До чего доводят сверхурочные

Ренард, устало выдохнув и прикрыв глаза, оперся о зеркальную стену лифта. Двери с мелодичным звоном закрылись. Время – 00:23 – моментально сменилось числами отсчета этажей. Вот уже практически неделю капитан не выходит из участка более чем на 2 часа, даже спит иногда там же. А ведь какого-то аномального взрыва преступности не наблюдалось, зато скопилось невероятное множество бумажной волокиты, где любой малозначимый документ требовал личного просмотра и подписи главы отдела, то есть капитана Ренарда. И вроде бы и раньше было примерно такое же количество рапортов, отчетов, приказов и тому подобного, но тогда хватало персонала. Сейчас же около четырех человек находились в законных, отработанных отпусках. И Ник, сейчас мирно спящий в квартире Принца, входил в их число. Шон позволил теплой едва заметной улыбке появиться на лице. Впервые в жизни он ждет возвращения в свою квартиру. На протяжении многих лет он радовался любому поводу задержаться на работе или по другим не менее важным делам, лишь бы не возвращаться в холодное помещение, до краев заполненное удушающей пустотой. Сейчас же унылая атмосфера покинула стены его дома. Да, после того, как здесь появился Ник, Ренард мог назвать большую холодную квартиру своим домом. Тихий звон, оповещающий о прибытии лифта на нужный этаж, вывел капитана из блаженной полудремы. Слегка пошатываясь от усталости, он направился в сторону своей двери. Ему оставалось сделать всего пару шагов и повернуть дверную ручку, чтобы оказаться в теплой домашней обстановке и забыть на время о делах насущных, как из квартиры напротив вылетел взъерошенный пацан. Гиперактивный юноша, не смотря под ноги, бежал вперед и встретил естественную преграду в виде Шона Ренарда, который еле устоял на ногах от силы столкновения. Что уж говорить о худощавом пареньке, который, тихо вскрикнув, повалился на пол. Ренард тяжело смотрел на ребенка, а измученный бессонными ночами и литрами кофе мозг выдал лишь краткую информацию: «Человек». Принц тяжело вздохнул, да, парень – человек, а значит, его Гримму ничто не угрожает, но каждый божий день вдыхать этот противный приторно сладкий цветочный аромат, исходящий от этого недоразумения, удовольствие, мягко говоря, сомнительное. А вот настоящий запах Ника да и одеколон тоже… Шон резко тряхнул головой, прогоняя живые образы, вмиг вставшие перед глазами. Кажется, он немного отвлекся. Во всяком случае, он успел пропустить момент, когда парнишка вскочил на ноги и представился. - Я Ваш новый сосед, - тем временем продолжал щебетать парень, не замечая состояния собеседника. – Вот только сегодня переехал, еще не успел все вещи разобрать, - Ренард мутным взглядом обвел груду не распакованных коробок, стоящих возле двери. – Правда, Ваш… эм… сожите… - Слушай, - Ренард невежливо перебил разошедшегося парня. – Ты, кажется, куда-то спешил? Парень смешно выпучил глаза, посмотрел на наручные часы - 00:36 – звонко хлопнул себя по лбу и, многократно извиняясь, бросился бежать дальше, напрочь игнорируя лифт, споткнулся на первой ступеньке лестницы и все же скрылся из виду. И куда он собрался в такое время? С вымученным тихим стоном Ренард открыл, к удивлению, незапертую дверь и оказался, наконец, в квартире. В нос моментально ударил успевший стать родным и незаменимым запах, выбивший из головы все посторонние мысли. Оставил только ощущение безумной усталости и дикое желание принять душ, а потом лечь спать, крепче прижимая к себе желанное тело. «Свет?» - в гостиной тускло мигал небольшой торшер у одного из подлокотников дивана. Ренард никогда не устанет удивляться своему Гримму. Ник особой забывчивостью не отличается, двери он закрывает, когда ложится спать по привычке, да еще и включенный свет ярко намекают на то, что Беркхардт его ждал. И от этого на душе становилось немыслимо тепло. Будто ледяное когда-то сердце обернули невероятно мягким пуховым одеялом. А ведь после того ритуала Ник пытался несколько раз безуспешно сбежать. Но Ренард выбирал очень «удачное» время для своего возвращения. И любая попытка к бегству пресекалась на корню, а следовавший за этим урок «послушания» отбивал у чересчур активного существа всякие побуждения даже элементарно встать и дойти до кухни поесть. К слову, с кухней и готовкой в целом у Ника, как оказалось, весьма напряженные отношения, если не сказать холодная война. Именно поэтому загородный дом Принца подвергался многократным попыткам неосознанного поджога. Из-за этого Ренард и перевез уже свыкшегося со своей нелегкой судьбой Ника в квартиру. Гримм обнаружился на вполне просторном, но от этого не менее неудобном диване с папкой с очередным делом в руках. Ну, как в руках. Ник спокойно спал, а своеобразное чтиво, послужив необычным снотворным, покоилось на его груди, прикрывая лицо наполовину. Только Ренард дотронулся до корешка папки, как на его запястье сжалась поистине стальная хватка, а во взгляде Ника не прослеживалось и следа сонливости. - Выработанные рефлексы и чуткий сон? – Ренард усмехнулся, аккуратно высвобождая руку, и все-таки забрал ненужную уже вещь. - С подобными тебе по-другому не выживешь, - Ник отводит глаза в сторону и садится на диване, подогнув под себя ногу. - И что же ты тут делал? – Шон садится на освободившееся место и, насмешливо выгнув бровь, потряс документами. – Ждал меня? - Я?…- Ник повернулся к Ренарду и пару раз пораженно моргнул. – Нет. Я… просто изучал нынешние дела. Пытаюсь проникнуться рабочей атмосферой после затяжного отпуска, - беззаботно пожимает плечами, тем самым пытаясь выразить пустяковость ситуации. Ренард лишь весело ухмыльнулся. Возможно, если бы Ник сказал подобное в какое-нибудь другое время, не тогда, когда Шон так пристально вглядывается в лицо детектива, то он бы и поверил. Но Ник слишком напряжен, пальцы беспрерывно теребят край штанины, а взгляд падает куда угодно только не на Принца. А ведь этот Гримм единственный из окружающих людей смотрел в глаза Ренарда безбоязненно прямо. - Отлично, - легкомысленно произнес Шон, наблюдая, как Ник расслабленно откидывается на спинку дивана. – Мне нужен здравомыслящий сотрудник, а не вареный овощ. Кстати об овощах. Что ты сегодня ел? Ренард придвигается ближе, незаметно для Ника втягивает воздух. На какую-то долю секунды, ему показалось, что он снова чувствует тот удушающий цветочный аромат. - То, что было? – неуверенно тянет сбитый с толку таким вопросом Ник. - Мышь? – и видя еще более удивленный взгляд Ренард поясняет, - Которая в холодильнике повесилась. - Ха-ха, очень смешно… Эй, - Ник возмущенно вскрикивает. Ренард отстраняется от шеи недовольного детектива, который моментально начал потирать болезненный укус. Теперь, когда Шон смог вдохнуть полной грудью, прямо от источника, такой знакомый запах, он понял, что его беспокоило. Улетучилась та мирная расслабленность, появившаяся, как только он пересек порог квартиры. На ее место пришли пока приглушенная ярость, злость и… ревность? Сквозь привычный запах геля для душа и одеколона пробивался едва уловимый аромат цветов. И Ренард догадывался от кого исходит точно такой же запах. - Где ты был днем? – сухо, строго, холодно, как на каком-нибудь допросе. Ник с потаенным ужасом наблюдал, как привычные светло-зеленые глаза мерцают яркими агрессивными всполохами. Обычно, если Ренард начинал так разговаривать со своими подчиненными те лишний раз старались не спорить и шли выполнять полученные приказы. Незадачливого Гримма спас только впервые вовремя зазвонивший телефон. Угнетающий, гипнотический зрительный контакт был поспешно разорван. Ник обернулся к невысокому столику, поднимая надрывающийся телефонный аппарат, и принял вызов. - Что-то случилось, Монро? Ренард рассерженно рыкнув, резко поднялся на ноги, со звонким хлопком кидая папку на кожаную поверхность дивана. Сейчас он хотел только принять душ. Смыть усталость и раздражение. И, может быть, на более свежую голову, он сможет адекватно воспринять сложившуюся ситуацию. Но сначала нужно будет хотя бы выслушать Ника. Но планам Ренарда в очередной раз помешали. Только он снял раздражающий кусок материи под названием рубашка, избавляя кожу от неприятного зудящего соприкосновения с тканью, как за дверью послышалась чересчур громкая для обостренного слуха пьяная ругань. Причем Шон мог с легкостью опознать трезвый голос. Он не выдержал, сказывалась зверская усталость и нечеловеческая злость. Выйдя в коридор, Ренард смог застать «милую» картину. Уже знакомый, но от этого не менее раздражающий парнишка пытается открыть свою дверь и постоянно косится на свою захмелевшую подругу, которая в силу полного отсутствия тормозов, надрывается и во всю мощь своих легких орет на парня. Тот, заметив тяжелый взгляд, как-то нервно сглотнул и попытался, видимо, объясниться, но раздражающе громкая ругань девчонки заглушала все его тщетные попытки. Какофония запахов: устоявшийся запах алкоголя, запах паники и страха и добивающий приторный цветочный аромат – стали последним спусковым крючком. Тонкая перегородка, все это напряженное время удерживающая зверя пошла мелкими-мелкими трещинами, пока вдребезги не разлетелась от усиливающегося напора. Ренард где-то на периферии сознания улавливал явные физические изменения. Во рту стало тесно от удлинившихся клыков, глаза заволокло непроницаемой алой пеленой. А под кожей заходили пока малозаметные волны изменений. И когда Ренард с вероятностью в девяносто девять процентов мог явить обычным людям свою не очень привлекательную сторону, Ник, как почувствовав что-то неладное вышел из квартиры. Быстро оценил масштабы будущей трагедии и, ощущая испускаемую Принцем жажду крови, верно решил избавиться от главного агрессора, то есть Ренарда. - В дом, - сказано настолько твердо и повелительно, что Ренард делает полшага назад. А набирающие синеву глаза и расходящееся от теплой ладони на обнаженной груди спокойствие позволяют чуть-чуть усмирить зверя. И напоследок втянув воздух у самого лица детектива, Шон переступает порог. За миг до того, как успевает закрыться дверь, Ренард удовлетворенно замечает ошарашенные лица «дорогих» соседей и чуть покрасневшие кончики ушей Ника. Ренард устало оперся о дверь, пару раз прикладываясь затылком о твердую вертикальную поверхность. Ник слишком сильно на него влияет. Да, сущность стала многократно сильнее, но постоянные стрессы и жуткое напряжение в человеческой жизни плохо сказываются на контроле. Нужно хоть раз в жизни устроить отпуск себе, желательно забрав с собой Ника. Ведь как бы это смешно не звучало, только этот Гримм может принести Принцу везенов покой и умиротворение. Только с Ником Шон мог расслабиться и не держать постоянно эту порядком надоевшую маску холодности и отчужденности. Из пучин нелегких размышлений Ренарда вырвал легкий толчок. Он чуть отстранился от двери, пропуская Ника в помещение. И не успел детектив нормально закрыть дверь, как оказался прижат сильным хищным телом к стене. Ренард поставил руки по обе стороны от головы Гримма, перекрывая возможные пути отступления. - Что на тебя нашло? – вопрос, адресованный взрослому человеку, из уст Ника прозвучал, как выговор маленькому несмышленому ребенку. И опять этот спокойный ясный взгляд, который как бы говорит: «Неважно, что ты ответишь, главное дай доходчивое объяснение, и я все приму». И от этого только сильнее хотелось разрушить все вокруг, выпустить бессильную, бесполезную и необъяснимую ярость. - От тебя несет этим мальчишкой за версту, - в голосе проскальзывают плохо контролируемые рычащие нотки. - Ревнуешь? – Ник спросил это в шутку, но предупреждающее рычание Ренарда заставило его принять прежний серьезный вид. – Знаешь, мне кажется, если бы ты не загонял себя на работе, то смог бы вполне адекватно воспринимать информацию, - Ник взял лицо Ренарда в ладони, коснулся своим лбом лба капитана. И начал рассказывать тихим вкрадчивым голосом, доверительно глядя в глаза. – Сегодня твой новый сосед попросил меня помочь ему с вещами. Его, видимо, немного обманули грузчики. После того, как коробки были доставлены в квартиру, он предложил мне выпить чаю. «Для закрепления дружеских соседских отношений» - как он выразился. В это время заявилась его пассия. Не знаю из-за чего она начала ссору, но закончилось все тем, что она схватила первую попавшуюся вещь, которой оказался флакон духов, и зашвырнула в стену рядом со своим парнем. К несчастью, я не успел отойти в сторону, и меня окатило этой мерзостью, - Ник весело усмехнулся и придвинулся чуть ближе, соприкасаясь носами. – И если бы ты был чуть внимательнее, то смог бы, наверное, уловить от девушки запах этих духов сквозь удушающий перегар. Так что твоя ревность абсолютно не обоснована. Похоже, Ренард не перестанет задаваться вопросом о том, как этот Гримм может так легко успокаивать внутреннего зверя. Да будь это даже признание в том, что он действительно что-то сделал. Но сказанное таким образом это все равно бы не разозлило. Да и действия Ника никак не подталкивают к проявлению агрессии. Гримм осторожно зарылся пальцами в короткие волосы на затылке, притягивая Ренарда ближе, сокращая оставшееся небольшое расстояние между ними. Мягко прикоснулся к губам, чуть оттягивая нижнюю, скользнул языком по кромке зубов. Чтобы в следующую секунду быть стиснутым в сильных объятиях. Чтобы чужой язык жадно вылизывал рот, а руки беспорядочно шарили под легкой футболкой. И если бы кто-то из этих двоих в этот самый момент мог бы посмотреть на себя со стороны. То, несомненно, он удивился бы. Потому что не каждый день увидишь как агрессивно красные пульсирующие нити, оплетающие всего Ренарда, тянутся к Нику. Но в местах прикосновений Гримма к Принцу они успокаивались, приобретали приятный синий оттенок и медленно-медленно вплетались в светлые нити Ника, растворяясь. Ник легко потянул Ренарда за волосы. И Принц нехотя оторвался от желанных губ, и включил почти уснувший мозг, потому что Ник повернул их разговор совершенно в другую, неожиданную для самого Ренарда сторону. - Мне звонил Монро, - на вопросительно приподнятую бровь он пояснил. – Он сказал, что Джульетта давно уехала из города. Уже как месяц. Ты ведь что-то об этом знаешь. - И почему же он не рассказал тебе этого тогда, когда она уехала? – ядовито поинтересовался Ренард. - Потому что благодаря одному очень умному Принцу он не мог до меня дозвониться. Да и совесть в лице Розали начала его грызть только на прошлой неделе. - Ник… - как-то обреченно произнес Ренард и выпустил такого родного и теплого Гримма из надежных объятий, отступая на шаг назад. Ему нужно собрать разбегающиеся мысли в кучку и рассказать Нику то, что еще не смогло уложиться и в его собственной голове. - Может… - удивленно приподнятые брови и отрицательный моток головой. – Ник, я жутко устал, - убито отозвался Ренард, пытаясь давить на жалость. - Твои отговорки раз за разом становятся все более детскими, - Ник обреченно опустил плечи и пошел в сторону гостиной. - Ты на меня плохо влияешь, - Ник резко остановился и удивленно вскинул брови. - А когда-то кто-то говорил, что, заполучив Гримма, станет только сильнее? - Моя сила и детские отговорки немного разные вещи, не находишь? – переспросил Ренард, делая шаг в сторону напрягшегося Гримма. - Ты ответишь мне или нет? – чуть громче, чем следовало бы, потребовал Ник, моментально осознавая, что только что произошло, и чуть покраснел. - Да, я знаю, что Джульетта уехала из Портленда, - еще шаг вперед, Ник отступил назад. - Но также я знаю, что она не беременна, - еще шаг, шокированный взгляд Гримма. – Это все Адалинда. Не знаю, каким образом она могла из-за решетки хоть как-то влиять на Джульетту. Но, видимо, через посредников Шейд удалось связаться с твоей бывшей девушкой, - шаг. Ник выжидающе смотрит, но все равно отступает назад. – Буквально через неделю после того обряда Джульетта назначила мне встречу… - А мне ты сказать, конечно же, не мог, - язвительно перебивает Гримм и на очередной шаг Ренарда вперед отступает назад. Чтобы в следующую секунду испуганно обернуться назад: сам того не замечая, Ник отошел прямо к дивану и теперь бедрами упирался в его спинку. - Нет, не мог, - Ренард останавливается на расстоянии вытянутой руки. – Ты был очень занят, поджигая мой дом, - Ник пристыжено отвернулся. – Ты сам спросил меня насчет Джульетты, так что будь добр, не перебивай и дай мне закончить, - Ник, все также сосредоточенно буравя взглядом стену, медленно кивнул. - Похоже, что план с фиктивной беременностью был продуман уже довольно давно, по-другому объяснить появление у ведьмы, лишившейся благодаря «одному очень умному», - передразнивая Ника, произнес Ренард, - Гримму своей сущности, я не могу. - Что за зелье? – Ник повернулся к Ренарду, внимательно вглядываясь в светлые глаза. Теперь он вслушивался в слова Принца, пытаясь уловить за ними возможную ложь. - Я как раз к этому и иду, - терпеливо, словно маленькому ребенку, пояснил Ренард. – Зелье невероятно мощное. Я даже точно не вспомню его названия, настолько оно древнее. Одно я знаю точно – готовится оно порядка полугода, если не больше, и для его приготовления используются безумно редкие и дорогие травы. Вся суть зелья состоит в обмане везена. Абсолютно любого. От мелкого Падальщика до Короля. Обмануть все чувства везена. Ведь своего ребенка мы можем ощутить, даже находясь на огромном расстоянии от него. И, возможно, будь на месте Джульетты сама Адалинда, у нее бы и получилось убедить меня, что она вынашивает моего наследника, но… - Человеческие женщины не в состоянии выносить ребенка от везена королевской крови, - припоминая слова самого Ренарда на эту тему, продолжил Ник. – А как же звонок из больницы? - Любая услуга за ваши деньги, - пожимая плечами, произносит Ренард. - И о чем же вы говорили? - Я попросил Джульетту покинуть город, как можно скорее, - на растерянный взгляд Гримма Шон лишь устало вздохнул и, притянув Ника за талию, не обращая внимания на вскинутые в защитном жесте руки, упирающиеся в грудь, он продолжил проникновенным шепотом, чуть касаясь губами кромки уха. – Если Джульетте причинят вред, ты ведь все равно не сможешь стоять в стороне. А так ни Феррат, ни Правящие Дома не знают о вашем разрыве. И Жнецы не смогут никому ничего сообщить по той простой причине, что к своим нанимателям они возвращаются по частям в красиво упакованных подарочных коробках, - Ренард осторожно приподнял лицо детектива за подбородок, вглядываясь в чистые синие глаза. – Хочешь спросить что-нибудь еще? И было видно, как в Нике борются природная любознательность и профессиональное чутье с невероятным чувством усталости, которое, исходя лишь от Принца, плотным коконом укутывает и самого Гримма. И победила… нет, не усталость, а что-то древнее. То, что живет в самих сущностях. Ник коснулся губ своего Принца целомудренным поцелуем. Простое мимолетно прикосновение, забирающее часть давящей усталости и опустошенности. И снова невидимые простому человеку нити. Только теперь они не пульсирующие алые, а ленивые, шарообразные лиловые. - Утро вечера мудренее? - чуть отстраняясь, Ник обдает горячим шепотом приоткрытые губы. И прежде, чем полностью погрузиться в затягивающий омут таких нужных сейчас горячих прикосновений и захватывающих с головой чувств, Ренард успевает подумать, что за столь короткое время и Ник и он сам смогли научиться тому, без чего не могут существовать нормальные отношения между Гриммом и везеном. Они научились уступать. Ренард припал к доверчиво подставленным губам, сминая и посасывая их, врываясь жадным языком в жаркую глубину рта. Руки, казалось, живут своей жизнью. Вот они мягко, едва касаясь, ведут вдоль позвоночника, распространяя толпы мурашек, а вот с силой сжимают упругие ягодицы, вырывая тихий стон, заставляют Гримма сильнее прижаться к горячей мощной груди. Широкие ладони Ренарда скользят по напряженной спине, задирая уже мешающуюся футболку. Шон пересчитывает ребра, мягко улыбаясь сквозь поцелуй, ощущая, как под его руками расслабляются мышцы. Чтобы стянуть футболку Нику приходится отстраниться, оторваться от вечно сжатых в плотную линию губ, которые сейчас кажутся такими мягкими и податливыми. Но эта передышка нужна им двоим: наполнить уже порядком саднящие легкие кислородом и вновь прижаться к истерзанным губам, как к источнику самой вкусной на свете воды. Ник сам тянется к ремню на брюках Ренарда, мимолетно пробегаясь мягкими подушечками пальцев по литым мышцам, прослеживая темную дорожку волосков, ведущих за кромку штанов. Пряжка с натужным звяком поддалась, как и не всегда послушная пуговица. Но когда Ник, пытаясь схватиться за миниатюрную собачку молнии, неосторожно прошелся по напряженному паху, Шон перехватил его руки и поднес к губам. Он провел широкую влажную дорожку от запястья по раскрытой ладони до кончиков пальцев, легко закусывая указательный. Ренард с внутренним удовлетворением следил, как глаза его Гримма заволакивает легкой пеленой, как из синих они превращаются в завораживающе черные. Отпускает руки, которые моментально оказываются обвитыми вокруг его шеи, ладони снова ложатся на такой притягательный зад, чуть сжимая. Ренард коротко лижет ямочку на подбородке, ведет носом вдоль линии скулы, втягивая настойчивый мускусный аромат разливающегося возбуждения, и снова впивается в чужие губы жадным диким поцелуем. Он ловко приподнимает Ника, заставляя того обхватить ногами его талию, и медленно, не отстраняясь от горячего отзывчивого Гримма, направляется в сторону ванной. Душ никто не отменял, но ведь можно совместить приятное с полезным? У самых дверей злосчастной комнаты Ник опять отстраняется глотнуть такого нужного кислорода и вопросительно заглядывает в ярко-красные глаза. Ренард прижимает его к холодной поверхности стены, создавая ошеломляющий контраст, и загнанно дышит в шею. - Поможешь? – проведя языком по соблазнительному изгибу шеи, тихо прорычал в краснеющее ухо. - Куда я денусь? – вопросом на вопрос отвечает Ник и, не смущаясь плотоядного оскала, притягивает Шона ближе, устраиваясь чуть удобнее, сильнее сжимая талию Принца. Ренард удовлетворенно рычит, слыша едва различимый вскрик, когда ненамеренно прокусывает припухшую нижнюю губу и сильнее до синяков сжимает бедра. Наконец, водрузив свою ценную ношу на бельевой ящик, оторвавшись лишь на пару секунд, Принц с трудом захлопнул дверь ванной, возвращаясь к тяжело дышащему, раскрасневшемуся Гримму, срывая мешковатые серые штаны… И, конечно же, целиком и полностью сосредоточенные друг на друге Принц и Гримм не могли услышать тихий скрип неплотно закрытой двери и глухой удар сумки о пол. Также как и не могли увидеть вмиг покрасневшего Хэнка Гриффина, который, как мог быстро покинул квартиру своего начальника, напоследок громко хлопнув дверью, что тоже осталось незамеченным. И теперь сидя в каком-то захудалом баре, на другом конце города жутко бледный (для своего цвета кожи) Хэнк опрокидывал в себя уже третий (пятый?) стакан крепкого виски. В голове билась лишь одна паническая мысль, что засиживаться на работе допоздна плохая и очень вредная привычка. «И никогда не стоит увозить шефу забытый им же портфель. На следующее утро забрал бы. Сам», - мысленно добавил Гриффин, все же прикладываясь головой о негостеприимную деревянную поверхность стола. И только после очередного стакана уже непонятного алкоголя (сколько всего он выпил?) и очередного же приклада лбом о стол, его покинула настойчивая картинка самозабвенно целующихся шефа и напарника. К слову, сознание тоже решило не задерживаться в теле своего хозяина. А километрах в пятнадцати-двадцати в теплой и уютной квартире Ник Беркхардт, разморенный, с приятной усталостью во всем теле, сладко спал, прижимаясь спиной к горячей мерно вздымающейся груди такого же умиротворенного Шона Ренарда. И сейчас они меньше всего на свете думали о завтрашнем дне, который, несомненно, принесет много сюрпризов.