Перед тем, как ты уедешь

Мы возвращались с вечеринки, часа в 3 утра, я была сосредоточена на дороге, он спьяну залип в окно. Мы и раньше ночевали у него дома – вдвоем, но без всяких приставаний и прочего бреда. У него девушка, я одинока, но с моральными принципами. Ничего не должно было случиться. Не должно… Припарковались, покурили на улице. Посмеялись над какими-то, только нам понятными шутками. Поднялись в квартиру. Каждый делал свое дело – я стелила постель, снимала линзы, умывалась. Он, пошатываясь, сосредоточенно снимал с себя одежду, делая вид, что все нормально и меня здесь нет. Это, если честно, напрягало меня, ситуация явно была неловкой, и я торопилась скорее прыгнуть под одеяло и уснуть наконец – вставать надо было буквально через пару часов. Уже лежа на диване, под толстым одеялом, которое мне уступили, я расслабилась, с удовольствием вспоминая прошедший день. Он ерзал рядом, под тонким пледом, то и дело почесываясь и вздыхая. Я не обращала на это внимания, пока вдруг не осознала уставшим мозгом то, как давно у меня не было секса, и какой симпатичный парень лежит в полуметре от меня в одних трусах, и совсем несексуально кряхтит, пытаясь улечься поудобнее. Пока я покрывалась холодным потом ужаса от своих мыслей, он завел светскую беседу, настолько светскую, насколько это было возможно между людьми, лежащими рядом в одном белье. Меня бросало то в жар то в холод, и разговор обещал отвлечь от низменных желаний. Он спрашивал, когда я уезжаю работать в другой город. Спрашивал про общих друзей, рассказывал про учебу, работу. Разговор явно не вязался с моей стороны, но он будто не замечал этого, умело заполняя неловкие паузы. Но это не могло продолжаться вечно, и вскоре повисла тишина, прерываемая нашим дыханием. Он еще долго возился и вздыхал, а потом поинтересовался: - Может, переспим? Ты скоро уедешь… Так сказать, напоследок. Когда он предложил это, я сперва подумала, что ослышалась. В ушах уже предательски стучала кровь от предвкушения, но я попыталась обуздать свою похоть и уверенным голосом просипела: - Что? Он хмыкнул и прошептал: - Думаешь, я не слышу, как ты тяжело дышишь? Шепот отдался внизу живота знакомым, тянущим ощущением. Я хотела возразить, но горло слиплось от стыда и возбуждения и не желало издавать никакого вранья. - Я не настаиваю, как хочешь, - и отвернулся. Несколько мучительных минут я боролась с собой и своей моралью. Конечно, следовало отказаться, что я и попыталась сделать. Прочистив горло, я заикнулась было об отказе, но меня перебил этот волнующий, бархатный голос, шепотом спросивший: - Передумала? В следующую секунду он уже навис надо мной, запустив одну руку мне в волосы, и поцеловал меня так, что я сдалась, мгновенно, без боя. Этот поцелуй, казалось, длился час или дольше, во мне бушевал океан самых различных эмоций – от страха и стыда до безумного желания и страсти. Но секунда за секундой, стыд покидал мою душу, страх растворялся в кольце этих сильных рук. Я наконец обрела способность шевелить конечностями и обхватила его шею, запуская пальцы в волосы на затылке. Еще через несколько минут на мне уже не было ничего, а он ласкал самую чувствительную часть моего тела языком, поглаживая ладонями внешнюю поверхность бедер. Я никогда не испытывала особого удовольствия от кунилингуса, но сегодня, видимо, был мой день. Он отвлекся лишь на секунду, чтобы сказать мне: - Если хочешь стонать, не сдерживайся, тебя никто не услышит… - и все звуки пропали, оставив меня наедине с собственными стонами и вскриками. Моя голова металась по подушке, ладони сжимались и разжимались, вцепляясь ногтями во все, за что могли ухватиться. Мне казалось, меня слышит весь дом, меня и мое рваное дыхание, мои унизительные мольбы не останавливаться, мой сдавленный вскрик, когда все закончилось и его обжигающий, одобрительный взгляд, пока он держал в объятиях мое бьющееся в сладких судорогах тело. Пока я возвращалась из бессознанки, он уже успел надеть презерватив и снова улечься сверху, по одному вводя в меня пальцы. Я не успела пикнуть, как его пальцы неожиданно покинули меня и твердый член наполнил место, где они только что были. Он начал медленно и нестерпимо нежно двигаться, заставляя шипеть от нетерпения и цепляться за его руки, искать его губы. Вдоволь помучив меня, он вдруг с силой рванул меня на себя и посадил на колени. Темп резко усилился, он буквально вдалбливался в меня, сжав в объятиях так сильно, что я не могла дышать. Я уткнулась лицом ему в плечо, вцепившись зубами в свою губу, чтобы не кричать. Через несколько секунд он со стоном выдохнул мне в волосы и замер, а потом завалился на бок, не выпуская меня из рук. Я не протестовала, так как уже получила свое ранее, и мне было достаточно. Так мы лежали еще пару минут, потом он вышел, вернулся уже в трусах и лег, пожелав мне спокойной ночи. В нас уже не было этого томления, мы были опустошены и не чувствовали ничего – это не любовь, а просто животная страсть, похоть. Завтра он будет гулять со своей девушкой и не вспомнит об этой ночи, а я… А у меня есть мои моральные принципы.