О выборе

Мелькор. Переменчивый, непредсказуемый, неудержимый, почти сумасшедший в своей целеустремленности. Им невозможно не восхищаться. Невозможно не заражаться его восторгом, стремлением познавать новое, жгучим желанием творить, когда его мысли серебристыми искрами касаются ее разума. От него веет холодом Пустоты, но стоит лишь почувствовать первый, небывало яркий образ – первый из тысячи, что всплывут следом из доверчиво и безоглядно распахнутых мыслей, – как жар его души прогоняет самое воспоминание о холоде. Таким он был всегда: воплощение изменения, сочетающий в себе несочетаемое, не боящийся ничего… Пугающе переменчивый – покажется ей после. Измысливающий недопустимое – скажет потом Отец. Преступающий Замысел. Это будет после. Сейчас она счастливо смеется – именно это слово рождается в разуме Мелькора, когда он ощущает водопад разноцветных искр-мыслей, – объятая его пламенем, согретая им. Кажется, в такие моменты даже ее Свет сияет ярче. И сладко-щемящее чувство, которому еще нет названия, рождается в душе Варды, когда она, ощущая его открытый разум, понимает, что Мелькор таков только с ней. Она счастлива. И слегка опечалена, когда он снова уходит. А Мелькор всякий раз, возвращаясь, становится все мрачнее. Все крепче липнет к сущности сильнейшего из Айнур холод Пустоты. И все меньше в его душе остается огня, способного этот холод разогнать, ибо гаснет надежда найти Пламя, заставлявшая его гореть и без Пламени. И радость встречи более не окупает ожидания. Манвэ. Ласковый теплый ветер. Воплощение спокойной силы. Душа, мягкая как воск. Разум, твердый как сталь. Беззащитно любящий. Неуязвимо мудрый. Терпеливый. Надежный. Преданный – ей. Заботящийся – о ней. Не ждущий в ответ ничего. Не осуждающий и не ревнующий, когда она тянется к распахнутому разуму Мелькора. А вот Мелькор злится – чем ближе Варде становится Манвэ, тем чаще в душе его брата поднимается темная волна гнева. Злится на Варду. Злится на Манвэ. Злится на Отца, не позволяющего творить тому, кого сам же создал творцом. Злится на самого себя за бесплодность поиска. Злится – но вновь и вновь уходит в Пустоту. Вначале движимый желанием творить, теперь он стремится – доказать. Доказать, что он лучше, сильнее, достойнее брата. Что он верен своей цели и достигнет ее. Что он есть нечто большее, чем прочие Айнур. Ему кажется, что все изменится, когда Варда поймет это… Мелькор – средоточие противоречий: пламя, столь сильное, что после соприкосновения с ним все вокруг кажется холодным, и обжигающий лед, к которому невозможно притронуться, если погаснет пламя. Манвэ – нежное тепло, отогревающее душу от льда сомнений, и успокаивающая прохлада, мимолетной лаской освобождающая разум от воспаленно бьющихся в нем бессмысленно-болезненных мыслей. Мелькор – сомнение. Манвэ – надежность. Мелькор – вечный поиск. Манвэ – безграничная верность вопреки всему. И все же она приходит в смятение, когда Отец просит сделать выбор. «Так надо, дитя мое». Илуватар ласков, но тверд. Он все понимает – быть может, даже лучше, чем она сама. И тем вернее не допустит ни поблажек, ни исключений. «Решай, дитя мое». И в тот миг, когда она все же принимает решение, делает выбор, который не желает делать – взрывается черно-бронзово-алыми искрами гнева беззащитно распахнутый разум Мелькора, шагнувшего из Пустоты в Чертоги Безвременья. Всколыхнувшееся с невозможной силой кровавое пламя боли, а следом за ним – ледяная пустота нерушимого барьера. Но прежде, всего на мгновение – прохладно-печальная искра понимания. Никогда больше он не откроет ей своего разума – это будет казаться мучительным унижением. И будет казаться, что он ненавидит ее. На деле же – возненавидит самого себя. Потому что понял, почему – не он. Потому что теперь – не исправить. Потому что в единственное мгновение стало – поздно.