Как единое целое

***

Севериан любил гостить у Валессия. Наблюдать за постепенно выцветающими листьями, усиливающимся ветром, слабым дождем, постепенно переходящим в буйный ливень, в то время как рыжий паренек рассказывает об очередном фильме ужасов, который им надо вместе посмотреть, уходя с головой в повествование и выходя из своего привычного меланхоличного состояния, не забывая добавить любимых ягод зимнего друга в чай, пока трещит огонь в камине и настаиваются ягоды, — да, для Зимы определенно не было ничего лучше этого. Он любил наблюдать не только за порой, но и за самой Осенью, будь то его обычное меланхоличное состояние, ленивый Леся, увлекшийся очередной книгой, уставший работать за все сезоны или разозлившийся на глупую шутку Шимуна... Но прекрасней всех был улыбающийся Валессий, когда дети наряжались в Хеллоуин, когда его листьями любовались и создавали из них шедевры, когда благодарили его за урожай и искренне радовались дождю и серому небу, когда Севериан, нисколько не стесняясь, позволял выпасть первому снегу на пару месяцев раньше и первая снежинка неизменно падала в руки рыжему пареньку... В такие моменты Зима не знал куда ему деться, не знал что ему делать, руки так и норовили сделать что-то, что-то странное, что-то что все поменяет, но он просто сидел, сжав кулаки, пряча смущенное лицо под капюшоном, пока невольно упавшая температура и вихрь за окном говорили все вместо него. Валес продолжал рассказ, периодически доливая чай и любуясь картиной за окном. Всегда, когда его зимний друг гостил у него, что-то шло не так и порой было невозможно понять, что же такое идет за окном. "Снег или дождь? Снеждь", — как говорили некоторые, уже привыкшие к такому жители. Это забавляло Осень, но не очень радовало людей и одну блондинистую макушку в частности. «У каждого из нас свои три месяца, а из-за ваших посиделок такое чувство, что вы не два разных сезона, а одно целое", почему-то эти слова обрадовали Севериана, что еще сильнее разозлило Дария и позабавило ехидно улыбающегося Шимуна. Единое целое, да? Севериан любил тихие места, а с Валесом, по его словам, ему было уютно, Валес же чувствовал некую привязанность к Зиме, ему было так спокойно рядом с ним... Осень сам не заметил как в ходе раздумий замолчал и в открытую пялился на Севериана, который делал тоже самое в ответ. Почему-то это не было чем-то неловким, напротив, было так уютно и спокойно... Из-за молчаливости "снежного" друга Осень всегда говорил за двоих, поэтому периодичное затишье, некий "обмен мыслями и душами", не было чем-то непривычным, но от этого не становилось скучно или одиноко, напротив, становилось так легко на душе, когда он видел ответы на все волнующие его вопросы в этих ледяных заинтересованных глазах. Севериан слушал. И почему-то Валессию этого было достаточно, чтоб после, казалось бы, одностороннего разговора, облегченно-радостно улыбнуться, неизменно вызывая тем самым понижение температуры... — Почитаем? — Осень встал из-за стола, убирая пустые кружки. Брюнет кротко кивнул и встал следом, пока Валес пошел искать нужную книгу. Усевшись на довольно-таки старый диван, Осень довольно посмотрел на Зиму, показывая ему книгу — сборник сочинений Лавкрафта, о которой он столько говорил. Это было забавным. Октябрь уже прошел, но любовь Валессия к ужасам не менее ужасно умиляла обычно сдержанного Севериана, что он не сдержал нежной улыбки. Это было слишком милым. ... Если б Валес мог понижать температуру, то начался б гололед... Осень прекрасно читал, его тихий, спокойный, ровный — но не хриплый, мальчиший — но ласковый голос Зима считал самым лучшим, что он слышал на свете, видеть Осень, слушать Осень, вдыхать его запах и прижимать к себе... Он был зависим от этого. Однако Валес не любил подолгу читать вслух, считая что это нарушает идиллию, не дает проникнуться сюжетом, "вжиться" в него. Поэтому Севериану пришлось вплотную сесть к нему, порой невольно утыкаясь тому в шею, касаясь лицом мягких рыжих волос и еле сдерживаясь, чтоб не зарыться в них, вдыхать запах яблочного пирога, корицы, старых книг и еще десяток различных ароматов, образующих вместе его запах, запах Осени. "Зов Ктулху" подходящая книжка для увлечений Валеса, расследование профессора больше напоминало Севериану необычный детектив, но на какое-то время он так сильно увлекся произведением, что и не заметил, когда вплотную прильнул к рыжему пареньку, не отвлекаясь и бегая глазами по тексту, лежа у того на плече. Валес же на такое рвение лишь улыбнулся, незаметно прижимаясь к нему. Понравилось, значит. Спустя час увлеченного чтения Севериан глубоко вздохнул, они наконец дочитали и только узнав конец он смог это сделать. Умеет же Валес книги подбирать, до последнего не отпускают. Да и сам конец оставил пищу для размышлений... Севериан зевнул, вместе с героями он словно прожил другую жизнь и от этого на него навалилось такое чувство усталости, словно он весь май воевал с Шимуном. Заметив это, Валес мягко провел по его волосам, привлекая внимание, и переложил Севериана к себе на колени. Сонная аура, что поделать. Последний, будучи не в совсем адекватном состоянии, сразу же обнял Валеса, уткнувшись ему куда-то в живот, глубоко вдыхая его запах и проваливаясь в царство Морфея, пока Осень гладил черные гладкие, чуть жестковатые волосы и открывал страницу следующей повести. Он ему потом все расскажет, обязательно, а пока Зима уснет самым крепким сном на который только способен, Осень постарается запомнить все основные моменты повести, чтоб рассказать о прочитанном зимнему другу, а Дарий исчерпает весь свой нецензурный лексикон, направляясь к дому Валеса, то наступая в лужи, то подскальзываясь на льду и падая в недосугробы. Снеждь же.