О том, что бывает после боя

Смотря на земли ночных эльфов, Иллидан уже не ощущал никакой привязанности по этим местам. Он давно забыл о могучих деревьях, что закрывали собой солнце, о спокойной и приятной архитектуре. Находясь в Дарнасе, охотник на демонов абсолютно не чувствовал себя дома. Ярость Бури был почти уверен, что никто из его Иллидари, что расположились недалеко, уже не ощущали привязанности и тоски по своему народу и их землям. Ярко зеленые огни Скверны и мрачные тона оплота охотников на демонов давно стали привычными. Пылающий огонь, что встречался им на Аргусе навсегда останется в памяти каждого, но сейчас – это уже стало прошлым. С годами, они все постараются забыть об ужасе, что встретил их в обители Пылающего Легиона. О том, когда они лицом к лицу встретились с павшим титаном. И о том, как Саргерас навсегда попрощался с этим миром. Тот, кто мучил планету за планетой целые тысячелетия больше никому не угрожает. Несмотря на то, что Иллидана все чествовали как героя, он не мог не признавать то, что без поддержки остальных, сразить повелителя Пылающего Легиона было бы в разы сложнее, если не невозможно. Иллидари, Стражи, воины Альянса и Орды, шалдорай, маги Кирин-Тора – все они были рядом, когда демоны вместе с Саргерасом были навсегда вычеркнуты из истории. Главную победу в своей жизни Иллидану удалось одержать. Он спас не только Азерот, но и множество других миров. Сейчас всем требовался отдых. Переход и сражение на Аргусе отняло немало сил и жизней. Оставшимся героям нужно было хоть немного расслабиться, в том числе и лидеру Иллидари. Расслабление, как ему казалось, он сможет найти здесь, в Дарнасе. Тиранда вежливо пригласила его, вместе с подчиненными, на огромный праздник в честь победы над Легионом. Она хотела лично поблагодарить всех героев и старого друга в том числе. Кадгар, Велен, лидеры двух фракций и Талисра с удовольствием приняли приглашение Верховной жрицы. Разве ей вообще когда-нибудь можно было отказать? Ярость Бури, когда-то давно, мог бы делать все что угодно, если бы она только попросила. Уничтожить множество демонов, убить собственного брата, завоевать весь Древний Калимдор – все, что было бы угодно ее светлой душе. Однако выбор Тиранды пал на более спокойного из близнецов. Этого Иллидану никогда было не понять. Разве эльф, который проводит в Изумрудном Сне большую часть своей жизни достоин любви этой женщины? Охотнику на демонов это казалось по меньшей мере абсурдом. А еще он думал о единственной, кто не принял приглашение Тиранды. Ему вспоминалось, как Майев развернулась и даже не удосужилась ответить на подобный призыв на праздник. Будто бы считала оскорблением, или тем, что не стоит расслабляться. Лидер Иллидари никогда не мог понять что на уме у Стражницы. Даже после того, что между ними было. Она избегала его, после победы над Килджеденом. На Аргусе они только обсуждали стратегию по нападению, или что-то еще, что касалось военных действий. Ярость Бури не раз пытался с ней поговорить наедине, но постоянно мешал то Кадгар, то кто-то из ее Стражей, то внезапное нападение Легиона. Теперь она еще и проигнорировала приглашение Тиранды, где они снова могли бы пересечься. Быть может, Майев заранее подозревает о том, чем все может закончиться? Последние их встречи наедине кончались тем, что он яростно врывался в ее тело, а Песнь Теней лишь только стонала, обхватывая его своими крепкими ногами. После победы на Аргусе уже прошло некоторое время. Выжившие успели почтить павших, встретиться с родными, что остались на Азероте и поспать в теплых постелях. Стражница же обещала вернуть его в Казематы сразу же, как падет Саргерас. Время идет, но ее будто след простыл. Иллидан спрашивал о ней у Белата, что все еще уходил на встречи с Сирой, но тот ничего не знал. У остальных было бесполезно спрашивать, потому что скорее всего они были также в неведении. В Казематы ему не хотелось возвращаться совсем. Мало ли что могло взбрести в голову безумной тюремщице. Быть может, она не шутила о том, что снова закует его в кандалы. Тогда, Ярость Бури все же решил попытать возможность пересечься с ней в Дарнасе. Если же она и здесь не появиться, в таком случае пришлось бы рискнуть и отправиться искать ее на острове Стражей. Охотнику на демонов лишь осталось надеяться на то, что это не было хитроумной уловкой тюремщицы, чтобы жертва сама пришла в место своего заточения. Он оглядел всех присутствующих, а затем посмотрел на Тиранду, которая говорила слова благодарности всем, кто помог устранить Пылающий Легион. Шелест Ветра в конце своей проникновенной речи обратилась и к полудемону, гордясь его заслугами. Как много он бы отдал за подобные слова. Если бы только подруга детства сказала ему такое десять тысяч лет назад. Майев сидела на кровати, сминая в руках шелковое платье, в которое была одета. И зачем все это? Зачем она все же приехала в Дарнас, на этот мерзкий вечер, устраиваемый ее соперницей? В голове, Песнь Теней настойчиво пыталась себя убедить, что все это лишь потому что Джерод настоял. Ее брат встретился с ней сразу же, как только они вернулись с Аргуса. Стражница лишь осталась на пару дней в общем лагере, чтобы дать указания своим подчиненным, побывать на военном совете и выслушать приглашение Тиранды. Затем, она почти сразу уехала с братом. Сначала, они побыли какое-то время в Сурамаре. Потом Джерод все же уговорил скептически настроенную эльфийку отправиться в столицу ночных эльфов. Встав у зеркала, Майев с грустью взглянула на себя. Шрамы на лице и руках только добавляли комичности в ее сегодняшний образ. Ей не стоило принимать это платье от брата. Еще можно переодеться в латы, или хотя бы в закрытый комплект из тонкой кожи. Стражница редко расставалась со своими латными доспехами, а потому, даже не удивилась, если бы кто-то не смог ее узнать. С одной стороны, она никогда не беспокоилась о том, что подумают о ней другие. С другой стороны, будет неуютно, если присутствующие на празднике станут пялиться на непривычный вид надзирательницы Иллидана. Больше всего, Песнь Теней почему-то боялась его реакции. За те два раза, что они спали, Ярость Бури даже не заикнулся о том, что ему не нравится ее тело. Наоборот, ему наверняка нравилось. Но тогда, их разумом овладевало желание, а сейчас, она разодета будто жрица храма Элуны, какой была до Войны Древних. Будет достаточно лишь держаться от него подальше, чтобы не попасть под его демоническое зрение. Ну а после этого лицемерного вечера, Майев все же наведается к лидеру Иллидари, и попробует вернуть его в тюрьму. - Сестра, ты готова? – Джерод потревожил ее мысли и наконец оторвал от нелюбимого ей отражения в зеркале. – Выглядишь хорошо. Как будто войны с Легионом и не было. Брат поддерживал ее, и Стражница это прекрасно понимала. Десять тысяч лет назад, у нее не было отвратительных шрамов по всему телу, да и само телосложение было не таким уж крепким. - Да, можем идти. Выйдя из домика Джерода, они отправились к храму Элуны, где уже был самый разгар праздника. В прекрасных храмовых садах мелькала толпа народу. Майев сразу же неприятно кольнуло. Когда-то она убивала Высокорожденных и воргенов, чтобы они не ошивались в столице ночных эльфов. Теперь сюда набежал сброд ото всюду. Эльфы крови, охотники на демонов и прочие низшие расы. За что она боролась, если все стало только хуже? Почувствовав ее напряжение, Джерод обратил внимание на сестру, взяв ее за руку. Стражница лишь попыталась улыбнуться, давая понять, что все в порядке. Ему ни к чему знать о подобных мыслях. Когда-то из-за подобного они чуть не убили друг друга. Если бы только Тиранда и Малфурион умели нормально править, то ей не пришлось бы устраивать самосуд… Они подошли к столу, который украшали фрукты и вино, а также различные напитки и угощения других народов. Джерод решил ненадолго оставить ее, чтобы пойти поздороваться со своей давней подругой Шандрисой Оперенной Луной. Иногда, Майев искренне не понимала, неужели ее брат действительно не видит, как эта девушка к нему относится? Если только он сам не желает обращать на подобные чувства какое-то внимание. - Леди Майев, - ее окликнул знакомый голос. Стражница увидела свою заместительницу, которая отпустила руку Белата и подошла к своему лидеру. Песнь Теней лишь одарила охотника на демонов неприятным взглядом. – Рада, что вы все же решили прийти. Как ваше самочувствие после Аргуса? - У меня все в порядке. И я хочу, чтобы ты знала, я не в восторге от того, что ты якшаешься с этим демоническим отродьем. Лунный Страж лишь потупила взгляд, явно намереваясь что-то ответить, но так и не находя подходящих слов. - Вас искал Предатель. Он о чем-то хотел поговорить с вами, госпожа. Песнь Теней нервно сглотнула. На секунду она подумала, что лучше бы ее заместитель ответила что-то колкое, вроде того, что ее не должны касаться их отношения с Белатом. Теперь же, Стражница сама подумала о том, что ничем не лучше Сиры. Она ведь сама спала с Иллиданом, и это было не один раз. Оба раза были по обоюдному желанию и явно приносили удовольствие любовникам. - Спасибо, Сира. Отдыхай. Заместитель Стражей кивнула и отправилась к Белату, будто бы Майев не сделала ей замечание еще минуту назад. Было такое чувство, будто бы Сира сама почувствовала или знала о связи своего лидера с Предателем. От этого стало еще больше не по себе. Песнь Теней нашла в толпе Тиранду, что стояла рядом с Кадгаром, Верисой и ее любовником. Жрица привстала на цыпочки и поцеловала Иллидана в обе щеки. Стражница глядя на подобное недовольно фыркнула. А ведь когда-то, правительница ночных эльфов и слова не сказала, во время суда над юным магом, что восстановил Источник вечности. Теперь же целует его и наверняка говорит какие-то добрые слова, от которых у ее врага растает сердце. Шелест Ветра всегда умела приспособиться к обстоятельствам, сдержать внутренние чувства и найти нужные слова. Еще один повод позавидовать этой прекрасной женщине. Наблюдая за ними издалека, Майев сжалась, как только голова Предателя повернулась в ее сторону, а его губы растянулись в усмешке. Затеряться в толпе ей так и не удалось. Взяв кубок вина, Песнь Теней постаралась придать собственному виду как можно больше невозмутимости, как только Иллидан подошел к ней. - Снова решила упиться вином? – она промолчала, делая вид, что не услышала его колкий комментарий. – Я уж было думал, что ты так и не придешь. Все же когда ты тут была в последний раз, то чуть не убила моего брата. - Хочешь поблагодарить меня за это, Предатель? Судя по тому, как Тиранда расцеловала твое лицо, я не удивлюсь, если ты снова начнешь бегать за ней словно голодный щенок. Быть может, если бы твой брат был бы мертв, то наша Верховная жрица кинулась в твои объятия. - Что я слышу? Неужели это ревность? Тебе настолько пришли по вкусу наши развлечения, что ты считаешь меня своей собственностью? - Ты всегда был моей собственностью. С того момента, как стал моим пленником, десять тысяч лет назад. То, что Тиранда тебя освободила, а наару возвела в ранг великих воинов не отнимет того, что ты изменник и убийца. - Тоже самое можно сказать и о тебе. Ты предала свой народ, напав на их лидера. Ты убивала невинных, ради своего мнимого чувства справедливости. Как я сказал тебе после похода в Собор Вечной Ночи, если меня вернут в тюрьму, то ты будешь сидеть со мной по соседству. Майев вспыхнула и посмотрела на его самодовольное лицо. Мысли о том, чтобы ударить полудемона кубком по голове, и попытаться скрутить, так и просились на волю. - Оставь меня. Мы и так привлекаем слишком много внимания. - Всего лишь соратники по борьбе с Легионом, обсуждающие победу. - Мы не соратники, а непримиримые враги. - Если тебя так смущает, что ты можешь перекинуться парой фраз со своим «врагом», то мы можем отойти подальше от всего этого празднества. - Я уйду первая. Не хватало еще, чтобы наши союзники думали о том, что Предатель и его Страж подружились. Майев направилась в сторону леса, услышав вдогонку лишь усмешку со стороны Иллидана. В голове крутились дурацкие мысли о том, что им вообще не стоит уходить от остальных. Последние два раза, когда они оказывались наедине, закончились тем, что Ярость Бури оказался между ее ног. Не сказать, что она осталась недовольна, наоборот. Только все это никак не должно было дойти до их союзников. Отойдя достаточно далеко от храмовых садов и оказавшись лишь в окружении деревьев, Майев положила руку на одно из них. И правда, что она испытала, когда увидела как Тиранда нахваливает ее любовника? Принимать догадки Иллидана о ревности ей никак не хотелось. С чего бы ей вообще ревновать это демоническое отродье? Они всего лишь враги. Охотница и добыча. Предатель и его Страж. - Теперь тебе спокойнее, моя маленькая тюремщица? – его голос прервал тишину леса. Песнь Теней обернулась к нему и увидела, что лидер Иллидари стоит к ней почти вплотную. – Должен признать, мне весьма непривычно видеть тебя в подобном наряде. - Мне все равно, что ты об этом думаешь. - Не сомневаюсь, - молчание повисло между ними, но лишь на несколько секунд. – Легион повержен. Что ты планируешь делать? Я все ждал, когда ты навестишь меня, чтобы исполнить свое обещание по возвращению в Казематы. - Решила дать тебе немного отдыха. - Как великодушно с твоей стороны. - А ты что собираешься делать? Как я и предполагала, снова будешь ходить вокруг Тиранды и пробовать добиться ее расположения? - Возможно. Она была весьма мила со мной сегодня. Майев казалось, будто бы он специально провоцирует ее таким ответом, наблюдая за реакцией и ожидая вспышки эмоций. Но она не за что не доставит ему подобной радости. - Если вдруг добьешься ее, то дай мне знать, - Стражница закусила нижнюю губу. – Я ведь еще не уединялась с последним Ярость Бури, которого тоже хотела убить. Сравню вас и пойму, много ли потеряла Тиранда. Как думаешь, Малфурион будет рад моему обществу? Ему не удалось довести Песнь Теней до приступа ревности или ярости, за то она прекрасно с этим справилась. Иллидан нахмурился, а его лицевые мышцы пару раз заметно дернулись. - Не думаю. - Будет отличная возможность проверить это. - Даже если ты раздвинешь ноги перед моим братом, то все равно будешь вспоминать о том, как брал тебя я. Ведь именно меня ты сторожила десять тысяч лет. Именно за мной ты столько гонялась, Песнь Теней. Так что не стоит лгать себе. Майев не успела ничего ответить на его слова, потому что Иллидан прижал ее к дереву, за которое она держалась еще пару минут назад. Его жесткие губы впились в ее, а сильные руки начали сжимать тело. Когтистые пальцы уже кое-где наделали дырок, в тонком шелковом платье. Стражница первые пару секунд еще хотела начать сопротивление его действиям, но как только его язык проник в ее рот, то решила оставить все как есть. Быть может потому, что в глубине души соглашалась с его словами. Они уже давно связаны как тюремщица и пленник, затем как соратники, а потом и любовники. А может и потому, что она порядком соскучилась по тому, что между ними было. Борьба с Легионом помогала выплескивать ярость, с которой она жила уже множество лет. Теперь все закончено, а встречи с Иллиданом помогали справляться с нехваткой борьбы. Ведь они сами боролись между друг другом, деля первенство в постели и страстно отдаваясь партнеру. Когда его руки начали тянуть наверх ее платье, то Майев даже не сопротивлялась. Они разорвали поцелуй. - Не хочу еще сильнее испортить твое платье, - тихо сказал Предатель, когда одеяние задралось уже до талии. Стянув его через шею, полудемон откинул его в сторону. - Мне плевать, что с ним станет. Иллидан лишь ухмыльнулся ее словам и схватил за ягодицы, чуть приподнимая и усаживая на свои бедра. Песнь Теней было немного неприятно, когда она прочесала спиной кору дерева, но боль тут же заглушило возбуждение, накрывающее с головой. Маг держал ее на весу, лишь сильнее вталкивая в шершавую поверхность и покрывая шею и губы поцелуями. Майев сжимала его плечи, держась за них и оставляя следы от ногтей. Ее не беспокоило то, что они находятся в лесу, а недалеко куча народу, которые могли обнаружить непримиримых врагов не в бою, а за занятием совсем другими вещами. Посторонние мысли сразу же улетучились. Осталось лишь желание сжимать его бедра своими ногами, отвечать на его жесткие поцелуи и будь что будет. Иллидан отпустил ее, но лишь для того, чтобы спустить с себя набедренники, а заодно и ее тонкое, шелковое белье. Полудемон поднес пальцы к ее рту и Песнь Теней провела по ним своим влажным языком. Он ухмыльнулся, после чего провел ими между ее ног. Однако и без дополнительной смазки, в виде ее же слюны, эльфийка уже была готова к близости. Ярость Бури снова закинул ее ноги себе на бедра, прижимая к стволу дерева спиной и осторожно погружая в нее твердую плоть. Майев охнула, как только его естество полностью погрузилось в нее. Не давая ей даже привыкнуть к растягивающему ощущению внутри, Иллидан начал врываться в нее. Спина Стражницы начала медленно стираться в кровь от столкновения с корой дерева. Смесь удовольствия и боли смешивались, давая яркие ощущения. Его руки крепко сжимали женские ягодицы, то поднимая их, то заново насаживая на свою эрегированную плоть. Песнь Теней прижимала его себе, за шею и разгоряченное дыхание Предателя приятно щекотало ее ухо. После очередного стона, сорвавшегося с губ Майев, Иллидан шепнул ей. - Совершенно не боишься, что нас могут увидеть? – его голос звучал уверенно и совсем не сбился от быстрого ритма действий. - Нет. - Отлично. Потому что я планирую как следует поиздеваться над тобой за то, что хотела раздвинуть свои ноги перед Малфурионом. Он прикусил ее шею, оставляя там темный след и наслаждаясь тем, как тюремщица только получает удовольствие от каждого его действия или слов. Ярость Бури догадывался о том, что сейчас творилось со спиной его любовницы, при каждом толчке. Знал, что наверняка там все стирается в кровь, но прекращать и сменить позицию не торопился. Когда она прижимала его спиной к полу или столу, то не думала о его удобстве. Майев прямым текстом об этом говорила. Теперь же воин Света и Тьмы не мог дать ей подобной поблажки. Особенно после слов Стражницы о том, что она захочет уединиться с его братом. Будто бы знала куда давить. Малфуриона он ненавидел давно. Позже его ненависть ослабла, или же попросту забылась. Было слишком много планов, в том числе по уничтожению Пылающего Легиона, чтобы вспоминать о том, как с ним подло поступил близнец. Сначала он выделялся когда они обучались у Кенария. Спокойный и рассудительный Малфурион впитывал знания словно губка, и подавал надежды как отличный друид. У Иллидана никогда не хватало терпения и сил, чтобы высидеть в долгом трансе, медленно постигая всю суть природы. Его больше привлекала магия, какой владели приближенные королевы Азшары. Ну а после того как Кенарий сказал ему обучаться у собственного брата, будущий лидер Иллидари окончательно забросил всякое желание изучать друидизм. Если с тем, что ему не суждено стать друидом, Иллидан смирился довольно быстро, то с тем, что любимая Тиранда выбрала не его, было смириться не так просто. Он ненавидел Малфуриона. Всей душой желал ему смерти и даже хотел сам лично лишить близнеца жизни. Надеясь, что может после его смерти, жрица обратит внимание на того, кто любил ее больше всего на свете. Только на краже любимой женщины ничего не закончилось. Затем друид отправил его навечно гнить в тюрьме, под Хиджалом. Находясь в том темном, холодном месте, Иллидан не раз думал о том, что лучше бы его убили. Было ощущение, будто Малфурион специально отдал его в лапы Майев, чтобы та заставила его молить о смерти. В какие-то моменты полного отчаянья, он даже хотел попросить свою тюремщицу привести его брата, чтобы тот наконец даровал ему смерть. Сейчас, полудемон даже радовался, что гордость не позволила ему пасть так низко. Он был несказанно рад, когда Тиранда убила множество Смотрящих в ночь, чтобы освободить его. Он бы счастлив, когда близнец доверился ему и позволил спасти их любимую жрицу. Да только после всего этого, никто из них даже не поблагодарил его. В итоге и вовсе прогнали, потому что не признавали в нем того, кого знали десять тысяч лет назад. После всего того, что сделал с ним Малфурион, и услышав, как Майев говорит о том, что была бы не прочь остаться с его близнецом наедине, у Иллидана напрочь улетучилось спокойствие. Его слова о том, что он будет снова ухаживать за Тирандой были обычным блефом, и его Стражница это вмиг раскусила, обернув против него. Только этого, он уже не мог простить ей так легко. Здравый смысл говорил, что полудемон сам нарвался на подобное хамство, но желание причинить ей физическую боль пересилило. Быть может, в следующий раз тюремщица подумает о том, что бывает, если дерзить владыке Запределья. И пусть она тоже наверняка блефовала, Ярость Бури уже не мог остановить собственное желание, а ее стоны удовольствия только подбивали его резко толкаться во влажное и разгоряченное лоно. Заметив как Майев пытается отстраниться от дерева, прижимаясь к нему сильнее, Предатель все же отпустил ее ноги на землю, но лишь для того, чтобы развернуть окровавленной спиной к его лицу. Прикасаясь когтистой рукой к ранам, он заставил ее покорно нагнуться. Пристроившись к эльфийке, Иллидан вновь вошел в нее, от чего пальцы Стражницы попытались сжать кору этого злосчастного дерева. Ярость Бури подался к ней, и коснулся языком ее спины, слизывая кровь, как тогда, когда она его резала ради своей потехи или желания. Женщина застонала от боли и попыталась отстраниться, но Предатель сжал ее бедра и притянул обратно к себе. Оторвавшись от спины Майев, он прикусил ее за ухо. - Ты моя, Песнь Теней. Нравится тебе это или нет, но я больше слышать не желаю о том, что ты не против раздвинуть ноги перед Малфурионом или кем-либо. - Пошел ты, демон! Ее дерзость поражала Иллидана. Даже когда она стоит перед ним нагнувшись, даже когда он берет ее так, как ему вздумается, эта женщина продолжает ему перечить. Рука Предателя шлепнулась о ее ягодицы, от чего Песнь Теней охнула. Схватив ее бедра посильнее, Ярость Бури начал увеличивать темп, беспорядочно толкаясь в податливое тело. То ли его так возбудили ее непокорные слова, то ли то, что у него давно не было женщины. Когда полудемона накрыло удовольствием, он даже не сразу осознал, что Майев под ним выгнулась и громко застонала. Медленно и даже нехотя покидая ее тело, Предатель сел на траву, хватая воздух и приходя в себя. Песнь Теней также опустилась возле того самого дерева, прислоняясь к нему головой, и закрывая глаза. Приятная прохлада и легкий ветерок обдувал их разгоряченные тела, от чего прийти в себя удалось достаточно быстро. Иллидан взял свои набедренники, а Майев протянул ее платье с бельем. Когда они оделись, то не стали спешить уходить, снова садясь на траву и думая о чем-то своем. - И все же, что ты планируешь делать теперь, когда Легион повержен? – спросил ее Ярость Бури, нарушая тишину леса и обращая внимание любовницы на себя. Стражница задумалась и как ему показалось, даже погрустнела. - Я не знаю. Я большую часть жизни провела в битве или сторожа тебя. Мне некуда идти. Конечно тварей на Азероте все еще достаточно, видимо этим я и буду заниматься. - Не похоже, что ты счастлива. Песнь Теней промолчала. Видимо он угадал. - Ну а ты? Действительно будешь бегать за Тирандой? – в ее голосе прозвучала неприязнь. Иллидан ухмыльнулся. Видимо Стражницу все же задели его слова. Увидев его ухмылку, Майев потянулась к нему и рывком уложила Предателя на спину. Садясь на его бедра, она придвинулась лицом к его лицу. Ее пальцы стальным хватом взяли его за подбородок. - Даже не думай снова бегать за ней. Не только ты можешь предъявлять свои права на кого-либо. Как я уже сказала, ты - моя собственность, Ярость Бури. Был ею десять тысяч лет назад, остался ею и сейчас. Мы не только боролись вместе против Легиона, мы уже несколько раз спали друг с другом. Потому если я узнаю, что ты решил наконец-то поиметь свою подружку, то я убью ее и тебя. Поверь мне, я не дрогну. Ты единственное, что у меня осталось в этой жизни. В этот момент, Иллидан вспомнил те слова, что сказал ей перед смертью, на вершине Черного храма. Она ничто без него. Быть может, и он уже не представляет того, как будет жить без этой дерзкой женщины. Единственной, что была с ним от начала до конца. Даже когда его душа отправилась в Круговерть Пустоты, ее тень все еще мелькала возле его тела, погруженного в зеленый кристалл. Майев слезла с него и Ярость Бури смог привстать с неудобного положения. - С Легионом покончено, моя маленькая тюремщица. Только это не последний бой в нашей с тобой жизни. Я говорил с Веленом, после того как ты покинула нас, не успели мы вернуться с Аргуса. Он рассказал мне о Повелителях Бездны и о Древнем Боге - Н’зоте. У него в подчиненных хорошо нам знакомая королева Азшара. Ты все еще ненавидишь чародеев? Потому что есть возможность сразить одну из величайших магов. Разве ты не поможешь мне? Песнь Теней ухмыльнулась и посмотрела на него. В голову Стражницы закралась мысль, что ее слова о том, что он тоже ей принадлежит не прошли мимо ушей Предателя. Они уже не враги. Они соратники, а иногда могут быть и любовниками. Обоим это нравится и обоих устраивает. - Я сделаю все, ради спасения нашей планеты. Иллидан притянул ее к себе за шею и поцеловал. Их губы коснулись друг друга и впервые за этот день, а может и за всю жизнь, их поцелуй был не резким, а скорее спокойным. - Мне пора возвращаться домой. Нужно успеть переодеться, чтобы Джерод не заметил безвозвратно испорченное платье, - первая поцелуй разорвала Майев, поспешив встать с травы. - Мы еще увидимся до того, как уедем из Дарнаса? - Да. Теперь возвращайся на праздник, Ярость Бури. Никто не должен знать, что мы были вместе. - Приходи сюда завтра ночью. Я буду ждать. Песнь Теней закусила нижнюю губу и кивнула. Быстрым шагом она отправилась в сторону их с братом жилища, в надежде что никто не попадется ей на пути и не заметит следы когтей, что порвали ее платье. Ну а завтра, эльфийка наденет то, что будет не жалко порвать в порыве страсти. Со своим союзником и любовником, а не врагом.