***
По мнению многих, Ким Тэхён был странноватым парнем. Он верил в пришельцев, сверхъестественных существ и лунных кроликов, но мало кто знал, что всё это — всего лишь искусная маска, за которой он прячет свою боль и одиночество. Собственные родители практически продали его модному агенству, едва пареньку исполнилось пятнадцать, решив подзаработать на неординарной внешности. Бросив почти ребёнка в кишащую зубастыми акулами пучину глянца и притворства, они даже не навещали его, тем самым заставив окончательно отвернуться от себя. С юных лет познав горечь предательства, Тэхён предпочитал ни с кем не сближаться. В модельном бизнесе крепкая дружба — большая редкость, и этой редкости ему, к сожалению, не досталось. Когда его дела вдруг резко пошли в гору, все те, кто называли его раньше полным придурком, стали льстиво величать милым эксцентричным гением, но злопамятный Тэ ничего не забыл. Родители были вежливо посланы далеко и надолго, со своими необоснованными надеждами и далеко идущими планами, благо совершеннолетие уже наступило, а настоящих друзей так и не прибавилось. С девушками у него тоже не ладилось, пока ещё никто из избалованных гламурных куколок не смог пройти его жесткую проверку на искренность, верность и бескорыстие. Обжегшись пару раз, парень решил, что пора бы перестать верить в романтические сказочки и стал пользоваться противоположным полом точно так же, как они стремились пользоваться им. Вот только в глубине души он всё ещё надеялся найти ту самую, особенную девушку, с которой ему будет спокойно и хорошо и которая не оставит его несмотря ни на что… Белоснежная Луна стала для него настоящей отдушиной. Кошка обладала ровным спокойным характером и очень странными, почти человеческими привычками. Порой её поведение откровенно ставило Тэхёна в тупик, но она была настолько милой и уютной, так преданно ждала его с работы, что он просто забил на это. Иногда после очередного фэйла он ловил на себе недвусмысленный насмешливый взгляд красивых зелёных глазищ, а пару раз даже отчётливо слышал совсем не кошачий смешок, но убедил сам себя, что ему всё почудилось. Сегодняшний день явно не удался. С утра он знатно поцапался с поставщиком тканей, который попытался подсунуть ему некондицию, потом пролил горячий кофе на свою любимую рубашку от Гуччи. Финалом всего стал пафосный вечерний показ, на котором его обрядили в вязаную юбку, чулки и уродский свитер, да ещё и накрасили какой-то пакостью, от которой кожа горела и чесалась. Еле вытерпев все издевательства и велев своему агенту больше не связываться с этим «гением», злой Ким устало умылся и поехал домой, мечтая только о горячем душе и минимум десятичасовом сне, благо что следующие несколько дней у него были свободны. Выползя из душа в одном полотенце, он заметил умильный клубочек, свернувшийся на диване, и тут же принялся тискать недовольно мявкнувшую кошку. Ноут, стоящий на журнальном столике почему-то был включен. Парень машинально пробежался глазами по первым строчкам открытого вордовского документа да так и застыл с разинутым ртом. Он точно не видел раньше на своём компьютере ничего подобного. «привет, ким тэхён! меня зовут чхве да вон и я — твоя кошка, которую ты называешь луной. со мной произошла непонятная история, в которой я очень хотела бы разобраться, но без твоей помощи это будет сделать трудновато. дело в том, что я — человек. мне двадцать четыре года, по профессии — ветеринарный врач, имею свою клинику на мёндоне. несколько дней назад меня сбила машина, а потом я очнулась в мусорном баке в теле кошки. в этот же день ты меня и подобрал. когда я убежала от тебя, то не бесцельно бродила по улицам, а навещала свою старую квартиру, где и узнала, что не умерла, а нахожусь в глубокой коме. если ты не возражаешь, я бы хотела найти своё прежнее тело и посмотреть, что же с ним произошло. как сам понимаешь, в виде кошки меня в палату интенсивной терапии никто не пустит. не мог бы ты меня туда отвезти? это не розыгрыш, честно-честно. помоги мне, пожалуйста. с уважением, чхве да вон. печатать большие буквы двумя лапами неудобно, прости». Тэ ошарашено смотрит сначала на экран, затем на лежащую на его коленях Луну. Что за дикий и несмешной розыгрыш? — Чхве Да Вон? — осторожно позвал он и кошка тут же повернула пушистую голову, уставивший ему прямо в глаза. — Это… ты написала? — после последовавшего кивка, бедный парень подумал, что надо бы провериться у знакомого психиатра. Доработался, уже принимает кошку за девушку. — Всё это правда? Нет, не кивай, — внезапно ему пришла в голову дельная мысль, как проверить свой явный бред. — Если ты и правда девушка в теле кошки, напиши «Да» и моё имя. Пушистое существо недовольно косится на недоверчивого хозяина и Тэхён уже облегчённо вздыхает, обещая себе поменьше смотреть мистики на ночь, как вдруг Луна легко соскальзывает с коленей и уверенно начинает нажимать лапами на клавиши. На экране появляется то, что он потребовал, более того, странное животное этим не ограничивается, написав ещё «надень хотя бы трусы, я стесняюсь». — Охренеть! — выдыхает поражённый Тэ, с трудом подавляя желание напиться. Он покорно одевается в футболку и домашние брюки и спрашивает у спокойно сидящей копилкой кошки: — Если я поеду с тобой в больницу завтра, тебя это устроит? Получив утвердительный кивок, парень плюхается на диван, по привычке рассеянно поглаживая кошку по шелковистой спинке, пытаясь переварить необычные новости. Ему всё ещё кажется, что он в каком-то странном сне. В детстве он часто представлял, что может разговаривать с животными, но в реальности это выглядит так, будто он сошёл с ума. Тем не менее, в больницу он завтра всё — таки отправится, чтобы понять, сбрендил ли он или девушка по имени Чхве Да Вон и вправду существует. Мозг просто вскипает и вымотавшийся парень устало засыпает прямо на диване под успокаивающее мурлыканье и ненавязчивое бормотание телевизора. На следующий день он сажает кошку в специально купленную для неё перевозку и едет в больницу по «названному» Луной адресу. Переговорив с девушкой на ресепшене, он узнаёт, что пациентка Чхве Да Вон действительно находится здесь. Кошка взволнованно ёрзает в сумке и Ким, назвавшись троюродным братом и выяснив, что за это время к лежащей в коме девушке никто не приходил, просит разрешения навестить её. Девушка, лежащая на больничной койке, очень бледна, но дышит сама. Наблюдающий её врач, говорит, что дамочке нереально повезло, потому что скорая приехала моментально да и повреждения тела не такие уж и серьёзные. У неё сломана правая рука, несколько трещин в рёбрах, явное сотрясение и поверхностная рана на голове. Почему она всё ещё в коме — загадка. А ещё эта самая Да Вон очень красивая без всякой косметики. Её не портят даже потрескавшиеся от обезвоживания пухловатые губы, слегка растрёпанные тёмные волосы и бледность. Взгляд Тэхёна пробегает по острому подбородку и изящно очерченным скулам, задерживается на густых и длиннющих ресницах, невольно опускается вниз и парень замирает от умиления, увидев высунувшуюся маленькую ступню с почти детской розовой пяточкой. Он осторожно дотрагивается до неё и хмурится, почувствовав, что она очень холодная. В себя его приводит недовольный мявк из переноски. Торопливо выпустив тут же замершую кошку, он во все глаза смотрит, как она стремительно вскакивает на постель и забирается к девушке на грудь. Да Вон в ужасе и панике. Ей хочется протереть рукой глаза и заплакать от отчаяния. Да, это несомненно её тело, оно дышит, но как вернуться обратно, девушка совсем не представляет. Её маленькое сердечко бешено колотится и сердце в человеческом теле тоже начинает биться быстрее, пока Да Вон не чувствует, что биение происходит в унисон. Пушистое тельце содрогается в мелких судорогах и сдавленно шипит от внезапно подступившей боли, а потом она словно проваливается в чернильную темноту… и широко распахивает глаза, встречаясь взглядом с ошарашенным парнем. — Чхве Да Вон? — неуверенно бормочет он, а она слабо кивает, чувствуя боль во всём теле и тёплую тяжесть на груди. Переведя взгляд туда, она с изумлением видит успокаивающе тарахтящую белую кошку и осознает, что каким-то неведомым образом смогла вернуться в собственное тело. Во рту просто пустыня Сахара. Разлепив запекшиеся губы, она просит попить. Парень пулей вылетает за дверь, а Да Вон с большим усилием поднимает левую руку и гладит по голове свою спасительницу. В мозгу что-то щёлкает и она резко вспоминает, что попала под машину, когда выскочила на проезжую часть и вышвырнула с дороги эту самую растерявшуюся от света фар киску. Зелёные глаза загадочно мерцают и Да Вон может поклясться, что в их глубине светятся таинственные фиолетовые искры. «Ты спасла меня, а я тебя, ведь у меня девять жизней, — слышится вдруг в голове чей-то нежный мурлычущий голосок. — Теперь я — твой хранитель. Выздоравливай поскорее, добрая душа. И не вздумай никому говорить о нас — запрут в психушке. Хозяину можно, но позже. Хватит с него потрясений». Кошка лижет слабые пальцы, спрыгивает с кровати и прячется в переноске. Вовремя. Вскоре в палату забегает врач и начинается круговерть вопросов о её самочувствии, взятие анализов и другие малоприятные процедуры. Наконец вся возня заканчивается и Да Вон переводят в шикарную платную палату со всеми удобствами. Через некоторое время туда же заходит Тэхён, сжимая в кулаке что-то розовое и пушистое. — Можно мне их надеть на тебя? — слегка скованно спрашивает он. — Прости, на твою крошечную ножку я нашел только детские. — Он разжимает руку и показывает миленькие махровые носочки с Хеллоу Китти. — Зачем это? — недоверчиво хрипит Да Вон. — У тебя ножки мёрзнут, — спокойно отвечает парень, а потом ловко надевает носочки на девичьи ноги. Да Вон краснеет, чувствуя как длинные мужские пальцы ласково оглаживают косточки около лодыжки. Думать о том, почему он такой заботливый с практически незнакомой девицей, не хочется. Усталость накрывает мягким одеялом и последнее, что Да Вон слышит — это его тихий шёпот о том, что он вернётся завтра. Утром девушка лежит с закрытыми глазами и вспоминает свой странный сон: жизнь в теле кошки, доброго красивого парня по имени Тэхён и его улыбку. «Чего только не почудится после травмы головы» — грустно думает она, открывает глаза и натыкается взглядом на розовый носочек на своей ноге. Такой она бы в жизни не купила. Значит, что-то ей не привиделось? Вызвав медсестру, справив с её помощью естественные нужды организма и кое-как умывшись и причесавшись, она печально смотрит на своё отражение в зеркале и спрашивает, навещал ли её кто-нибудь за это время. — Брат ваш приходил. Красивый такой, как картинка. По-моему, я видела его в каком-то модном журнале, — восхищённо восклицает молоденькая медсестричка, ловко перестилая постель. — Сказал, что навестит вас сегодня. — Не сон? — изумлённо бормочет Да Вон. Значит, всё это происходило на самом деле? Но теперь она очнулась, зачем ему приходить? Вопросов в голове становится всё больше. Тэхён приходит после обеда, когда Да Вон уже изнывает от скуки и слабости. Гулять нельзя, читать и смотреть телевизор — тоже, только и остаётся глазеть на унылый осенний пейзаж за окном. Сначала в палату вплывает шикарный букет из бледно-сиреневых и розовых фрезий, а потом появляется и сам Ким с полными руками каких-то пакетов и пакетиков. — Привет! — весело басит он, деловито расставляя принесённое в тумбочку и стоящий тут же небольшой холодильник. Букет отправляется в вазу на журнальный столик. — Здравствуй, — робко отвечает Да Вон, не зная, как себя с ним вести и сильно смущаясь от пристального, жадно рассматривающего её взгляда. — Как ты себя чувствуешь? Что доктор говорит? — тут же забрасывает её вопросами парень, осторожно присаживаясь на край кровати и вынуждая девчонку поспешно отодвинуться подальше. Такое беспардонное нарушение личного пространства заставляет вспыхнуть румянцем бледные прежде щеки. — Чувствую себя неплохо для человека, провалявшегося неделю без сознания. Доктор говорит, что состояние стабилизируется и недельки через две он меня отпустит, если не будет ухудшений. — Отлично, я как раз успею обставить твою спальню новой мебелью, — невозмутимо говорит Тэхён. — В смысле? — девчонка недоумённо вскидывает брови. — Какую ещё спальню? Ты о чём вообще? — Ну, тебе же вроде как некуда идти, и родственников нет. Можешь пожить пока у меня. — Спасибо тебе, конечно, но в благотворительности я не нуждаюсь. У меня есть своя квартира, вот только… — Только что? — парень явно недоволен подобной строптивостью. Он-то уже размечтался, как привезёт милашку-Луну к себе и будет за ней ухаживать, даже отпуск запланировал. « Теперь у меня есть целых две Луны — девушка и кошка», — мелькает в голове, и губы сами разъезжаются в улыбке. — Только нужно выгнать оттуда моего бывшего парня, который мне изменяет направо и налево, — убитым тоном шепчет Да Вон. — Это из-за ссоры с ним я под машину угодила. А он водил в мой дом баб, пока я в коме валялась, и не пришёл ни разу. — Вот видишь, нечего тебе там делать. Тебе отдыхать нужно, чтобы побыстрее выздороветь. А скандалы и нервные стрессы после сотрясения противопоказаны. Документы на квартиру у тебя где хранятся? — В банковской ячейке, — растерянно отвечает девушка. — Вот и славно, подошлю к твоему бывшему своего адвоката, он его быстренько выселит. Но вот незадача, он в отпуск рванул, будет только через месяц, так что вариантов у тебя нет, малышка. — Послушай, я, конечно, понимаю, что нас связывают довольно необычные обстоятельства, но тебе не кажется, что это уже чересчур? Я тебе никто, к чему столько суеты? Поживу пока в гостинице, не облиняю. Или ты пожалел убогонькую? Не стоит, я вполне смогу позаботится о себе и сама, — Да Вон начинает заводиться сама не зная от чего. Хотя почему не зная? Так легко принять заботу и дружеское участие за нечто большее, а к новым душевным потрясениям она пока не готова, старые бы переварить. — Ладно, не фырчи, киска. Вернёмся к этому разговору позже, когда ты будешь чувствовать себя получше, — внезапно сдаётся Тэхён, а потом вдруг берёт её вялые бледные пальцы и подносит к губам, легко касаясь и не сводя с вновь зарозовевшего лица потемневшего взгляда. — Отдыхай, котёнок, набирайся сил, они тебе понадобятся, — в свете его последних действий слова звучат очень двусмысленно. — Я тут тебе фруктов принёс и кое-что из еды. Не бойся, не сам готовил, — торопливо добавляет он, вдруг тоже покраснев. — Заказал в своём любимом ресторанчике. И прекращай эти глупые отговорки. Ты видела меня без трусов, так что теперь обязана на мне жениться. — Ким Тэхён! — больничная подушка приземляется на голову бесстыдника, а он заливисто хохочет, и не думая уворачиваться. — Да тебя пол Кореи в одних трусах видело! — Хорошо, тогда как насчёт тебя? Сколько раз ты у меня на коленках мурлыкала, ммм? — шёпот прямо в ухо действует гипнотизирующе. — Пока, малыш, до завтра, — парень неохотно отодвигается, заметив машущую ему от двери медсестру и сожалея, что не может пока поцеловать свою Луну. Чхве Да Вон сидит в прострации и не знает, что и думать. Это он что, сейчас с ней заигрывал, что ли? Красавчик-модель, известный и востребованный, обратил внимание на бледную немочь в больничной рубашке? Господи, какие только глупости не приходят в травмированную голову… Нет, цену себе Да Вон знала и без ложной скромности находила свою внешность довольно приятной, но не сейчас, когда у неё даже гигиенической помады нет, чтобы привести в порядок хотя бы потрескавшиеся губы. Она тяжело откидывается на подушку и устало прикрывает глаза. Тэхён прав, новые нервные потрясения на пользу её пошатнувшемуся здоровью не пойдут, поэтому хочешь — не хочешь, а его любезное предложение принять придется. Но и обольщаться на его счёт совсем не стоит. Хоть она и недолго с ним прожила, но главное поняла — Ким очень добрый и отзывчивый человек, хоть и прячется порой за разными масками. Но в их бизнесе иначе нельзя — заклюют. Поэтому стоит принять его помощь как простое дружеское участие и не выдумывать себе того, чего и в помине нет. Странно, но она почти не думает о Гу Мине, а ведь они прожили вместе почти год. Видимо, его предательство обнажило то, что она бы и так поняла со временем — любовью между ними и не пахло. Её ослепило то, что такой шикарный парень польстил ей своим вниманием, а ему было очень удобно ей пользоваться. По сути, в этот год он показал себя настоящим жиголо: жил и развлекался за её счёт, очень редко куда-то водил, предпочитая оставаться дома, и совсем не участвовал в ведении домашнего хозяйства — ни физически, ни финансово. А она, Да Вон, почему-то думала, что всё это в порядке вещей просто потому, что ей очень хотелось человеческого тепла и участия. Теперь всё изменилось. Нужно брать себя в руки и не раскисать. А с Тэхёном… С Тэхеном можно только дружить, ведь иного не дано. На этой невесёлой мысли Да Вон отключается.***
Тэхён озабоченно хмурится, проверяя, всё ли на месте. Сегодня он забирает своего котёнка из больницы, планируя наконец начать осаду по всем фронтам. За эти две недели крошка Да Вон всё больше и больше отдалялась от него, не позволяя лишний раз к себе притронуться и ловко переводя все его подкаты в дружеские шутки. Если честно, он не знает, как себя с ней вести. Все методы, безукоризненно работавшие раньше, на неё почему-то не действовали. От комплиментов она почти злобно отмахивалась, называя льстецом, а на физический контакт упорно не шла. Сказать, что она ему дико нравится? А вдруг это отпугнёт её? Ким вовсе не шутил, она и правда нравилась ему с каждой последующей встречей всё больше и больше, хотя на внешность в её случае он смотрел в последнюю очередь. Нет, она была ужасно миленькой малышкой, еле достававшей ему макушкой до подбородка, но больше привлекал её спокойный, ровный нрав, незлобивость и отменное чувство юмора. На все его подначки и провокационные заявления она реагировала так, как будто он был ребёнком лет десяти — снисходительно и миролюбиво, но при пересечении некоей невидимой черты отоваривала по полной программе и острым языком, а когда совсем доставал, то и пресловутой подушкой прилетало. Когда он явился за ней на своей шикарной тачке, полбольницы прилипло к окнам, а какая-то развязная девица в шёлковой пижаме попросила автограф, на что он привычно-фальшиво улыбнулся, а Да Вон слегка поморщилась. Луна встретила их уже в коридоре, ластясь у ног и громко мурлыча. Девушка быстро сняла обувь и подхватила киску на руки, предоставив Тэхёну возиться с багажом. Сам виноват, за эти две недели он столько лишнего к ней в палату натащил… Парень провожает свою гостью в приготовленную для неё комнату, оставляя обживаться, а сам уходит на кухню разогревать заказанный заранее обед. Да Вон робко оглядывается по сторонам. Раньше эта комната стояла пустая, а теперь выглядела так, будто её приготовили для сказочной принцессы: круглая кровать с воздушным балдахином, белая мебель с нежно-сиреневыми вставками, пушистый ковёр на полу. «Такое ощущение, что я попала в ожившую мечту об идеальной комнате девочки лет тринадцати» — саркастически хмыкает кто-то у неё в голове. Девушка открывает шкаф и изумлённо присвистывает — он просто ломится от разнообразных нарядов на все случаи жизни, а от взгляда на брендовые ярлычки ей становится плохо. Сколько же потратил этот паршивец на ненужные никому тряпки? Еле отыскав в этом великолепии простенькую футболку и легкие домашние брючки, она торопливо переодевается и идёт вставлять шопоголику мозги на место. — Тэхён, ты совсем обалдел? — начинает она с места в карьер, останавливаясь в дверях столовой и картинно упершись кулачками в бока. — В чём дело? — рассеянно спрашивает тот, ловко выкладывая на блюдо рисовые булочки. — Ты зачем всё это купил? Верни обратно в магазины, пока твой счёт совсем не разорён! — он растерянно оглядывается и недоумённо моргает. — Ты о чём вообще? Тебе шмотки не понравились? Я покупал на свой вкус, если хочешь, можно поменять. — Да не в этом дело. Ты зачем столько лишнего накупил? У меня денег не хватит, чтобы вернуть тебе их стоимость. Я столько пока не зарабатываю. Тёмно-карие глаза напротив подозрительно щурятся, словно их владелец отказывается понимать суть предъявляемых претензий, а потом Тэхён осторожно роняет: — Киса, ты серьёзно? Там только самое необходимое на первое время. Я хотел выбрать день на этой неделе, когда ты будешь чувствовать себя получше и докупить остальное уже вместе с тобой. Украшения там, бельё, пару пальтишек, сапожки новые на холода ну и всякое разное по мелочи. И забудь ты о деньгах. Это подарок. — Послушай, я тебя совсем не понимаю, — Да Вон устало вздыхает и присаживается на краешек дивана. — Думаю, что за это время мы подружились, но это не значит, что ты должен разоряться, покупая дорогущие и ненужные мне вещи. Я девушка простая, со средним достатком и не привыкла ко всяким брендам. Да я даже от своего парня такое бы не приняла. — Ну, привыкай тогда, — ухмылка на миловидном лице какая-то совсем уж зловещая. — Моя девушка не будет ходить в обносках. — Кккакая ещё девушка? — от растерянности Да Вон начинает заикаться. У неё слуховые галлюцинации? — Моя, — Тэхён одним слитным движением оказывается рядом, опускается около её ног и кладёт подбородок на хрупкие колени, умильно глядя снизу вверх на оторопевшую девчонку. — Ты же будешь со мной встречаться, Луна моя? «Соглашайся, — шелестит лёгким эхом в голове знакомый мурлычущий голосок. — Он хороший, знаешь ведь. Добрый и ласковый, будет нас любить. Вчера полдня с тряпками бегал, прибирался, чтобы тебе угодить. Ну же, малышка!». — С чего это вдруг, — ещё не придя в себя, лепечет она, не зная, как собрать мысли в кучу. Где–то глубоко внутри восторженно пищит маленькая девочка, радуясь, что у неё теперь есть свой принц. Но взрослая Да Вон твёрдо знает, что принцы бывают только в сказках, причём в реальности этого утверждения она убедилась не так давно на собственном горьком опыте, поэтому отрицательно мотает головой. — А почему нет? — сильные руки крепко обнимают её лодыжки, не давая встать. — Чем я тебя не устраиваю? Молодой, приятный, остроумный, востребованный в профессии, милый… — Скромный, — язвит она, отворачиваясь от пронизывающего тёмного взгляда. — Влюблённый, — от низкого бархатного голоса по спине ползут мурашки. — Врёшь ведь, — устало вздыхает девушка, и не пытаясь вырваться. — Невозможно влюбиться за такое короткое время. — Возможно, — уверенно говорит парень, поднимаясь с колен, садясь рядом и грея её прохладные ладошки в своих — тёплых и надёжных. — Понимаю причины твоей недоверчивости, но отступать не собираюсь, сокровище моё. Слишком долго я тебя искал. Дам тебе время привыкнуть ко мне, хотя иногда мне кажется, что мы знакомы лет сто. — Ладно, — с тяжёлым вздохом роняет Да Вон, не спеша отнимать руки. — Не знаю, что на тебя нашло, но надеюсь, что ты передумаешь. Я тебе не пара, слишком проста и обыкновенна. Думаю, что ты скоро разочаруешься и отпустишь меня восвояси. Парень только усмехается лукаво на этот мрачный прогноз и предлагает всё-таки пообедать. Он и не думал, что всё будет так просто. Да Вон — малышка довольно своенравная, самокритичная и погрязшая в своих комплексах по самые уши, но и он тоже не лыком шит. Сдастся, никуда не денется. Он же видит, что нравится ей. Нужно только подождать и показать себя с лучшей стороны. «Глупая девчонка! — рассержено шипит Луна. — Зачем отказала хозяину?» «Сама такая. Если я ему нужна надолго, пусть докажет это. И не брендовой одеждой, а своим отношением ко мне. Я устала тащить воз отношений в одиночку. А если он рассчитывает на легкомысленный романчик, то пусть утрётся. Больше на такое не подписываюсь. Лучше просто дружить, чем ещё и в нём разочароваться», — парирует совсем запутавшаяся в своих мыслях девчонка, собираясь и дальше придерживаться избранной линии поведения. Плохо же она знает своего так называемого «друга»… Ким решает, что раз намерения объявлены, то и мелочиться нечего и приступает ко второй стадии своего плана. Через несколько дней он везёт слегка упирающуюся девицу в известный торговый центр, апеллируя тем, что в ближайшее время резко похолодает, а врач настоятельно рекомендовал ей прогулки на свежем воздухе. На её возражения о деньгах он вздыхает, а потом выводит на экран планшета распечатку со своего счёта и Да Вон изумлённо замолкает, внезапно понимая, что пропасть между ними куда шире, чем ей думалось, ведь там находится средних размеров состояние. — Никогда не думала, что модели столько получают, — почти шепчет она. — Я очень востребован, к тому же часто снимаюсь в рекламе, в клипах мелькаю и уже разработал две линейки своей одежды, — пожимает плечами парень, изумляясь про себя её враз помрачневшему личику. Дальнейший шопинг, на котором всё-таки настаивает настырный Тэхён, не доставляет девушке почти никакого удовольствия. Она упирается насмерть и покупает милый лиловый пуховичок, шапку и шарф к нему и позволяет заплатить только за навороченные утеплённые кроссовки. Тэхён грустно вздыхает, ведь он давно присмотрел красивое и стильное пальтишко и дорогие итальянские сапожки, но сдаётся, решив настоять на своём попозже. Он усмехается про себя, поражаясь иронии судьбы, которая после всех златоискательниц подсунула ему девушку с железными принципами. Зато Да Вон совсем теряет меру, зайдя в магазинчик для животных. Для любимой Луны ничего не жалко, к тому же, как ветеринар, она знает, что именно нужно милой киске. Когда Тэхён тянет руку к миленькому голубому ошейнику со стразами, она отрицательно качает головой, зная, как Луна этого не любит. Домой они возвращаются, нагруженные по самые уши, причём пакетов оказывается гораздо больше, чем помнит Да Вон. Тэхён весело насвистывает — он опять кое-что прикупил для своей милой малышки без её разрешения, и уже придумал, под каким соусом ей всё это преподнести. Девушка переодевается в домашнее и без сил валится на кровать. Беготня по магазинам не прошла даром для неокрепшего ещё организма — в голове словно молотком стучат, а конечности ощущаются как ватные. А она-то хотела через пару-тройку дней возвращаться к работе… Похоже, этот порыв пока преждевременен. Луна изящно запрыгивает на кровать, умащивается на её животе и начинает тихонько мурлыкать, подбадривая и леча. После отказа встречаться с Тэ они больше не разговаривали и вредная кошка всячески избегала даже простых прикосновений, а тут вдруг сама прискакала. Наверное, почуяла, что Да Вон и вправду плохо. Под негромкое тарахтение девушка расслабляется и тихо уплывает в страну Морфея. Просыпается она от не вполне невинных поглаживаний по бедру, но глаз не открывает, гадая, насколько наглым может быть её добродушный друг. Тот и не собирается останавливаться, ведя тёплой ладонью вверх, осторожно касаясь тонкой талии и нахально ныряя пальцами под широкую футболку. От прикосновений к спине вверх по позвоночнику бегут мурашки и Да Вон обречённо вздыхает про себя. Ну вот зачем он это делает? Она не выдерживает и широко распахивает глаза, когда её напористо целуют, не оставляя никакого пространства для манёвра. Видя, что «жертва» проснулась и смысла в осторожности больше нет, Тэхён наглеет ещё больше, прижимая к себе покрепче и целуя ещё жарче. Все мысли разом выдувает из головы, там сейчас жарко, как в жерле вулкана. Парень видя, что отрицательной реакции на его действия нет, смелеет сильнее, спускаясь поцелуями на тонкую шею и запуская ладонь под резинку свободных домашних штанов. Когда её футболку нетерпеливо тянут наверх, Да Вон ловит отголосок довольной мысли Луны и моментально трезвеет. «Всё будет мур-мур» и «Понянчим котяток» — это не совсем то, что хочется услышать посредине своего соблазнения. — Ким Тэхён, и чего это ты делаешь? — стремясь как можно лучше контролировать свой голос, грозно вопрошает она. Получается неважно, и Ким это прекрасно осознаёт, поднимая на неё затуманенные страстью глаза и искушающее усмехаясь. — Вышиваю крестиком, — низкий голос медовой патокой вливается в уши. — Тебе нравится? Продолжим? — Прости, но я вынуждена отказаться. Не люблю вышивать, — отрезает девушка, стремясь выбраться из крепких объятий, но Тэхён не пускает. Он ловко переворачивает её на спину, нависая сверху и говорит, ловя слегка расфокусированный взгляд: — Полюбишь. Я тебя научу. — Слезь с меня, самодовольная наглая скотина! — уже вовсю шипит Да Вон, пытаясь отпихнуть нахала и никак не решаясь признаться самой себе, что предательскому телу всё это безобразие жутко нравится. Гу Мин был довольно умелым любовником и секс с ним ей нравился, но то, как она завелась от простых поглаживаний и поцелуев с Тэхёном, сильно смущало. Если бы ей нужно было сравнить ощущения, то это был бы ленивый моросящий осенний дождик против смывающего всё на своём пути тропического ливня и что с этим со всем делать, Да Вон не знала. — Ну почему, котёнок мой? — от горячего шёпота прямо в маленькое предательски алеющее ушко по телу опять бегут мурашки. — Я же вижу, что нравлюсь тебе, — она возмущенно ахает, когда юркий язык чертит огненную дорожку от уха вниз по шее. Парень утыкается носом в хрупкую ключицу, жадно вдыхая слабый запах чистоты вперемешку с едва уловимым шлейфом ненавязчивых цветочных духов и невнятно бормочет: — Ты такая вкусная, нежная, облизал бы тебя всю с головы до ног. Всё равно моей будешь рано или поздно, а все твои глупости советую сразу выкинуть из хорошенькой головки. — Да что ты ко мне прицепился, не пойму, — вместо возмущенного вопля получается какой-то сиплый томный шёпот, но Да Вон уже плевать. — Тебе что, трахать больше некого? — Есть, конечно, но хочу я только тебя, киса неуступчивая, — девушка поражённо ахает, когда секс-террорист легко закидывает её ногу себе на бедро, плотно вжимаясь пахом чуть пониже её живота, а рукой всё-таки проникает под резинку белья, ласково поглаживая выпуклую округлость. — Шшш, не бойся, я просто показываю, как ты на меня действуешь. Без твоего разрешения ничего не будет, не волнуйся. — Я тебе в трусы залазить не разрешала, — позорно пищит девица, чувствуя себя антилопой, с которой лениво играется сытый тигр. — Убери руки и немедленно выйди из комнаты, иначе я съеду отсюда прямо сейчас. Парень недовольно хмыкает, но покорно выпускает из рук натянутое струной девичье тело и идёт к двери, даже не пытаясь прикрыть выпирающий под шортами внушительный бугор. У самого выхода он внезапно оборачивается и с нехорошей усмешкой цедит: — От себя не убежишь, малышка. Я разочарован тем, что ты отрицаешь наши взаимные чувства. Что ж, пойдём по более медленному пути. Я очень терпеливый, когда мне это выгодно. Жду тебя в гостиной, сладенькая моя. Да Вон утыкается носом в подушку и сдавленно стонет, пытаясь успокоиться и побороть горевшее внутри неистовое желание позвать его назад и закончить начатое. Тело возбуждённо ноет, требуя разрядки, но девушка только больно закусывает губу и считает до тысячи, представляя самые отвратительные иллюстрации из энциклопедии по болезням домашних животных. Через десять минут о произошедшем в комнате напоминают только её едва розовые щеки. Заплетая волосы в простую косу, девчонка внутренне готовится к непростому разговору, стараясь чётко сформулировать все свои причины для очередного отказа. Тэ ждёт её в гостиной, лениво развалившись на мягком диване и, кажется, ни капельки не волнуясь. — Ну, и что же ты мне хотел сказать? — как можно холоднее спрашивает она, присаживаясь в кресло. Глаза против воли пробегают по смуглым ногам в коротких шортах и шикарному прессу, виднеющемуся в расстёгнутой почти до пупа рубашке и Да Вон смущенно их отводит, ведь смотреть на понимающе ухмыляющегося расслабленного Тэхёна то ещё испытание для её и так раздёрганных нервов. Для собственного успокоения она пытается усадить к себе на колени крутившуюся рядом Луну, но та только негодующе фыркает и стремительно ускользает на кухню. — В прошлый раз ты мне так ничего внятного и не ответила на вопрос почему не хочешь со мной встречаться, поэтому жду твои аргументы, — пожимает плечами блондин, сверля нечитаемым взглядом её сжавшуюся в кресле фигурку. — Я ещё не рассталась с предыдущим парнем. — Но ведь расстанешься же в любом случае? — после уверенного кивка, он незаметно разжимает стиснутую в кулак руку и требует: — Дальше. — Я тебе не пара, — выдыхает она. — Кто это сказал? Позволь мне самому судить, кто мне пара, а кто нет, — сердито прищурившись, роняет он. — Ещё. — Ты слишком популярный и богатый. Не боишься потерять поклонников? Прятаться я не собираюсь, — наконец набравшись смелости и вызывающе глядя прямо в потемневшие от непонятного гнева глаза, выпаливает девчонка. — Ну, я ж не айдол с их запретами на отношения. Кому что-то не нравится — пусть гуляют лесом. Я совершеннолетний и встречаюсь с кем хочу. Наоборот, твоё появление со мной на публике отпугнет некоторых чересчур навязчивых поклонников моей смазливой морды, а то я уже задолбался доказывать свою гетеросексуальность всем и каждому. Это всё? А теперь послушай меня внимательно и запомни. Ты — красивая, милая и идеально подходишь мне по характеру. Ты воспитанная, образованная, в состоянии поддержать любую беседу и легко впишешься в мой круг общения. Ты спокойная, добрая и любишь домашних животных. Но ещё ты жутко упертое существо, которое навоображало себе разных глупостей и теперь не дает нам даже шанса. Так вот, я информирую тебя, что я тоже очень упёртый и редко меняю принятые решения. Я буду добиваться тебя, не смотря на все твои загоны и комплексы. Я буду преследовать тебя, соблазнять и даже выставлять себя дураком, но всё равно добьюсь тебя, ведь вижу, что мои чувства совсем не безответны. Прошу, дай мне шанс, не упирайся и я сделаю тебя самой счастливой девушкой на свете. Заворожёно глядя в красивое лицо, на котором явственно читалась отчаянная решимость идти до конца, Да Вон медленно кивнула и тут же очутилась в крепких мужских объятьях. Будь что будет, она попробует, иначе потом будет кусать себе локти от упущенной дарованной самой судьбой возможности.***
Ким Тэхён кружит голову похлеще самого ядрёного соджу. На Да Вон выливаются просто мегалитры обаяния, галантного отношения и прочей романтической мишуры, о которой втайне мечтают даже самые неприступные девы. Да Вон не исключение и только собственное проклятое упрямство не даёт ей поднять вверх лапки и сдаться на милость победителя. Иногда его слишком много и ей кажется, что крохотная планетка Чхве Да Вон попала в магнитное поле яркой звезды Ким Тэ и теперь будет вечно вращаться вокруг него по заданной орбите. Послать работу надолго не удаётся, и спустя всего неделю Тэхён с печальным вздохом возвращается к делам. Девушка облегчённо вздыхает, потому как вечно витавшее вокруг них сексуальное напряжение уже всерьёз мешало расслабиться. Да ещё и сам Тэхён постоянно подливал масла в огонь своими вечными обнимашками и шуточками на грани фола. Ему доставляло видимое удовольствие дразнить её, то приобнимая внезапно со спины и заставляя вздрагивать от неожиданной близости, то чересчур близко становясь и нарушая личное пространство, многозначительно посматривая на её губы и заставляя эти самые губы гореть от воспоминаний о несдержанных поцелуях — в общем, развлекался, как мог. Да Вон злилась, прежде всего на своё предательское тело, которое просто таяло в уверенных объятьях, но ничего поделать с собой не получалось. Её тянуло к парню со страшной силой. Обаяние неординарной личности вкупе с ослепительной внешностью захватывало, но чёрные семена неуверенности в себе и своей привлекательности так до сих пор и не были выполоты. Тэхён же терпеливо выжидал, не спеша менять тактику и видя, как упрямая девица всё больше и больше привязывается к нему, привыкает к их теперь общему дому и таял от нежности, когда, приходя усталым с работы, неизменно бывал встречен мягкой радостной улыбкой и вкусным ужином. По правде говоря, его адвокат уже давно выдворил проходимца Гу Мина из её квартиры, но признаваться в этом парень не спешил, опасаясь, как бы она не сбежала к себе. Тот был, мягко говоря, не рад, но под угрозой судебного преследования вынужден был уступить и съехать. А у Да Вон с Луной произошёл очень странный разговор. Как-то ближе к вечеру она сидела на диване, бездумно перебирая пальцами мягонькую шёрстку, и вдруг спросила: — Луна, а почему ты со мною разговариваешь? Я понимаю, что взаимное пребывание в телах друг друга повлияло, но меня терзают смутные сомнения, что есть что-то ещё. «Да, есть. Я виновата перед своей семьёй», — печально ответила кошка. «Ты — моя дальняя родня. Когда-то моя душа жила в молодом и красивом женском теле. Многие знатные и богатые люди сватались ко мне, но в своей гордыне я вечно задирала нос. Никто не казался мне достойным, я отвергала всех. У меня была младшая сестра, которая не блистала красотой, но славилась умом и кротким нравом. А ещё у ней был чудесный голос. Однажды прекрасный юноша услышал его из-за ограды, проходя по улице и влюбился. Он тут же посватался к отцу, а тот, конечно, подумал, что его привлекла я, ведь я была его гордостью. На удивление, я тут же влюбилась, но, пообщавшись немного со мной и сестрой, он выбрал её. В приступе злобы и себялюбия я ударила сестру, она упала и получила рану на виске, от которой и скончалась. В ужасе от содеянного я сбежала из дома, долго скиталась и пережила много всякого, в результате обретя дом и свою судьбу, но смерть сестры не давала мне покоя, терзая совесть страшными муками. Когда настал мой смертный час, я сама попросила наказать меня для искупления своей неподъёмной вины. Тогда мне было приказано прожить девять жизней в виде кошки, присматривая за своими потомками, и каждая спасенная мной жизнь шла в зачёт. Ты — последняя, и так сильно похожа на мою сестру по характеру, что я полюбила тебя всем сердцем. Теперь я могу спокойно дожить свой кошачий век и понянчить твоих котяток. Не упрямься, лучше пары, чем Тэхён тебе на найти».***
Жизнь катилась своим чередом. На последнем приёме врач с удовольствием сказал, что Да Вон полностью поправилась и уже может работать. Восприняв эту дивную новость с глубоким удовлетворением, она тут же поехала в свою небольшую клинику и обрадовала своего помощника, который всё это время пахал без выходных. Джин Ён был хорошим работником, приятным внешне парнем да и просто её хорошим другом, с которым Да Вон вместе училась и она не заметила, как в приятных разговорах и дружеских подколках прошло полдня. Она вспомнила, что поставила телефон на вибрацию только тогда, когда увидела входящего в двери разъярённого Тэ. — И что всё это значит, киса? — почти прошипел он, стремительно подходя ближе, хватая растерянную девчонку за руку и рывком притягивая её к себе. — Я места себе не нахожу, ищу её по всему городу, а она тут с ветеринарами любезничает! Почему на звонки не отвечаешь? — А вы, собственно говоря, кто такой? — спокойно спросил Джин Ён, переводя взгляд с разозлённого красавчика на смущённо замолкшую Да Вон. — Я-то? Я — парень вот этой безалаберной особы, которая не думает, что может где-нибудь грохнуться в обморок, — миндалевидные глаза потемнели и нехорошо сузились, с какой-то странной неприязнью смотря на смазливого ветеринара, а Да Вон вдруг поняла, что Тэхён просто-напросто… ревнует! Вот это новости… Она никогда не думала, что он настолько собственник. Всю дорогу домой он дул губы, сосредоточенно смотря на дорогу и жутко напоминая обидевшегося на весь свет маленького мальчика. Да Вон хотела было извиниться, а потом подумала, что оправдываться и лебезить вовсе не должна. Понятно, что он о ней волнуется, но мог бы быть и повежливей с её другом. В конце концов, она с ним не целовалась, а просто разговаривала. Поэтому она тоже отвернулась к окну и начала смотреть на пролетающие мимо городские пейзажи. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — ломает наконец затянувшееся молчание Тэхён, когда они заходят в лифт. — Завтра я выхожу на работу, доктор разрешил, — бесстрастно отвечает она, не поворачивая головы. — Но ты ещё нездорова, — поджимает полные губы парень. — Послушай меня, Ким Тэхён, — наконец поворачиваясь к нему и глядя прямо в раздражённо блестевшие глаза чётко, проговаривает девушка: — Может, я твоя девушка, но я не твоя собственность. Думаю, ты бы быстро взбунтовался, вздумай я тебя запирать в квартире или проверять, чем ты занимаешься на работе. Мне двадцать четыре, а не два и я вполне самостоятельная личность. Не нужно меня всё время опекать. Или ты просто ревнуешь? Смешно! — А мне не смешно! Да, ревную! С ума по тебе схожу, строптивая кошечка, — карие глаза дико блеснули, а уже в следующую секунду Да Вон плотно придавили к зеркальной стене лифта и поцеловали так, что перехватило дыхание. «Доигралась» — обречённо пронеслось в её голове. Ким Тэхён совсем сорвался с катушек. Она не помнила, как очутилась в квартире, не помнила, как лишилась одежды. В памяти остались только обжигающие поцелуи, жадные горячие руки, мучительно медленно скользящие по телу, жаркий шёпот низким голосом о том, какая она красивая и отзывчивая и ослепительная вспышка удовольствия. Потом её прижали к тёплому боку и принялись мягко перебирать волосы, что-то тихонько мурлыча, а девчонка молча лежала и переваривала, что теперь она точно стала девушкой Тэхёна во всех смыслах этого слова. На душе было легко и спокойно, словно она нашла наконец свою тихую гавань, куда будет так приятно возвращаться из бурлящего стрессами жизненного моря. Тэхён же пребывал в состоянии, которое можно было назвать эйфорией. Наконец-то упрямая Луна сдалась на милость победителя, и ему хотелось прокричать об этом на всю вселенную. — Я люблю тебя, Луна моя, — девушка вздрогнула от неожиданности и подняла на Тэ растерянный взгляд. Он смотрел очень серьёзно и даже не думал шутить в своей немного дурацкой манере. — Спасибо причудливой судьбе за такой прекрасный подарок, как ты. Обещаю его беречь, холить и лелеять. И наряжать. Будешь моей музой для следующей коллекции. Такая красота не должна пропадать зря. — По-моему, ты слепой. Со своей первой зарплаты куплю тебе очки. Тоже мне, нашёл красавицу. — Не съезжай с базара, — нетерпеливо заёрзал парень, крепче прижимая слегка выворачивающуюся девицу к себе. — Я до сих пор не узнал, как ты ко мне относишься. — Да люблю я тебя, дурачок. Как можно не любить такого милого, доброго, неловкого мальчишку? — выпалила она и тут же смущённо застыла, осознав, что только что ляпнула. — Значит, вот каким ты меня видишь? — миндалевидные глаза опасно сузились, оглядывая пылающие щеки, и провокационно прошлись вниз по телу, заставляя вспомнить, что на них нет ни клочка одежды. — Глупый мальчишка? — О нет, господин моего сердца! Не прожигай меня взглядом. Ты самый красивый и сексуальный мужчина в Корее и её окрестностях, — насмешливо отозвалась Да Вон, неловко отползая и ещё больше краснея под снова загоревшимся желанием тёмным взором. — Сама ж нарываешься… — зловеще протянул парень и одним рывком подмял её под себя. — Сладкая, вредная, моя… Второй раз вышел тягучим и томным. Задыхаясь от неторопливых ласк и лаская в ответ, Да Вон растекалась медовой лужицей, краем сознания уловив чужую радостную мысль: « Ну, наконец-то! Упорство победило вредность, а я умываю лапки». Кошка, называемая Луной, сидела на кухонном подоконнике и мысленно улыбалась. Всё получилось именно так, как она задумывала. Два одиноких сердца соединились в крепкую любящую пару, и теперь ей можно было отдохнуть и прожить обычную кошачью жизнь с её мелкими печалями и радостями…