Визит для Джима

Я всегда мечтал о пришельце, которому буду рассказывать о тонкостях земной жизни. Подробно представлял себе, как однажды он прилетает на землю, возможно, совершает принудительную аварийную посадку, ошарашенный и удивленный, находит меня или мой дом. Знает ли он язык или умеет читать мысли? Если не знает, то кто кого станет обучать языку? Он безумный странный инопланетянин или скрывающий под холодной маской глубокие, отчасти человеческие, чувства? Обычно, я представлял его именно таким. Отчужденным, сдержанно испуганным, с бледно зеленоватой кожей и заостренными кончиками ушей. Он смущается и прячет их под шапку, чтобы больше походить на этих занимательных земных созданий. И вот, так и случилось. Он прилетел ко мне. Нет, я не говорю на Землю, не говорю о какой-то особенной вселенской миссии или даже случайности. Нет, не хочу и не собираюсь. Он прилетел ко мне. Я в этом точно уверен. Ему холодно от ветра, засыпающего снегом продрогшие кукурузные поля. Он испуган, он чужак. И я здесь для него. Он бредет, волоча по земле длинные темные одежды с прекрасными узорами, оставляя следы шлейфа на свежевыпавшем снегу. Его лицо бледнеет с каждым сделанным шагом. Интересно, оплакивает ли он то, что попал сюда? Я вижу его. И я иду к нему, хотя еще не знаю, кто он — случайный прохожий, решивший странно одеться или религиозный фанатик. Может быть, просто иностранец? Хмм, это даже близко к истине. Когда я подбегаю к нему, он чуть ли не валится с ног, я подхватываю его заранее, ощущая холодность рук. Его темно-карие глаза в обрамлении длинных дымчатых стрелок, смотрят с благоговением и надеждой. Он боится, но ему нужна помощь. — Позволь мне помочь. Мой дом стоит на холме. Посмотри, как далеко простирается эта снежная пустота. За окном стихия приняла все в свои владения, но внутри раззеленевшийся пришелец стал излучать тепло и интерес. — Я Джим, — сказал я, присев на корточки около гостя, греющего о чашку, с неизвестным ему напитком, руки. На мои слова он лишь слегка повел головой. Можно было бы подумать, что он не понимает. — Джим. — раздался его голос, настолько глубокий, сам себя заполняющий, исходивший словно из-под земли, — Джим, — он повторил и мигнул глазами два раза, не отрываясь от моих. — Да! –радостно воскликнул я, чуть ли не начав приседать от восторга. — Моё имя Джим! А твое? — я осторожно указал на него пальцем. — Спок, — меня снова потряс его голос, совсем чуть меньше чем в первый раз. Комната была полна серостью пасмурного дня, но здесь на старой кушетке среди разного хлама сидел обретший тело луч света. Я буквально подскочил и стал метаться по комнате, неспособный до конца осознать происходящее, поверить, и сделать хоть что-то не глупое. О, все боги мира, я просто хотел продлить этот момент. Моя неадекватная реакция (для него), но адекватная (для любого землянина) смутила его и заставила задуматься. По крайней мере мне так показалось, потому что он загадочно сдвинул брови, и затем, совсем по-человечески потер рукой подбородок. Не долго думая, он резко выпрямился, и уверенным шагом направился ко мне. Иисусе! Так вот куда делся мой мозг! Он плавно перетек в ноги, и теперь они заставляют мое покрывающееся дрожью тело пятиться назад. Я почувствовал, как моя спина ударилась во что-то твердое, а потом разные по тяжести предметы повалились на пол. Книжный шкаф окутал меня взмывшим в воздух облаком разрушающихся от времени страниц. Вытянутое лицо приковало меня вниманием. Он слегка, на мгновение, приоткрыл красиво очерченные губы. По моей же спине уже ручьем сбегал пот, мурашки покрыли каждый сантиметр тела, я почти не контролировал дрожь. Лишь глазел на прекрасного инопланетянина, вероятно, совершенно по-глупому открыв рот. Черт, как я вообще могу думать о том, как он красив, в такой ситуации?! Не знаю в чем дело, но в двух вещах я был абсолютно уверен: неизвестность пугала, но все что происходило я считал правильным. Даже больше — я посчитал, что вся вселенная строилась ради этого момента. Он поднес руки к моему лицу. Указательный и средний пальцы зафиксировал на лбу, а большим придавил скулу. Он начал говорить, конечно же, на своем языке, красивом, и совершенно не понятном… До определенного момента. Бум! Или даже скорее — бух! Будто провал в сон, оставаясь на берегу сознания. Тоннельность и многомерность одновременно. Затягивающий водоворот и вспышки поразительных картин невиданных ранее миров. И теперь я слышу, я начинаю понимать его слова! — Мой разум к твоему разуму. Мои мысли к твоим мыслям. Я уносился все глубже и глубже, при этом мгновенно всплывая на поверхность, чтобы вздохнуть — не разрывать контакт. — Я чувствую, что ты чувствуешь. Я знаю, что ты знаешь...