Превратности судьбы

Все эти бесконечные разговоры, споры и выяснения отношений между обозванными на западный манер подружками невесты выпивали из меня все соки на протяжении следующего месяца, поэтому на что-либо кроме учебы и работы меня практически не хватало. Безусловно, с каждым днем рос стыд перед Максом, но реальных альтернатив сложившемуся положению я не видела. Хотя, с другой стороны, возможно, я просто была слишком утомлена, чтобы эти альтернативы искать. В конце концов, до злополучного девичника осталось несколько дней, и сразу после него я собиралась наверстать упущенное время с парнем. Если он к тому моменту не передумает, конечно. Поскольку вечерняя учеба была только у меня, пик свадебных разговорв приходился как раз на мои занятия, когда все остальные освобождались от работы. В итоге это приводило к тому, что все дни были на одно лицо. Также было и сегодня, ведь в очередной раз я толком и не заметила, когда пары закончились, и в кабинете я осталась одна. Не помнила я и того, были ли Макс и Ксюша на учебе, или это было вчера. Выдохнув и закрыв к чертям проклятый чат, я стала неспешно собираться. Хотелось пройтись и проветриться, поэтому я поспешила покинуть кабинет и устремиться к выходу из здания. – Ты решила, что я настолько хороший, что тебе не стоит со мной общаться? – пройти дальше мне не дает рука, впечатанная в стенку на уровне моей груди. – Чего? – поднимаю взгляд от пола и поворачиваюсь к Максу, оказываясь спиной к стене. – Я, конечно, понимаю, что мы договорились без отношений, и я обещал пережить твое погружение в девичник, но не тотальный же игнор, девочка моя, – зачем-то упирает вторую руку с другой стороны от меня, заключая в своеобразное кольцо. У меня даже на задворках не возникало мысли куда-то бежать, поэтому лишь вопросительно поднимаю бровь. – Я слушаю. – Сходим куда-нибудь кроме университета? Я согласен даже на гулять с собакой. Хотя предпочел бы стопроцентный уровень внимания. – Можешь сходить со мной с собакой, – улыбаюсь, – но вряд ли я сейчас тяну на нормального собеседника. Девичник уже в пятницу, потом я вся твоя. – Так уж и вся? – тон резко меняется, и парень окидывает меня едва ли не раздевающим взглядом. Вот умеет же любую фразу вывернуть в пошлую сторону. – Я готова это обсудить, – вижу, как ползет вверх его бровь. – Но не сегодня, –выворачиваюсь из его рук. – Пойдем отсюда. Доезжаем до моего дома, я беру Джека, и мы все вместе идем гулять. На улице небольшой снег, и, несмотря на конец февраля, все еще висят рождественские украшения. Красиво. Я ожидаемо сбиваюсь на жалобы на девичник, что в какой-то момент настолько надоедает Максу, что он отталкивает меня в ближайший сугроб. На мне все еще горнолыжный костюм, поэтому никакого глобального вреда парень мне не наносит, но желая отомстить, я зачем-то начинаю незамысловатую игру в войнушку снежками. Минут через десять мы, абсолютно все мокрые со снегом в самых неположенных местах, и с радостным Джеком, бегающим от одного к другому, решаем устроить перемирие. – Мир? – протягивает мне руку Макс, а я просто любуюсь запыхавшимся парнем с горящими глазами и абсолютно обезоруживающей улыбкой. На людях он так не улыбается. Засмотревшись, поскальзываюсь на вылезшем из-под снега кусочке льда и лечу прямо на Макса. От неожиданности он не успевает меня подхватить и теряет равновесие, заваливаясь спиной в сугроб. Я падаю прямо на него, оказываясь практически верхом на парне. – Боже, ты цел? Прости, пожалуйста, – пытаюсь привстать, но ноги погрязли в снегу очень глубоко. – Да, тут толстый слой снега, все нормально. Не устаешь меня поражать своей координацией, конечно, – вроде не злится. – Прости, – прикрываю лицо руками. Стыдно. – Если только за поцелуй, – разводит мои руки в стороны. – Шантажист, – наклоняюсь к парню и накрываю его губы своими. Мгновенно чувствую его руки на своей заднице, а после и под курткой. Шиплю, когда ледяные пальцы находят участок обнаженной кожи, но поцелуй мне разорвать не дают. Эти грани горячего и холодного будоражат, даря неведомые раньше ощущения. – Люблю, когда ты не похожа на ледышку и причиной тому я, – проводит руками выше по спине доходя до застежки лифчика, я вздрагиваю. Как он вообще туда пролез? – Мы лежим в сугробе, –боюсь, куда это может зайти, если его не остановить, – включи мозг хоть на минуту, и давай вставать. – Ну какая же ты зануда! – убирает руки, но вставать не торопится. – Хочешь еще месяц не видеться из-за воспаления легких? – поднимаюсь на ноги, используя его грудь в качестве точки опоры. – Ты весь мокрый! В прямом смысле этого слова! – А ты? – встает следом за мной и чуть ли не буравит взглядом. – Что я? – я слишком озабочена нашим здоровьем, чтобы озадачиться тайным смыслом его слов. – Вся мокрая? – делает слишком явное ударение на первом слове, что до меня мгновенно доходит, о чем он, но все же добавляет. – Не в самом прямом смысле? – я чувствую, что резко краснею. – Да ну тебя, –пытаюсь изобразить праведный гнев. – Это в общем-то не так, чтоб сложно проверить, знаешь ли, – невозмутимо выдает Макс в ответ на мой возмущенный взгляд. – Знаю, – мне же не пятнадцать, в конце концов. – Но с чего ты взял, что тебе кто-то это позволит? – А с чего ты взяла, что мне понадобится твое разрешение? – подходит ближе. – Чтобы залезть своими вездесущими руками ко мне в трусы? Поверь мне, потребуется, – язвлю, но так хочется его подразнить. – Желательно, в письменной форме. – Что ж, тогда кончишь ты с моей помощью только после того, как наклепаешь мне это письменное разрешение, – все с той же невозмутимой интонацией выдает парень. – Нечестно! – вылетает у меня слишком быстро. – Да что ты? А врать честно? – подходит ближе. –У тебя же все на лице написано. – Что пристал тогда? – Хочу, чтоб ты научилась о таких вещах вслух говорить, – поднимаю бровь, – без провокаций. Подходим к подъезду, я окидываю нас взглядом и понимаю, что надо быть последней сволочью, чтоб отправить его домой в таком виде. – Душ? – в глазах у парня появляются озорные чертики, и я мгновенно добавляю, – По отдельности! – Хочешь познакомить меня с родителями? – вопросительно поднимает бровь. – Они в отпуске, – этот разговор меня начинает утомлять. – Я не настаиваю, можешь ехать мокрым домой. – И упустить шанс, когда ты не захлопнешь дверь у меня перед носом? Нет уж, – заходит за мной в подъезд и начинает подниматься по лестнице. – Может все-таки стоит не изменять привычкам? – подхожу к двери квартиры и практически сразу получаю шлепок по заднице. – Ты договоришься у меня, – раздается как-то уж слишком близко от моего уха. – В следующий раз отлуплю по-настоящему по голой заднице, – у меня слишком буйная фантазия, поэтому судорожно сглатываю от нарисованной в воображении картины, пытаясь открыть чертову дверь. – Помочь? – от его шепота практически бьет током. – Сама, – поворачиваю наконец ключ и поднимаю на него взгляд. – Да я не про дверь, принцесса, – проходит мимо меня в квартиру с усмешкой на губах, а я с абсолютно расфокусированным взглядом машинально закрываю злосчастную дверь. Наскоро вытерев собаку и насыпав ей корма, снабжаю Макса полотенцем, а сама бегу переодеться. Возвращаясь в ванную, застаю парня в одних трусах, но ведь уже не первый раз, так что не так уж и страшно. Хотя кому я вру. Зрелище волнует. Такой красивый. Тянусь за мокрыми вещами, но через пару секунд оказываюсь согнута пополам над ванной. – Максим, что ты творишь? – пытаюсь вырваться из его стальной хватки, но это бесполезно. В следующее мгновение ору, потому что в поясницу ударяет струя сильно горячего душа. Вода стекает по футболке, проникает в лифчик и частично задевает волосы. – Совсем сдурела? Меня с порога раздела, а самой даже в голову не пришло, что я тебя фиг знает сколько мокрыми руками на морозе лапал? – видит, что я не вырываюсь, привыкла к температуре воды, и задирает футболку, направляя воду на оголенный участок. – Снимай. По голосу слышу, что спорить бесполезно, поэтому послушно стаскиваю с себя мокрую ткань. Спустя какое-то время парень, наконец, выключает воду и отстраняется. – Хорошая девочка. – Ты сумасшедший, – отжимаю волосы. – Дай мне полотенце, – машу руками в нужном направлении. – Висит слева от двери. – Держи. – Спасибо, – заворачиваюсь в полотенце, но вытереться толком не могу, потому что с подкладки лифчика постоянно течет вода. Мысленно чертыхаюсь, но потом вспоминаю разговоры в сугробе и решаю чуть его подразнить. – Ну что, добился своего? – Чего? – не понимает парень. – Теперь я точно вся мокрая, – копирую его интонацию. Закрепляю полотенце, тяну за лямки лифчика, освобождаю руки, щелкаю застежкой и стаскиваю насквозь мокрый предмет гардероба. – Во всех смыслах, – кидаю его рядом с парнем, наслаждаясь ошалелым взглядом, а сама беру его вещи и тянусь, чтобы закрыть за собой дверь со стороны коридора. – А ну стой, – хватает меня за руку раньше, чем я смогла осуществить задуманное. Его вещи летят на пол, но, похоже, Максима это совсем не волнует. Парень прижимает меня к стиральной машинке, под его пристальным взглядом чувствую себя совсем маленькой девочкой. – Знаешь, будь на твоем месте любая другая, я бы столько не ждал. – А почему ждешь? – этот вопрос мне реально не дает покоя. Что во мне такого? – Хочу, чтоб ты этого хотела не меньше, – его глаза темнеют. – Что мне сделать, чтоб ты разрешила снять с тебя это дурацкое полотенце? – проводит по его кромке, я дрожу. Не знаю, готова ли я с ним спать. – Оно ведь может и само случайно развязаться, – парень тянется к узлу, накрывая мои губы поцелуем, полотенце начинает медленно сползать. На несколько секунд чувствую прикосновение затвердевших без прикрытия полотенца сосков к его торсу, откуда сразу бегут табуны мурашек к нижней части живота. А потом раздается лай Джека и практически сразу за ним звонок в дверь. Макс непонимающе смотрит на меня. Я удивлена не меньше. Накидываю халат и иду к двери. За ней оказывается полицейский, который сообщает, что у нас во дворе со взломом угнали машину, он опрашивает все соседние подъезды на предмет поиска свидетелей. – Преступление было совершено около 22.00. Вы были дома в это время? – Нет, я с собакой гуляла. – Одна? – Нет, с парнем. – Он сейчас с Вами? Не могли бы Вы его тоже позвать. – Конечно. Макс! – парень в наспех натянутых джинсах и вопросительно смотрит на меня и полицейского. Макс говорит все то же самое, что и я, полицейский удовлетворенно кивает, записывает наши контактные данные и уходит. Я остаюсь стоять в некотором шоке от произошедшего. – Мне казалось, тут не особо криминальный район. – Ага, первый раз такое вообще. Какое-то время стоим молча, пока я не бросаю взгляд на мокрые джинсы Макса. – Так, в душ! Быстро! – Ладно, считай, что тебе в очередной раз повезло, – он вручает мне стопку мокрой одежды и уходит в ванную. Я быстро закидываю вещи в сушилку, надеваю майку под халат, пристраиваю куртку Макса у батареи и иду ставить чайник. Парень выходит из душа, разумеется, в одних трусах, что толку, что я ему предоставила весь папин шкаф в полное распоряжение. – Одеться не хочешь? – Нет, мне и так хорошо. Жарко же, – выразительно смотрит на меня, закутанную в халат. – Да как-то совсем нет. Чай? – Давай. Я киваю и поворачиваюсь к парню спиной, задумчиво глядя в пространство перед собой. – Мне без сахара, – не замечаю, как он оказывается впритык ко мне. Берет чашку, задевая мою ладонь и тут же ставит ее на стол. – Ты что опять замерзла? – А? – фокусируюсь на парне. – Да нет, просто задумалась. – Давай-ка ты примешь ванну? – Не надо, – хватаю его за руку, раньше, чем он успевает уйти в сторону ванной. Он теплый, точнее по сравнению со мной вообще горячий. – Почему ты такой горячий? Ты же голый почти! – Ну какой есть, – притягивает меня и обнимает. – Испугалась полицейского? – Сама не знаю. Не по себе как-то, – провожу холодными руками по его спине. Макс улыбается. – Мстишь? – Ага, типа того. – Мне остаться? – одной рукой поднимает мое лицо за подбородок, чтоб посмотреть в глаза. – Да, – шепчу я раньше, чем успеваю подумать.