***
Следующий раз разговор о загадочной коробке происходит в день рождения Джисона. Младший вваливается в комнату друга без предупреждения и видит, как тот запихивает ее под кровать с каким-то грустным лицом. — Эй хён, что такое? Минхо вздрагивает и улыбается. — Я не успел к твоему дню рождения. — Там…там мой подарок? Хён, покажи! — Нет, Сони, он не закончен! Как бы Хан не просил, какие бы мордочки не строил — Ли так и не подпустил его к «подарку». Но за это накормил вкуснейшим ужином с малиновым пирогом и устроил киносеанс с любимыми фильмами младшего. Даже почти романтическую обстановку создал! Подушек набросал, гирлянду зажег, плед теплый на полу расстелил — только бы Хан не вспоминал об этой чертовой коробке!***
— Хён! — Джисон летит через весь двор к куче сплетенных тел — его хён опять с кем-то дерется! — Твою мать, Ли Минхо, хватит! — младший ловит случайный удар в висок и на секунду выпадает из реальности. А когда открывает глаза видит перед собой обеспокоенное разбитое лицо Ли. — А что я говорил? — фыркает откуда-то второй участник драки, сплевывает кровь и хромая уходит. — Хён, что в этот раз не поделили? Вы же нормально вроде общаетесь! — Не бери в голову, Сони! Ты как? — Нормально, а вот тебе нужно в медпункт! Ли качает головой, как и его мама, встреченная в дверях. Похоже только одного Джисона волнует внешний вид старшего! — Вот ты дурной, хён! — ворчит Хан, обрабатывая раны, которых оказалось только две — губа и бровь, а крови будто всё лицо расквасили! — Из- за чего в этот раз? Хён, ну сколько можно?! Ты дерешься чаще чем у тебя старые синяки сходят! — Джисон, ты как моя мама! — Твоя мама тебя мало в детстве порола, что ты такой неуправляемый! — Хан с силой надавливает на ватку, которой обрабатывал губу, и Минхо, шипя, дергается назад. — Ой! Прости — прости! — младший притягивает его голову обратно взяв за затылок, и дует, едва не касаясь чужих губ своими. И тут же краснеет от двусмысленности. — Прости… Минхо едва заметно усмехается и, осторожно высвободив свой затылок, начинает собирать медикаменты обратно в коробку. — Все нормально, Джисони. И с Чанбином я за дело сцепился, чтобы язык не распускал! — Чанбин этот… Я не понимаю ваших отношений — вы то дружите и вместе ходите, то цапаетесь, как кошка с собакой! Вот что вам надо? — Характер у обоих херовый, — просто поясняет Ли. — Чай будешь? — Нет, хён, я пойду, надо Чонина из сада забрать. Хан убегает, оставляя Минхо с легкой улыбкой на разбитой губе.***
— Хён! — Джисон, не стесняясь никого, прыгает к Минхо на колени, пока тот пытается пообедать с одногруппниками. — Хён, на следующей неделе Рождество, что ты мне подаришь? Сказать, что все обалдели — ничего не сказать: Чанбин застыл с ложкой у рта, Уджин выплюнул весь чай на сидящего рядом Сынмина, а Мин на это закашлялся, пытаясь обтереться. — Джисона, вот наступит Рождество и узнаешь! — Ли спокойно положил руки на спину и бедра младшего, не обращая внимания на друзей — они с Сони достаточно долго дружат, чтобы позволить себе такое. — Ну хёоон! Что ты такой? Я может парные подарки хочу? — Сони, в чем тогда смысл подарка, если ты будешь знать что это? Хочешь парные- будут тебе парные! — Правда?! Хён, я тебя обожаю! — Хан чмокнул не ожидавшего этого Минхо, в щеку и стремительно убежал, сверкая красными ушами. — И не говори потом, что я не прав, — отмер Чанбин, ткнув в парня ложкой. — Я могу тебе и второй глаз подбить, — спокойно отозвался Минхо, слыша взрывы фейерверков внутри себя. — Да это весь универ видит! Вы два влюбленных придурка, бегаете то друг от друга, то друг за другом! — Чанбин…замолкни! Иначе Феликс узнает, кто его сталкерит!***
— Хан, ты достал уже! — ныл Феликс, пока друг тащил его в очередной магазин. — Это подарок Минхо — хёну, он должен быть особенным! — отвечает Джисон. — Не настолько, чтобы мы объехали три торговых центра! — Я не виноват, что выбрать не могу! Мне нужен идеальный подарок! — Идеальный, как твой хён? — Идеальнее, чем мой хён — ничего нет, но я должен постараться найти хоть что-то! Феликс закатывает глаза — неужели все влюбленные такие? — А ты что подаришь Чанбину- хёну? — Джисон выныривает из-за стеллажа, пугая своим маньячным блеском глаз блондина. — С ч-чего я должен ему что-то дарить? — Ли невольно сжал небольшую коробочку в кармане — как Хан узнал?! — А вы разве еще не встречаетесь? — Сони нахмурил брови. — Я видел вас в кафе на прошлой неделе… ну ладно, показалось наверное. «Видел?! Как много?» — Мы…случайно встретились, — бубнит Фел, чувствуя жар на щеках. Джисон все видит и мысленно усмехается: «Случайно, ага. Да даже я не такой палевный с хёном, как вы двое!» Через некоторое время Феликс спрашивает: — Когда ты ему признаешься? Джисон ставит обратно на полку понравившуюся туалетную воду — ему не хватает на нее несколько тысяч вон — и вздыхает: — Я не хочу портить нашу дружбу. Хён ведь не обязан любить меня так, как я его люблю. А если он отвергнет меня, я больше не смогу быть рядом! Да и вообще — не смогу быть. — Хан, прекрати быть таким эмо! Не рискнешь — не узнаешь! Я вот признался и…ой! — Ликс с запозданием закрывает рот ладошкой. Джисон подозрительно прищуривается: — Кому и в чем? Случайно встретились, да Феликс? — Д- да это не Б- бини- хён, это…это… Б…б… Бони! Ли Бони с первого курса, да! — Ли Бони? Покажешь ее завтра? — П- покажу…- Феликс понял, что вырыл яму сам себе. Где ему эту несуществующую Ли Бони взять за ночь?***
— Ой, Джисони, здравствуй! С Рождеством! — двери открыла госпожа Ли, Хан даже постучать не успел. — Здравствуйте! С Рождеством, госпожа Ли! — парень согнулся в почтительном поклоне. — Минхоша! — прокричала женщина в глубь дома. — К тебе Джисон пришел! — и обернулась к Сону, вынимая куртку из шкафа. — Он в комнате, наверное опять в наушниках. Проходи! Мне нужно уже уходить. Ужин в холодильнике, разрешаю даже вина, по бокалу, выпить! — госпожа Ли по- теплому улыбнулась парню. Он с ее сыном столько лет вместе, что уже как родной стал. — Спасибо, госпожа Ли! До свидания! Осторожней на дороге! — Спасибо, Джисона. Хан быстро разулся и рванул в комнату друга, на ходу крича: — Хён! Хёоон! Я принес тебе… — распахнув дверь он замирает, наблюдая сюрреалистичную картину: сидя на полу перед кроватью, с каким-то видео в наушниках, его хён — дерзкий весь из себя — ВЯЖЕТ! Очень быстро и ловко вяжет что-то длинными спицами! Минхо поднимает голову на вошедшего, думая, что это мама…и замирает. Спицы перестают порхать, руки опускаются, щеки моментально наливаются краской. — Джисон… — Хён… Хан тихо опускается на колени перед другом, заглядывая, наконец, в ту самую коробку. Там несколько клубков разноцветных ниток, спицы и крючки в прозрачном чехле, что-то свернутое в желто-коричневый моток и две игрушки. Белка и кот. — М — можно? — осторожно интересуется Сон и, получив едва заметный кивок, достает игрушки. Их лапки соединены, а на шеях красуются ошейнички с небольшими медальками. «Хан» и «Минхо» — читает Джисон, сглатывая невольный комок в горле. Берет сверток — это оказывается шарф в Гриффиндорских цветах, только вместо герба — его имя — аккуратное «ХАН». — Хён, — тянет он плаксиво, прижимая теплую во всех смыслах, вещь. — Я хотел подарить его тебе на день рождения, но не успел довязать, — тихо отзывается старший пряча взгляд. — А потом ты заговорил о парных и я…вот… — Ли демонстрирует недовязанное — шарф Слизерина — вместо герба незаконченное «МИНХО». — Осталось несколько рядов…я думал, закончу до вечера… — Так заканчивай, я подожду, — Хан улыбается, ловя удивленный взгляд парня. — И это ты прятал? Зачем? Это же круто! Не каждый может похвастаться такими умениями! Минхо смущенно улыбается, возвращаясь к работе. Хан с удовольствием и удивлением наблюдает, как быстро мелькают спицы в его руках. Спустя полчаса шарф готов! За окном уже стемнело, и в комнате приятный полумрак, едва рассеянный светом от телефона, где все еще что-то рассказывает пожилая кореянка, со спицами в руках. — С Рождеством! — шепчет Минхо, заматывая шарф Гриффиндора на шею Джисона. Любуется пару секунд, пока не чувствует мягкость на собственной шее. — С Рождеством, хён! — повторяет Хан и действует смелее. Чуть тянет на себя концы шарфа и сам подается вперед. Целует невесомо. — Хён, ты мне очень-очень нравишься, больше чем друг! И если ты сейчас… Минхо прерывает его паническую речь еще одним поцелуем. — Ты мне тоже, Джисони! Так что, сейчас я могу только прижать тебя сильно- сильно и никуда не отпускать! — Не отпускай, хён, иначе я умру! Ли перетягивает младшего себе на колени, утыкаясь носом в его макушку, тихо смеясь от счастья. В руках Джисона все еще зажаты игрушки, и через некоторое время он спрашивает: — Почему их ручки связаны? — Я хотел, чтобы они всегда были вместе. — Как мы, хён? — Как мы, Сони!