Семь дней в деревне мертвецов.

«Велопрогулка» Солнце по-прежнему висело над головой. Сегодняшний день был поистине жарким, но, тем не менее, я всё также крутила педали и продолжала ехать вперед по трассе. Наушники в ушах, за спиной — рюкзак с одеждой и припасами на всякий случай. Внезапно позади, даже сквозь играющую музыку, я услышала грубый гуд, было ясно, что приближается большой грузовик. Отъехав в сторону, я приостановилась на обочине, но это не помешало машине быстро промчаться на расстоянии десяти сантиметров и задеть меня воздушной волной, что заставила меня от некого испуга покачнуться и упасть. — Собака, а если бы сбил?! — возмущенно крикнула я вслед уезжающему грузовику, но тот бы даже громкоговорителя не услышал из-за гудящего мотора. Поднявшись и отряхнув джинсы от пыли и песка, я вновь села на велосипед и продолжила свой путь. По трассе редко проезжали автомобили, а день медленно подходил к своему заключению. В конце-концов, мне нужно было где-то остановиться. *** Всё началось с того, что я осталась одна. Нет, родители живы, заботятся обо мне, но они уже который год живут за границей. На этой неделе, а точнее в субботу, они оповестили меня о скорой продаже моей квартиры, в которой, естественно, я и проживала до сего момента. Моя задача была — отправиться в соседний город и обустроиться в квартире сестры, у которой до сих пор не было своей семьи. Между мной и сестрой располагалось более трехсот километров. В очередной раз высылая мне деньги на карточку, родители предупредили о скорых перебоях связи и о том, что в ближайшее время они позвонить мне не смогут. Я обожала велопробежки, и поэтому для меня было прекрасной возможностью посмотреть на расцветающую природу и зафиксировать её на снимке во время поездки. Так как я не могла себе этого позволить в автобусе, я объявила родителям о намерении переезда к сестре на велосипеде. Те, в свою очередь, почитав натации, согласились. Для этого мне пришлось немного соврать, ведь путь был не близок, а мест для ночлега не так много (их не было совсем). Родители более двух лет не приезжали, следовательно, они поверили в построенную вдоль именно этой дороги кафе-гостинницу. Отправив все свои вещи на грузовой машине, я собрала необходимое в портфель и, в последний раз взглянув на родное помещение, отправилась в путь. *** Становилось ещё темнее, и солнце уже давно коснулось горизонта. Будучи посреди дороги одна, на меня напал некий страх, что преследовал меня только сегодня. Что может случиться с девушкой ночью посреди пустой дороги? Не успев ответить на свой же вопрос, я заметила неподалёку горящие лампы, а после, присмотревшись, поняла, что там находится небольшая деревушка. Облегченно вздохнув, я направилась в её сторону, надеясь на понимание со стороны жителей. Приближаясь, мне показалось странным одно — в домах не было света, а на улицах ни одного человека. Оставив велосипед у калитки одного дома, что был самым приметным из всех, я подошла к входной двери. Постучав, я решила, что стоило бы для начала извиниться, а уже потом объяснять всю ситуацию своего положения. Открыла мне дверь старушка в милом голубом платьице в цветочке. С презрением осмотрев, женщина впустила меня в дом. — Извините, тут такое дело… — начала я, но старушка, запирая дверь на несколько замков, тут же меня перебила: — Не стоит, оставайся тут до рассвета, а после безопасно будет, — заглядывая в окно, женщина закрыла шторы, а только после зажгла еле горящую лампу. — Спасибо большое. Честно, я утром уйду. — Постелив мне в одной из комнат, бабушка скрылась в своей, крепко запирая дверь. Считая всё это старческим маразмом, я спокойно легла на постель, но заснуть за всю ночь я так и не смогла. Всё время за окном что-то было. Будто кто-то шепотом разговаривал и ходил туда-сюда. С наступлением рассвета всё началось стихать. Старушка накрыла на стол и заставила меня позавтракать одной, сама она вышла на улицу. Закончив трапезу, я собрала остатки вещей и захватила некоторую еду, что специально приготовила та женщина. Выходя на улицу, —, а там было непривычно светло —, я заметила пожилую пару, которые занимались садиком впереди дома. Поздоровалась с ними, но те лишь бросили на меня холодный взгляд. Подобные взгляды окружали меня и последующее время. Выйдя за калитку, вскоре я не обнаружила своего велосипеда, видимо, местная детвора решила позабавиться. А где сейчас должны были быть дети? Правильно, в школе. Вот я и пошла искать местное учебное заведение. Идя по улице, в глазах стариков я заметила некий страх, словно они сожалели о чем-то. Возможно, всему виной их поступки за всю прожитую жизнь, но больше я склоняюсь ко второму варианту — на местной трассе постоянно погибают люди. То ли машины их сбивают, то ли они пропадают в местном лесу, а после их находят мертвыми. Подобный случай произошел и в моей семье. Мой брат, что также обожал фотографировать, когда-то забрел в эти места, но… По неизвестной причине он остановился посреди дороги, и его сбила машина. Это произошло несколько лет назад, именно после этого родители не пожелали оставаться в квартире, которая напоминает им о старшем сыне. Сейчас ему было бы двадцать три года. В нашей семье он был самым старшим. После родилась сестра, ей сейчас двадцать. Затем я. Недавно мне исполнилось шестнадцать лет, и по семейным обстоятельствам я забрала документы из своей школы. В начале следующей недели, когда я доберусь до сестры и достаточно отдохну, по словам мамы, я устроюсь в ближайшую школу и закончу её до конца. Мне остался последний, одиннадцатый год учебы, а потом поступлю на высшее. По мне и не скажешь, что я заканчиваю школу, на вид я выглядела чуть младше, даже мой рост, метр пятьдесят девять, не добавлял мне важности. *** Полностью разочаровавшись в своих поисковых способностях, я попыталась спросить у местных про школу. Милые люди не проронили и слова, а мне пришлось идти дальше. К счастью, деревенька была небольшой, и я увидела подростков чуть младше меня, что шли в школьной форме. Последовав за ними, я дошла до невысокого здания с деревянной крышей, но дети проходили мимо. Когда я сделала ещё несколько шагов, то заметила столпившихся учащихся. Возле березы стояла будка, а внутри, прижав хвост и уши, жалобно скулила местная дворняжка. Там же, оперевшись на дерево, стоял мой велосипед. Школьники странно смеялись, будто зло и жестокость поселилось в каждом. Нагнетающую обстановку спасла директриса школы, что, грозно осмотрев каждого, остановила взгляд на мне. — Снова? — вздохнула пожилая женщина, — Сколько можно? — схватив меня за руки, она насильно потащила за собой в неизвестное направление. Мы зашли в школьный кабинет. Порывшись в шкафу, женщина кинула в мою сторону школьную форму. — Бегом на уроки. Лишь от одного ее взгляда по телу пробегает дрожь, так что я даже не могла возразить ее приказу, но сначала все же попыталась открыть дверь, ведущую на улицу, увы, она оказалась заперта. Быстро сложив свою одежду в рюкзак и надев школьную форму, которая, к удивлению, подошла, я прошла в один из кабинетов. Моей задачей было сбежать из этого поселка вечером. Да хоть ночью, главное больше не возвращаться в это место. *** Новые одноклассники даже не обратили на меня внимания. Странно было одно — первым уроком была биология, но только зайдя в кабинет, я осознала, что в моём нынешним классе нет детей одного и того же возраста. Они просто молча сидели за партами, устремив глаза в книгу. Им было от девяти до четырнадцати лет. «Видимо, деревушка не может содержать много учителей, да и классы были бы по одному ученику, » — подумала я, надеясь, что для каждого будет разное задание. Все бы хорошо, но этого не случилось. Нас всех заставили учить одну и ту же тему. Книги были не похожи на те, что выдавались в городских школах, да и темы не совпадали. Целый урок я просидела молча. Пусть я их не знаю, но они должны знать хотя бы друг друга гораздо дольше, и просто могли бы разговаривать… Моего имени не спросил даже учитель, она просто продолжила объяснять свой урок. Рядом со мной сидел мальчишка лет десяти. Его руки сильно тряслись, и он не мог держать ручку нормально, из-за этого в его тетради получались неаккуратные буквы, но которые можно было разобрать. Он написал ещё предложение, а после его обезумивший взгляд коснулся меня. «Как ты погибла?» — вот что было написано на клетчатом листочке среди записей урока. Я не поняла вопроса, но он вновь начал выводить что-то в тетради. «Я не хочу умирать.» Через мгновение, позади меня кто-то зашуршал, а после на нашу парту кинули скомканный лист бумаги. Обернувшись, я не увидела автора этого письма, никто из присутствующих не выдавал свою причастность к этому. И вновь, дрожа руками, мальчишка разворачивает письмо. «Мы знаем. Ты ведь живой?» — красными, большими буквами во всю страницу было предложение. От прочитанного лицо мальчика скорежилось, как от боли, словно его страх перерос в нечто большее. — Мама, — сорвалось с его губ, и мальчик стер с глаз навернувшиеся слезы. Без стука в дверь зашел парень, старше меня примерно года на три. Он был зол, даже грозен, но в то же время выглядел живее всех присутствующих вместе взятых. Он был выше меня. Его короткие темные волосы были в своеобразном хаусе. Темные джинсы, серые кроссовки и спортивная черная кофта на распашку, под которой находилась белая майка, немного обтягивающая выступающие кубики пресса. Его светло-зеленые глаза осмотрели каждого сидящего в классе. — Когда это закончится? — рыкнул он, глядя на меня. — Олег, что случилось-то? — послышался один очень знакомый голос в коридоре. Это бы другой парень, примерно того же возраста. — Ты их предупредил? — и снова я прислушиваюсь. Этот голос… В поле зрение заходит мой брат… Точно такой же, как я его когда-то запомнила: русые волосы, короткая стрижка. Всё те же светлые джинсы, кроссовки, синяя майка и белый пиджак с темными вставками на локтях. — Да так, снова что-то случилось, — тяжело вздохнул брюнет, заводя правую руку за собственную шею и на мгновение прикрывая глаза. — Да ладно, справимся, — подбодрил его тот, ярко улыбаясь, но стоило его взгляду коснуться меня, как парня слегка ошарашило. Мы просто смотрели друг на друга, и казалось, мир остановился на этом моменте. — Ещё раз коснетесь собаки, ублюдки — не посмотрю, что на вид вы дети, — крикнул на весь класс Олег. — Дим, пойдем, — похлопав друга по плечу, тот, в свою очередь, быстро пришел в себя. — Не может быть… — полушепотом добавил брат и, закрыв дверь, ушел вон. Я еще долго не понимала происходящего. Я могла понять странные шуточки моего соседа по парте, либо кого-нибудь другого, но не это. Я видела безжизненное тело Димы. Я знаю, что в последние моменты жизни на нем были эти джинсы, кроссовки. Пусть я что-то путаю, пусть я схожу с ума и мой брат жив, но за эти три года он не изменился… Всё та же родинка под левым глазом, что добавляла им особую выразительность, маленький красный шов над бровью, полученный за неделю до смерти на прогулке в лесу. Осознание пришло не сразу, но я точно знала, что в этом месте творится что-то неладное. *** Сеть по прежнему не ловила. Выходя из школы и вновь доставая телефон, я понимаю, что надеяться мне не на что. Голова шла кругом, а внутри что-то бешено металось. Страх? Безумие? Все эмоции перемешались. Мне нужно было найти его — брата, по которому я так скучала. И вот, наконец, я обнаружила его по сельской дороге из школы. Было бы странным подходить к нему с вопросом, либо бежать обниматься. Я хотела сделать всё и сразу, но, замечая на себе взгляд, Дима с жалостью посмотрел на меня, а после, сведя брови, ненавистно фыркнул, словно возненавидел и разочаровался во мне. Было страшно подходить, спрашивать, или просто сказать несколько фраз. Я прошла мимо. Если он действительно мой брат, то обязательно узнает меня. *** Я не заметила, как луна появилась на небе. И где я шлялась всё это время? Мне ничего не оставалась, кроме как забрать свой велосипед у будки, но его там вновь не оказалась, как и той собаки (Дура, нужно было велосипед стразу забрать!). Лишь цепь и поводок, прикрепленный к деревяшке, безмолвно лежал на земле. Мне так хотелось сбежать отсюда, но лишь мысли о брате не давали мне сделать этого. Дура! Он мертв! Ты видела его тело! Что тебе ещё нужно?! Подойдя к дому той самой бабульки, я и не заметила, как у ворот стоит темная мужская фигура. — Долго ходишь, — буркнул Олег, преграждая мне путь. — Я не обязана отчитываться тебе, — в тон ему ответила я, пытаясь протиснуться между ним и калиткой. — Мне нужно идти, — на его фоне я выглядела букашкой, которую может раздавить даже его четкий голос. — Один щелчок и ты исчезнешь, куколка. Не смей её трогать, — с ехидной усмешкой перехватил мою руку и рывком вытянул меня из сада на дорогу улицы. — Думаю, при жизни ты была ещё той милашкой. Всё вы здесь хотите проливать кровь, но, боюсь, у вас это не выйдет, — его голос был точным и властным. За все шестнадцать лет на меня никто не повышал голос. Родителям, что вечно торчали на работе, было не до меня даже в выходные дни. Бабушка всегда была на моей стороне, не давая никому в обиду. Моим воспитанием занимался брат… Когда он заканчивал институт и его дипломная работа была в единственном экземпляре на ноутбуке, пусть я случайно пролила на тот самый ноутбук горячий чай и вся память не подлежала восстановлению… даже в тот момент он сильно разозлился, но не поднял руку и даже не закричал на меня. Днем в школе был не мой брат. Я смирно стояла, пока моё запястье крепко сжимала мужская рука. Я поморщилась от боли, а от обиды на глазах выступили слезы. Среди нависшей тишины были слышны лишь мои тихие всхлипы. Олег пристально смотрел на меня, совершенно не ожидая такой реакции. Его лицо сняло ту жестокую гримасу, а ладонь медленно разжалась, позволяя мне вырвать руку. — Ты ведь не такой ублюдок, каким хочешь казаться… Прости. Мне очень жаль, — Я, что только недавно могла спокойно разреветься, сейчас была готова прибить этого негодяя. Парень отшатнулся назад, а после его лицо вновь стало каменным. — Хорошо играешь. Но, к счастью, я не настолько глуп, как ты считаешь. Лучше бы ты пожалела живущих здесь стариков, что уже молят о смерти, но ваше проклятие на веки сковало это место. *** Садясь за завтрак, я остановила старушку, когда та вновь хотела уйти и оставить меня одну. В её глазах блеснул страх, но она все же села за стол напротив меня. — Извините, а как вас зовут? — поинтересовалась я. — Баба Тома, — чуть тихо произнесла та, пристально глядя на меня. — Милая, прошу, никому не говори, что ты жива, хорошо? — буквально моля. — Я расскажу тебе всё, но не говори никому. Я застыла от её рассказа. Несколько веков назад, во время войны, когда ей было всего 18, в их деревне поселилась одна ведьма, которая никогда не контактировала с окружающими её соседями. Она жила в заброшенном доме на краю села. Однажды в их деревню наведались вражеские войска. Они крушили всё, грабили дома, насиловали женщин и детей. Их не интересовали старики, они уничтожали более молодое поколение, дабы тех не послали на фронт. Для защиты своего народа старшина деревни добрался до того самого дома ведьмы. Он всячески умолял, предлагал взамен свою жизнь ради спасения. Старая женщина согласилась помочь, но было одно условие — больше в деревне не родится ни один ребенок. Как и сейчас, раньше в деревнях всё про всех знали, поэтому мужчина был уверен и согласился на условие. Ещё никто, даже сама баба Тома, не знали, что ждет ребенка от своего умершего на фронте мужа. Считая всех предателями, ведьма прокляла весь народ в деревне на вечную смерть. Теперь любой ребенок, умерший поблизости, возрождался кровожадным монстром в своём человеческом обличие. Олег и оказался предательским плодом — ребенком, на которого взвалили весь этот труд. Его задача — это уберечь народ от этих тварей, что когда-то были людьми. Он в силах защитить всех живущих стариков, но с прибывшими, вроде меня, он поделать ничего не может. Все живущие здесь с войны старели, но смерть не могла забрать их из-за проклятия. Достигнув своего двадцатилетия, парень стал бессмертным. Я понимаю, что он и мой брат считают меня тем же монстром, но я же жива, и я обязана поведать им это. *** По пути в школу за мной неторопливо шел Олег. Я чувствовала, как он прожигает меня взглядом, но что-то сказать было бы подозрительным. Возле школы я прошла мимо своего брата, тому было трудно удержаться и не посмотреть на меня, но он справился. Ему больно. Дима, прости, я так хочу тебе все рассказать, но рядом с чужими ушами делать это опасно. Захожу в класс и сажусь за парту, на доске те самые вчерашние примеры, но за партой нет того мальчишки, а также некоторых позади сидящих ребят. Мне было достаточно взглянуть в окно. На улице бедного мальчика окружили. Неизвестная сила на моих глазах просто разорвала его в клочья. Я зажмурила глаза, не желая смотреть на подобное. — «Со мной ничего не случится. Они не узнают правду, » — то и дело повторяла я про себя. В тот момент, когда я открыла глаза, косым взглядом заметила приближающуюся к растерзанному телу фигуру парня. Это оказался Олег. Он разогнал этих, если их можно так назвать, детей, а сам приказал директору убрать все остатки от моего соседа по парте. Через несколько минут произошло неожиданное — с легкой ухмылкой в класс зашли те ребята, их одежда была вся в крови, а за ними шел тот самый растерзанный мальчик, но уже не выглядящий на столько живым. Было ясно, он стал такой же тварью. — Я видел, как ты наблюдала за нами, — произнес один в мою сторону. — В следующий раз позовем тебя, так уж и быть. — Хорошо, — взглатываю и машу головой. Мальчишка сел рядом и молча просидел так до конца урока. Весь остаток дней я провела в раздумьях. — «А почему мой брат не стал таким же, как они? Или, может, он такой же? Нет, он смеялся, пока на его глаза не попала я. Черт! Я обязана с ним увидеться, и пусть после этого меня растерзают также» Было странно присутствовать на уроках, но не учиться. Пусть и малость, но я надеялась на скорое спасение. Сегодня я точно поговорю с братом, либо умру. *** Под впечатлением от всего происходящего, я, как ни в чем не бывало, вышла на школьную площадку для обдумывания действий. Внезапно меня схватили за руку и, заведя в школьный коридор, прижали к стене, словно разговор будет серьезным и коротким. — Черт, — фыркнул брат, смотря точно в мои глаза. Хорошо, в коридоре была только я, Олег и Дима, иначе чужие уши просто узнали бы всю правду. — Как ты умерла? — грубо спросил он, пытаясь сделать бесчувственное лицо, но его строгий взгляд блек при моём виде. — Отвечай! — Я… — полушепотом произнесла, глядя на Диму. — Я хочу знать, как произошла смерть моей сестры?! — в этот момент Олег молча стоял в стороне, наблюдая за нами, он с сожалением смотрел на нас, но столкнувшись со мной взглядом, отвернулся к окну. — Я не. — снова повторилась я, уже замечая, как из собственных глаз бегут слезы. Я не выдержала. Черт с этой жизнью! Я истерически рыдала, прижавшись к груди собственного брата. — Я жива, Дима! Я жива! — то и дело повторяла я, пока брат замер с широко раскрытыми глазама.- Мне страшно. — Дашка… — с дрожью в голосе, словно сам скоро заплачет, позвал меня он. — Какого черта, Дашка? — неужели все кончено? Нет, — по щекам брата скатились слезы, а после, пригнувшись в колене, смотрел на меня. — Не нужно было тебе сюда забредать, — натянутая улыбка. — Я знаю, но… — Тебя могут убить в любой момент! Какого черта ты вообще тут делаешь?! — закричал Олег. Ударив кулаком по подоконнику, он подошел ко мне, обеспокоенно, но в то же время грубо глядя на меня. — Прости, если бы я знала, то ни за что бы не пришла в эту чертову деревню! — в том же тоне ответила я. Мы ещё долго кричали друг на друга, доказывая что-то и защищая себя, но время шло, и нас остановил мой брат. — Ребят, успокойтесь, они возвращаются, — сведя брови на переносице, произнес он после того, как многие дети зашли с улицы в здание. Да, Олег был обеспокоен моим положением, но в тоже время он не убирал это грубое выражение на лице. *** Домой я шла не одна. Было уже достаточно темно, но рядом с братом я чувствовала себя в безопасности, но только не с Олегом, что также шел с нами. — Дим, почему ты не такой, как они? — спросила я, смотря на брата. — Это… я… — Его сбила машина, — неожиданно начал Олег. — Он медленно умирал, а водитель скрылся с места происшествия. В этот момент я проходил рядом. Какая удача, не правда ли? Он просто молча лежал, смотря куда-то вверх. Даже не молил о помощи. А помнишь, что ты мне сказал? — спросил он у Димы. — «Прости, я не показал тебе горы, » — процитировал Дима, улыбаясь краешком губ. — Он бы стал таким же, как и эти. Если люди не по своей вине умирают поблизости, то они становятся тварями вроде тех, что учатся в нашей школе. Но если я добиваю жертву, то он не теряет самоконтроля и может жить, как обычно. Конечно, я просто хотел добить Диму, чтобы тот не мучился, но вышло это, — как бы шутя, пожал плечами он. — Но я рад, что он выжил, — появилась лёгкая улыбка на губах у брюнета. Он не такой плохой, каким показался мне на первый взгляд. Мне кажется, что мы с ним чем-то похожи. Возможно, болью, что мы прочувствовали за всю жизнь. — Завтра ты отправишься домой и больше никогда не придешь сюда, — приказал брат, открывая передо мной входную дверь дома бабы Томы. — Я без тебя никуда не уйду, — также ответила я, оставшись стоять на крыльце дома. — Проклятье лежит теперь и на мне. Если я покину эту деревню, то те твари смогут вырваться наружу, понимаешь? Пытаясь не смотреть на брата, я заметила, как Олег вдумчиво смотрит на окно дома, которое озарялось тусклым светом. — Олег? — отозвала я парня, на что он, быстро оклимавшись, улыбнулся. — Она же твоя мама, я права? — Да, но если я заговорю с ней, то могу навсегда потерять, — так сказала ведьма перед смертью. Я могу лишь пройти мимо. — с грустно улыбнувшись, парень хмыкнул, желая как можно быстрее закрыть эту тему. *** Я поцеловала брата в щеку и пожала руку Олегу в знак прощания. Заходя в дом, понимаю, что, пусть и страшно, но я не могу покинуть эту деревню сейчас. Сейчас я надеялась узнать о проклятии побольше, а, точнее, о том, как его снять. Сидя за столом и попивая с бабой Томой чай, я поинтересовалась обо всех мучающих меня вопросах. Передо мной встал выбор: либо я покидаю эту деревню живой, либо помогаю снять проклятия и, возможно, ухожу в мир иной. Выбор, казалось, трудный, но я давно все для себя решила. Последующие несколько дней я по-прежнему ходила в школу, по-прежнему, в сотый раз, записывала одну и ту же тему урока. Неделя подходила к концу, но я так и не собрала достаточно информации. Сидя в своей комнате, я в очередной раз перебирала все записи в тетради. Мозг кипел, и охладить его смог только Олег, что в этот момент зашел в моё уединенное пространство. — Не спишь? — переступает порог и закрывает за собой дверь. — Нет, Олег, проходи, — не отрываясь от тетради, пригласила его я, и парень сел на стоящее рядом кресло. — Ты знаешь хоть что-нибудь об этом проклятие? — Даже не спрашивай, я родился, когда эта старуха-ведьма вот-вот собиралась коньки отбросить, — тяжело вздохнул он, потирая уставшее лицо ладонью. — Даш, тебе лучше поскорее уехать отсюда, — я перевела на него свой взгляд. — Несколько ублюдков сомневаются в тебе. — Я не уйду отсюда, — покачала головой я, — без брата и тебя. — За меня не волнуйся, лучше себя побереги. — Ты мне нравишься, значит, я не могу оставить тебя в беде. — Прости за тот случай в первую встречу у калитки… я не знал обо всем. — словно сожалея о произошедшем, парень кратко улыбнулся. — Не хочу, что бы твое мнение обо мне было так плохо. — Боже, Олег, успокойся, я ведь все понимаю. — улыбнулась в ответ ему я. *** Утром, не послушав предупреждения, я, как обычно, пошла в сторону школы. По дороге со мной ничего не случилось — хорошее начало. Спустя несколько уроков, когда я только хотела встать из-за парты, меня позвала некая компания, состоящая из двух мальчиков и трех девочек. В своём разговоре они ловко намекнули, чтобы я после школы расправилась с одним из стариков. Получив отказ, один из детей искривился в лице. Он уже не был похож на милого семилетнего мальчика. Его глаза вылезли на лоб, а рот превратился в жаждущие крови клыки. Длинный язык медленно провел по моей шее, а хрупкое детское тело с невероятной силой впечатало меня в стену. Осознавая всё свое положение, я могла лишь неподвижно стоять. Потихоньку моя рука нащупала стоящую на учительском столе вазу. Пытаясь хоть как-то их отвлечь, я ударила той самой вазой мальчика, на что тот ответил грубым, мертвым мычанием. Казалось, нужно бежать изо всех ног… и я побежала. Без оглядки. Из-за незнания каких-либо других направлений, я устремилась за школу. Я впервые видела, что там творится. Это оказалось мокрым, сырым место с множеством наваленных досок и другого строительного мусора. Где-то в стороне, весь в грязи, лежала та самая дворняга с раскрытым брюхом. Она уже не издавала признаков жизни, да и кто выживет, когда твои кишки лежат на земле. На первый взгляд казалось, что погоня отстала. Но всё было не настолько просто. — Дашенька, — вновь этот загробный голос. — Если ты не выйдешь оттуда, то твоя смерть будет намного мучительней, — как оказалось, они не смогли зайти за школу по неизвестным мне причинам. Мне было наплевать на все. Страх сковал тело, а сердце бешено стучало в груди, словно сейчас взорвется. Где-то недалеко, в сарае, стоял мой велосипед — по моей просьбе Дима отвез его туда. Сейчас бы добраться до брата и попрощаться. Умирать не хотелось. Двигаясь в сторону велосипеда, с другой стороны школы выскочил запыхавшийся Олег, которого я сначала не узнала. — Не приближайся ко мне! — попятившись назад, закричала я. — Даш, это я, — обеспокоенно протягивая руку в мою сторону, парень медленно подошел ко мне. — Тот ублюдок… С тобой всё в порядке? И снова слезы. Я была так рада снова видеть Олега. Только с ним и с братом я могла чувствовать себя в безопасности. — Олег, — рыдая на взрыв, я уткнулась лицом в его грудь, дрожащими руками обвивая его спину. — Всё будет хорошо, — его теплые ладони коснулись моих плеч, а после и вовсе прижали меня к нему. Я просто плакала, не обращая внимания ни на что. Губы парня медленно, словно боясь, что я рассыплюсь, прикоснулись к моей макушки головы. — Я знаю, как снять проклятье, — его голос был наполнен ликованием, а сам он просто улыбался. — Я не хочу терять брата… — машу головой, вырываясь из крепких объятий. — Я не хочу терять тебя! — слезы вновь наворачиваются на глазах. Мне страшно. — Мы живем в разных временах. Я в любом случае уже давно был бы мертв, — его улыбка не сходила с лица. Он рассматривал меня, словно хотел запомнить весь мой образ перед расставанием. — Для меня это не важно, слышишь?! — уже истерическим шепотом прошу его. Мне так не хотелось его терять. Он и брат были для меня самым лучшим в этой жизни, пусть даже и в такой ситуации. — Я был рожден без чувств и эмоций. Для меня не существовало радости и грусти, — словно что-то доказывал он, —, но потом появился твой брат, и я осознал некую радость этой никчемной жизни. Я мог улыбнуться, даже смеяться, когда он шутил. Ты показала мне всю прелесть дружбы, слышишь? Ты — самое главное в моей жизни. Ты — это всё, за что я хочу бороться. Ты мне нравишься. Возможно я впервые ощущаю это чувство — любовь. Спасибо, — одинокая слеза скатилась по его щеке. Я стояла и просто не могла насмотреться в его глаза, пылающие огненной страстью. — Я люблю тебя, — всё, что могла сказать на этот момент я, и парень вновь улыбнулся. — Я не был рожден любить, а это значит, что проклятие снято. Мне нужно лишь принять это. Я не знаю, выживет ли твой брат или я, но в любом случает не смей забывать его. Не смей забывать меня! — я не заметила, как сквозь вечно хмурое небо стали пробиваться лучи солнца. То есть проклятье стояло на одних человеческих чувствах? Мы оба потянулись своими губами к губам друг-друга. Я помню лишь тот осторожный поцелуй, первый для нас обоих, но в тоже время такой незабываемый. — Спасибо тебе за все, Даша. — Последняя фраза так и осталась в моём сердце. Я не помню о происходящем дальше, лишь теплые руки, что по-прежнему прижимали меня к себе, медленно растворились. Я очнулась. Место было незнакомым, но по обстановке было ясно — больница. На полу находилась капельница, а рядом, облокотившись на кровать, дремал мой брат. Те же волосы, тот же костюм. — Дима? — дрожащим голосом позвала его я. Громко зевнув, он протёр глаза и привстал. Глядя на меня, его зрачки медленно расширились, а после вновь пришли в норму. — Где… где Олег? — повернула голову в сторону я, пытаясь найти знакомое лицо. — У тебя получилось? — осторожно выдал он, но в тоже время, задумавшись, словно хотел забыть о произошедшем, улыбнулся. — Ты пролежала в коме неделю. Тебе приснилось, милая, — его ладонь коснулась моего лба, а после он несколько раз погладил меня по голове. «Сон? Всё это было только сном?» — ошарашенно, прижав ладони к лицу, думала я.- «Значит, я его никогда не увижу?» — те темные волосы, зелёные глаза, ту улыбку — я представила всё это. — Что со мной случилось? Ты жив? — я заметила, как парень слегка поморщился. — Во время поездки тебя чуть не сбила фура, но, отскочив, ты ударилась головой об камень на обочине. Я был всегда жив, милая. Родители обеспокоены, и они просили позвонить, как только ты придешь в себя. — он жив? Возможно, мир содрогнулся, и он вновь вернулся назад, словно никогда не умирал. Я хотела верить во множество версий, кроме одной — это всё было сном. *** Когда меня выписали, то по дороге домой я искала глазами ту самую деревню. — Останови! — приказала я своему брату, когда мы проезжали проселочную дорогу к той самой деревне. — Даша, зачем? — спросил он, но всё же остановил машину. — Ты не знаешь о нем ничего, кем он стал в этой реальности? — Дим, ты все помнишь, я знаю. Я хочу убедиться во всем, а после поедем, хорошо? — я открыла дверь и пошла на встречу домам. Брат шел следом. *** Это были те же дома, та же улица, даже столб, который был под номером шесть. Всё так же, как и тогда. По тропинкам бегали дети. Теперь они не угрожали чьей-то жизни. Один из мальчишек споткнулся и упал. Вряд ли та тварь тоже бы заплакала от разбитой коленки, и вряд ли кто-нибудь помог ему встать, но к этому мальчишке подбежала его мама и заботливо подула на ранку. Пройдя дальше, я заметила знакомое лицо — это был мой сосед по парте — Миша, кажется. Миша выбежал из дома с летающим вертолетом и запустил его со своими друзьями. Ещё не умеючи им управлять, игрушка полетела ко мне, но я смогла поймать её и не допустить её поломки. — Спасибо большое! — радостно заверещал он, когда я отдала игрушку. — Пойдем, — брат устремился вперед к тому самому дому тети Томы. *** Сейчас передо мной находился тот приметный домик, но уже не такой разрушенный, в котором жила баба Тома, а наоборот, полностью переделанный в современный стиль. Даже так он выделялся из общей массы. Возле калитки не было высокой травы, там теперь росли розы, а рядом был припаркован дорогой автомобиль. Позвонив в звонок калитки, нам открыла незнакомая старушка. — Извините, а можно тётю Тому? — с улыбкой поинтересовалась я. — Да, заходите, — осмотрев стоящего рядом парня, а затем и меня, приветливо пропустила нас в дом. — Ой, а кто там у нас? — ко мне на встречу вышла женщина лет сорока. Её светло-голубое платье в цветочек с поясом было намного молодежнее того, что я видела раньше. Это была Тома. Красивая, молодая, не та старушка, что я когда-то видела. Следом за Томой вышел молодой парень двадцати лет. Высокий, со спортивным телосложением. Строгий костюм, но по-прежнему по-своему растрепанные волосы. Его светло-зелёные глаза опустились на наручные часы, дабы уточнить время. Взгляд на нас ему ничего не дал, он просто посмотрел на меня и на стоящего позади Диму, как на незнакомцев. — Мам, я же говорил, что с домом все нормально. Я поехал, — глядя на Тому, произнес он. — О… Олег… — М? Ты знаешь моё имя? — с недоумением улыбнулся он. Отойдя в сторону, Тома отошла к калитке, рядом с которой стоял Дима. Я ничего не ответила.— Знаешь, ты похожа на девчонку, что посещает меня какой раз во снах. — слегка усмехнулся он, после чего парень сделал шаг ко мне на встречу, но его воспоминания не были с ним, словно он никогда не знал меня. — Я люблю тебя, Олег, — пусть он посчитает меня сумасшедшей, даже если я больше никогда его не увижу, пусть мне не все равно, но в этот момент я лучисто улыбнулась, даже если горькие слезы шли из глаз. Я никогда не плакала столько, как за эти прожитые недели. Закрыв глаза, я просто стояла. Я точно не ожидала, что кто-то потянется и обнимет меня. Это были желанные руки. — Черт. Прости. Я. — его голос дрогнул. — Спасибо. У меня не было чувств и эмоций, не существовало радости и грусти. — повторял слова он, — Ты — самое главное в моей жизни. Ты — это всё, за что я хочу бороться. Я люблю тебя, — он крепко прижал меня к себе, словно никогда не ослабит свои объятия. — Как я мог забыть о тебе? — Я люблю тебя, — также крепко прижалась к нему я. — Она была бы дурочкой, если бы не приехала сюда, — хмыкнул мой брат. — Он был бы дураком, если бы не вспомнил её, — ласково улыбнулась тётя Тома.