Фортепьяно

      Недавно закончивший консерваторию молодой парень лет двадцати трёх приехал в деревню к своим родственникам. Он не видел их уже много лет, поэтому решил побаловать стариков своим визитом. Сейчас Евгений был предоставлен самому себе на кухне, оставленный на пару минут один. Положив ногу на ногу, он наслаждался приятным вкусом и запахом натурального чая с мятными и малиновыми листьями, собранными прямо с огорода бабушки. Он осматривал старенькую уютную кухню, совсем не изменившуюся с тех времён, когда он ещё бегал здесь карапузом, постоянно залезая под руку бабушке, готовившей ароматное блюдо. Всё те же резные деревянные дверцы на шкафчиках, серая каменная и потрескавшаяся местами столешница, подвешенные на крючок медные поварёшки, даже стёртая бордовая ткань на стульях — всё это возвращало его в детство, навевая старые воспоминания. В его сознании сразу всплыли картинки прошлого: как он бегал от бабушки полураздетым по улице, копался в земле, которая, как оказалось, была навозной кучей.       Его симпатичное вдумчивое лицо, занятое мыслями, замерло с лёгкой улыбкой. Оно было вытянутым, с плоским подбородком, не пухлыми, но и не впавшими щеками. Кончик прямого носа был слегка приподнят, а глаза этой творческой личности иногда загорались зелёными искрами, вызванными интересными мыслями. Отросшие русые волосы скатывались на брови и лезли в глаза; не замеченные хозяином, они так и висели, пока сухая рука бабушки не убирала их набок.       Вдруг из гостиной донёсся сильный грохот, будто что-то упало, а вслед за ним послышались охи и восклицания стариков. Евгений забеспокоился и тут же, оставив кружку с ароматным чаем на столе, направился в прихожую. В коридоре, у порога в гостиную, он увидел упавшего на спину деда и кружащую вокруг него бабушку.       — Как тебя угораздило старого, а? Совсем слепой, что под ногами порога не видишь? — причитала она, наклонившись.       — Я помогу ему, — Евгений подошёл и опустился перед стариком.       Он, засунув руки под спину и ноги деда, поднял дедушку, но тут же чуть не обронил его, когда тот неожиданно вскрикнул.       — Ты чего орёшь-то? Не видишь, помочь пытаются? — сказала старушка, взмахнув руками.       — Это спина у меня так орёт, — оправдался старик.       Евгений всё-таки смог взять его на руки и уложить на кровать, заскрипевшую от тяжести.       — Его нужно врачу показать, — произнёс он.       — Нужно-то нужно, — подтвердила бабушка, подойдя к постели мужа, — да ведь его угораздило в пятницу спину себе ломать.       — А что у вас по пятницам?       — Доктор по пятницам в город уезжает, придётся ему сегодня целый день лежать. Чего тебе? Лежи, не двигайся, — воскликнула пожилая женщина, заметив, что дед пытается привлечь к себе внимание.       — К соседям надо мне завтра, — возразил он.       — Подождут они тебя, никуда не денутся.       — Нет, я им обещал, не могут они без меня. Женя, прошу тебя, будь милым мальчиком, съезди к ним в деревню, отвези им химию: мыло, соль, да то, что жена сложит.       — Издеваешься? Туда ведь целый день ехать, а у внука и недели на нас нет. Время его не уважаешь?       — Бабушка, я вовсе не против, — сказал юноша спустя какое-то время.       — Но если ты сам хочешь, то что я могу поделать? Хорошо, так и быть, соберу всё для тебя, — вздохнула она, заметно расстроившись и выйдя из комнаты.       Оставшийся день старушка складывала мешки в машину, часто прерываясь и спрашивая внука о его жизни, как он окончил университет, есть ли девушка, как дела у родителей. Дед же жаловался на любопытство старухи, а сам с улыбкой на лице внимательно слушал, как у Евгения жизнь складывается, и останавливал жену, когда она перебивала внука и начинала рассказывать про свой огород и хлопоты.       Ночь была прохладная, свежая. К счастью, старик не стонал от боли, что не могло не служить хорошим знаком. Рано утром, когда ещё роса не сошла с травы, а лёгкий ночной туман был похож на дымку, бабушка поила внука чаем с пирогами перед отъездом.       — Как поешь, сразу и поезжай, часов через 6 доберёшься, — посоветовала она, — доктора не жди.       Евгений допил чай и на прощание поцеловался с бабушкой.       — Давай, поезжай. Я с дедом сама разберусь, — напоследок сказала она.       Старенький, местами ржавый грузовик с синей кабинкой, набитый мешками, вёз Евгения через лес, часто подскакивая на кочках и дрожа на мелких рассыпанных камнях. Юноша сидел в машине, облокотившись левым локтем на окно, наслаждаясь свободным временем за неимением работы. Подперев рукой голову, он размышлял о чём-то своем, не думая о дороге, потому что по пути за всё время ему не встретилось ни одной машины.       Проехав бесконечное количество деревьев в густых зелёных лесах, сопровождаемых несколькими непахаными полями, Евгений доехал до нужного места к часу дня. Солнце уже стояло почти в зените, поэтому назойливо лезло в глаза и ласково грело плечи селян.       Перед ним была небольшая деревенька в двадцать деревянных домов, некоторые из которых были с кирпичным фундаментом. На окраине стояла белая и потрескавшаяся местами от времени часовня. Хотя её ступни и заросли вьюнком, святыня не выглядела заброшенной, даже максимально прибранной настолько, насколько это было возможно для деревенских жителей, которым приходилось покупать мыло раз в месяц. Парень остановился на дороге у самого, как ему показалось, большого дома. Навстречу ему выбежали маленькие дети в ситцевых футболках — мальчик и две девочки, а вслед за ними вышел пожилой мужчина возраста дедушки Евгения.       — А где Кузьма Валерьевич? — полюбопытствовала старшая девочка, приложив указательный палец ко рту.       — Дедушка спину ушиб, — ответил юноша, выйдя из машины и громко хлопнув дверцей.       Его спина сильно затекла, поэтому он начал её прогибать, помогая себе руками.       — Так ты его внуком будешь? — спросил старик.       — Да, — ответил парень.       — Тогда рад знакомству, — протянул тот руку в знак приветствия. — Зови меня Ильёй, по отчеству Дмитриевич.       — Евгений.       Как только юноша пожал руку, дети завизжали и втроем набежали на заднее отделение грузовика, прыгая на зелёно-коричневых мешках.       — А ну-ка слезайте оттуда! — прикрикнул на них Илья и подбежал к машине, чтобы снять их.       Евгений подошёл помочь старику, принимая непосед.       — Ты уж прости, они привыкли, что могут поиграться, пока Кузьма у меня сидит.       — Надо ведь вещи разобрать, — оправдал их Евгений, улыбнувшись.       — Ты за это не беспокойся, сами разберём. Ты, наверное, устал с дороги, всё-таки много часов ехал. Пойдём ко мне.       Старик отвёл парня в свой дом и сразу же привёл его на кухню. Его изба была сделана из массивного рыжего дерева, которое придавало ощущение уюта, что благотворно влияло на желание общаться. Первым делом мужчина посчитал правильным накормить гостя, поэтому наказал жене подать обед.       — Целый день ехал, голодный как волк, наверное? Что пить будешь? — спросил старик, присев за стол.       — Предпочитаю чай.       — Чай — дело хорошее, но, может, приголубим рюмочку вина?       — Ну, что вы, я желаю не иметь привычку садиться нетрезвым за руль.       — А-а-а, но чуть-чуть ведь можно. Женя, как я тебя о жизни расспрашивать буду? Считай, впервые внука Кузьмы увидел.       Евгений согласился выпить, но только для того, чтобы смочить губы. Илья начал расспрашивать его издалека: спросил о том, как дела ведутся в городе, как здоровье Кузьмы, а потом уже решил разузнать о личной жизни собеседника.       — Консерваторию недавно закончил, — юноша вновь смочил губы белым вином. — Работу ищу.       — Консерваторию закончил? Неужели правда? А у нас тут местный музыкант есть, на пианино играет. Мы с соседями любим его слушать, только он стеснительный, концерты не даёт. Кешей зовётся, мечтает поступить в музыкальное училище. Может, послушаешь его игру?       От необычности предложения Евгений повёл бровью и слегка улыбнулся.       — Почему бы и нет? — ответил он.       — Надо предупредить паренька, чтобы подготовился. Я уверен, он не откажется от такой возможности. Маргарит, — обратился старик к жене, — вели детям передать, пусть найдут Иннокентия.       Илья выпил последнюю рюмку вина и сладко вздохнул:       — Мальчишке всего четырнадцать, младше тебя лет на девять будет. Сел за пианино в четыре года, когда бывшие соседи уехали в город. Они же и инструмент с книгами оставили. А во сколько обычно начинают играть?       — Ну, я начал в шесть.       — Тогда у тебя опыта столько, сколько всего лет мальчишке. Не будь слишком строг с ним, ладно?       — Посмотрим.       — Пойдём, я тебя до места отведу. Всё равно развеяться надо.       Старик встал из-за стола и потянулся. Он вышел на улицу и указал на заброшенный дом, в котором стояло пианино. Деревянное сооружение было совсем близко, поэтому Илья почти ничего интересного не успел рассказать. В избе уже собралось много народу: всем было любопытно посмотреть и узнать, что скажет об игре ученик консерватории.       Зайдя в скрипучий дом, Евгений увидел обшарпанный деревянный интерьер, который отличался наличием только печки, ненужных тумбочек и пианино. Некоторые доски на потолке потемнели и треснули, а краска местами слетела. Избу заняло много человек, заполнявших её шумом.       Юноша почувствовал такую неловкость, словно он сейчас будет прилюдно играть на пианино, а не оценивать. Он сразу же понял, кто из находящихся здесь людей умеет играть на инструменте, из-за неуверенности мальчика. Евгений вспомнил своё первое выступление и клокочущие чувства, что он тогда испытывал, поэтому проникся к нему симпатией.       — Здравствуйте, — поздоровался с ним тёмно-русый мальчик, который был на полторы головы ниже, чем он сам. — Вы учились в консерватории?       — Добрый день, да, — слегка взволнованно, а потому официально произнёс юноша.       — Прошу вас, — проговорил Иннокентий, не смея смотреть постороннему в глаза, — послушайте, как я играю.       — Тогда попрошу начать.       Мальчишка занервничал, но подошёл к пианино. Оно было совсем в ужасном виде: лак местами слетел, и грязь забилась в края инструмента. Местами набухло дерево, поэтому там краска лежала волнами. Кеша сел на табуретку и закусил губу.       Он выбрал классику, а точнее, Чайковского. Евгений закрыл глаза, чтобы отвлечься от затихших, но всё ещё иногда перешёптывающихся людей, и стал вслушиваться в мелодию. Мальчишка чётко попадал в ноты, но какой-то странный, скрипящий и неоднородный звук мешал цельному восприятию музыки. Юноша, нахмурив брови, открыл глаза и огляделся. Никто не ходил и не скрипел половицами, да и звук больше походил на металлический. «Неужели проблема в пианино?» — подумал он и подошёл вплотную к мальчику, когда тот закончил играть.       — Прости, но я не могу пока оценить твою игру, — попытался сказать Евгений как можно мягче. — Боюсь, у тебя проблемы с фортепьяно.       Селяне ещё больше зашушукались, обсуждая произошедшее, но после того, как юноша попросил их удалиться, они притихли и спустя некоторое время потихоньку начали уходить.       — Проблемы? — взволновался мальчик. — Это сильно влияет на мою игру?       — Прости, но мой внутренний перфекционист не может оценить твою игру адекватно. Может, ты знаешь, какие проблемы могут быть у твоего инструмента?       — Наверное, это скрипят струны.       — Струны?       Они остались одни и принялись налаживать устройство. Евгений снял крышку, чтобы увидеть, в каком оно состоянии. К счастью, он разбирался в фортепьяно, потому что большую часть времени посвятил именно этому инструменту.       Сняв деревяшку, юноша сразу увидел проблему. Струны местами заржавели, поэтому и создавали неудобства во время игры.       — Удивительно, что твоё пианино не расстроено, — заметил Евгений, щупая струны.       — Я его по книгам настраивал, когда крыша протекла.       — На пианино попало много воды?       — Да. В этом доме на чердаке я нашёл книги и по ним учился. Там также были записи о том, как настраивать и менять струны, но последнее я не смог до конца понять, поэтому побоялся.       — Тебе повезло, что старые не лопнули, — вздохнул Евгений. — Здесь есть дополнительные струны?       — Да, я могу принести.       — Конечно, неси. А зажимы найдутся?       — Найдутся, — сказал Иннокентий, убежав на чердак.       Юноша решил задержаться и помочь своему единомышленнику. Всё равно он поздно вернётся к бабушке, поэтому потерять несколько часов не боялся. Мальчишка шустро спустился с чердака с материалами и сел рядом, наблюдая за тем, что будет делать Евгений.       — Мечтаешь поступить в музыкальное училище? — решил завести диалог юноша.       — Да. Родители обещают отпустить в город, если поступлю.       — Разве не проще в городе готовиться? — спросил Евгений, снимая старую струну.       — Но у меня нет возможности. Мои родители не зарабатывают деньги, а до шестнадцати лет вроде не дают работу, да?       — Дают, но на городскую жизнь этих денег точно не хватит.       — Поэтому… — произнёс мальчик.       Он наклонился, когда заметил, что Евгений тянется к зажимам, чтобы самому протянуть, но вместо этого столкнулся своим лицом с чужим.       — Поэтому, — повторил Иннокентий, краснея и скрывая глаза, — я планировал уехать позже.       Юноша заметил его реакцию и сам смутился, но после всё же взял зажимы и надел струну. Всего их заржавело четыре, поэтому работы было немного, но он делал всё медленно, чтобы растянуть время. Он испытывал желание подольше остаться с мальчиком и получше узнать его, а тот, в свою очередь, сидел и жадно следил за действиями старшего. Он был не против рассказывать всё, что угодно, чем и усиленно занимался.       Только надев три струны и настроив их, юноша заметил, что последней не хватает. Он ухмыльнулся и сказал:       — Всё-таки у тебя не получится мне сыграть.       — Больше нет струн? — заметно расстроился мальчишка.       — Да.       Евгений задумался, смотря в глаза Иннокентию, и спустя какое-то время предложил:       — Давай так: в следующий раз я приеду сюда через год и привезу оставшуюся струну. Если мне понравится твоя игра, то я возьму тебя… с собой в город. Ты же как раз тогда в девятый класс пойдёшь, я помогу тебе поступить.       Глаза мальчишки засияли, а его детские, ещё полные щеки высоко поднялись от улыбки.       — Правда? — обрадовался он. — Вы обещаете?       — Обещаю, — улыбнулся светящемуся счастьем ребенку.       — Обещайте на мизинце.       Евгений удивился, но сразу взял за руку мальчишку и, обняв его ладошку, скользнул мизинцем между пальцами.       — Обещаю, — произнёс он. — Я заберу тебя.       Ещё более широкая улыбка расплылась по лицу Иннокентия.       Прошёл год. Мальчишка был крайне вдохновлён и взволнован после встречи с незнакомцем так, что стал практиковать свою игру ещё чаще, чем раньше. Следующим летом он каждый раз встречал старую машину Кузьмы Валерьевича, желая увидеться с Евгением, но тот так и не появлялся. Прошёл целый год, и начался август. Иннокентий всё больше волновался и не находил себе места. Он страстно мечтал поехать с Евгением в город, но чем больше проходило времени, тем больше он корил себя за наивность.       В середине августа Кузьма вновь приехал навестить своих знакомых. В этот раз старик был с внуком. Мальчишка так обрадовался, что не осмелился приблизиться к нему. Он стоял у дома через дорогу и мялся на одном месте.       Евгений заметил его и поспешил подойти. Он понимал, что спустя столько времени в их отношениях могли произойти большие перемены, но, уловив тот же взволнованный взгляд, что и год назад, расслабился и нежно положил ладонь на щёку Иннокентия. На его лице появилась улыбка, которая не желала уходить.       — Ты хорошо подготовился? — заботливо спросил юноша. — Я дал тебе немного больше времени, чем обещал.       — Я надеюсь на это, — ответил мальчик после небольшой паузы.       Евгений посмеялся и потрепал подбородок мальчишки.       — Попробуй поразить меня, — сказал он.       Иннокентий покраснел и устремил свой взгляд прямо в зелёные глаза. Он сжал руки в кулачки, чтобы набраться уверенности перед выступлением.       Пока дед остался проводить время со старым другом, Евгений прошёл в старый и уже знакомый дом, где было пианино, чтобы установить новую струну. Он быстро справился с этим и поторопил мальчишку скорее сыграть, пока не появились нежеланные зрители.       Кеша едва справился с внезапно возникшим бурным урчанием в животе и сразу, без подготовки, начал играть. Неуверенность дала о себе знать, и ошибки повыскакивали сами собой. Странно, но они никак не потревожили парней: они оба пропустили их мимо ушей на эмоциях. Всё равно Евгений был уверен, что сегодня заберет Иннокентия с собой. За год он успел подготовиться к новому жильцу и уже не смог бы смириться с отсутствием мальчишки.       Юноша обнял Кешу за талию после окончания концерта, чем так сильно смутил второго, что он тихонько вскрикнул и дернулся. Однако сразу после этого улыбка расплылась по его лицу.       Когда уже старик Евгения насиделся со старым другом, его внук подошёл к машине с мальчишкой, взяв того за плечо.       — Ну, что? Берём? — с сарказмом произнёс Кузьма.       — Берём, — уверенно ответил юноша, взглянув в глаза Иннокентию.