forevermore

«Куда меня везут?» — частенько мелькало в мыслях подростка, который мило мотал головой, смотря то в одно окно, то в другое. Однако ремень безопасности и болотного цвета оверсайз толстовка мешали ему, отчего он также мило елозил задницей по сиденью. Они ехали уже минут сорок, если не больше, а мальчишке всё было любопытно, куда его везёт довольный отец. Бён Бэкхену 13 лет, родители разведены, а сам он остался жить с папой, изредка навещая отца, который приезжал в родной городок раз в сезон на пару недель, а потом возвращался обратно в столицу на работу. Развод очень сильно повлиял на Бэка, отчего тот перестал быть замкнутым, нашел друзей в не очень хорошей компании и стал кутить в столь раннем возрасте. Он — душа компании, самый весёлый и милый, тот, кто по ночам плачет от одиночества и в ванной комнате исполосывает белоснежные запястья, рисует на них красивые цветы и звёзды. Бэкхен пахнет весенним дождём, теплым ветром и надеждой. Запах у омежки проявился очень рано, это случилось на фоне стресса, в школе, когда впервые пришла течка. К огромному счастью, большинство альф не заметило этого и даже не обратили внимания на протекшего мальца. Папа тогда жутко волновался и винил себя в этом, впал в сильнейшую депрессию и перестал есть. Бэкхену пришлось не сладко, от слова совсем. Однако он вытащил старшего из этого состояния и научил его жить заново — привёл в порядок, вывел в свет и помог с отношениями. Альфа попался старшему Бену очень хороший, добрый и понимающий, тот, кто не даст в обиду. И Бэк был только рад этому союзу, и оставил на Хосока, так звали альфу, своего папу. — Когда мы приедем? — наконец-то раздался звонкий голос любознательного омеги. — Я устал, хочу кушать! — Мы уже приехали, сынок. — Отец улыбнулся и заехал на мост, открывая вид на широкую реку и интересные дома, построенные вдоль берега. Бэк прильнул к окну и не отрывался от него до тех пор, пока отец не сказал ему, что нужно выходить. Хен заволновался, прижался к отцу и выглядывал, подозрительно смотря на всех присутствующих в небольшом коридоре такой же небольшой квартирке. Отец представил всех неизвестных людей, погладил мальчишку по русым волосам и попросил его не стесняться. Бэк не сразу отцепился от мужчины, однако сделав это, попал в объятия к взрослому омеге, который состоял в отношениях с его отцом. Тот прошептал, что очень рад знакомству и поцеловал его в щеку, на что Бэк покраснел и опустил голову. — Привет, Бэкки. — Бена этот голос пробрал до мурашек, он не осмелился поднять свой взгляд, просто кивнул и, сняв обувь, прошел в гостиную. «Какого черта ты не поднял голову, идиот» — подумал Бэк и сел на диван, дождавшись, когда все заполнят эту комнату. * * * Эти два месяца Бэкхен думал только о том, что он полнейший идиот: всё то время, которое он провел с новой семьёй отца, Бэк молчал, либо сидел в телефоне. Удивительно, но его даже не трогали. — Долбан, — прошипел омега и отбросил сигарету на уже сырую землю. На дворе конец сентября, а тепло так, словно конец августа. Скоро должен приехать отец и забрать его опять, и тогда, Бэкхен не опозорится. Он должен заговорить со всеми, а тем более с тем сыном, имя которого он успешно позабыл. — Бэкки, — раздался голос позади и Бэкхен вспомнил его голос. Его звали Чондэ. Ким Чондэ. — У нас сейчас история, ты останешься здесь или пойдешь с нами измываться над стариком? — Что? — В прострации спросил юноша и удивлённо посмотрел на своего "друга". — Ах, да, я с вами. Дай руку, я встать не могу. час спустя. Бэкхен сидит на математике, то есть, он спит на ней. Мальчишка был уверен, что будущему актёру не нужна будет теорема Пифагора, ему бы на литературу, показать всего себя, отдаться этому прекрасному предмету и утонуть в искусстве, но нет, математик ударяет его указкой по голове, заставляя проснуться. Одно: «советую вам не спать, Бен Бэкхен, вы итак на грани отчисления», заставляет подростка окончательно проснуться и начать делать задание. Однако его прерывает уведомление на телефоне: «заявка в друзья». — Что?! — Слишком громко воскликнул омега, получив от учителя взгляд полный презрения. — Извиняюсь. — тихо сказал омежка и вновь зарылся в учебник, а точнее в выставленный телефон. На экране высвечивалось то самое имя, на фотографиях он, улыбающийся, счастливый, красивый. Хен отмахнулся от этих мыслей и принял заявку от альфы. Ким Чондэ, 11:23. — привет. Бен Бэкки, 11:23. — привет Ким Чондэ, 11:23. — чем занимаешься? Бен Бэкки, 11:24. — на геометрии, скучно, а ты? Ким Чондэ, 11:24. — сижу в мед.пункте, раны обрабатывают. Бен Бэкки, 11:25. — раны? Ким Чондэ, 11:25. — дрался. Бэкхен не знает что сказать, не знает о чем спросить, пытается не сломать телефон. Кто разозлил Чондэ? Почему он в ранах? Что вообще творится? Бен Бэкки, 11:27. — с кем? Ким Чондэ, 11:27. — не важно. Бэкхен злой, и все рядом сидящие это заметили, некоторые даже отодвинулись. Омега заходит в список друзей Чондэ, неизвестно почему, открывает список "родственников", и о боже, он не пустой. Один единственный Ким Минсок виднеется в списке, и Бэк, не теряя ни минуты, пишет ему сообщение. Бен Бэкки, 11:32. — кому мне въебать? Ким Минсок, 11:32. — Что? Бен Бэкки, 11:32. — кто посмел тронуть чондэ? Ким Минсок, 11:33. — А, так он сам нарвался на драку, идиот блин. Там в общем, его друг, Джен, выебываться начал, ну а чен ему и въебал. Бен Бэкки, 11:33. — чен? Ким Минсок, 11:33. — чен, чондэ, динозавр, да, это один человек. Бен Бэкки, 11:34. — понятно. Ким Минсок, 11:34. — Хэй, погоди. Бэкхен закрывает переписку, срывается самым первым из кабинета и сбегает из школы. Он впервые готов убить за то, что совершенно незнакомого ему человека ударили, посмели тронуть, да плевать, что он альфа, Бэка разозлили, а это уже плохо. Он уже сидит в душной маршрутке, он чует, что с ним происходит что-то не то, а выяснять даже не хочется, хочется прижаться к тому, о ком он думал всё это грёбаное время, вдохнуть этот запах моря, горького кофе и незабудок, и умереть. Всю эту дорогу он ужасно волновался — омега взял и сорвался в совсем неизвестную ему местность, никого не предупредил, даже того, к кому, собственно, едет. Да и не важно всё это, ведь он вот-вот окажется в крепких объятиях, о которых по ночам мечтал, думал, что это будет недостижимой мечтой, но Чондэ стер все границы одним своим сообщением, забрал у Бэка душу и сердце, но не сказал ему, что сделает с этими переполненными чувствами и эмоциями "трофеями". Бэк кричит «на остановке», встаёт с места, говорит «спасибо», открывает дверцу маршрутки и, счастливо улыбнувшись, прыгает на ждущего его Чондэ. — Я почему-то знал, что ты приедешь, — альфа ловит Бэка и прижимает к себе сильнее, — почувствовал это, стоило мне написать тебе. — дурак.