Ночь. За окном дождь льёт, как из ведра. Ещё час назад слышался лишь лёгкий, даже немного успокаивающий стук мороси. Но теперь такое чувство, что если сейчас выйти на улицу, через пару секунд тут же промокнешь до нитки. Завывания ветра были жутковатыми: протяжные, скулящие, будто предвещающие беду. Такая погода только способствовала размышлениям о чем-либо меланхоличном, тяготящем душу.
***
Небольшая комната была освещена только мягким светом настольной лампы. Часы тихо тикали, их стрелки давно перевалили за 12. Россия сидел на подоконнике, подогнув одну ногу под себя, а другую свесив вниз. Одной рукой он облокотился об окно и положил на неё голову. Из-за плотной стены дождя было плохо видно что-либо. Только неистово раскачивающиеся силуэты деревьев, которые пытался вырвать с корнями ветер, были более-менее различимы благодаря тусклому свету уличного фонаря.
Рука, прижатая к окну головой, замерзла от холода стекла, но Россия игнорировал, или даже не замечал этого. Напротив, режущая боль будто поддерживала его в сознании, отгоняя уныло-покойную дремоту. Сколько он уже так сидит? Час? Два? Или лишь пару минут? Время не имело для него значения более. Он не замечал его последние несколько лет и вряд ли оно теперь сможет представлять для него хоть какой-то интерес. Его не интересовало и безумие природы, от которого его отделяла лишь стена с окном. Все мысли были направлены лишь на одну персону.
***
«Когда все успело так измениться?», — уже в сотый раз спрашивал себя Россия. Ведь, казалось бы, совсем недавно все было отлично. Они были большой любящей семьёй. Одной семьёй, объединённой общей идеей, общей политикой и экономикой. В какой момент все пошло по наклонной? Что стало переломным?
Вторая Мировая ударила если не по всем, то по многим странам точно. Особо тяжело перенесли удар зачинщик Фашистская Германия (Третий Рейх) со своими союзниками и некогда великий Советский Союз
(который Америка иронично величает «Совком»). Но посмотрите на первого сейчас— у него все отлично: экономика и культура процветают, его даже уважают (несмотря на тёмное прошлое). А что «Совок»? Не долго после войны длился его век. Жестокость по отношению к членам семьи, деспотизм и тоталитаризм, который должен был укрепить влияние сурового диктатора, во время очередного предательства европейских соседей в виде Холодной войны окончательно разрушили их и без того хрупкий мир. Отец умер на руках у детей. Ещё какое-то время они пытались держаться вместе, но постоянные конфликты все-таки развели многих по разным дорогам. Россия с Белоруссией и Украиной продержались дольше всех. Старший брат, несмотря на все разногласия, пытался поддержать родственников. Помощь принималась, но её язвительно критиковали и «европейцы», и успевший приобрести мировое влияние Америка.
«Этот ублюдок…» — Россия с тихим шипением стиснул зубы. Он оторвал голову от окончательно закоченевшей руки и перевёл взгляд на стол, а точнее на небольшое фото в рамочке. На нём были изображены две сестры и брат, обнимающий своих «малышек». Россия спрыгнул с подоконника и подошёл к столу. Он взял в руки фотографию и внимательно посмотрел на самую младшую из сестёр.
Украина. Родная кровинушка. Воспоминания о прошлом нахлынули с новой силой, но это были не те тяжёлые, как свинец, воспоминания о войнах и смерти отца СССРа, а нечто тёплое, мягкое, ностальгичное. Воспоминание о тех днях мира, в которые Россия и Украина с Белоруссией были самыми близкими друг для друга во всем мире. Он вспомнил, как они радостно жили при своём отце. И вспомнил, как пытались сделать вид, что всё также хорошо и радостно, когда отец умирал на их глазах. День смерти СССРа стал роковым для всех. Все наконец сняли весёлые маски и встретились лицом к лицу с жестокой реальностью. «Европейцы» и Америка постоянно пытались задеть шокированного смертью отца Россию за живое, но Украина всегда приходила ему на помощь и поддержку. Затем, когда Россия вышел из депрессии и поднялся на ноги, он заметил, что его сестрёнка стала больше общаться с западом и даже стала ближе к этому подонку Америке. Поэтому очередные провалы своего братца она принимала со стыдливой миной.
Она стыдилась родства с ним. Россия пытался поговорить с Украиной, но та лишь отводила взгляд и, тяжело вздыхая, отвечала, что все в порядке, он сам себя накручивает, да и пора бы уже стать твёрже, а то он такой взрослый, а на каждое язвительное слово так болезненно реагирует. Нужно учиться давать отпор. Больше она ничего не говорила.
Время шло, Украина отстранилась от брата окончательно. Теперь они друзья с «европейцами» и с этим Америкой, которого Россия терпеть не может. Но только что все эти друзья делают для неё? Разве они помогали ей во время депрессий и упада экономики? Нет, они лишь наблюдали со стороны, язвительно комментируя попытки брата помочь Украине, которые та принимала «в штыки».
Он поставил фотографию на стол. Глаза заблестели. Его сестра погибала из-за собственной упёртости, а он ничем не мог ей помочь. Он мог только уподобиться своим врагам и наблюдать за всем со стороны, изредка добавляя свои комментарии, которые опять-таки будут раскритикованы. Он больше не мог сдерживать своих чувств. Слезы потекли из глаз, оставляя мокрые дорожки на лице и капая на бумаги.
«Да будьте вы прокляты!» — у него вырвался истошный крик, и в сердцах он со всей силы ударил кулаком по столу. Гулким рокотом прокатился по комнате грохот от удара. Обессиленный, Россия упал на стул и уткнулся в сложенные на столе руки.
***
За дверью послышались шаги. «Братик, ты в порядке?», — дверь приоткрылась, и в комнату вошла невысокая девушка. Это была Белоруссия. Она подбежала к России и, присев на корточки, обняла его за плечи.
— Братик, милый, что случилось? — её взгляд упал на их семейное фото. После нескольких секунд молчания она выдавила с болью в голосе:
— Я тоже скучаю по ней…
Россия поднял голову, не веря услышанным словам.
— Ты скучаешь? Но почему? Вы же, вроде, нормально общаетесь.
Белоруссия вздохнула.
— Она изменилась. Очень… Я скучаю по прежней милой Украине.
— Вы хотя бы общаетесь, а меня она презирает.
Тёплые руки приподняли мокрое от слез лицо России. Сестра внимательно посмотрела ему в глаза.
— Она презирает тебя, значит, она презирает и меня.
Белоруссия вытерла заплаканное лицо брата. Россия не выдержал и крепко прижал к себе последнего дорогого человека на свете.
— Пообещай, что никогда не отвернёшься от меня. Ведь если это произойдёт, то я потеряю весь смысл жизни.
— Никогда и ни за что на свете. — Белоруссия поцеловала в лоб своего брата и тоже прижалась к нему.
***
Дождь на улице стал понемногу утихать. Близилось утро, ясное и мирное. В комнате стало тихо, как бывает тихо в лесу после сильной ночной бури.
