детка, послушай

как чжунхэ вообще умудряется найти его в этой заднице города, вопрос сложный, но ханбин его не озвучивает. вместо этого он пялится слишком спокойно для всей ситуации и давится дымом, закашливаясь. выражение лица чжунхэ даже не меняется, он так и стоит – сжатые в недовольстве губы, напряжённые скулы и приподнятая бровь. типа «серьёзно, чувак?». блять, да. ханбин вполне серьёзно снял себе койку в каком-то непонятном хостеле, серьёзно купил себе соджу и так же серьёзно распивает его во дворике своего пиздатого ночлега. когда чжунхэ объявляется, в нём уже почти вся бутылка, но пьяным он себя не чувствует, только слегка заёбанным и сонным. - храни господь геолокацию, - говорит чжунхэ и садится напротив, забирает сигарету из его рук и затягивается. – как кроватка? удобнее, чем дома? - я до неё ещё не дошёл, - отвечает ханбин и подкуривает себе новую сигарету. чжунхэ понимающе кивает. опрокидывает в себя остатки соджу, даже не морщась, достаёт свой телефон и фотографирует ханбина. всё это время на его лице вообще ни одной эмоции не прослеживается – мог хотя бы похихикать над ним, он всегда так делает. говорит, у ханбина очень тупое ебало, когда он пьёт. - я не знал, что у нас фотосессия, - говорит ханбин и достаёт из своего скромного пакетика ещё одну бутылку соджу. - это для чжинхвана, - не отрываясь от телефона, отвечает чжунхэ. – а то поседеет раньше времени. он почти дошёл до мысли звонить в больницы. ханбину сложно представить, сколько пропущенных может быть на его телефоне, который он оставил в комнате, но он точно знает, что пропущенных от чжинхвана там больше всего. вместе с сотней гневных и обеспокоенных сообщений. - я тут подумал, - говорит чжунхэ и наконец убирает свой телефон, - может придумаем что-то не настолько обременяющее? - в смысле? - можем купить какую-нибудь стрёмную дешёвую посуду, чтобы её бить, когда тебя кроет. или запишем тебя к психотерапевту. только в следующем месяце. я потратил последние деньги на такси. врозь ситуации ханбина пробивает на смех. судя по дёргающимся уголкам губ чжунхэ, его тоже. следующие полчаса они тратят на то, чтобы пригубить начатую бутылку соджу. между ними царит молчание, и ханбин искренне благодарен чжунхэ за то, что его хватает на это – язвительных комментариев или попыток обсудить ссору он бы точно не выдержал. на часах почти три, когда соджу, как и пачка сигарет, заканчиваются. - хочешь остаться? – спрашивает чжунхэ. - а ты хочешь, чтобы я остался? – отбивает ханбин. чжунхэ напрягается. всё это время он был вполне расслаблен – по крайней мере, пытался таковым быть – но после этого вопроса его взгляд холодеет. он сжимает пальцами зажигалку, так сильно, что костяшки на его руках белеют, подаётся вперёд и хватает ханбина за подбородок. - я хочу дать тебе по лицу, - честно отвечает он. – но сдерживаюсь только потому, что люблю тебя пиздец. от его слов ханбина пробирает дрожь. не такая, когда они зажимаются в прихожей квартиры, и не такая, когда чжунхэ неожиданно обнимает ханбина с утра, пока на плите горит яичница. не та дрожь, когда юнхён в очередной раз угадывает с его желаниями и дарит на день рождение лучший подарок в мире. не та, когда чживон благодарит его за сотрудничество прямо со сцены. больше похоже на то, будто ханбин всё это время сидел в ванной – уже пустой и остывшей, с оледеневшим вокруг воздухом и на холодном шершавом покрытии. а потом вдруг пришёл чжунхэ и накинул на него тёплое полотенце. вот, на что это похоже. чжунхэ всё ещё держит его за подбородок, смотрит зло и напряжённо, под кожей на его лице ходят желваки. он, наверное, очень сильно хочет ударить ханбина, и не то чтобы он был не прав. когда ханбин открывает рот, чтобы ответить что-нибудь вразумительное, чжунхэ тянется вперёд и целует его. сначала это просто сухое прикосновение губ, но ханбин никогда не умел строить из себя обиженную гордость и противиться чжунхэ, поэтому через мгновение он уже сам тянется к нему навстречу и со злостью сжимает пальцами волосы на затылке. слишком увлечённые процессом, они сносят на землю пустые бутылки от соджу и пепельницу, и звук битого стекла немного их отрезвляет. - собирай свои манатки и поехали домой, - шипит чжунхэ в его губы. – пока я тебя прямо тут не трахнул. ханбин решает ничего ему не отвечать, послушно забирает вещи и сдаёт ключ от комнаты на ресепшен. когда он выходит, чжунхэ сидит на том же месте с закрытыми рукой глазами. выглядит он очень вымотанным и уставшим – наверняка не спал с прошлой ночи, когда ханбин не вернулся домой. - я тоже тебя люблю, - говорит ханбин и гладит его по макушке. чжунхэ молча утыкается лицом в его живот.