Свой путь.

Что есть песчаник, что - гранит, Не разберёшь вовек: Так часто трусом себя мнит Достойный человек. Вначале было слово. И слово было матерным. И сказала его Марина в тот момент, когда посмотрела на себя в зеркало. Зеркало упорно показывало какого-то золотоволосого и голубоглазого парня, а не аналогичных параметров девицу. Впрочем, к её чести, выругалась она шёпотом и на немецком, потому что была воспитанной девушкой. Минут через пять, когда она с грустью убедилась, что зеркало не врёт, а просто преуменьшает масштаб трагедии, в комнату постучали. Хотелось схватить зеркало и разбить о голову непрошеного просителя, но Марина была хорошо воспитана, потому собрала волю в кулак и выдавила: - Войдите. Вошедший ей понравился. У него были добрые, чуть усталые глаза и шикарные усы, как у отца. Обладатель столь располагающей внешности сел на стул и посмотрел на неё с очень странным участием. - Ну, Альдо, ты как? Альдо? Что-то знакомое...но подумать можно и чуть попозже, а сейчас нужно отвечать. Потому, прислушавшись к себе и не найдя никаких явных проблем, она кивнула и попыталась ответить как можно спокойнее: - Да вроде ничего, а что? - Вчера вечером ты был сам не свой, вот я и забеспокоился. Ну, готов? - К чему именно? - Ну, ты ведь сам вчера предлагал съездить за город, но если чувствуешь, что не сможешь...- тут же пошёл на попятный незнакомец, и согласиться бы с ним Марине, но она решила рискнуть. - Нет-нет, поедем, конечно. Слушай, я не помню, а куда именно мы договаривались съездить? - пошла она на хитрость. На неё посмотрели немного удивлённо. Что не так? Надо было обращаться на "вы"? Или что? - Мы не договаривались, - удивлённо проговорил незнакомец, - Ты сказал, поедем в лес, значит, туда и поедем, меня ты не спрашивал... - О...прости. А что, тебе хочется в другое место? Поражённое молчание. А до Марины вдруг дошло, куда она попала, кто она такая и с кем разговаривает. Альдо Ракан, судя по наличию рядом Робера - не анакс, судя по отсутствию в волосах Робера седины - с гоганами они ещё не виделись. Теперь понятно, в чём её ошибка: хорошее воспитание всегда бросается в глаза, особенно если раньше его не было. Альдо бы сказал "спасибо, что напомнил", скорее даже "ага, точно", он не стал бы интересоваться мнением Робера Эпинэ. Новое положение нравилось Марине всё меньше и меньше. Когда удивлённый Робер покинул комнату, Марина крепко задумалась. Ситуация ей не нравилась с самого начала, настроение за последние минут десять с блаженно-сонного скатилось до мрачного, как небо над блокадным Ленинградом. И чёрт с ним, с телом, Марину пугало будущее! Она в этом мире не больше получаса, а уже подумывает о самоубийстве. Усилием воли она подавила недостойные мысли. Может, не всё так плохо? Робер - неплохой человек, просто нервный и не высыпается, бабушка у Альдо хорошая, Мэллит мила и очаровательна, Ричард к ним потом присоединится, а хорошим королём быть нетрудно, в самом деле. Она ведь знает, что категорически нельзя делать? Знает. Да и реакция Робера показательна, Марина воспитана лучше Альдо... Мысли не мешали ей осваиваться в новом теле. Естественные потребности привели её в шок, но не в ужас, оделась она быстро, расчесалась и пошла вниз - знакомиться с домочадцами. - Твою кавалерию, Альдо, заправь рубашку в штаны! - сходу начала проявлять характер Матильда Ракан. Марина послушно заправила рубашку и села за стол. Сегодня Создатель послал изгнанникам варёные овощи и молоко. И тогда Марина допустила вторую ошибку: она без разговоров наложила себе в тарелку побольше моркови с капустой и с аппетитом захрустела этой вкуснятиной, запивая свежим молоком. Альдо бы начал лениво ковыряться в невкусной, по его мнению, еде, рассуждать о нелёгкой участи Раканов и Великой Талигойе, после чего заехал бы с Робером в трактир. Но Марина, как видно уже из имени, не была Альдо Раканом, её приучили есть то, что дают. Сразу видно, у кого в роду одни дворяне, а кто родился в семье инженеров. После завтрака пришлось всё-таки поехать с Робером на прогулку. Лошадь Марине сразу понравилась, и тогда она сделала третью ошибку за утро. Она покормила лошадь морковкой. - Знаешь, Альдо, сегодня ты ведёшь себя не так, как обычно, - задумчиво проговорил Робер, когда они выехали со двора скромного жилища. - Хуже? - Лучше, гораздо лучше. Извини меня, конечно, но раньше ты не был таким вежливым, спокойным, и овощи ты раньше не любил... - Просто сегодня они оказались очень вкусными, а мне хотелось есть, - буркнула Марина. - И о коне своём ты раньше так не заботился, - продолжил Робер с улыбкой, - Но я рад, что ты наконец взялся за ум. Очень вовремя. Знаешь, гоганы готовы принять нас завтра, я всё думал, стоит ли к ним идти, но теперь вижу: да, стоит. Ты им понравишься. Марина промолчала. Делала вид, что поражена, на деле же лихорадочно раздумывала, что же делать. К гоганам ей не хотелось от слова "совсем". И не потому, что ей не нравились рыжие, причины были куда более весомыми. А вот ехать верхом ей понравилось. Ветерок приятно обдувал, и если отрешиться от мира вокруг, можно подумать, что она - это она, а не Альдо Ракан. Что она дома, рядом едет её отец или брат, что ей не нужно жить за другого человека. Она не хочет брать на себя чужую судьбу. И верно, мать всегда называла её трусихой редкостной. С горки она съехать в первый раз боялась, и в первый класс идти было страшно, а на первое свидание она вообще едва не отказалась идти. Так что же удивительного в том, что теперь она боится идти к гоганнам? Особенно если знает, к чему этот поход приведёт? А к обеду они вернулись домой. Робер был честным, порядочным человеком, которому предстоит сделать подлость ради своего друга. Марина хотела плакать, лезть на стенку от всё нарастающего ощущения собственного бессилия что-либо изменить. Права была мама: слабая, трусливая девчонка. И как в семье достойнейших людей уродилось такое "чудо"? Но семьи здесь нет и никогда уже не будет. В этом мире она одна, и свой путь ей придётся выбирать самой. После обеда она заперлась в своей спальне, взяла в руки перо и лист бумаги. Она приняла непростое решение, какая-то её часть была категорически против, но всё-таки это было решение, имевшее под собой достаточно оснований. Пером писать было непривычно, пришлось дважды переписывать небольшой текст, но она справилась. Вторую бумагу написать было гораздо легче. После ужина, когда все разошлись по комнатам, она пожелала приятно удивлённым Матильде и Роберу спокойной ночи, посидела в постели, не раздеваясь, минут сорок, встала и тихо-тихо начала собираться. Эгоистично и трусливо, да. Она об этом ещё пожалеет, да. Но она не намерена проживать чужую судьбу, когда есть такой хороший шанс создать собственную. Она взяла из этого дома полсотни монет, запасные штаны с рубашкой и пару яблок в дорогу - не стоит обворовывать хороших людей, и без того живущих, мягко говоря, небогато. Выскользнула через заднюю дверь, закуталась в плащ и растворилась в ночи. Пожалуй, стоит отправиться в Фельп: качку она переносит неплохо, морские узлы вязать умеет, будет наёмником. Если не получится, пойдёт в какую-нибудь мануфактуру или контору. А если и туда не возьмут, пойдёт в бордель. Чего у Альдо не отнять, так это красоты. Одно ясно точно: назад она не вернётся. Сменит имя, при первой же возможности покрасит волосы или побреется наголо, отрастит усы и утратит всякое сходство с мальчишкой, который мог править Талигом. Утром Альдо исчез. Заподозрить бы похищение, но постель была оправлена, окно закрыто, а на столе лежат два листа бумаги, придавленные чернильницей. "Я, Альдо Ракан, отказываюсь возвращать трон Талига и признаю Олларов законными правителями. Прошу разрешить Роберу Эпинэ, маркизу Эр-При, вернуться в Талиг и верно служить короне." "Робер, бабушка, прошу вас, не ищите меня. Я недостоин быть правителем Талига, теперь я это понял. Отправьте вторую бумагу королю и живите спокойно. Альдо Ракан." - А внук-то поумнел, - только и смогла выдать Матильда, когда Робер зачитал ей последнюю волю Альдо, - Ладно, оно и к лучшему. Пошли завтракать. - И мы даже не будем его искать? - изумился Эпинэ. - Захочет - сам вернётся, а не захочет, мы его не переубедим. Матильда, всё-таки, была опытной женщиной. Кардинал Сильвестр с нескрываемым удовлетворением наблюдал, как вытягиваются лица некоторых придворных, когда отречение Ракана было оглашено при всех. Молодой человек оказался благоразумнее всех своих предков вместе взятых. Мог бы, конечно, написать отречение и пораньше, но лучше поздно, чем никогда, не так ли? Нет, конечно, Штанцлер всё равно будет вредить, Дриксен и Гайифа никуда не денутся, но хотя бы одна проблема решена. Ради такого случая можно разрешить вернуться маркизу Эр-При, почему бы и нет? Едва ли тот поднимет мятеж, когда сражаться не за что. Двойные налоги тоже можно скоро снять. А с остальными проблемами кардинал и сам разберётся. В крайнем случае - пошлёт Алву. Когда стало известно, что Ракан отказывается от своих притязаний на трон, Рокэ Алва очень удивился. А когда вернувшийся из Агариса Робер Эпинэ поведал, что его друг ещё и исчез в неизвестном направлении, заподозрил неладное. Но Сильвестр утверждал, что и сам не знает, куда делся этот молодой человек. Взял и испарился, соглядатаи в последний раз видели его входящим в дом, а не выходящим из него. Рокэ ему не верил, но не особо по этому поводу расстраивался. Если Ракан мёртв, бояться и вовсе нечего. Ричард Окделл, утративший цель всей своей жизни, понемногу умнел - уже за это стоило благодарить неизвестного юношу или Сильвестра, смотря кто написал отречение. Рокэ Алве совершенно неожиданно захотелось пообщаться с последним Раканом, где бы тот ни был. Просто посмотреть на того, что нашёл в себе силы пойти своей дорогой. И, поскольку Алва был на хорошем счету у Леворукого, его желание вскоре исполнилось. Война в Фельпе обещала быть быстрой и победоносной. Алва, прибыв в город с оруженосцем и порученцами, отпустил всех троих осматривать город. Когда же пришла пора собирать всех в одном месте, оказалось, что Ричард успел завязать знакомство с каким-то наёмником. Наёмник настаивал, что является простолюдином. Ричард настаивал на обратном. Рокэ, разумеется, не стал прерывать интересный разговор, но рассмотрел незнакомца. Загорелый, светловолосый, довольно симпатичный. Судя по манере держаться и правильной речи - Ричард в кои-то веки прав, это дворянин. Судя по чертам лица - Сильвестр не врал, когда утверждал, что Альдо Ракан исчез в неизвестном направлении. Первый план сработал, Марину взяли на флот. Она взяла имя деда, выдала себя за бергера и осела в вольном городе. Служить под началом Луиджи Джильди было спокойно и интересно, они поладили и даже сдружились. Правда, он часто высказывал сомнения в низком происхождении "Отто Кёлера", но тут уж ничего не поделать, так её воспитали. Наверное, вздумай Альдо выдать себя за простолюдина, никому бы и в голову не пришло усомниться, но она-то не умеет притворяться. Какая ирония: дочь инженера больше похожа на дворянку, чем сын настоящего аристократа. Ну и ладно, пусть принимают её за кого угодно, главное, чтобы не за Ракана. Она увидела Рокэ Алву и Ричарда Окделла вблизи, даже поговорила с надорцем. Милый юноша, только и его не обманули её попытки выдать себя за простолюдина. Обидно, но что поделать? Однако, радует, что он при Алве: значит, её поступок изменил хоть чью-то жизнь к лучшему. Чтобы стать Отто Кёлером, она начала отращивать волосы, сильно загорела и обзавелась характерной для моряков походкой. Но в первую же встречу с Рокэ Алвой поняла, что надо было обриться налысо и, как минимум, сломать нос в паре мест, а лучше было и вовсе бежать в Дриксен, потому что хитрый прищур синих глаз не сулил ничего хорошего. Пока Первый Маршал молчал, но молчание это было весьма красноречивым. Впрочем, пока всё было не так страшно, разве только он передал ей своего оруженосца с просьбой-приказом научить уму-разуму. Война с Бордоном прошла для Марины-Отто удачно: всего два падения за борт, дружба с Окделлом, благодарность от капитана Джильди за спасение его жизни, участие в морском сражении. А потом жизнь её сделала очередной поворот. - Не желаете побывать в Талиге? Мне нужны опытные люди, - сделал предложение, от которого не отказываются, синеокий искуситель. - У меня ведь нет выбора? - вздохнул Отто, - Согласен, господин герцог. - Вот и замечательно. Вижу, вы на редкость благоразумный человек, господин Альдо Ракан. - Меня зовут Отто Кёлер, господин герцог, - сухо возразил наёмник, - И на другие имена я не отзовусь. - Хорошо, - кивнул Алва, - Тогда собирайтесь, потому что после Андий вы отправитесь в Талиг. А потом, думаю, вас с удовольствием возьмёт в порученцы Ротгер Вальдес. - Хорошо, господин герцог. Но имейте в виду: мне не впервой рушить чужие планы, если я сочту их вредными для себя, - честно предупредил Отто, и Рокэ Алва явно удовлетворённо кивнул. Значит, теперь он знает, что Отто Кёлер - трус и эгоист, способный одним действием перечеркнуть всё, чего добивались смелые и достойные люди на протяжении сотен лет. Раз его это устраивает, значит, они сработаются. Может, их пути ещё нескоро разойдутся, потому что пока попаданца всё устраивает. Кое-какие накопления у него уже есть, карьера обещает быть блистательной, а там и дворянство можно попросить...или, раз все и так принимают его, Отто Кёлера, за дворянина, то просто перестать выдавать себя за простого человека, а там и выгодный брак замаячит, и жизнь будет благоустроена так, как дедушке Марины и не снилось! Потому что человек сам выбирает свою судьбу. Он может допустить ошибку, но эта судьба всё равно будет его и только его, и никто не может менять её, кроме него самого. Трус и эгоист, но Отто Кёлер будет жить долго и счастливо, в какой бы мир его не занесло!