Урок в коридоре

Шёл второй урок литературы. Девчонки как всегда в голубом мире. Пацаны же либо в ВК, либо беспалива музыку слушают. Вот я тоже беспалева, вот только эта мымра именно на меня смотрит убийственным взглядом. — Ромашкин, в коридор быстро, там будешь образование получать!!! И классного руководителя я вызову, слушает он мне тут музыку. А "Войну и Мир" кто будет учить? — Кто написал, пусть тот и учит. — недовольно пробухтел я. Нет, нефиг командовать тогда. — Дневник мне, а ты ВОН!!! Я гражданин мирный и жопу нарывать на неприятности не собираюсь, хотя уже походу нарвался. Я спокойно встал и вышел из класса, давая понять, что мне плевать на её истерики. В коридоре пусто и очень тихо. Неудивительно, пол школы на карантине или уроке. Я человек хитрожопый и прихватил телефон. Ах, да, я же не представился. Я Ромашкин Кирилл, не надо говорить ничего на счёт фамилии. Я всё прекрасно знаю. Вот толко фамилия ни капли не соответствует моему характеру. Я колючка. А ещё меня пидором называют. У меня волосы чуть ниже плеч и я из заплетаю в хвост... Думаю, не надо объяснять, за что опыляют мою ориентацию. В телефоне копался я немного, он сел. Ну лох это судьба. Тут я услышал быстрые шаги в мою сторону. Я поднял голову и... Кто то впился в мои губы с огромным напором. Это был мой сводный брат Рома. Мы с ним второй год вместе живём, третью мировую развязываем. В шоке я не сразу понял, что случилось, но когда до меня дошло, то было поздно. Я сопративлялся, но быстро сдался. Я ни разу не получал такого кайфа от поцелуя. Я чувствовал вкус его губ. Кофе, апельсин и что то ещё. Ни какого блеска, как у девчонок. Господи, я сейчас растаю. Его горячий язык исследовал мой рот, зубы, нёба, а я чуть ли не стонал от удовольствия. Он сплёлся с моим языком в жарком танце и борьбе. Его рука обняла меня за талию, гладя, прижимая к нему ещё ближе. Да мать твою, У НЕГО СТОИТ!!!!! И у меня стоит. Ёбанный в рот. Сознание отключилось, а внутри появилось чувство насторожённости. В любой момент кто—то мог выйти и всё, у нас будет каминг-аут. И этот инцидент вряд ли удасться замять. Внизу мне начали растёгивать брюки. Вот тут стало не по себе. Посмотрев на того, кто был внизу, я просто был в шоке. Мою ширинку растёгивал мой однаклассник Петя, и усердно начал работать ртом. Мне аж дурно стало от ощущений. Горячие губы посасывали головку, а рука усердно надрачивала, сжимала яички. Мои губы терзал не отстанавливаясь Рома. Я тоже начал отвечать и отдался кайфу. Мысли о том, что это парни — отпали. Ну пофиг. Гей, как гей. У родителей ещё моя младшая сестра есть. Я чувствовал долгожданную разрядку, но вдруг всё прекратилось. Меня поставили раком и начали вводить палец в анус, В АНУС. — Неужели всё равно, кто тебя будет трахать, кто первый из нас, ммм? — кажется это был голос Ромы. — Пожалуйста, быстрее. Кто нибудь уже... Я очень хотел кончить. Так ещё и палец касался простаты, вообще терпеть невозможно. Мне было представить страшно, как я сейчас выгляжу. С красными щеками, с округлыми ягодицами вперёд, с приоткрытым ртом, еле сдерживающий стоны удовольствия. — Потерпи, скоро будет очень хорошо. — А это уже был Петя. Я прикусил губу, молился, что бы никто не вышел из класса. Горячие руки ласкали мои соски, от тягивали их сменили и что только не делали... — Кира, Кирюша, потерпи, пожалуйста, скоро будет очень приятно. Ты такой узкий, как же будет хорошо в тебе. Меня током прошибло. От сексуального голоса, ласк, я уже сам начал насаживаться на его пальцы. Лишь бы повторилось это ощущение. Вдруг пальцы пропали, а на их место пришло два охуенно больших, горячих члена. Стало до дури больно, они ведь порвут меня. С горем пополам, они вошли в меня гладя и шепча, что любят меня. Их руки ласкали мои ягодицы, даря незабываемые ощущения. Они не двигались, давая привыкнуть к наполненности. Стало уже не так больно, и они начали двигаться во мне. Я прикусил губу до крови, лишь бы не застонать. Боль пропадала постепенно, и становилось хорошо и горячо. Нереальное чувство. — Как же приятно быть внутри тебя, ты такой узкий и соблазнительный. — прошептали мои искусители. Их дыхания горячие, и заводит до дури сильно. — Я про-шш-уу, кончи-и-те в меня быстрее, по-ожалуйста. — Да малыш, потерпи, будет хорошо. Они начали с размахом трахать меня, толчки несдержанные. В глазах мутнело от слёз. Но слёзы были не от боли, а от того насколько горячо внутри. Вот это долгожданное чувство. Разрядка. Она родимая. Они кончили тяжело дыша. Я ощущал болезненые ощущения в анусе и их липкую сперму. — Малыш, пойдём домой, мальчик наш. А дальше всё как в тумане, но я чувствую, что утром им от меня попадёт.