он убил. Ровно так же, как конспект Федеева. — Ого, а вы честны, — прокомментировал Паша. — Может, как-нибудь вместе выпьем? — подмигнул мужчине Павел. Римский хохотнул. — С перваками я только не квасил, — протянул тот. — Думаете, мы пить не умеем? — разгорелся Федеев, кивнув в сторону своих друзей. — Плохого же вы о нас мнения. — Федя, если ты хоть балла три наберешь на моих семинарах, я всей вашей группе обеспечу выпивку, и тогда посмотрим, кто кого. Подождите. Что они несут блин? Алексей Игоревич точно тот самый Римский, на которого я высыпала пигменты? Он не такой, каким показался всем в первый день. А старшекурсники вообще его обожают. Как это всё странно. — А ведь вы мне показались нудным сначала, Алексей Игоревич, — пробубнил русоволосый, закрывая тетрадь. — Называй меня Лехой, — оскалился мужчина. — И садись уже, а то из-за тебя сегодня никто не наберет баллы. — Как скажете, Але… Леха, — тут же исправился парень, встретившись с серьезным взглядом карих глаз. — Ладно, Федеев у нас на скамейке запасных, кто ещё хочет заработать себе бутылку? — после этих слов практически все парни подняли руки. — Вот ты, в анимешной футболке, в каком году образовался Предклассический период? — спросил у главного отаку нашей группы. Зарабатывать бутылку с пивом, ответив на его вопросы, это ли он называет «Римское право с нуля»? И как меня только угораздило связаться с таким человеком? — Яковлева, уже с теплого края вернулись аисты, а ты чего спишь? Ответишь сегодня, что является предметом римского права? — обратился уже ко мне Римский. Я подняла на него свой взгляд и заметила на лице улыбку. Как у человека может быть настолько прекрасная улыбка?