Впусти меня

С самого утра мой день был каким-то странным. Вернее, всё началось ночью, когда я как обычно встала ровно в три, чтобы выпить свои таблетки. Вернувшись в комнату и выключив свет, я повернулась на бок, и тут мне показалось, что в дальнем углу, рядом с шкафом кто-то стоит. Скорее всего это от таблеток, от них вроде даже глюки лёгкие могут быть. Поэтому я спокойно уснула. Но утром всё было не лучше. В квартире постоянно тух свет, а мне мерещился парень с синяками под глазами. Это стало меня напрягать, но я решила, что сегодня днём зайду к своему врачу и попрошу поменять таблетки. Что-то подобное я рассказывала своей одногруппнике Лизи. Занятия в колледже закончились, а потому мы шли на автобусную остановку. Осень уже зааанчивалась, а потому погода была не из лучших. Мы спокойно шли и разговаривали. Вернее, Лизи говорила про парня, моду, косметику, девчонок и нового педагога, а я многозначительно кивала головой, пока думала про свои приходы. Может мне наркоту кто подмешал? Да нет. Просто таблетки просрочелись раньше времени, выпишу новые. — Эмми! — я посмотрела на Лизи, которая щёлкала пальцами перед моими глазами. — А тот парень, которого ты видишь, он хоть сексуальный? — Нет, — я удивлённо нахмурилась. — Или да. Думаешь, я его рассматривала? — Ну в фильмах это обычно дух твоего суженого, — она с видом профи подняла палец вверх. — Присмотрись! Вдруг, раздался смех. Он был хриплый, безумный, тихий и пугающий. Но самое страшное было то, что он исходил отовсюду. Он был и внутри меня и снаружи. Я зажала уши руками, но смех не останавливался.Он будто сводил меня с ума. Всё внутри сжалось, и меня пробила дрожь. Кто-то просто задыхался от хохота. Через минуту он стих, и я отпустила руки. — Эмми, — Лизи обеспокоенно смотрела на меня. — Поехали домой, тебе надо отоспаться. Я провожу тебя. Мы сели в подъехавший автобус. Мои руки тряслись, будто я только что экзамен по высшей математике сдавала. Что это было? Неужели приходы такие сильные? Может всё же наркота? Лизи сидела рядом, смотря в телефон и с кем-то переписываясь. — Эмми, — она подняла мою голову одной рукой, счастливо смотря в глаза. — Я тебя привезу, сделаю чай и уеду, хорошо? Ты только поспи. Подготовишься к экзамену завтра. — Ладно, — я кивнула. Во-первых, поспать я правда хотела, во-вторых, я не суицыдница, чтобы спорить с Лизи. Автобус остановился около моего дома, и мы вышли. Погода на улице была отвратной и вызывала желание залезть под одеяло и кушать что-нибудь. Но увы, несчастные студенты вынужденны ходить на лекции, а потом ещё просиживать дома над домашними заданиями. Я зашла в свою маленькую квартиру, в которой уже которую неделю царит беспорядок. Попрощавшись с Лизи, я отправилась спать. Как ни странно, но я уснула почти сразу. Глаза закрылись, и я провалилась в мир снов, которые в этот раз представляли собой череду каких-то картин, будто взятых из истории. Сцены битв, картины праздников и баталий ужасали и восхищали одновременно. Проснулась я лишь под вечер. На часах было одиннадцать, а я поняла, что так и не добралась до душа. Захватив полотенце, я зашла в туалет и открыла кран. Я живу тут уже полгода, а перегородку, чтобы вода не растекалась по всему полу, так и не поставила. Я разделась, кинув свои вещи на раковину и встала под струю. Вода была горячеватой, от чего по всему телу прошлось приятное тепло. Закрыв кран лишь через полчаса, я вытерлась и подошла к раковине. Открыв холодную воду, я посмотрела а зеркало. — Эми, херово выглядишь, — я усмехнулась, проводя пальцем по своим синякам под глазами. Мои голубые глаза смотрели, будто, я провела лет пять на войне. Волосы были в отвратительном состояние: мокрые, но по-прежнему торчащие в разные стороны. За последний год я сильно потеряла в весе, а потому ключицы сильно торчали. Да, не такой меня хотела видеть мама. Интересно, смотрит она не меня сверху? И есть ли этот верх? — С каких пор ты философ? Надо умыться, может тогда отпустит? Я набрала в руки почти ледяной воды и нагнулась вниз. Окатив лицо, я вздрогнула и снова поднялась. Комнату сотряс мой вскрик. Прямо за моей спиной стоял тот самый парень. Да, выглядит он ещё хуже меня: уставший, бледный, с синяками, но взгляд у него был по-настоящему мощный. Увидев его, я взвизгнула и отскочила в сторону, прикрываясь полотенцем. — Кто Вы?! — я попятилась и потёрла глаза, надеясь, что он исчезнет, но он продолжал стоять на месте. — Как Вы сюда попали?! — Это не столь важно, — он осмотрел меня и усмехнулся. — Можешь не прикрываться, мне и так нравится. — Я вызову полицию! — он глухо рассмеялся. И я узнала этот смех. Это он смеялся тогда днём. — Покиньте мою квартиру! — Неужели? — он усмехнулся, делая шаг ко мне. Я лишь крепче прижала полотенце к груди. — Ты невероятно пахнешь. — Это лишь шампунь, — я всё ещё думаю, что это лишь моя голюцинация. Потому что обе двери были закрыты и не открывались, я бы услышала. — Прошу Вас, уйдите! — Нет, — он покачал головой, подходя ко мне вплотную. Я попятилась назад, но столкнулась со стеной. — Ты пахнешь безумным страхом. Он схватил меня за плечо, и его вены вмиг почернели. Он закинул голову назад, блаженно прикрывая глаза. Боже, что он делает? — А теперь поговорим, — он сделал шаг назад, давая мне чуть личного пространства. — У меня проблемы, и мне нужно твоё тело. Я займу его, потому что Стайлз стал слишком узнаваемым в Бейкон Хилс. — Вы наркоман? — до меня только что дошло, что он действительно походил на зависимого. — Я Ногицунэ, — я чуть фыркнула, ведь почему-то уже почти не чувствовала страха. Тут его радужка засияла чёрным, затемняя и без того почти чёрные глаза. — И ты впустишь меня! — Уходите! — я махнула рукой, чтобы ударить его в солнечное сплетение, но он перехватил мою руку. Полотенце упало к ногам, оголяя меня. Я задрожала всем телом, когда он пробежался взглядом по мне. Моя левая рука стала трогать стену сзади меня, но на ней был лишь включатель для душа,я резко открыла его так, чтобы вода полилась прямо на этого человека. На секунду потеряв бдительность, он ослабил хватку, и я вырвалась и уже сделала шаг к двери, как он возник прямо передо мной, весь мокрый и явно злой. — Слушай сюда, девчонка, — он схватил обе мои руки и прижал к стене. Я усиленно вертелась, стараясь ударить его или хотя бы освободиться, но ничего не выходило. — Я могу убить тебя в любую секунду! Но сидеть в мёртвом теле слишком скучно! Я уничтожал города, развязывал войны, учинял хаос и раздор! Я и есть хаос и раздор! Эти идиоты думали, что если они проткнут меня катаной, то победят! Я предвидел. Я лишь успел назначить рамки для того, за кого зацеплюсь! И выпала ты! Так что лучше будь благодарна! Единственной, кто не умрёт в конце-концов — будешь ты! — Вы бредите, — я с жалостью посмотрела на него, пытаясь успокоить. Он наверное болен, и если я помогу ему, то он успокоится. — Сделайте глубокий вдох. Я врач, я смогу помочь. — Хватит меня раздражать! — он прижал меня к стене, начиная душить. Его глаза снова засияли, а по венам поползла чёрная кровь. Я испуганно смотрела на него, пытаясь вдохнуть. — Я вижу тебя, маленькая Эмми. Потеряла всю семью, цепляешься за учёбу и подругу, больная девчонка. Ты жалкая. Но я наделю тебя великой силой, лишь впусти меня. И я не убью тебя, не причиню боли. — Хорошо, — я кивнула. Кажется, он действительно тот, кем называется. Только сейчас я почувствовала, как по щекам бегут слёзы. Я всхлипнула, стараясь проглотить рыдание. — Согласна, только не убивай меня. — Ну что ты, — он улыбнулся, отпуская мою шею. Я судорожно вздохнула, жадно хватая воздух. — Моё тело не должно плакать. Я не убью тебя. — Спасибо, — я уже почти ревела в голос, оседая на пол. Вода по прежнему текла, моча его одежду и не давая высохнуть мне. Полотенце у ног давно превратилось лишь в кусок мокрой ткани. — Как там сказала твоя подружка? — он присел напротив, заглядывая мне в глаза. — Суженный? Практически. Мы действительно проведём всю жизнь вместе. Кстати, может нам стоит устроить брачную ночь в честь нашего соединения, как думаешь? — Нет, — я судорожно замотала головой, а меня накрыла новая волна рыданий. — Пожалуйста, не надо. — Да брось, — он засмеялся, поднимая меня одной рукой. — Мы столько времени вместе проведём, не стоит стесняться. — Прошу Вас, — я завертелась на месте, но он лишь крепче прижал меня. — Не надо! Вы обещали, что мне не будет больно! — Так ты девственница, — она глухо усмехнулся, проводя пальцем по моей щеке, останавливая ладонь на подбородке. — Думаю стоит лишиться её сейчас, а то потом уже точно не будет возможности. Неужели ты такая трусиха? — Не надо, — я заплакала, прикрываясь руками, но одним движением он прижал меня за запястья к стене. — Пожалуйста, не делайте этого! Прошу! Умоляю! — У тебя какие-то комплексы? — он спустил руки мне на талию и легко поднял вверх. — Мне нравится твоё тело. — Отпустите, — я задёргалась, дрыгая ногами и руками. Тут же меня впечатало в стену. На шее почувствовалось горячее дыхание. — Мы же будем близки, — он прошептал это мне на ухо, чуть кусая за мочку. — Не стоит меня бояться. Я снова заплакала. По телу разлилось приятное ощущение, но от этого становилось лишь противно. Я попыталась свести ноги, но была прижата к стене. Он прошипел мне на ухо что-то неразборчивое. Вода ударила мне в лицо, когда мои ноги пробрала судорога. Больно. Я вскрикнула, закусывая губу. Больно. По всему телу пробегает дрожь, а с губ слетает невольный стон. Больно. Чувствую, как струйка крови течёт по ноге, капая на пол. Внутри всё горит и скручивается. Лизи говорила, что это должно быть приятно, но пока чувствую лишь боль и отвращение. Больно. Стараюсь не смотреть вниз, чтобы не думать об этом. Я просто заболела и у меня начались боли. Они пройдут, надо просто терпеть. Больно. Я много раз слышала, читала, видела в фильмах, что это красиво, нежно и прекрасно. Сейчас я не испытываю ничего кроме боли, страха и отвращения. Всё ещё пытаюсь закрыться руками, но он не даёт. Он будто наслаждается моей болью, упивается ей. Случайно провожу глазами по его лицу, а он цепляет мой взгляд. Усмешка. Он смеётся надо мной. От этого слёзы ещё сильнее текут по лицу, а все мышцы сжимаются. — Не плачь, Эмми, — его голос звучит будто откуда-то издалека. Он хриплый, тихий, но властный. Пытаюсь отвезти взгляд, но он хватает меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Так же делают люди, когда занимаются сексом? — Вы насилуете меня, — смотрю на его радужку, что кажется такой тёплой, карамельной, но его взгляд, он другой. Он животный, первобытный. — Да? — он усмехается, сжимая зубу. Он наслаждается. Вот только ему милее та чёрная кровь, что уже касается его лица. — А так? Он наклоняется к моему лицу и касается своими губами моих. Запредельно близко. Держу рот закрытым и пытаюсь отвернуться, но он не даёт. Вскоре я сдаюсь и открываю рот. Он чуть ухмыляется и кусает меня за губу. Больно. Он отодвигается от моего лица и смотрит. Чувствую, как по подбородку катится капля крови. Он приближается и проводит по этому месту языком. Отвратительно. Меня начинает тошнить от этого, но всё мысли затмевают те ощущения, что резко накатывают на всё тело. Ноги начинает бить судорога, а через всё тело проходит лёгкая дрожь. Снова непроизвольно вскрикиваю и слабну. Мышцы спины перестают держать меня, а потому заваливаюсь на него всем телом, пытаюсь отодвинуться, но не могу. Как же мне плохо. Я бы всё отдала, чтобы сейчас умереть. Но вместо этого я чувствую, как он ставит меня пол, а я начинаю шататься. На его губах зацветает ухмылка. — Эмми, неужели не держат ноги? — он берёт меня рукой за плечо, не позволяя упасть. — Ты слишком слабая. — Вы обещали, — кое-как выговариваю это, ведь голос дрожит и перебивается на рыдания. — Вы говорили, что мне не будет больно. — Во-первых, тебе было не только больно, согласись, — он усмехается и сажает меня на пол, наконец закрывая злополучный кран. — а во-вторых, никогда не верь лисам. — Убейте меня, — шепчу это одними губами. Меня уже почти вырывает от внутреннего состояния. Я ненавижу себя, за это, ненавиду его, я ненавижу мир, который из всех миллионов людей выбрал в жертву именно меня. — Убей сейчас. — Что? — он усмехается, поднимая мою голову. — Зачем мне тебя убивать? Твоё тело мне нужно, да и с тобой весело. Мы хорошо проведём время у тебя в голове. — Я не могу, — говорю это себе под нос, подтягивая колени к груди. — Я не смогу! — Тебе пора поспать, — он касается моего лба пальцем, и веки тут же тяжелеют. Из последних сил сохраняю бодрость, но взгляд постепенно мутнеет, а голова совершенно не слушается. — Завтра ты проснёшься другой.

***

— Эмми! — Лизи колотила в дверь рукой, пока та, наконец, не открылась за ней стояла растрёпанная и немного уставшая Эмми. — Могу зайти? — Конечно, — она улыбнулась ей, распахивая дверь. — Проходи. Я как раз собиралась поесть. — Замечательно! — Лизи залетела в квартиру и тут же побежала на кухню. — Великолепно, — Эмми захлопнула дверь, а на её губах заиграла улыбка. Два голубых глаза резко вспыхнули чёрным