Выключи лампочки

Лэнс кусает губы и смаргивает слезу. В первый раз надевать линзы ужасно неудобно и странно, что он готов послать это дело. Но продолжает. Потому что он ненавидит свои глаза. Чертовы. Разные. Глаза. Один яркий, такой чистый, голубой, словно небо при солнце. Его видно из далека и он как маяк, словно кричит "вот он я!". Второй же, темный, приглушенный, подобно земле после ливня. Он успокаивает и затемняет яркость другого глаза. Как говорила мама, что Лэнс-словно звено, объединяет небесное царство с земным. Но парню всё равно. Он ненавидит их, до самых потаенных уголков его маленького и хрупкого сердца. Ему хватило тех издевательств, тех насмешек. Над ним смеялись его одноклассники. Называли ошибкой, дефектом. И от этого Лэнсу так хотелось вырвать свои цветные глазные яблоки, перестать быть всеобщей потехой. Но сейчас, капая себе глазными каплями, чтобы убрать напряжение из-за линз, тот чувствовал себя лучше. Он переехал в другой город, перешел в другую школу и всё это-чтобы никто не увидел его настоящих глаз, таких ему противных. Здесь же, нося голубые линзы, тот всё равно боялся. Изо дня в день, что кто-нибудь поймет, увидит и засмеет и снова по новой. Словно в этой вселенной для него нет места и ему от этого так противно, что в душе холодеет и руки ледяные на столько, что он вспоминает Эльзу из "Холодного Сердца". Тоже был насмешкой, ведьмой, отличаясь от всех. Но это не мультик, тут нет хорошего конца. К ним в класс переводят новенького. Кит-так его зовут. Их посадили вместе и отношения у них буквально держались на "Есть ручка? Что потом?" или просто парочкой фраз. И Лэнсу было этого достаточно. Но его смущало одно. У Кита был шрам. Он переходил от щеки, острым уголком почти около носа. И тянулся вниз, скрываясь за воротом майки. Сколько бы не говорил себе Лэнс, ему хотелось узнать, до куда он доходит. Хотелось провести пальцем и сказать, что он красивый красивый красивый. Но с таким отношением ему это явно не светит. Вскоре он стал встречаться с девушкой. Она была милой блондинкой и ему было приятно с ней находиться. Хоть она и училась в другой школе, они всё равно часто виделись, потому что кубинец заходил за ней. Может это была зарождающаяся вечная любовь и он решил ей довереться. Показать истинного себя. Он надеялся на принятие или хотя бы слов "ты красивый". Но как только в кафе, он сказал "минутку" и снял линзу, то сразу получил в лицо соком. И его это ошарашило так, словно его мать вонзила нож ему в спину, выкручивая органы и заставляя задыхаться в собственной крови на глазах у своего родителя. У девушки в глазах пробежал ужас и такое отвращение, что она сделала пощечину, заставляя опустить голову и чуть не зарыдать. Но он же парень, он выдержит. -Урод! Мы расстаемся! Исчезни, дурацкая ошибка!-та крикнула это громко, вставая из-за стола и уходя быстро на своих каблуках, цокая ими. Хлопок двери кафе был громким и Лэнс, смаргивая слезы, вернул линзу на место. Ему было хреново как никогда. Выйдя из кафе спустя час, тот пошел по улице, прямо к большему утесу в их маленьком городке. Даже не шел, он бежал, бежал и спускался по холму вниз и не видя Кита, который во все свои одного цвета глаза пялился на него, стоя на той стороне улице. Кит не знал, что его дернуло побежать за Лэнсом сломя голову и даже включить фонарик, хотя от море ярко светила луна. Здесь, в этих краях темнело быстро и светало рано. Тот бежал за ним и остановился. Лэнс сидел на высоком камне, прижав свои худощавые коленки к груди. Казалось, что он сейчас упадет и его захлестнет вода, бурная и шипящая. Так подходящая кубинцу. Кит забрался аккуратно, садясь рядом и заметил дрожащие плечи. Худощавые, с мелкими родинками. Но от чего то красивые и по-своему манящие. -Лэнс?-его голос хрипел, словно он набрал камушков в рот или пшена. Названный дернулся и поднял свои глаза на Кита, но тут же пожалел. О нет. Он чувствовал то, как линза выпала и скатилась по камню, вниз, к воде, вырываясь на свободу и видел глаза Кита, которые расширились от ужаса, страха и отвращения. Так думал Лэнс. Закрыв руками лицо, тот просто рыдал, как принцесса, брошенная на верную смерть. Кит точно всем расскажет и Лэнса изобьют, засмеют и убьют в темном переулке. Ведь у этой сказки нет хорошего конца. Кит застыл, но что-то внутри него щелкнуло и тот молниеносно схватил его за руки и сразу уставился в глаза. Они пугали, но так завораживали. -Твои глаза самые прекрасные, какие я когда либо видел.-слова слетели с губ раньше, чем тот успел даже подумать об этом. Лэнс застыл, подобно статуе и сквозь слезы смотрел на Кита. Его запястия держали, не позволяя скрыть взгляд за телом, остаться одному тоже не получится. Он слаб из-за бега после свидания, на котором разбили сердце в мелкую крошку и подожгли. Лэнс смотрел на него, больше не хныкая. Кит не знал, что его толкнуло на это. Он просто положил свою холодную ладонь к обжигающей щеке и вытирал слёзы большим пальцем. Он смотрел в глаза напротив, не отрываясь и видел в них свое отражение и ему от этого в груди так горело, словно сейчас там пожар. А все органы сжались в один комок и Киту хотелось то ли кричать, то ли плакать. Они не замечают, как робко касаются горячие и сухие губы. Просто поддержка, но в ней было что-то такое, что Лэнсу больше никто дать не сможет. Задержав дыхания и взяв друг друга за руки, грея их на холодном камне. -Всё будет прекрасно!-Лэнс смотрит на своё отражение. Два разных глазах на зеркале смотрят на него в ответ. И кубинец то ли краснеет от неловкости, то ли от предвкушения. Прошел месяц с момента, когда Кит стал находиться рядом с ним и постоянно смотрел в глаза, хмурясь. -Почему ты носишь линзы? -Они мне нравятся-отвечал кубинец и закусывал губу. Хоть это и правда, но она неполная. Он просто ещё не готов рассказать Киту. И признаться себе. А сейчас он стоял напротив себя и держал в руках футляр. Он решился. Он пойдет так, со своим дефетком. Со своей красотой, как говорит Кит и после этих слов он всегда целовал в прикрытые веки. Лэнсу как-то удалось увидеть шрам. Он был красивый, ровный и шёл до бедра. Кожа в том месте была горячее другого тела и чуть шершавее. Но это же шрам, утверждал себя Лэнс. И он всегда целовал в щеку при возможности. Где метка начиналась. -Ты красивый. И твои глаза-особенно-говорит ему Кит и подходит со спины, обнимая и выдыхая в шею. А Лэнсу нравится это. И Кит нравится тоже. Вдох. Выдох. Спокойно. Кубинец успокаивал себя. Он встречается с Китом и хоть он сейчас полюбил свой "особый шарм", то отпустить прошлое, которое тянет камнем ко дну, решился спустя полгода. -Кит?-Тот открывает дверь в их комнатку. Пока тот "гулял", Кит ещё не успел проснуться. -Лэнс? Что-то случилось?-и тот открывает свои одноцветные глаза и смотрит на кубинца рядом. -Да. Ты должен выслушать меня- И Кит слушает. Внимательно, запоминая слово в слово. Не перебивает и всё время держит за руку и смотрит в глаза. Потому что зрительный контакнт у них-это очень важно. А Лэнс рассказывает. Начинаем с самого-начала, подобно лавине говорит много, делая короткие передышки и нервные ерзанья. О том, как его семья иногда шугалась от него. О том, как его первые одноклассники подвергали ежедневной травле. О том, как он ничего не говорил семье ни о чем. Лэнс не хотел инфаркта у своих родителей. О первой покупке ярко-голубых линз и как он мучился с ними. Но он просто хотел, чтобы на него не смотрели с таким ужасом. И рассказал про девушку, которая на свидании бросила его и вылила сок в лицо. И говорил быстро, на одном дыхании под звук дождя за окном об тропические листья. А Кит. Кит принял его таким, полюбил до дрожи и сам стал рассказывать о своем шраме. О матери, что ушла, но обещала вернуться. О отце, героически умеревшего в огне. О боях с его сводным братом и о гонке мотоциклистов, на котором ему чуть не оторвало голову. Но он выжил, но шрам остался. -Он красивый-говорит Лэнс и проводит пальцами, касаясь еле-еле метки. -Как и твои глаза-отвечает Кит и целует его, потому что они-опора друг для друга. И они-способны полюбить свои недочеты только вместе.