***
Ньют Скамандер и Альбус Дамблдор знали друг друга с тех пор, когда будущий магозоолог был еще первокурсником в Хогвартсе. Младший явно отличался от своих ровесников: был сам по себе и довольно скрытен, как мышка, но иногда устраивал небольшие пакости тем, кто их заслужил, за что его, разумеется, наказывали. Помимо прочего, Ньют был действительно очарователен из-за своих милых веснушек и вечно вьющихся волос, которые всегда прятали его зелёные глаза. Пикетт и Лита были практически единственными друзьями Ньюта. Только в их обществе он чувствовал себя спокойно и в безопасности. Но кроме них был еще один человек, которому Ньют (он надеялся на это) мог доверять — профессор Дамблдор. По своей природе он старался не обделить вниманием никого из учеников, помогал им, но в меру, чтобы они сами учились решать свои проблемы. Можно даже сказать, среди учащихся он был популярен благодаря своим манерам преподавания. Дамблдор часто видел, как Скамандер рисует каких-либо фантастических существ у себя на пергаментах и подписывает рисунки, по всей видимости, описанием внешности этих существ. Профессор не порицал его из-за этого, наоборот, после уроков спрашивал об этих рисунках. — Вам действительно интересно, сэр? — Раз это интереснее моих лекций, то, я полагаю, да, — отвечал с доброй ухмылкой Альбус. Он знал, что Ньют очень способный ученик, просто он особенный и больше всего заинтересованный не в дуэлях или зельеварении, а в волшебных животных. Дамблдор был одним из немногих людей, которые не осуждали Скамандера за то, что он был самим собой — тихим мальчишкой, который знал очень много и не всем доверял. В отличие от некоторых других преподавателей, Альбус защищал Ньюта перед ними, часто оправдывал его проступки, потому что он верил, что этот мальчишка сможет многому научиться, показать магическому миру его важную неотъемлемую часть, которую многие попросту забывают, и стать великим магом. В таком профессор редко ошибался. С каждым годом Альбус и Ньют потихоньку сближались, становясь хорошими друзьями. Когда у Скамандера были сложные жизненные периоды, например, смерть его матери, которая и привила ему любовь к фантастическим тварям, Дамблдор старался поддержать юношу и приглядывал за ним, переживая за него. Ньют мог этого не показывать, но Альбус догадывался, что на самом деле он был очень чувствительным и многое принимал близко к сердцу. Профессор пытался делать всё, чтобы Скамандер, боясь новых «подарков» судьбы, не закрывался от мира до конца: часто спрашивал, как у него самочувствие, просил, чтобы он высказывал любые свои мысли, если они есть, давал разные советы. Наверное, если бы не Альбус, парень не смог справиться с тем страхом и унынием, что поселились внутри него. Эта бескорыстная забота со стороны профессора не могла не затронуть что-то в Ньюте, который нуждался в поддержке и любви. Сам того за собой не замечая, он стал чаще наблюдать за Дамблдором на уроках, следя за его движениями и запоминая каждый жест, каждое слово, произнесенное с такой солнечной улыбкой, которая скрашивала будни простого ученика Хогвартса. Почему-то Ньюту казалось, словно он может потерять своего замечательного наставника в любой миг, поэтому он буквально наслаждался каждым мгновением в обществе Альбуса. Он скрывал то новое чувство, что казалось ему самым запретным плодом, о котором никто и никогда не должен узнать. В этом чувстве не было никакой похоти, лишь чистое влечение души к тому, что заставляет её распускаться нежными цветами. Дамблдор заставлял его почувствовать себя значимым, нужным для кого-то. Он был рядом, когда юноша остался один, без любви, без опоры. Ньют любил слушать какие-либо поучительные рассказы, советы профессора, однако старший всё ещё оставался загадкой для него. Альбус Дамблдор — тот тип человека, которого, по началу кажется, можно прочитать как открытую книгу, но, на самом деле, многие страницы просто невидимы для других людей. Это и подкрепляло интерес Ньюта к своему преподавателю. Иногда он был слишком очевиден, но профессор являлся мастером диалога и умело менял тему разговора, чтобы неловкость исчезла. Скамандер корил себя, сидя в своем укромном месте в башне, что он не может контролировать свои эмоции. Он должен был разобраться в себе, но не мог, потому что со временем обворожительный образ Дамблдора затмевал его разум. Один раз, когда Ньют был уже на последнем курсе, он бежал от задир с Слизерина и, завернув за угол, вбежал в первую попавшуюся дверь, которую тут же заколдовал, чтобы до него не добрались. Только через несколько мгновений он огляделся и понял, что находится в каком-то еле освещаемом помещении, в котором стоит лишь один большой предмет, накрытый плотной тканью. Скамандер тихо подошел к нему и скинул покрывало, увидев свое отражение. Такого большого зеркала он, наверно, еще не видел, но не мог понять, почему оно одиноко стояло в пустой комнате. И Ньют неожиданно увидел в отражении Дамблдора, стоящего прямо за его спиной, и тут же оглянулся, но никого не нашел. Профессор в зеркале улыбнулся Ньюту, посмотрев на него с некой гордостью и восхищением, и положил свою руку парню на плечо. «Что это за иллюзия?», — подумал про себя он и невольно положил свою руку на чужую, проваливаясь сквозь. «Вы ведь не настоящий, сэр?», — спросил Скамандер этот прекрасный призрачный образ, который покачал головой и грустно вздохнул. Тогда Ньют сел на пол, не отрывая глаз от профессора, и напрочь позабыл про всё на свете, надеясь, что фигура Дамблдора не исчезнет насовсем. Он не хотел настолько быстро расставаться с этим мнимым изображением человека, который, возможно, перевернул его мир. Юноша всё думал, что же именно показывает это зеркало, почему Альбус, а не кто-то другой? Разумеется, не было сомнений, что оно волшебное, и оно заколдовало студента, что он уснул прямо на полу. К счастью, уже почти глубокой ночью его обнаружил Дамблдор, которому никак не спалось, потому что он чувствовал себя тревожно. Он будто знал, что Ньют где-то не на своем месте и, может быть, в беде. Благодаря заклинанию он смог найти юношу и открыть дверь в комнату, в которой так беззаботно спал Скамандер. Однако, через мгновение он стал просыпаться, услышав звуки открывающегося замка, и обернулся, увидев настоящего Дамблдора. — Профессор? — спросил сонный парень, поднявшись с пола. — Я боюсь, твои однокурсники потеряли тебя. Что ты делал у зеркала Еиналеж? — произнес мужчина. — Из-звините, за мной гнались ребята из Слизерина, и это оказалось первое попавшееся убежище. — Что ж, полагаю, ты смог оторваться от них, — сказал Альбус и подошёл к Ньюту ближе, увидев небольшую царапину на его руке. — Позволь мне пригласить тебя на чашечку чая в мой кабинет, нельзя ведь оставить твою рану необработанной. Не переживай, надолго я не задержу тебя, — по-доброму улыбнулся маг. Ученик мог лишь кивнуть, потому что его сердце кричало: «Соглашайся, глупый!».***
— Мистер Скамандер, это была последняя капля! Как долго вы хотите, чтобы Хогвартс терпел ваши выходки и этих тварей? — едва ли не прокричал директор. — Горегубка не такая опасная, уверяю вас, она не... — попытался защититься Ньют, но его прервали. — Что произошло? — спросил вошедший в кабинет Дамблдор. — Одно из существ мистера Скамандера укусило ученика! Он должен быть исключён из Хогвартса! Ньют жалобно посмотрел на Альбуса, ища в его глазах понимания. Если бы только Дамблдор смог за него заступиться и ему смягчили бы наказание... Эта школа была чуть ли не единственным местом, где он мог жить. Ему было некуда податься, и сейчас Ньют готовился к худшему, что могло произойти. — Если вы исключите его, то увольняйте сразу и меня, — поставил свое условие Альбус, серьёзно посмотрев сначала на директора, а потом на юношу. Дамблдор знал, что рискует многим, но Скамандер был ему очень дорог. Этот мальчишка остался сиротой и кроме брата не имел никого из семьи. И его большое доброе сердце не могло не покорить профессора, который всё же пытался отвергать подобные мысли и обманывать себя самого, потому что, как минимум, этих чувств ему не позволял здравый смысл. — Профессор, речь идёт не о вас, — выдавил из себя директор. Безусловно, терять такого преподавателя и сильного мага никому не хотелось, однако и нельзя было оставлять дело с мальчишкой нерешённым. — При всём уважении, директор, вы можете лишиться сразу двух талантливых людей, потому что в способностях мистера Скамандера я не сомневаюсь. А укус горегубки и правда не опасен для магов, — уверенно сказал Дамблдор, посмотрев краем глаза на юношу. Мужчина недовольно глянул на Ньюта и произнёс: — Следите за своими тварями получше, мистер Скамандер. В следующий раз профессор не сможет вас защитить от исключения из школы. Минус пятьдесят очков Пуффендую. А теперь вы оба свободны. Едва они вышли из кабинета, юноша от какого-то чувства вины закрыл лицо руками и пробормотал: — Профессор Дамблдор, прошу, скажите, неужели вы были готовы потерять свою работу ради...меня? Почему? — Ты должен закончить своё обучение, Ньют, — лишь смог сказать Дамблдор, немного сжав плечо стоящего к нему спиной парня. Он боялся сказать ему полную правду, поэтому оставил Скамандера со своими мыслями стоять в коридоре. Прямо сейчас ему нужно было поговорить с той, которая всегда могла найти решение, — Минервой Макгонагалл. Она единственная умела видеть Альбуса Дамблдора насквозь, словно читала его мысли и понимала, что у него на душе. Нужно признать, что в последнее время они действительно много разговаривали, потому что профессора часто что-то тревожило и он не мог найти себе места. — Его хотели исключить, но я возразил, сказал, что уволюсь, — начал он, пока Минерва наливала им чай в своём кабинете. — До выпуска осталось так мало времени... Нельзя же выгонять его просто за то, что он и его зверушки другие. — Люди вечно злятся на то, чего они не понимают, Альбус. Нам пора привыкнуть к этому, — вздохнула женщина. — И всё же. Я переживаю за Ньюта. Что будет с ним, когда его учёба закончится? Он ведь не всегда ладит с людьми, — он устало потёр переносицу и отпил немного чая. — Спроси у него самого. Но я сомневаюсь, что он захочет работать в Министерстве, следовать чьим-то указам не в его привычках, — произнесла Макгонагалл. — Я знаю, в чём дело, Альбус, — он поднял смущённый взгляд и догадался, о чём Минерва говорит. Разумеется, она прекрасно видела, как Дамблдор оберегает мальчишку изо всех сил, и было нетрудно догадаться, почему. — И я прошу тебя, не мешай его выбору и свободе. Ты ведь знаешь, если это твоё, то оно вернётся к тебе, — она взяла его за руку и сжала, вселяя в него уверенность.***
В один вечер Альбус попросил Ньюта зайти к нему в кабинет, чтобы поговорить на важную тему. Дело про исключение из Хогвартса уже давно забыли, поэтому Скамандер забеспокоился, что за серьёзный разговор ему предстоял с профессором. Но отказать Дамблдору он, разумеется, не мог, и пришёл по его просьбе довольно поздно вечером в кабинет, где его уже ждала чашечка чая с лимоном. — Что-то случилось, профессор? — спросил Ньют сразу. — Полагаю, ничего особенного. Я пригласил тебя, потому что хотел узнать, чем ты будешь заниматься, когда выпустишься. Есть какие-то планы у такого талантливого юноши? — улыбнулся Альбус, и Скамандер засмущался от комплимента в свой адрес. — Я не знаю, сэр. Я бы хотел дальше заниматься своими существами, но не знаю, где я мог бы это делать, — пожал плечами парень и снова спрятал свои глаза под прядками волос. — А если, например... ты бы отправился в какие-то другие страны? Может быть, в Европу? В Америку? Должно быть, там ты бы смог найти и место, и новых существ, — воодушевлённо предложил Дамблдор, сам удивившись своей мысли, которая так вовремя пришла к нему. — Но, сэр... — Я помогу тебе, если ты пообещаешь, что не оставишь своё любимое дело, — перебил его Альбус, серьёзно посмотрев на парня. Ньют правда не знал, чем он заслужил такое отношение к себе, ведь он был обычным студентом Хогвартса, с обычным происхождением. Однако Дамблдор давал ему возможность, от которой не хотелось отказываться, потому что это было бы очень некрасиво со стороны Скамандера. Он понимал, что другого шанса может не быть, особенно, если его предоставлял сам Альбус Дамблдор. — Обещаю, профессор. Им было трудно прощаться, потому что никто не знал и не мог предположить, когда они смогут увидеться вновь. Да, это могло быть опасно. Да, это могло быть сложно. Да, это могло быть рискованно. Но Ньют уже принял решение, не без помощи Дамблдора, разумеется. Они даже обещались, что будут писать друг другу письма, если появится возможность. В последние минуты перед отправлением Скамандера Альбус крепко обнял парня, а тот, в свою очередь, не стал сопротивляться и в ответ обнял профессора, чем удивил его. — Береги себя, — сказал Дамблдор в такие приятные волосы юноши и нехотя выпустил его из объятий. — Вы тоже, сэр, — ответил Ньют и поторопился на поезд, чтобы Альбус не увидел его мокрых глаз. И в этот момент два сердца разбились на миллионы кусочков.***
Прошло уже почти семь лет с тех пор, как Ньют закончил Хогвартс. Ох, сколько же всего успело произойти за это время, но одно лишь оставалось неизменным: сердце Скамандера, всё ещё не зажившее от тяжелой раны. Первое время ему было слишком трудно быть фактически в одиночестве, однако с этим ему помогало справляться его любимое занятие — уход за волшебными существами. Ньют и правда быстро находил со многими новыми животными язык, потому что у него был талант и эти создания любили его. Он чувствовал действительно счастливым, когда знал, что у него есть целый магический чемодан, полный различных прекрасных по своей природе зверей. Они с Альбусом поддерживали связь чуть больше года, но всё прекратилось, когда Скамандер не получил ответного письма от профессора. Он не знал, почему так получилось, почему Дамблдор не захотел отвечать ему, или, может, письмо где-то затерялось, ведь Ньют успел объездить чуть ли не всю Европу, и, Мерлин знает, должно было оно вообще дойти до него. Признаться, было слишком больно осознавать, что на последующие письма Дамблдор не отвечал, и молодой магозоолог остался один со свой неразделённой любовью. Он правда пытался заводить новые отношения пару раз, но ничего не получалось, потому что в голове засел образ превосходного и такого далёкого Альбуса Дамблдора. Он не мог забыть его. Ньют***
Это было уже седьмое по счёту Рождество, когда Дамблдор не находил себе места, словно весь родной замок подменили и забрали все краски из жизни. Он знал, что не сделал ошибки, сподвигнув Ньюта отправиться в путешествие, однако в тот момент он не подумал о себе. О том, что будет с ним самим. Ведь он не предполагал, что ему будет трудно оправиться от расставания со своим учеником. Альбус пытался противостоять этим чувствам, но он был слабее их. Ему ничего не помогало: он убирал свои воспоминания из головы в специальные сосуды, газеты с двигающимися фотографиями Ньюта, которые ему приносила сова, он прятал как можно дальше, но рука не поднималась выкинуть их, начинал писать книги и различные труды, заваливая себя работой. И всё же образ милого юноши стоял перед глазами, когда Дамблдор пытался заснуть. Но перечить сердцу он не имел сил. «Тебе нужно отпустить это прошлое и жить дальше, не будь слабым, Альбус!», — говорил сам себе профессор в зеркало. Войдя в замок, Ньют ощутил, словно он вернулся в своё практически беззаботное детство, когда он обучался в Хогвартсе, этом волшебном месте. Особенно учитывая, что всё было красиво украшено и выглядело настолько по-родному, от чего сердце предательски защемило. Пройдя к главному залу, Скамандер удивился, как это помещение могло становиться с каждым годом ещё красивее и красивее. Его в миг охватили воспоминания, но добрый женский голос вырвал его из своих мыслей: — Ньют Скамандер? Мы боялись, ты больше не появишься здесь. — Здравствуйте, профессор Магконагалл. Я тоже очень рад вас видеть, — с такой же ясной улыбкой ответил парень. — Каждый раз вы украшаете зал лучше и лучше. — Я предполагаю, делать магическую обстановку для студентов это наша обязанность. Пойдём, кое-кто заждался тебя. Если у тебя, конечно, нет важных дел сейчас, — сказала Магконагалл, лукаво улыбнувшись. — Нет, нет, я лишь хотел... — Тогда пойдём же. Когда Дамблдор услышал стук в своем кабинете и голос Минервы, он на автомате сказал: «Войдите!», и снова вернулся к своим бумагам, поправив очки-полулуны. Но он тут же уронил перо, увидев самого Ньюта Скамандера, которого так тщетно пытался забыть на протяжении нескольких лет. — Альбус, думаю, вам стоит поговорить, — произнесла Минерва и тихо удалилась, оставив их в тишине. В этот момент магозоолог думал, что у него остановится сердце и рой мыслей взорвёт голову. У него было слишком много вопросов, которые он хотел задать, чтобы наконец получить на них ответы и перестать мучить себя. Чтобы его сердце больше не болело. Чтобы он больше не был привязан к прошлому. — Мистер Скамандер, я не ожидал увидеть вас здесь, в Хогвартсе. Что привело вас сюда? — спросил Альбус как можно холоднее, хотя его голос немного подрагивал и он нервно постукивал ногой, что выдавало его с подноготной. Ньют не слышал, чтобы мужчина хотя бы раз назвал его официально, из-за чего ему стало не по себе и он корил себя, что решился поехать. — Я приехал на встречу выпускников. Знаете, хотел увидеться с некоторыми однокурсниками, так, поразговаривать с ними о жизни, о работе. — Что ж, тогда не смею вас больше задерживать. Прошу простить, что профессор привела вас сюда. Против вашей воли, я полагаю, — Альбус всё не поднимал взгляд до этого момента, и даже улыбнулся, извиняясь, но фальшиво. —Да... Определённо против мои воли, — повторил Ньют. — Однако... можно я задам вам один вопрос? — уже на выходе развернулся он и посмотрел на Дамблдора, который кивнул. — И я хотел бы получить честный ответ. Почему вы перестали отвечать на мои письма? Я задел вас чем-то, профессор? — чуть ли не шёпотом спросил он, и в его голосе можно было услышать обиду. Альбус лишь громко вздохнул и, присев на стол по привычке, закрыл глаза рукой. Он не представлял, как он сможет оправдаться перед бывшим учеником. Опустив руку, он взглянул на него и понял, что пропустил, как Скамандер превратился из чудного парнишки в завидного мужчину. И всё же, привычка Ньюта прятать глаза за имбирными волосами всё же осталась, что заставило Дамблдора еле заметно улыбнуться. — Знаете... Когда-то на последнем курсе я нечаянно обнаружил волшебное зеркало. Вы назвали его Еиналеж, как я помню. И в его отражении я увидел вас, профессор, — начал было Ньют, не имея больше терпения. — Я бы никогда не рассказал вам, но... после всего, что вы сделали для меня, я спрашиваю, в чём же была моя вина, когда вы решили сжечь все мосты? Разве я подвёл вас, сэр? — с болью в глазах спросил он. — Ни в коем случае. Я всегда гордился таким учеником, как ты, и восхищался тобой. Возможно, восхищался настолько, что это стало ранить меня, — сказал Дамблдор, не отрывая взгляд от Скамандера, и неосознанно перешёл на «ты». Он всё ещё пытался осознать, что сказал Ньют. Юноша видел Альбуса в зеркале, которое показывает наши самые заветные желания. А ведь это значило, что симпатия профессора не была неразделённой. — Скажи мне, Ньют... Что бы ты видел сейчас в этом зеркале? — задал слишком рискованный вопрос мужчина, близко подойдя к магозоологу. — То же самое... Альбус, — выдохнул Скамандер, и его сердце тут же ушло в пятки. — Позволь же мне сделать это реальностью, а не иллюзией, — нежно произнёс Дамблдор, заправив мешающую прядку Ньюту за ухо, который слегка вздрогнул. — Я... я ведь твой бывший ученик, мы не должны... — заволновался мужчина. Он никак не предполагал, что всё выйдет таким образом. — В волшебном мире слишком много правил. И мы все вынуждены их нарушать, — профессор аккуратно потянулся указательным пальцем к руке Ньюта, еле дотронувшись до неё. — Мне... нужно время, — пробормотал Скамандер и медленно отошёл от преподавателя. Он вышел из кабинета и прижался к стене, пытаясь успокоить своё дыхание и сердце. «Мерлинова борода...», — прошептал он и услышал звуки бьющегося стекла за дверью. Если бы он мог открутить свою голову, чтобы отдохнуть от неё, Ньют непременно бы сделал так. Он всё ещё слышал нежный голос Альбуса, словно он был где-то рядом. Скамандер практически весь оставшийся вечер провёл со своими магическими существами и разговаривал с Пикеттом. Ему нужно было решить, что ему делать дальше, ведь он узнал, почему Альбус перестал писать ему письма. Он узнал, что Дамблдор имел чувства к нему и до сих пор имеет. Он не мог поверить, что это правда. Но он должен был разобраться в своих мыслях. — Нет, Пикетт, мы договаривались, что я только узнаю у него насчёт писем. Я узнал. Теперь ведь меня не должно ничего держать здесь, верно? — размышлял магозоолог, подкармливая лунтелят, а личурка пробубнила что-то на своём языке. — Что ты имеешь в виду я должен рискнуть? Я боюсь, Пикетт. Я знаю его как преподавателя, не как человека. Почему ты думаешь, что я могу верить ему? Потому что... он любит меня? — повторил Ньют за своей зверюшкой. — Я не думаю, что он... настолько заинтересован во мне, — неуверенно проговорил он, и Пикетт стал стучать себе по голове и показывать Скамандеру на люк чемодана. — Дай мне подумать. Хоть немного. Это было сложно принять, но всё же Дамблдор был прав. Правила созданы, чтобы их нарушать, и не стоит сопротивляться чувствам, даже если становится страшно. «Другого шанса у вас может не быть», — перевёл Ньют слова Пикетта и, взяв его с собой, побежал к комнате профессора. Немного успокоив дыхание и оглядевшись, нет ли смотрителя, он постучал в массивную деревянную дверь и подождал, пока ему не открыли. — Ньют? — удивлённо спросил преподаватель, на ходу надевая халат на пижаму. — Можно я войду? — волнуясь, произнёс Скамандер. — Разумеется. Послушай, я хотел из... — начал Дамблдор, но его перебили. — Я хочу рискнуть и нарушить все правила мира вместе с тобой, — как можно увереннее сказал Ньют, не сводя своего влюблённого взгляда с Альбуса. Тот лишь выдохнул от радости и медленно потянулся к губам, которые мечтал поцеловать так долго. Дамблдор нежно прижал к себе мужчину, и он ни в коем случае не стал сопротивляться и буквально растворялся в этом поцелуе, чувствуя всю любовь и заботу своего бывшего профессора. Они могли и дальше тонуть в приятных ощущениях, но воздуха стало не хватать, и они отстранились. — Прости, что надавил на тебя, — всё-таки извинился Дамблдор, и Ньют обнял его за шею и уткнулся носом в ямку ключицы. — Всё в порядке, Альбус. Теперь точно всё в порядке. Они простояли обнявшись ещё несколько минут, пока им не стало немного жарко. Скамандер только сейчас вспомнил про время и решил попытаться: — Могу я, кхм, остаться у тебя? Много лет прошло, но я всё боюсь попасться смотрителю ночью. — Единственное, придётся спрятать тебя в шкаф, чтобы никто другой не нашёл тебя здесь. Представь, какой будет скандал! — рассмеялся Альбус, и Ньют тыкнул его в бок, закатив глаза. Им было настолько легко сейчас, когда они могли не скрывать свои чувства, будучи наедине, и они оба лежали в пижамах Дамблдора и разговаривали почти до самого утра, всё держась за руки и влюблённо глядя друг на друга. Скамандер не думал, что он когда-либо мог быть таким счастливым, потому что наконец-то находился с тем, кто был его родной душой, кто мог разделить все невзгоды и защитить его. Теперь же он был уверен, что сделал правильное решение. Ведь и он, и Альбус были вместе, как и должны были быть. Как и говорила Макгонагалл, «если это твоё, то оно вернётся к тебе».