Возьми, если сможешь!

Его разбудили сверчки. Их мерное ночное пение и сухая простынь, приятно лежащая на теле, вселяли надежду. Он дома. Мечник невольно улыбнулся, порвав ранку на губе и тут же почувствовав вкус собственной крови. Поморщился, хмыкнув незначительности этого пореза и все же довольно резкой боли в губе, которую сложно было игнорировать. Чертов человек, ко всему приспосабливается. В тяжелых условиях выживает, но в легких тут же становится неженкой. Он прислушался — кроме сверчков, ночь больше ничем себя не выдавала. Тихо, не было даже отдаленных звуков ночной болтовни. Четыре часа ночи. Но какой день? Эльф провел рукой по своей груди — перевязана. Спина тоже. Ощупал запястье — едва уловимым шрамом выступала над кожей руна силы. Он вывел игровое меню: Сила 95, Ловкость 101, Интеллект 64. В сравнении с их врагами — ничто, а ведь он так и не посмотрел характеристик змея… Змей! Ноэль вспомнил те жуткие минуты, проведенные внутри пасти монстра, где он уже тысячу раз был готов сдаться, желая быстрой смерти, но каким-то чудом выжил. За окном, над далеким лесом висел серебристый месяц, отбрасывая на изножие кровати белоснежные лучи. Многие говорят, что ночью темно, и что свет луны — выдумки писателей, мол, ничего на самом деле не видно. Но для темных эльфов ночи были яркими, а Луна — настоящим светилом. Он смотрел в потолок, думая о том, что пропустил. Вторая часть постели была слегка примятой. Лаурен? Или, может быть, даже Мирилет? Нет, эта вайта вряд ли будет сидеть у его бессознательного тела. Теперь, когда у нее появился настоящий защитник. Чертовы люди… Ноэль закрыл глаза и погрузился в глубокий сон. Какой-то частью своего сознания он отдавал себе отчет, что мир проснулся и снова копошится в божественной суете, но при этом ему удавалось оставаться в полудреме. Однако, когда кровать рядом прогнулась, глаза его сами невольно открылись. Это была Лаурен. Ее изящное лицо было пересечено широкими царапинами. — Ура. — Тихо сказала она, осторожно протягивая к нему руку. Мягкая кожа ее ладони была прохладной. — Сколько дней я проспал? Девушка улыбнулась. — Наша битва со змеелюдами была вчера. — Вчера?! — Да. Мы нашли тебя без сознания в окружении светящихся рыб. Они, кажется, умеют залечивать раны. Ящеры так и не посмели к нам больше сунуться, и мы без проблем дотащили всех раненых до поверхности. Собственно, ты проспал день и ночь. — Хорошо… Как у нас дела? Что Кадиэл думает делать теперь? — Ноэль, Ноэль… Не спеши ты так. Мы живы. Сыты. Надо наслаждаться этим, пока есть возможность. — Ты права, — ответил он, чувствуя, как рука Лаурен опускается с груди на живот. Только сейчас он осознал, что лежит абсолютно голый. — Кого мне благодарить за уход? Кто обо мне позаботился? — Много кто. Гидроманты тебя помыли, Сильвер лично грел тебя своей магией, я перевязала раны, чтобы быстрее затянулись. — Они не настолько глубокие, Лаурен. — Он сел, беря ее руку в свою. — Спасибо. Девушка смотрела на него, покусывая губы. — Ты случайно не знаешь, где моя одежда? Замглавы отвела глаза и вышла из спальни. Через пару секунд она вернулась с чистыми штанами и рубахой. Видимо, их помыли вместе с Ноэлем. — Спускайся завтракать. Натянув штаны, Ноэль заметил, что они стали плотнее сидеть, как и рубаха, которая натягивалась на спине, стоило ему вытянуть вперед руки. Какой же водой стирали его одежду? Он и Лаурен шли по еще не проснувшимся улицам Гобби. По какой-то внутренней причине игроки не хотели спать прямо на дороге, видимо, страхи из прошлой жизни, а потому стелили себе по краям, у крылец домов. Ноэль слабо себе представлял, сколько нужно сделать домов и какой вместительности, чтобы в них влезла вся их многотысячная армия. Это забота Шила. Сразу после вопросов с туалетами, он наверняка разберется и с этим. Мечник погрустнел: в битве от него, может быть, какой-то толк и есть, но вот начинается обычная бытовая жизнь, и он бесполезен. Почти все они бесполезны, а ведь каждый хочет досыта есть и спать под крышей. Впрочем, хоть и заплатив цену, они разузнали способ прокачки. Теоретически, в пещеры можно было посылать отряды дарков, чтобы те прокачивались. Потом, когда они станут значительно превосходить противника, змеелюдов можно будет без проблем отлавливать и притаскивать сюда. Оставался только вопрос с гигантским змеем и гипнозом. Пока существуют эти угрозы, игроки вряд ли захотят соваться в пещеры еще раз. Они вышли к горе обгоревших трупов, в которую превратились убитые ими деревенские. Сквозь полупрозрачную дымку утреннего тумана виднелись стены Аррелиона. — Правда странно, что к нам до сих пор никто не пришел? — Спросила Лаурен, пиная руку какого-то мужчины, оттащенную птицами от основной кучи. — Да. Ведь жители деревни ходили в город, а городские — сюда. Я сам не раз это видел. Даже если бы не с целью нас убить, то просто проведать. Будто они и так все знают. — Наверняка знают. Даже не будь они все поголовно НИПами, догадаться нетрудно. Ноэль облокотился о стену дома. — Мда. Живем в кредит. Аррелионовцы могут в любой момент заявиться сюда и всех перебить. Тех, что сумеют бежать, загонять по лесам. В любой момент. И все же я почему-то особо не переживаю. — Когда живешь на острие ножа… Нужно делать лишь то, что необходимо, и то, что хочется. — Задумчиво произнесла девушка. — Согласен. Весь день мечник провел в кампании правящей верхушки клана, которая на данный момент представляла собой горсть уставших и зализывающих раны собак. Кадиэл решил этот день отдыхать, поскольку сам еще прихрамывал на левую ногу. Хотя дело было не только в ней. Гильдмастер понял, насколько неподготовленными они оказались при встрече с нестандартным противников. Противником, хоть и обладающим какой-то тактикой, но все же безмозглым. Тупым. Андерсен собрал небольшой разведотряд и двинулся на запад. Шилу не повезло больше всех — когда он убегал, змеелюд вцепился в его задницу зубами, а потом еще и прошелся по ней лапой. Поэтому светлый охотник, чертыхаясь, по большей части лежал на животе в своей комнате, чтобы лишний раз не тревожить рану. Даже Сильвер, который не получил серьезных травм, весь день просидел в своем кресле. Чувствовалось, что подземная пещера далась ему нелегко. Ману-то, может, он и восстановил, но вот от усталости, сопровождавшей ее истощение, кажется, до конца не избавился. Танцор смерти пока не спешил рассказывать про свою руну. В конце-концов, статы свои он не скрывал — любой мог посмотреть и спросить, кто знал, конечно, сколько очков он влил в интеллект. Лучи закатного солнца еще освещали, но уже не грели. Ноэль неспешно брел домой, чтобы завалиться спать. На соседней улице он услышал яростную ругань и крики. Воин-человек, сдерживаемый двумя игроками, рвался на миниатюрную эльфийку, выкрикивая проклятия. — Ублюдок! Тварь! — Плевался он слюной, рыча. Девушка, стоявшая перед ним, закрыла лицо руками. — Остынь, Глорел! — Говорили ему товарищи, — хватит. — Я же с тобой трахался! — Не унимался воин. Эльфийка громко всхлипнула. Подтягивались зеваки. — Что произошло? — Спросил подоспевший авангардист из тех, что бродили по улицам для соблюдения порядка. — Это мужик. — Тихо сказал Глорел. Игроки безмолвно смотрели на плачущую вайту. — Мужик! — Повторил Глорел, делая еще одну тщетную попытку вырваться. Патрульный напряг лоб, соображая. Наконец, до него дошло. Мужчина ровным голосом спросил: — И, если тебя отпустят, ты непременно попытаешься ее… его убить? — Разумеется. Что ж… Патрульный огляделся. Завидев Ноэля, он заметно повеселел. — Видите, что эти придурки творят, пока вы там сражаетесь. Что будем делать? — А у нас есть выбор? — Мечник подошел к Глорелу. Девятый уровень. Совсем как они в ту ночь. Без шансов. Авангардец напряженно сглотнул: — Мы же не… Танцор смерти скривил губы. Злоба Глорела теперь переключилась на него. — Ну и что вы со мной сделаете, элита сраная? Мне и так терять нечего. — Свяжите его покрепче и отволочите куда-нибудь. Да смотрите, что б не сбежал. Патрульный кивнул и тут же повел воина к ближайшему дому. Люди начали расходиться. — Ты правда мужчина? — Спросил Ноэль эльфийку. — Ага. — Пропищала она сквозь слезы. — Интересно… А ведь и правда. — Ноэль задумался, как далеко за границы дозволенного унес их этот мир. — Ну и зачем? — Он мне понравился. — Вайта вытерла слезы подолом рубахи, оголив плоский живот. — Да нет. Зачем признался? — Не могла больше ему врать. Надеялась, что он поймет. Но ведь это тело абсолютно женское! На все сто! Ну какая ему разница… Ноэль смотрел на эту маленькое существо четвертого уровня, гадая, сколько из его знакомых не являются теми, за кого себя выдают. А кем является он сам? У дома он встретил Мирилет. Она сидела на приступках, рисуя палочкой на песке. Заслышав его, девушка подняла голову. — Ноэль! Привет. — Привет. — Он сел рядом с ней. Солнце уже зашло, но камень еще не был холодным. — Жить на улице непривычно, но это оказалось не так плохо, как я думала. — Эльфийка дорисовала контур кошачьего хвоста. — К сожалению, дома пока только для самых сильных. Скоро мы опять пойдем в бой. — Джордж мне рассказывал. Он очень хочет пойти с вами. А насчет домов, да ничего страшного. Это правильно вы решили. — Прости, я позабыл. Какого уровня Джордж? — Двенадцатого. — У него есть все шансы к нам присоединиться. Он сильней большинства обычных игроков. — Ноэль, а ты можешь… сделать так, чтобы его никуда не взяли? Мечник смотрел на бредущих по улице людей. Куда они могут идти? Зачем? Он не переставал удивляться тому, как быстро здесь развивались любые человеческие отношения. Под острием ножа. Орк и Мирилет познакомились, должно быть, только позавчера. И вот она уже боится его потерять. — Но ведь если он примкнет к нам, вам станет проще жить. — Мне достаточно просто жить. Ноэль тихо вздохнул. — Хорошо. Вайта крепко обняла его за плечи и чмокнула в щеку. — Почему твоя эльфийка не ночует с тобой? — Спросила сидящая в кресле Лаурен, когда он вошел. — Потому что она не моя эльфийка. Девушка взметнула брови вверх. — То есть как? Ты же говорил… — Я лгал. Мечник пододвинул стул и сел рядом. — Эту девочку я нашел во время той нашей разведки. Ей всего тринадцать, и, чтобы уберечь ее от возможных педофилов, я вел себя так, как вел. — А сейчас-то она где шляется? — Нашла себе парня. Он вроде как малый серьезный. Это надо будет получше выяснить. Лаурен тепло улыбнулась. — Ты молодец. — Думаю, любой на моем месте поступил бы так же. Ты бы видела ее, трясущуюся в метре от трупа НИПа, который хотел ее изнасиловать. Лаурен так по-женски прикрыла рот рукой. — В общем, я еще не знал, кому можно доверять. Теперь знаю. Пойду к себе, может получится заснуть. Делать все равно нечего. Замглавы кивнула. Ноэль лежал полураскрытый и смотрел в распахнутое окно. Душно. Поначалу он честно пытался заснуть, но вскоре оставил эту затею и просто лежал, бездумно смотря в темную дымку далеких небес. Его острые уши потревожил шорох в коридоре. Дверь легонько скрипнула, и в комнату проскользнула Лаурен. Девушка замерла, смотря на мечника, чьи покрывала едва прикрывали пах. Она медленно прикрыла дверь, тихонько задвинула щеколду. Бесшумно подошла к нему. Он не шевелился. Она наклонилась, лба мечника коснулись ее распущенные волосы. Вкус ее губ затмевала их теплота. Ноэль впился в них, как в живительный источник впивается мертвец. Но и девушка ничуть не уступала в страсти. Танцор смерти почувствовал, что та легкая ткань, лежащая чуть ниже живота, начинает давить сильнее, скользит и вскоре совсем опускается вниз. Увидев это, Лаурен мило улыбается и тянется рукой. В ее маленькой ладони все кажется больше. Она целует его, попутно играя. Тем временем, он уже стянул с нее штаны и расстегнул рубаху, оголив упругую грудь. Лаурен отвлекается, снимая с себя остальную одежду. Еще раз целует его и перебрасывает ногу. Своим животом Ноэль чувствует теплоту ее бедер и жар того, что находится выше. Она целует его шею, иногда с силой впиваясь в мышцы. Опускается ниже, проходя языком по ложбинке между грудными мышцами. Опускаясь еще ниже, она задевает его напряженность. Лаурен очень влажная. Ноэль запускает руки в ее разметавшиеся волосы, массируя голову, лаская за ушами. Из ее груди вырывается стон, девушка рывком спускается еще ниже, оказываясь у него в ногах. Мощные удары разгоряченного сердца заставляют плоть мечника колыхаться, касаясь ее груди. Лаурен откидывает волосы на одну сторону, чтобы не мешали. Сначала она слегка касается его губами. Мягко толкает, играя. Затем губы скользят вниз, она их сжимает, не плотно, но достаточно, чтобы он не мог удерживать глаза открытыми. Лаурен идет ниже, и вот он уже ощущает пылкий язык, что обвивается вокруг, влажный и теплый. Девушка замирает. Он тоже. Спустя мгновение ее губы уже касаются лобка, а его пульсирующее средоточие, миновав рот, плавно заходит еще глубже, окруженное со всех сторон приятной теплотой. Вдруг Лаурен резко поднимает голову, тяжело дышит, хищно смотря на Ноэля исподлобья. Следующие несколько минут замглавы страстно игралась с Ноэлем, то с головой погружаясь в тонкую работу языка, то нанизывая себя до слез счастья. Под конец мечник, уже выгибающийся дугой, плотно обхватил ее за голову и стал двигаться сам. — Лаурен, я… По ее пальцам, еще сильнее впившимся в ягодицы, Ноэль понял, что девушка не против. Убыстрив темп фрикций, он вскоре задрожал в оргазменных судорогах, скользя разгоряченной плотью по высунутому языку Лаурен. Мечник отстранился, давая возможность девушке решить судьбу его семени. Улыбнувшись ему, она сделала пару глотательных движений. — Манго. — Облизнулась она. — Что? — Вкус твоей спермы — манго. Одна из настраиваемых характеристик персонажа. — Шутишь. — Хочешь, в следующий раз поделюсь с тобой? — Лаурен опустилась, изогнув спинку, и снова припала к мечнику, высасывая из него все, что можно было высосать. Ноэль мягко обнял ее за талию, обхватил бедра и развернул, уложив себе на грудь. Девушка продолжала его ласкать, а он тем временем коснулся ее нижних губ. Кожа была гладкой и бархатистой, а аромат… Значит, Лаурен выбрала клубнику. Ноэль прошелся плашмя языком по всей ее промежности, отчего девушка на мгновение отвлеклась и вздрогнула. — Еще. — Шепнула она. От этого кровь в Ноэле забурлила с новой силой, он принялся ласкать Лаурен, покусывая и целуя, сжимая упругие ягодицы до белизны. Когда он начал вводить в нее язык, девушка еще сильнее придвинулась тазом к его лицу. Вскоре ее рот был занят исключительно стонами, она обмякла, обняв его бедра. В один момент Лаурен начала отстраняться, перевернулась к Ноэлю и они слились в длинном поцелуе, лаская языки друг друга. Мечник гладил ее волосы, спину, промежность. Смотрел в глаза. Она была счастлива. Он вошел в нее медленно, смакуя момент. Лаурен впилась в его трапецию и прикусила плечо. Ноэль сделал пару движений, с каждым разом заходя все глубже. Было очень узко и влажно. — Я люблю тебя. — Шепнула она, поднимая и опуская бедра. Веки танцора смерти на миг широко раскрылись, он вдруг понял, что в этой хрупкой, но сильной девушке теперь заключена часть его мира. Часть него самого. — Я тоже тебя люблю… Лаурен! Он повалил ее. Начал ласкать давно затвердевшие соски. От наслаждения девушка выгнулась, глаза ее закатились. Ноэль ускорил темп, двигаясь сильней, так что от каждой фрикции Лаурен смещалась по простыням на несколько сантиметров. Быстрее. Глубже. Еще. Еще. Он положил ее стройные ноги себе на плечи, гладя изящные голени, пробегая по коленям, к бедрам. Быстрее. Глубже. Она берет его руки в свои. Он чувствует, как пульсирует ее лоно. — Еще немного, Ноэль. Еще чуть-чуть. Мечник жмурится, пытаясь сдержаться. Вдруг влагалище Лаурен начинает сжиматься быстро и хаотично. Девушка начинает вздрагивать в судорогах, ее выгибает так, что лицом она чуть ли не упирается в кровать. Не выдержав, Ноэль разряжается прямо в этот пульсирующий эдем, закусив ее маленькую стопу. — Это… это было… Я… — последнее слово Ноэль не разобрал, оно было произнесено вместе со сладострастным выдохом, и эфиром вылетело в окно. Ноэль продолжал гладить ее ноги, смотря на улыбку наслаждения, что неразрушимо сковала ее взмокшее лицо.