Новогодняя сказка

      Воскресенье — что за отрадный день. Наконец-то можно поспать, как человек, не боясь, что у тебя через десять минут начинается пара, а ты еще только глаза продрал. Все кажется таким хорошим, добрым, люди на улице именуются не мерзкими собаками, а просто усталыми и заработавшимися, и сам ты чувствуешь в себе невероятное желание потратить этот день с пользой.       Так думал Неа Д.Кемпбелл, сидевший за своим компом светлым воскресным днем с кружкой ароматного кофе. Час назад он разместил в интернете объявление о том, что набирает учеников для обучения вышеназванных игре на фортепиано. Проще говоря, объявление о репетиторстве. Указал там свои контактные данные, номер телефона, почту, и теперь ждал, пока кто-то откликнется. Конечно, следовало бы запастись терпением: ответы будут, но их можно и несколько дней ждать, а вот у Неа терпения отродясь не было.       А на другом конце города один мальчишка Аллен Уолкер пил капучино в небольшой уютной кофейне, где кофе был довольно дешёвым, продавцы натягивали милые улыбки, а атмосфера царила такая спокойная, что можно было заснуть прямо за столиком. Здесь подросток решил переждать ливень, так как до дома далеко, а спешить ему некуда. У Аллена вчера начались каникулы, и был смысл провести их с пользой, а не как обычно — дрыхнуть весь день, а потом мучаться от угрызений совести. Например, он давно мечтал научиться играть на фортепиано, почему бы не начать на этих каникулах? Да, денег у него было немного, но ведь не все учителя много дерут. Может, он найдет себе какого-нибудь не слишком жадного препода. Эта мысль Аллену ужасно понравилась, поэтому, как только закончился дождь, мечтатель оставил деньги за кофе и ринулся домой.       Поприветствовав свою милую жёлтую птичку Тимкампи, Уолкер снял верхнюю одежду и сразу сел за компьютер. Некоторое время полистав разные анкеты, Уолкера заинтересовался одной из них, но на звонки его никто не отвечал. Тогда ему пришлось еще порыться во множественных объявлениях, и, наконец, мальчик нашел понравившееся. Какой-то Неа Д.Кемпбелл предлагал свои услуги (не те, которые вы подумали (п.а.)) за небольшие деньги, да и внешность у него приятная.       Набрав номер, Аллен стал ждать, когда на другом конце провода ему ответят.        Телефон Неа лежал прямо у него под рукой; все же, он ожидал звонка. Так что когда послышалась мелодия песни любимой рок-группы, Кемпбелл сразу же взял трубку, приветствуя звонившего.        — Здравствуйте, вы по объявлению?        — Да, здравствуйте. Меня заинтересовала ваша анкета… Вы предоставляете услуги репетитора по фортепиано? — спросил Аллен.        И почему-то именно сейчас его питомцу захотелось поорать во все горло и обозвать шкаф дураком, поэтому мальчику пришлось стукнуть по столу, чтобы Тим замолчал.         — Да, вы не ошиблись. Только давайте без этих жутких формальностей… Я не предоставляю услуги, а хочу помочь и обучить вас чему-то новому. К сожалению, у себя я принимать учеников не могу, но зато смогу ездить к вам, — Неа уже пододвинул к себе листок и ручку, зная, что если все получится, придется записывать имя и адрес своего нового ученика. О том, что занятия предполагают наличие инструмента дома у будущего ученика, Кемпбелл написал еще в анкете.        — Как скажите. Когда вам удобно приходить? Указано, что вы студент, — Уолкер ещё раз просмотрел анкету на экране компьютера и, прижимая телефон к плечу головой, направился делать себе чай и тосты.        — Хорошо. Вам удобно по вторникам и четвергам, с пяти до шести тридцати вечера? — спросил Неа, а потом прибавил.        — Да, студент, но другого профиля. А это имеет значение? — вопросил Неа. Судя по голосу, с ним говорит человек младше него, а такой серьезный, и стеснения в голосе совсем не слышно. Странно слышать такую манеру речи от ребенка. Интересный экземпляр, самостоятельный. Обычно ведь о репетиторстве договариваются родители, а не сами дети лично.        — Да, будет удобно. Нет, я просто спросил. Надеюсь, вы никакой-нибудь маньяк. Усмехнувшись своим словам, подросток сел за стол и принялся за свой скромный ужин. Есть ему сейчас совсем не хотелось.       — Ах да, адрес, — мальчик назвал адрес и этаж, на котором жил. — И зовут меня Аллен Уолкер. Очень приятно.        — И мне тоже, Аллен. Как вам уже известно, я Неа. Думаю, мы с вами хорошо поладим, — улыбнувшись своим словам, Кемпбелл отключился. Адрес был записан, время назначено, а значит, стоит только дожидаться вторника. Свое объявление он тут же пометил как недействительное, ведь больше одного человека чисто физически не потянет. Вряд ли кому-нибудь понравится, если занятия ему будет вести хладный труп.        И вот настал вторник. Аллен даже забыл о том, что к нему должен прийти репетитор, так что когда прозвенел звонок, мальчишка вздрогнул и побежал к двери.        — Вы кто?        Неа немного рассмешил этот вопрос.        — Я — ваш новый преподаватель по фортепиано, если мне память не изменяет. Что, музыкальное поприще вас больше не привлекает? Очень надеюсь, что это не так.        — Нет, извините, — Аллен открыл дверь. — Я, право, подзабыл.        Аллен был совсем невысокого роста и не выглядел на свой возраст. Странного белого цвета волосы были собраны в хвост, надета была домашняя и простая одежда, мальчик совсем не ждал гостей.        — Я сделаю чай, -малыш оставил репетитора в коридоре, а сам побежал на кухню, быстро заваривать чай.        Неа был удивлен, когда увидел перед собой совсем еще ребенка. Аллен Уолкер оказался мальчишкой лет этак пятнадцати, и, как уже подтвердил телефонный разговор, очень воспитанным мальчишкой.       Новоиспеченный учитель зашел в квартиру, снял верхнюю одежду и ботинки, и прошел в коридор, осматриваясь на новом месте. Квартира была двухкомнатная, небольшая, но довольно уютная. Никаких признаков родителей не наблюдалось, видимо, мальчик жил один. Ученик начинал интересовать Кемпбелла все больше и больше, и в первую очередь, интересовать, как человек.       После всех этих умозаключений Неа, конечно же, отправился на поиски фортепиано, и нашел его как раз в комнате, по-видимому, хозяина квартиры. Инструмент и вправду был очень старым, но известной в прошлом марки, красивый, красного дерева.       — На таком можно играть? — спросил мальчик, стоя в проёме, ибо чай уже был готов и был налит в две кружки. — Будете?        Протянув кружку, Аллен ожидал, когда Неа её возьмёт, если примет, конечно.        — Если оно не расстроено, конечно, можно, — Неа автоматически принял чашку с чаем, и лишь потом, опомнившись, поблагодарил. Что-то он сегодня после пар совсем плохо соображает.         — Так, для начала я хотел бы договориться о том, как меня называть. Просто Неа, и желательно на «ты». Кажется, не такая уж и большая у нас с вами разница в возрасте.        — Ну, большая, но как скажешь, — мальчик чуть улыбнулся и отпил немного из своей кружки, — Как понять, расстроено пианино или нет?         — Надеюсь, вы не будете против, если я со своей стороны также перейду на «ты»? — немного неуверенно спросил Неа. Честно говоря, учительский опыт его был равен нулю — другими словами, Аллен был его первым учеником. Но одногруппники Кемпбелла не раз говорили ему, что у него здорово выходит что-то объяснять, так что вроде должно все пойти хорошо.        На вопрос Аллена он не отвечал, просто сел за фортепиано, поставив чашку на подоконник, и сыграл гамму в первой октаве, а потом также проверил все остальные октавы.         — Оно не расстроено, но вот эта соль чуть-чуть западает, но это совсем не страшно. Вопрос, чего бы ты хотел достичь в конце обучения, а также, с чего вообще возникла мысль играть на фортепиано? Мне важно все это знать, — он тоже чуть улыбнулся.       — Я не против. М, хотелось бы просто играть в своё удовольствие разные пьесы, но вот желание возникло просто так, от нечего дел… Кха!.. кха… — мальчишка неожиданно нездорово закашлял. Потом Аллен быстро нашарил в тумбочке свой спасительный аппарат и быстро прыснул лекарство себе в рот, хрипло вдыхая вновь появившийся воздух в лёгких.       — П-простите… Астма…        — Ничего… Я понимаю… — неожиданно тихо ответил Неа, на несколько секунд уходя в себя. Забавное же у судьбы чувство юмора, скотское даже.         — Так… Это хорошо, что ты хотел бы играть для души. Как по мне, подходящая мотивация, — он поднялся со стула, уступая место Аллену.         — Ты знаешь ноты или нам надо будет их вместе изучить?        — Я совсем… Кх, не знаком с этим. Поэтому придётся учить и ноты, — Аллен уселся на стул и небрежно оглядел белоснежные клавиши, которые перекликались с тонкими чёрными.        Неа взял свою портфель в руки, раскрыл, и вынул пустую нотную тетрадь для детей, линейки в которой были очень крупные, по три на лист.         — Игра на любом инструменте начинается с нот. Это язык, которым пользуются все музыканты. Есть, конечно, гении-интуиты, которые обходятся только слухом, но это другая история, — Неа ручкой нарисовать на листе черные кружочки с палочками, которые шли подряд по линейкам.        — Нот всего семь — до, ре, ми, фа, соль, ля, и си. Потом снова идет до и так по замкнутому циклу, — он подписал каждый кружочек на листе.         — Сейчас я тебе сыграю все ноты одна за другой, а ты ответишь, чем они между собой и отличаются.       Неа, стоя за Алленом, протянул вперед одну руку и сыграл гамму, при этом не специально чуть касаясь Аллена своим предплечьем.        Уолкер ничуть не отреагировал на касания, хоть и не очень любил, когда его мимолётно трогают.        — М, я понял. У них разные звуки? — юноша приподнял голову, чтобы увидеть лицо своего учителя.        — Правильно. Ноты между собой отличаются звуками, а звуки — высотой тона. От самого высокого до самого низкого, — Неа продемонстрировал различие, нажав самую первую клавишу и самую последнюю.         — Разница заметна.        Кемпбелл поставил листочек с нарисованными нотами перед Алленом, а потом дал ему новый, пустой.         — Перерисуй пока, а к следующему уроку я бы попросил тебя это выучить. Когда закончишь, я покажу, где эти ноты находятся на фортепиано.        — Мы потом чем-то займёмся? Ещё много времени, — сообщил мальчишка, взяв в руки карандаш. Он неспешно перерисовывал ноты, стараясь одновременно запомнить, на какой из линеечек они стоят.       — Кстати, что это за линии? — когда закончил, Уолкер указал на них. — И это, — он провёл пальцем по странному знаку в левой части листа.        — Конечно, займемся. Эти штуки называются линейки, или нотный стан, на них располагаются ноты. А вон та закорючка слева — это скрипичный ключ, он означает, что ноты находятся в пределе малой, первой, второй, третьей, четвертой и пятой октавы. Что это такое, я чуть позже расскажу. Не хочу слишком грузить тебя теорией, сам понимаю, какая эта нудятина.        Неа чуть подождал, пока Аллен все перерисует.        — Отлично. Теперь будем учиться находить ноты на пианино. Когда меня мелкого учили играть, то говорили, что вот эти три черные клавиши — это трехглавый дракон, а те две слева от них — это замок дракона, который стоит на двух балках, — Неа улыбнулся.         — Если следовать этой аналогии, нота до находится прямо у порога замка, слева от тех двух черных клавиш, а нота си — справа от самой последней головы дракона. А все остальные ноты — между ними, и идут по порядку.        — Довольно понятно, но и запутано… А остальные клавиши? Не эти ноты? Какие-то другие? — нажал на другие белые клавиши слева и ему выдались более глубокие и низкие ноты.        — Нет, там точно такие же ноты. Если приглядеться, можно увидеть, что порядок черных и белых клавиш повторяется на всем пианино. Видишь? — Неа пальцами указал на две парные черные, и рядом с ними на три такие же, а потом пошел вверх по всем октавам, показывая алгоритм.        — Я о них поподробнее расскажу попозже, а пока давай покажу первое твое практическое упражнение.        Неа встал левее от Аллена, дабы тому лучше были видны его руки.        — В игре на фортепиано используются все пальцы обеих рук, но мы будем начинать с малого, с правой руки. Все пыльцы должны быть скругленные, словно ты делаешь из них норку для мышки.        Каждое свое объяснение Кемпеблл пояснял действиями, показывая на своей руке, как правильно.         — Думаю, чтобы ты лучше понял, так сделаем… Встань, пожалуйста.        Аллен внимательно слушал и смотрел за своим репетитором, пока не повторяя за ним. Так заслушался, что и не сразу встал по просьбе Неа.       — Да, конечно, — Уолкер поднялся со стула и встал рядом, чтобы глядеть за происходящим. Подросток всегда думал, что играет на пианино легко, а оказывается вон, даже руки надо скручивать в виде мышиной норки.       Неа сел на алленово место, расправив плечи и поставив руки на изготовку.         — Некоторые вещи сложно увидеть или понять. Лучше… Почувствовать, — с этими словами мужчина обернулся на Аллена.         — Положи свои руки на мои, и попробуй это почувствовать. Руки должны быть мягкими, но не слабыми, и в тоже время сильными. И нажим не должен быть слишком резким… Что я тут говорю, ты сейчас сам все поймешь.       Неа, мысленно выбрав пьесу, которую сыграет, ждал, пока мальчик выполнит его просьбу.        — М… Я не уверен, что это необходимо… — Аллен стыдливо потёр плечо, но Неа никак не отрывал от него глаз. Преодолев страх, подросток положил свои руки на руки Неа, стоя при этом сбоку. Он ростом не отличался, поэтому со спины пианиста не смог бы дотянуться до его рук.         — Не бойся, я тебя не съем — Неа сразу заметил, с какой неохотой Аллен повиновался его желанию.         — А теперь… Я начну.        Руки Неа легко приподнялись над инструментом, словно ничего не весили, а потом со странной силой легли на первые аккорды. Он выбрал не слишком спокойную пьесу, немного тревожную и вначале мрачную, но через некоторое время перетекавшую в стремительную и льющуюся, подобно горной речке.        Неа не играл все — прелюдия была долгой, а ему надо было просто продемонстрировать правильное положение рук.         — Что-нибудь стало более понятно?       Аллен стоял и не обращал внимания, куда его руки перемещаются вместе с руками Неа. Казалось, ничто не могло оторвать его от музыки, доносившиеся из-под рук репетитора, но всё когда-то заканчивается. Кемпбелл прекратил играть и мальчишка вышел из своего транса.        -А? Да… То, что ты говорил вначале: руки должны быть расслабленными, но и не слабыми, — Уолкер вместе со своими словами поспешно убрал руки, не вынося долгого прикосновения.       Неа мягко улыбнулся.        — Ладно, я еще тебе много раз покажу, как надо. Ты сейчас на музыку отвлекся, а ощущения пропустил.        Он встал, уступив место своему ученику.        — Перейдем непосредственно к делу… Сегодня попробуем изучить самую обычную гамму до мажор. Это значит, что ноты в ней будут идти подряд.       Кемпбелл показал, какими пальцами и как играть, а потом дал попробовать мальчику.        — Да, отвлёкся… Хорошая мелодия, — похвалил Аллен репетитора за игру и уселся на стул.       Все дальнейшее занятие пролетело как один миг, а Аллен даже не заметил, что прошло целых полтора часа.       — М, тебе не пора? — мальчик убрал с клавиш руки.        Неа глянул на часы, висевшие на стене, и согласно кивнул, — Да, мне уже пора.        Он оставил пустую нотную тетрадь Аллену, сказав, чтобы к следующему занятию тот подучил ноты.         — Ты не думай, что так всегда будет просто и весело. Я просто хочу давать тебе теоретический материал постепенно, и смешивать с небольшими практическими упражнениями, — пояснил также Кемпбелл, уже стоя у порога.        — Хорошо. В учёбе всегда непросто, — он ждал, когда Неа соберётся. — Следующий раз в четверг?       Аллен не очень хотел прощаться с репетитором, но что поделать…        — Да. До четверга, Аллен, — Неа на прощанье улыбнулся и ушел, закрыв дверь. Оплату он не взял, так как еще в заявке указал, что не требует денег за каждое занятие. Оплачивать следовало целый курс, длиной в три полгода, но в рассрочку, по назначенной сумме в месяц. Кемпбелл указал совсем низкую цену, ведь в своих силах немного сомневался, хотя был намерен подойти к делу серьезно — уже расписал учебный план и каждую тему для занятия, а также домашнее задание.        — Пока, — Аллен закрыл дверь за Неа, а после пошёл на кухню ужинать вчерашней рыбой.

***

      Дальше встречи этих двоих стали происходить ровно каждую неделю. Аллен достигал очень даже неплохих результатов по меркам Неа, и тот, зная, как важна поддержка от учителя, хвалил его, но в меру.        Уже через месяц занятий Уолкер мог играть простенькие пьесы двумя руками, чему Кемпбелл был очень рад. Сейчас Аллен как раз этим и занимался — учил детскую песенку, а Неа ему помогал, сидя на втором стуле рядом.         — Ты вот тут постоянно ноту путаешь, это не ля, а си, — он тыкнул в черный кружочек на листе, а потом обвел карандашом.        — Да хоть хер там, так звучит лучше, — оторвавшись от немного надоедливой пьесы, мальчишка злобно глянул на своего, хоть и лучшего, но вредного репетитора.        — Я устал играть песенку про колобка, — показательно скрестив руки на груди, мальчик показал своё недовольство. — Мы можем что-то другое играть?        — Конечно, можем, но для начала надо хорошо разучить одну пьесу, а потом уже играть другую. Ты сам выбрал эту, вспомни. Я не заставляа-а-а…л, — Неа вдруг широко зевнул, а потом, прикрыв глаза, чуть не свалился вперед на фортепиано. У него сегодня был важный зачет по психологии, а так как личностью по жизни он был ленивой, материал Кемпбелл учил в ночь с вчера на сегодня, решив, что полутора часов сна ему вполне хватит.         — Ладно, можешь играть си, так уж и быть… Она не нарушает там гармонии… Правда, какая в колобке может быть гармония?.. — задумчиво протянул он.        — Это было лучше другой, более детской. Я уже не помню её название, — Аллен задумчиво глядел в разинутую пасть Неа, пока тот зевал. Он, конечно, студент, но даже они спят. Что этот ночью делает — непонятно. — Опять не спал, готовясь к очередному зачёту?       Подросток не был удивлён. Сам так делает, хоть и в колледже.        — Ты точно сейчас не бухнешься на моё пианино? — мальчик встал со своего места и направился на кухню, которая располагалась напротив его комнаты, почти дверь в дверь. — Я сделаю тебе кофе.         — Психология, будь она неладна… Большое спасибо, если сделаешь, — Неа, явно уже находясь в полусне, пробормотал это, а потом склонился набок, опираясь на Алленов стул, обхватил его руками, уложил более или менее удобно голову, и закрыл глаза.        — Загубишь себя потом, ленивая задница, — Аллен позвал Неа на кухню пить сделанный им кофе. Не впервые делает, поэтому знал, какой именно его учитель любит: черный и сладкий. Поставив перед сонным Кемпбеллом кружку кофе, Аллен сел за стол, но с чаем. Кофе он старался обходить стороной.        — Аллен, знаю, это не совсем мое дело, но почему ты живешь один? Твои родители в другом городе? — вдруг почему-то решил задать такой вопрос Неа. За этот месяц он с Алленом в некотором роде сблизился, и Неа хотелось бы продолжить это сближение. С Уолкером было интересно общаться и учить его, и тот, наверное, был ему ближе, чем все сокурсники-одногодки. Неа привык держаться в стороне, хотя со всеми имел хорошие отношения.        — Нет, я сирота, — Аллен отпил чай из своей кружки, где была нарисована сова. — Мне платит государство, поэтому я ещё не на улице.         — Извини, — Неа виновато потупился и уткнулся в кружку с кофе, отпив немножко. Значит, родителей у его ученика нет… Очень грустно. У Неа мелькала такая мысль, но он до последнего надеялся, что это не так.        — Всё в порядке. Они всегда меня ненавидели, — мальчик тяжко вздохнул. — Считали проклятым из-за волос.        Аллен уставился куда-то в сторону, вспоминая жуткие крики психически больной матери и отца, который его бил, пытаясь таким образом вытравить «беса».        — Неважно, — хладнокровно добавил Уолкер и, допив свой чай, поставил кружку в раковину. Кухня была совсем небольшой, но в ней всё было, исключая посудомойки.         — А мне очень нравится твои волосы. Они красивые, — вдруг заявил Неа, прихлебывая кофе.        — Они делают тебя не похожим на других, особенным. Ты — словно перламутровая жемчужина среди одинаковых и невзрачных камней.        Кемпбелл и сам не понял, с чего это сказал. Как-то само с языка сорвалось.        Аллен с удивлением обернулся на Неа. Даже кружка выпала из рук.        — Нравятся? — он был в глубоком непонимании. Обычно люди пугаются седых волос у детей. В детстве Аллен часто подвергался насмешкам и издевательствам со стороны сверстников. Его называли и вестником дьявола, и бесом, и нечистым, отвратительным, но никогда не говорили, что его волосы красивые…        — Прозвучало по-педофильски, — заметил мальчик, смущаясь и отворачиваясь от странного репетитора. — Тебе спать больше надо.        — Не говори глупостей. Мне всего двадцать, я еще молод для педофила, — оправдался Неа, допил кофе и поставил пустую кружку на стол.         — Среди наших бытует мнение, что студенту достаточно трех часов сна в неделю.        Он встал, потянулся и вымыл свою чашку.        Эту чашку ему дал Аллен и окрестил собственностью Кемпбелла. Самому мальчику всегда не нравилась своей мрачностью и гигантским размером, но Неа она приглянулась.        — Кто вас знает, репетиторов, — Уолкер мило фыркнул.        — Бред это. Спать надо хотя бы по пять часов в день, — уже доносился голос Уолкера из его комнаты. — Кстати во вторник можешь не приходить. Я буду занят…         — Хорошо. Потом заставлю отрабатывать в двойном объеме, — то ли в шутку, то ли серьезно сказал Неа, и стал собирать свои вещи.        — Домучай, пожалуйста, эту пьеску, а потом сможем разобрать что-нибудь поинтереснее и посложнее. Если будут вопросы, спрашивай.       Кемпбелл вернулся в комнату Аллена и сел рядышком на его стул.         — А, я еще хотел спросить… Можно я иногда буду приходить к тебе играть? Просто… Я живу в общежитии и фортепиано там, само собой, нет.       — Ладно, домучаю и отработаю, если это нужно для нормальных пьес, — пробубнив, мальчик запил пару таблеток, которые ему прописал доктор.       — Да, можно. Но почему в общежитие живёшь? Родители ничем не помогают?        — Они живут в столице, да и я там тоже жил, а потом переехал сюда ради своего института. У меня нет жилья в этом городе, — ответил Неа. Но он не сказал всего — например, что сбежал от своих родителей, что не мог больше видеть ни их, ни свой дом, а особенно — свое фортепиано.        — А с родителями у меня тоже не самые хорошие отношения. Я практически не общаюсь с ними уже как два года.        — Понятно, — ровно ответил Аллен и закрыл фортепиано. — Поэтому и устроился репетитором? У тебя помимо меня, кто-нибудь занимается? Судя по твоим занятиям, ты не в первый раз обучаешь.        — Я бы был конечно рад заниматься еще с кем-либо, только учеба не позволяет. Можно, конечно, попробовать совсем не спать, но не думаю, что это хорошая идея, — смеясь, ответил Неа.          — Лучше спи. Одного ученика для тебя хватит, — мальчишка нахмурился, беспокоясь за безалаберного студента.       — А вот насчет обучения — ты у меня первый. Я очень переживал, что сделаю что-то не так, но, кажется, мы поладили. Мне очень нравится проводить уроки для тебя, Аллен.        — Нет, ты всё правильно делаешь, если верно учишь, — Уолкер улыбнулся своему репетитору. — А мне нравится у тебя учится. Лучше страшных дядек всяких.       Неа смущенно отвел взгляд, когда Аллен искренне улыбнулся ему в ответ. Как-то слишком быстро забилось сердце от этой светлой улыбки.        — Ладно, тогда я пойду… Обещай, что позанимаешься без меня.       Кемпбелл оделся, захватил портфель и поспешно ушел.        — Обещаю, — мальчик кивнул и проводил Неа, после чего закрыл за ним дверь.        На следующий день Аллен снова поехал на электричке в колледж, где он сидел вечно один, ибо никто с ним общаться не хотел из-за его страшной внешности. Даже пару раз поиздевались, но подросток решил не обращать на это внимания. Дураки есть дураки. Ничего с ними не сделать.        А вот в четверг Уолкер немного позанимался на пианино утром, сходил в колледж и вечером и пошел на подработку в зоомагазине рептилий. Там его ждали маленькие змейки, которых мальчишка обожал, а змейки отвечали ему взаимностью и совсем не боялись. Обычно рабочими днями Аллена были понедельник, среда и пятница, но на этот раз один из сотрудников приболел, и мальчишке пришлось выйти за него.       Неа, конечно, было интересно, что там у Аллена за дела, но из вежливости он спрашивать не стал. Да, и, на самом деле, у него была проблема поважнее. А именно — он вдруг стал за собою замечать, что в свободное время думает только о своем мелком ученике; по вторникам и четвергам только и мечтает, как бы пары поскорее кончились, чтобы поспешить к Аллену, а сегодня его вообще словно током прошибло в конце занятия.       Кемпбелл, недолго думая, забил на это все. У него было еще много учебы, а еще практика, которая выматывает похлеще сидения в институте и просиживания своей жопы.        Неделя кончилась без происшествий, и тревога по-поводу странных чувств к Аллену немного поутихла.        Самый пиздец начался, когда в институт Неа какого-то черта на неделю приехала комиссия, проверяющая все на свете, включая качество образования. Все курсы мигом завалили самостоятельными, семинарами и какими-то блядскими зачетами, к которым Кемпбелл еле успевал готовиться. После пар, число которых увеличили специально для комиссии, он приходил домой едва живой, и в таком состоянии приходилось еще и учить материал. Так что когда Кемпбелл пришел проводить урок в один из вторников, он выглядел так, словно вернулся прямиком с Афганской войны.        — Ты будто в заду побывал, — мальчик немного нахмурился, встретив бедного студента у порога. — Давай кофе сделаю. Я печенье купил.        Аллен впустил Неа в квартиру, а сам побрёл на кухню делать всё вышесказанное. Высыпав печенье в миску, поставил её на стол вместе с кофе.        — Ну и что у тебя? Опять завалили всякой хернёй?..         — В заду?.. Ты имел ввиду, в аду?.. — немного заторможено ответил Неа, на секунду прикрыл глаза, а потом резко открыл, несильно похлопав себя по щекам.         — Я не сплю, ты не думай. Как там твое домашнее задание? Ты выучил Андантино?       С этими словами Кемпбелл проследовал на кухню, роняя свою сумку где-то по дороге.         — У меня в институт прямо из Гондонии приехала комиссия, из-за которой все на ушах. А на нас, студентах, отрываются… Собаки сутулые… — он недовольно уткнулся в кружку с кофе, а потом приложился к ней. Последние два дня он не спал от слова совсем, если не считать мимолетные падения в небытие на парах.         — Черт с моей учебой, а как у тебя дела?        Неа явно выглядел очень потрёпанным и сонным, его аж стало жалко. "Может, сегодня занятия не проводить? Поспит хотя бы часик… Может два…" - так примерно думал Аллен.        — Да, выучил, — мальчишка сел за стол напротив репетитора.        — Сочувствую… Ты уверен, что сможешь проводить занятия? У меня то всё хорошо. Нашёл работу неплохую, но меня волнуешь ты. Я не уверен за твоё здоровье.         — Если выучил, продемонстрируй, — Неа проигнорировал вопрос насчет " поспать». Боялся он ступить на эту скользкую дорожку. Ляжешь ты вот так «вздремнуть» на часок, а проснешься следующим утром в середине второй пары. Не надо ему такого счастья.         — Все нормально, не волнуйся. Как видишь, я на тебя не кидаюсь, значит, в порядке, — он улыбнулся и вместе с Алленом пошел в комнату с фортепиано.         — Давай, я послушаю.        — Как скажешь… — Аллен не был рад словам Неа, но пусть тот поступает так, как нужно. Не маленький.        Мальчик уселся на стул и, открыв крышку инструмента, поставил ноты и стал играть. Звук получался довольно ровным, без всякой дрожи, а также руки ни разу не слетели. Аллен надеялся, что Неа его оценит и похвалит, ибо где-то внутри ему нравилась эта похвала.       Неа внимательно слушал своего ученика, даже забыв ненадолго о сне. Пьеса была очень простая, но нежная, и у Аллена, несмотря на совсем небольшой опыт, она действительно хорошо вышла.         — Ты большой молодец, ни одной ошибки не совершил. Вижу, хорошо без меня потренировался, — Кемпбелл искренне улыбнулся, радуясь за успех своего ученика.         — Если будешь продолжать в том же духе, станешь отличным пианистом, помяни мое слово. Не хочешь еще что-нибудь этого автора сегодня разобрать? Кажется, тебе он понравился.        — Да, хочу, — мальчик кивнул и взял в руки книжку с пьесами. — Давай эту, — Аллен выбрал довольно простенькую, чтобы себя и Неа, в особенности, не загружать. Он хотел иную выучить, но сегодня лучше с этим повременить.        — Хорошо. Как обычно — вначале разбираешь сам, а ко всем вопросам обращаешься ко мне, — условился Неа и сел на стуле поудобнее. Аллен сегодня на удивление хорошо справлялся, и пока никаких вопросов не поступало, а Кемпбелл, в свою очередь, совсем расслабился, облокотился на рядом находящийся подоконник, и буквально чуть-чуть склонился в ту сторону. Это и стало роковой ошибкой: спустя ровно три минуты несчастный студент забылся, уложил головушку на руку, лежащую на подоконнике, и благополучно уснул. И звук фортепиано ему ни капельки не мешал.       Аллен пытался играть, не замечая состояния Неа, но в один из сонных всхрапов, мальчик всё же оборотил на него внимание. Репетитор уснул в стоячей позе, как обычно спят лошади. Чудеса, да и только. Будить беднягу вовсе не хотелось, поэтому, подхватив расслабленное тело, мальчик, хрупкий на вид, но на самом деле сильный, дотащил его до дивана, где и уложил. Кемпбелл и вздрогнуть не успел, возможно, настолько погружён в сон, что ничего не воспринимает. Долго же он не спал…        — Отдыхай… — на фортепиано Аллен не играл, дабы не разбудить Неа. Он только включил тихо телевизор и взял к себе Тимкампи, который стал кушать вкусности с рук хозяина, пока тот глядел в экран.        — Дурачок! Дурачок! — прохрипел попугайчик, распушив свой гребень и крылья.        -Тише, — шикнул Аллен на птицу, дабы та не орала. Благо, Неа на это не обратил внимание и продолжил себе спать.        Неа спал, как убитый, и никакие звуки извне не могли пробудить его ото сна. Когда Аллен уложил его на диван, он свернулся на нем клубком, как кошка, и что-то неразборчиво пробормотал, а потом протянул руку вперед, словно кого-то звал. Кемпбелл вообще спал довольно беспокойно, хмурился, шевелил губами, но минут через двадцать вроде поутих.       Аллен иногда проверял Неа, укрывая его пледом и поправляя подушку. Он старался его окружить заботой, ведь это его первый «друг», хоть и отношения у них пока как у учителя и ученика. Обычная выгода в виде денег… Хотелось бы, чтобы такого не было…       Прошло часа четыре. Уже был вечер, а Неа никак не просыпался. Уолкер тихо поужинал в темноте, но тут, когда он относил чашку, та разбилась, выпав из рук Аллена.        — Блять…        Неа, хоть и спал довольно крепко, из-за звонко разлетевшейся на осколки чашки все же проснулся.        — А? Что-то случилось? Что за шум? — он на автомате поднялся с кровати, но тут же схватился обеими руками за виски — башка болела жутко. Не надо было столько не спать… Вон, даже комната чужая мерещится. У него ведь в общаге совсем по-другому все расставлено.       — Прости… Я не хотел тебя будить, — мальчик стал поспешно собирать осколки от чашки. — Ты как, в порядке?       Аллен выбросил осколки и подошёл к Неа поближе.       — Тебе принести воды?        — Аллен?.. — Кемпбелл еще несколько секунд пялился в лицо своему ученику, а потом протянул вперед руку, довольно бесцеремонно трогая его лицо.         — Вроде не глюк… Погоди, я что, у тебя дома заснул? — наконец догадался сонный Неа, окончательно проснувшись. Он сразу же перестал лапать мальчика, ибо вежливость вернулась вместе с разумом.         — Это ты прости, я тут вроде тебя учу, что-то требую, а сам дрыхну, как собака… Я вычту этот урок из месячного курса.        — Тебе точно не нужно дать каких-нибудь таблеток? — Аллен с немного настороженным видом отошёл от Неа. — Да, ты у меня уснул, но не переживай. Всем нужен отдых. Мы все люди.       — Тебе от моего дома далеко в колледж? Не думаю, что ты сейчас поедешь в своё общежитие, — Уолкер всё же принёс ошалевшему студенту воды.        — Нет, таблеток точно не надо. Недосып, конечно зло, но я буду в порядке, когда отдохну, — Неа с благодарностью принял водичку и выпил все.         — Я учусь в институте, — поправил он, а потом добавил, — Нет, недалеко, пешком минут двадцать пять, общежитие там же, а что?        Кемпбелл даже и не думал об идее остаться на ночь, понимая, что своим присутствием может помешать.        — Ладно, спасибо тебе, и прости за сорванное занятие. Если тебе будет удобно, можно на одной из недель позаниматься три раза вместо двух, — он встал на ноги, более или менее в нормальном виде, и стал искать свою сумку.        — Эй, то есть ты попрёшься к себе ночью? Тебя вообще в общежитие пустят? Уже довольно поздно, — Аллен и сам не заметил, как стал уговаривал Неа. С чего бы это? Пусть идёт к себе, нечего тут спать. Но с другой стороны… Он же мешать не будет…       — Завтра встанешь и в универ. А сейчас лучше поспи. Вдруг ночью свалишься спать и тебя всякие гопники обворуют.       Неа замер на месте, оставив свои тщетные поиски.         — Ты хочешь, чтобы я тут остался?.. — у Кемпбелла было такое лицо, словно ему предложили все сокровища мира, а он никак не может понять, чем он все это заслужил.         — Я буду очень рад, но… Я тебе не помешаю? Все-таки, мы не очень близко знакомы… И я могу храпеть ночью, и вообще… — он замялся и опустил глаза. Было так неудобно напрягать своего ученика… Он же вроде старший, сам должен помогать, а в итоге — все наоборот.        — Ну… Я тебе предлагаю… -мальчик замялся, опустив голову вниз.        — Я не против, — Уолкер вздохнул, успокаиваясь. — Я дверь в свою комнату закрою. Ты в гостиной можешь поспать. Все равно пустует.        Неа вдруг мягко улыбнулся, подошел к мальчику и легонько обнял его за плечи.        — Спасибо тебе, Аллен… Мало кто предложит малознакомому человеку остаться у него ночевать, к тому же после того, как он столько неловкости тебе доставил, — негромко проговорил он, а потом отстранился, смутился, и отошел назад.        Это объятие было таким нежным и легким, что у Аллена пропала всякая фобия прикосновений. Ему было не отвратительно, а приятно. Хотелось пообниматься подольше, но Неа отстранился первый и только в этот момент подросток понял, как это смотрелось.        — Это… Было лишнее, — мальчик закрыл рукой покрасневшее лицо. -Спи тут. Я к себе. Мне вставать рано, — Уолкер быстро удалился, скрывшись в своей комнате.        Неа медленно дошел до дивана, осмысливая все произошедшее. Да, стыдно было ужасно но… Кажется, Аллен предложил ему остаться не просто ради вежливости, а потому что правда захотел помочь. И это грело душу.        Кемпбелл разделся, повесил рубашку и брюки на стул, забрался на диван, на котором уже лежало постельное белье и одеяло. Видимо, Аллен положил это все, пока Неа дрых.        — Спокойной ночи, Аллен, — крикнул он в сторону комнаты подростка и выключил свет. Завтрашний день обещал быть хорошим.       Аллен что-то себе пробубнил под нос и, выпив нужные таблетки, выключил у себя свет, начиная тихонько засыпать, но перед глазами только и мелькали страшные образы и крики родителей. Таблетки опять не помогают?..        — Дурачина-а-а! — заорал Тим. Это прервало поток мыслей Аллена, но тот не спешил успокаивать питомца.        Неа вздрогнул от странного приглушенного крика, но списал все на соседей. Немного поворочавшись, он наконец улегся удобно, мысленно пожелав Аллену самых приятных снов. Мальчик выглядел немного нервным и… Каким-то забитым немного, что ли. Он упоминал о тяжелом детстве, но ничего подробно не пояснял. Правда, Кемпбелл и сам видел, что дела с родителями совсем плохи были. Зря он, что ли, все ебучие зачеты по психологии и педагогике сдавал на отлично. Хорошо, что Аллен не спрашивал, на кого именно учится Неа, а учился он на специализированного педагога. Иначе говоря, на учителя, который работает с детьми с различными психологическими травмами.       За этими мыслями Неа потихоньку провалился в сон, свернувшись калачиком и положив под голову руки.        Тим всё же затих, последовав примеру хозяина, так что успокаивать его было уже не нужно.       Как только птичка затихла, Аллен спокойно стал погружаться в сон, внутренне волнуясь, что Неа что-то украдёт, например, последние деньги. Но он вроде порядочный, поэтому, понадеявшись на совесть студента, мальчик уснул.       Сон продлился недолго. Из-за волнения подростку снились кошмары. Это не привело ни к чему хорошему и, где-то в часа три, Уолкер свалился с кровати с приглушённым криком.       Сонный и немного напуганный Аллен поднялся с пола и кинул одеяло на кровать, где ему самое место. Он решил попить чай, чтобы хоть как-то унять быстро бившееся сердце.        Неа этот ночной поход не разбудил, он слишком устал, чтобы просыпаться от каждого шороха. Он все также продолжал спать, уткнувшись лбом чуть ли не в собственные колени. Да и слишком Аллен был далеко — чтобы добраться до спальни мальчика из гостиной, пришлось бы идти по довольно длинному коридору.        Мальчик, отперев дверь и выглянув в коридор, проверил взглядом Неа. Тот спал довольно крепко, но Аллен двигался тихо, чтобы ненароком его не разбудить. Включив чайник, подросток заварил себе чай, налил туда молока, насыпал сахар и стал медленно пить, пялясь в одну точку. Опять кошмары… Нужно искать другое успокоительное.       Совпадение ли это было, или же судьба, никто не знал, но именно в это самое время Неа проснулся с жутким сушняком, потер глаза, тяжело поднялся и побрел на кухню попить водички, даже не подозревая, что Аллен тоже не спит. Было так холодно, что все тело его покрылось мурашками, Кемпбелл вернулся за пледом, закутался в него, и только потом зашел на кухню.       Там он узрел сонного и взъерошенного Аллена со стеклянным взглядом. Но пугало не это. Весь живот и ноги мальчика были покрыты белесыми шрамами, словно когда-то в прошлом его долго и помногу били плетью или чем-то тонким, да так сильно, что распарывали кожу до крови. Неа застыл на месте, неприлично долго разглядывая этот кошмар. Неужели это его родители так с ним обращались?..       Аллен целиком был поглощён своими мыслями. Даже не обращал внимания на Неа, который чуть ли ему в затылок не дышал. Он планировал будущие недели и понемногу понимал, что оплатить занятия за месяц он не сможет. Не хватает денег. Что делать? Отказаться? Нет, нельзя. Ему это нравится, он хочет играть на фортепиано, поэтому отказ тоже не выход. Чуда тоже не бывает, поэтому придётся залезть в долги. Или может как-то договорится с Неа и попросить отсрочить плату?        Неа вздрогнул, подумав, через что прошел этот мальчишка. А ведь он даже и не задумывался раньше, почему Аллен такой вечно серьезный и зажатый. И реакция на прикосновения у Уолкера была ведь странная, вроде не фобия, а в глазах иногда еле проглядывалось такое выражения, словно… Словно он ожидает чего-то плохого. Удара.       Кемпбелл не стал наливать себе воды, и лишь отвел глаза, боясь встретить осуждающий взгляд Уолкера, но потом понял, что тот настолько ушел в себя, что даже его не заметил. Тогда Неа поспешил уйти, в глубине души надеясь, что так и останется незамеченным.        Вот только этого не получилось сделать. Аллен заметил Неа в последний момент, когда с грустным видом смотрел в окно. Он что, подглядывал? Впрочем, неважно… Вымыв чашку, Уолкер зашёл в гостиную проверить Неа, но тот уже снова спал, поэтому мальчик удалился к себе, забывая напрочь о замках.        Встав утром по будильнику раньше обычного, Неа покинул жилище своего гостеприимного ученика, ведь не хотел более его стеснять. Отправился завтракать он в дешевую кафешку напротив института, и там же стал повторять материал, вот только вместо учебы в голове крутились мысли об Аллене. Кемпбелл раз за разом прокручивал в голове увиденное, размышлял, что теперь делать. Говорить об этом напрямую с мальчиком будет ужасной бестактностью, да. Но не игнорировать же…        Аллен проснулся чуть позже без всякого будильника. Он давно выработал режим и встать утром у него проблем не возникало. Заварив себе крепкого кофе, Уолкер заметил, что Неа нет. Ну, черт с ним. Аллен оделся, собрался и вышел в колледж, ощущая небольшое повышение температуры. Пройдёт, наверное.       Неа так задумался, что случайно толкнул локтем чашку с кофе и залил свои конспекты.        — Сука!        Рядом раздался приглушенный смех, и Неа, преисполненный праведного гнева, сердито зыркнул в сторону смеющегося.         — Ты какого черта вчера в общаге не ночевал? Блядовал, небось? — сквозь смех выговорил Марианн Кросс, сосед Неа по комнате.         — Не суди по себе, спермотоксикозник… — буркнул в ответ Кемпбелл, пытаясь салфетками спасти мокрые тетради.        - Не спасёт твои тетради ничего.Ещё хуже сделаешь, - студент подошёл к Кемпбеллу и с усмешкой наблюдал за ним.        Неа с грустью оглядел мокрые насквозь листы коричневатого из-за кофе цвета с расплывшимися буквами и тяжело вздохнул.         — Черт с ними. Перепишу.        Он убрал тетрадь в сумку, вытер остатки кофе со столика, и воззрился на Кросса.        — А ты что тут так рано делаешь? Мне казалось, ты только к последней паре обычно приходишь, да и то не факт, что твоя царская персона соизволит явиться на учебу.        -Решил долги сдать. Да и посидеть придётся, а то выгонят. Ладно, пошли давай, -заявил Кросс и они вместе с Неа пошли в институт.        Две следующие недели прошли почти незаметно. Неа также приходил, учил, но с Алленом творилось что-то не то… И не зря так казалось.       В очередной четверг Кемпбелл пришёл к Аллену, но тот его не встретил. Мальчик сидел в гостиной, в одном из кресел и пялился на коробки. Скоро декабрь… Надо будет ёлку наряжать… Медленно переведя взгляд в коридор, Уолкер ждал, когда репетитор зайдёт и обнаружит его сопливого и укутанного в плед.         — Добрый вечер, — поздоровался с порога Неа, смахивая с волос снежинки. Но ответа не последовало, а у двери его никто не ждал.        — Аллен? Ты где? — он быстро скинул с себя верхнюю одежду и обувь, и прошел в коридор, а потом и в гостиную.       В глаза сразу бросилась маленькая, сгорбленная фигурка его ученика, такая несчастная и одинокая, что неистово захотелось его обнять.         — Ты плохо выглядишь… Кажется, занятия на сегодня следует отменить, — мягко сказал Неа, усаживаясь рядышком на подлокотник кресла.        -Да, — хрипло проурчал подросток, сильнее кутаясь в плед. — Я не в состоянии… Пойдёшь тогда домой?       Аллен перевёл взгляд с коробок на собеседника. Он хотел, чтобы Неа остался, попил чай, но попросить напрямую не смог. Кемпбелл имеет право уйти, если захочет…        — Конечно, нет.       Неа, поглядев немного на подростка и ничего не спрашивая, легонько коснулся губами лба Аллена, и тот показался ему ужасно горячим.        — Да ты весь горишь… Где у тебя аптечка? — сразу засуетился он и встал.       Аллен не стал возражать. Прикосновения Неа он мог терпеть, да и не были они противными. Наоборот, нежными и заботливыми.       — В том шкафу…- Уолкер кивнул на стеклянный шкаф. — Но там ничего нет.       Помедлив немного и дождавшись, когда Неа к нему подойдёт с аптечкой, Аллен нарушил паузу.        -Я…знаешь… Ты мне друг… Мой первый друг, который у меня есть… Но… м-м-м…-Аллен замялся. — Это дружба для меня не как дружба… Понимаешь?..       Уолкер немного бредил, словно опьяневший, но говорил именную правду: все, что думал.        Неа быстро нашел в шкафу желаемое, но, как Аллен и сказал, там не было ничего от температуры или простуды. Только какие-то странные таблетки, названия которых Неа впервые видел.         — Ты тоже для меня очень важный друг, и я совсем не хочу, чтобы ты болел, так что давай, ложись в постель, а я схожу в аптеку. Какое жаропонижающее тебе можно? — Неа списал слова Аллена на жар, и не стал с ним спорить.       Аллен понял, что его не воспринимают совершенно, поэтому не стал продолжать разговор. Он хотел понять, что за щекочущее чувство внутри, когда Неа на него смотрит.       — Свечи… Но они дорогие, как мои почки… — пробурчал Аллен в ответ.        — Хорошо, только скажи пожалуйста, название самого препарата. Боюсь купить что-то не то, — до Неа не сразу дошло, что за свечи, но потом понял и неслышно кашлянул.        — У тебя ещё что-то болит? — заботливо спросил Неа, а после помог Аллену встать и дойти до его кровати в комнате.        — Спасибо… — мальчик залез на постель и грохнулся сразу на подушку. — Болит всё… Горло… Нос… Голова…        Аллен начал всё перечислять, дрожа от лихорадки, а позже назвал пару препаратов, которые он раньше использовал, когда хватало денег.        — А тебе зачем знать… Названия?..        Неа записал все названия на бумажке.         — Лежи себе спокойно и ни о чем не беспокойся. Я скоро вернусь, — он на прощание погладил Аллена по голове, видя, что бедный мальчик он весь дрожит. Надо поскорее сбить температуру, пока она не достигла критической точки.       Минут через пятнадцать Неа вернулся со всеми лекарствами, включая злополучные свечи. Благо, аптекарь совсем не заметила его смущения, с которым он просил их ему пробить.         — Как ты? — сразу же спросил он, на кухне вывалив из пакета все лекарства. После того, как Кембелл проверил дозировку, он взял все необходимое и пошел к Аллену.         — Вот, это в нос брызгать, это таблетки, которые от горла, и твое жаропонижающее, — студент поставил все на тумбочку.        — Но… Это же дорого… — Аллен с грустью смотрел на все таблетки. — Я не смогу расплатиться.        — Ты не должен был так делать… Я не смогу ими воспользоваться, — подросток отодвинул лекарства. — Само пройдёт, как всегда…       Неа тяжело вздохнул и подсел к Аллену, поправляя на нем одеяло, съехавшее с его худеньких плеч. Каким же невыразимо хрупким и тонким он казался в этот момент. Лихорадочный румянец на щеках нездорово контрастировал с бледным лицом, которое сейчас было повернуто прямо к Неа. Странное чувство, трепетное и глубокое, охватило Кемпбелла при одном только взгляде на него.        — Не говори, пожалуйста, ерунды. Если ты откажешься принимать лекарства, я прекращу наши занятия навсегда, — голос Неа приобрел строгий оттенок.        — Не надо прекращать… — Аллен сразу напугался, что никогда больше Неа не увидит, потянулся к лекарствам и начал их принимать, как сказал Неа. Осталась только свечка…       — Может, температура сама спадёт…? — с надеждой предположил юноша, не желая, чтобы Неа касался его в таком интимном месте.        Кемпбелл неловко потупился, а потом, решившись, взял упаковку со свечками и стал вынимать одну из блистера.         — Я не хочу, чтобы ты загнулся от такой глупой вещи, как простуда.       Он быстро прочел инструкцию по применению, поняв, что свечи вставляются неглубоко, на два-три сантиметра, и попросил Аллена снять с себя пижамные штаны и нижнее белье.        — Не переживай даже… Мы же оба мужчины, чего стесняться.        -Может, не н-надо?.. — мальчишка пока ничего не снимал, дрожа под тёплым одеялом. Аллен сильно стеснялся Неа, и тот, наверняка, его тоже стесняется не меньше. Мужчины мужчинами, но это уже слишком…        -Н-не хочу…        — Можешь вставить сам, если меня стесняешься, но ты кажется не в состоянии… Я же вижу, как ты весь трясешься, — Неа тихонько взял Аллена за руку, отмечая, какая же она у него горячая.         — Не бойся, я все сделаю очень осторожно…        — Не в осторожности дело… — мальчик покосился в сторону. Глаза его слезились, были красными и немного опухшими. Но не от слёз, а от сильной болячки.        -Л-Ладно… — наконец согласился мальчик, приспуская до колен одежду под одеялом. От смущения подросток покраснел ещё больше, когда неуклюже поворачивался на бок, поэтому ему пришлось немного помочь.       Неа слегка дрожащими от волнения руками приподнял одеяло. Его глазам предстала знакомая картина — ягодицы мальчика, также как живот и ноги с руками, все были испещрены тонкими шрамиками.        Кемпбелла сильно пробрало с этого зрелища, словно это его собственные шрамы. Ощущая, как по всему телу проходит холод, а оголенные руки покрываются мурашками, Неа едва слышно прошептал, точнее, случайно высказал свои мысли вслух:        — Да за что же с тобой так?..       Аллен не мог его слышать, а если бы и слышал то не разобрал бы слов. Впрочем, Кемпбелл взял себя в руки и вспомнил, зачем он вообще сейчас пялится на обнаженного Уолкера. Несколько раздвинув ягодицы подростка, Неа плавно ввел тонкую свечку в его сжатый анус, замечая, как он напрягся от такого смущающего прикосновения. Пальцем Кемпбелл легко задвинул ее на глубину двух-трех сантиметров, и стыдливо покраснел, когда ощутил кожей горячую внутреннюю мягкость тела своего больше-чем-ученика.        — Вот и все, теперь одевайся и отдыхай…       Аллен сжался от трепещущего чувства в животе и, поджав его, напрягся. Из-за своей смолистой текстуры свечка юрко проскользнула внутрь, заставляя подростка лишь вздрогнуть. Неприятно… Он уже забыл, что это за чувство, но оно сейчас пересекалось с другими эмоциями. Уолкер возбудился, сам того не замечая, так что надеть одежду было проблематично.       Пока Аллен ворочался под одеялом, пытаясь одеть штаны, пришлось Неа задуматься и о том, что делать. Больного астматика лучше одного не оставлять, вот только за прогулы в универе его по головке не погладят.        Неа и вправду призадумался насчет будущих прогулов. Аллена он теперь точно не оставит до будущего выздоровления, вот только как объяснить это в институте. Правила у них были строгие, и за прогулы вполне себе могли прогнать взашей. Справку что ли липовую накатать…         — Если тебе что-нибудь понадобится — зови. Я буду рядом. Надеюсь, ты не против, если я сегодня опять останусь у тебя на ночь. Не бросать же тебя больного… — Неа легонько провел по макушке Аллена рукой, погладив ее, а потом ушел на кухню, дабы сделать Аллену теплого питья с лимоном.       Аллен легонько кивнул, не возражая. Ему будет нужна помощь, но вот какая у Неа выгода со всего этого? Придётся опять платить, наверное… Так ещё у него университет… Пусть лучше туда идёт, чем с ним сидит, как нянька. С такими мыслями мальчик быстро заснул, с ощущением будто масло застряло меж ягодиц, не дождавшись горячего напитка.        Неа сделал Аллену лимонный напиток с медом, налил в графин, а когда принес в комнату, мальчик уже сладко спал. Улыбнувшись, студент поставил питье и стакан для него на тумбочку, а сам отправился на кухню, дабы не мешать Аллену спать. Как известно, сон- лучшее лекарство.        На кухне он первым делом написал Кроссу, и спросил, как именно он отлынивает от пар, и при этом не получает приказом об отчислении по морде.        «А что? Наш правильный Неа решил немного поразвлекаться? Признайся, кто она? Я ведь давно заметил, что у тебя кто-то появился. Призна-а-авайся, а то ничего тебе не скажу».       Кемпбелл раздраженно выдохнул и записал гневное голосовое.         — Не говори, пожалуйста, глупостей. Сам знаешь, меня такие вещи не интересуют (п.а. женщины его не интересуют, гыы). А пары пропустить срочно надо. Так что, поможешь ты мне, или нет?        «Тогда что ты задумал? Признавайся)»        Кросс радостно поставил смайлик, ожидая правды. И ведь не отстанет.       Аллен пока спал, но с частых голосовых Неа, мальчик проснулся, но вставать не решался. Жар хоть и спал, но вот остальные симптомы не прошли совершенно.        -Неа? — тихо позвал юноша, когда Неа записывал очередное голосовое.        — Блядь, Кросс, если ты не прекратишь свои подколки, я тебе твой агрегат лично оторву и буду им детей пугать! — совсем вспылил Неа, а потом услышал, как его зовут по имени.         — Аллен? Я тебя разбудил? — забыв вырубить запись сообщения, он ушел в комнату проверить мальчика.         — Как ты себя чувствуешь? — Кемпбелл достал из аптечки градусник и всучил Аллену подмышку. Надо проверить, спала ли у него температура и не требуется ли еще одной дозы препарата.       «Что-то долго этот Неа пишет… Неужто целый мемуар строчит?» — мелькнула мысль у Кросса.        — Плохо… Голова болит, — тем временем пожаловался беспомощный мальчик, закрыв глаза, как слепой котёнок.  — Я думаю, тебе надо бы еще отдохнуть… Не хочешь чего-нибудь горячего покушать? Пока ты спал, я бульон сделал, — да, кроме препирательств с Кроссом Неа успел еще и приготовить пищу для больного мальчика.        — Хочу… — промямлил юноша, но вставать не собирался.        — Хорошо, тогда я сейчас принесу, — Неа и сам не понимал, отчего это он так заботится о совсем почти незнакомом мальчишке. Ему просто хотелось, вот и все. А еще казалось ужасной подлостью бросить больного ребенка одного, да. И вовсе не потому это все, что Аллен кажется самым близким ему человеком на земле, и что хочется оберегать его от всего и стать для него тоже самым-самым важным.       Кемпбелл даже тряхнул головой, дабы такие мысли ушли.        Налив супчика, Неа принес его Уолкеру на подносе вместе с ложкой, а потом тщательно проследил, чтобы тот поел. Тем временем истек временной лимит голосового, и сообщение автоматически отправилось Кроссу.        После долгой паузы, телефон Неа раздался звоном, оповещая о новом сообщении.        — Тебе кто-то пишет? — Аллен наконец доел суп, и это немного вернуло ему жизни.         — Да, пишут всякие… Долбоебы, — мрачно подтвердил Неа и пошел проверять телефон.        «Неа, екарный бабай, ты что, похитил ребенка, держись его в подвале и втихую насилуешь?!»       Кемпбелл молча ударил себя ладонью по лбу в мощном фэйспалме, а потом кратко описал свою ситуацию.        «Поэтому мне и нужно прогулять универ».        «Чтобы ребёнка ебать?! Да ты рехнулся вконец. Фотки хотя бы покажи».       — Неа… Покормишь Тима, Ладно… ? — попросил мальчик и улегся в постель.       «Пшел!» — обреченно написал Неа в последний раз, а потом отключил у Марианна оповещения. Все равно ничего полезного не посоветует.         — Да, конечно. А где у него корм? — отозвался Неа, подойдя к клетке с Тимкампи.        — Около тумбочки… Рядом с ним. Он может укусить.        Попугай же сидел и внимательно наблюдал за Неа, боясь от него подставы.        — Ага… А ему надо корма просто в мисочку насыпать? — Неа нашел еду для птички, и теперь собирался открывать клетку. Этот попугай смотрит на него, как на врага народа…        -Да… И немного водички…        Когда Неа открыл клетку, Тим неожиданно вырвался и, громко крича, стал кружить под потолком, пока Аллен не выпрямил руку. Попугай, что неожиданно, спокойно сел на кулак мальчишки и заткнулся.        — Бестолковая птица…        — Твою мать! — Неа аж отпрянул, не на шутку испугавшись.         — Твой Тим меня до инфаркта доведет… Точнее, уже довел, — насупившись, сообщил Кемпбелл, и наполнил птичке миску и поилку.         — Он, конечно, милый, но, кажется, он хочет откусить мне палец…        — Он глаза выкалывает, — поправил мальчик и отпустил птицу. Тим послушно залетел в клетку, а Неа её закрыл.        — Я теперь спать… Ты тоже будешь?        — О, да это совсем другое дело. Ты меня прямо порадовал, — с сарказмом ответил Неа, убрав корм Тима на место.         — Я… Нет, наверное. Я обычно так рано не ложусь.        На самом деле Неа собирался учить пропущенный материал, но Аллену об этом не сказал, чтобы тот не расстраивался из-за проебывания пар.         — А вот тебе я бы посоветовал лечь спать. Ты очень устало выглядишь.        — Хорошо… Но потом поспи, — Аллен улёгся на бок, накрываясь одеялом с головой.        — У тебя же каникулы, да? — спросил мальчик, когда Неа только хотел уйти из комнаты.        У Неа чуть слезы от душевной боли не потекли. Ага, каникулы… Первые каникулы у него будут только в конце декабря, зато длятся почти три недели.         — Ну, можно так сказать, — неопределенно сказал Кемпбелл и ушел на кухню, там он каким-то чудом вымолил у однокурсников конспекты (как правило, кроме него и еще двух человек никто их не писал), и принялся учить. За сегодня новой информации было очень мало, так что скоро он закончил и отправился спать на диван в гостиной.       Правда, сегодня ему как-то не спалось. То ли от волнения за Аллена, то ли еще по какой причине он ворочался с боку на бок, в голову лезла всякая дрянь, а на душе было неспокойно. И причина действительно была. Те слова Аллена: «Дружба, которая выглядит не как дружба»… И то чувство, словно внутри твоей груди распускаются тысячи весенних цветов-ландышей, и так тепло…        Аллену тоже не спалось, словно волнение Неа передалось ему по телепатии. В конце концов бессонница настигла и его. Было немного непривычно ощущать себя больным и слабым. Такого никогда не было, ведь обычно Аллен не обращал внимание на болезнь, а сейчас… Всё разом навалилось.       Но это были не единственные мысли в седой голове юноши. Он думал о своих словах, сказанных во время лихорадки. Неа на них не отреагировал, а Уолкеру теперь неимоверно стыдно за свои слова. Вот дурак… Поддался глупым эмоциям. К тому же он не гей. Просто недоразумение, а может и просто крепкая дружба.       Неа ещё немного помучался над сим гордиевым узлом, а потом забил. Он не собирался жертвовать такой важной для него дружбой из-за каких-то там случайных слов. Правда, заснуть ему так и не удалось. Проворочавшись в кровати до трёх утра, Неа встал, дабы проверить, не поднялась ли у Аллена температура.       Аллен смог заснуть только в определённой позе через пару минут. Он вытянул одну ногу и руку и так и заснул. Было довольно удобно так спать, но в последствии мальчик доворочался до края кровати и чуть ли с неё не сполз на пол.        Кемпеблл заулыбался, глядя на это милое зрелище. Аллен был похож на котёнка, развалившегося на уютном месте. Студент легонько подвинул подростка к центру кровати, чтобы тот случайно не упал.       Правда, как бы ни было приятно наблюдать за спящим мальчиком, Неа стал мерить Аллену температуру. Результат оказался неутешительным — тридцать восемь и девять.        Кемпбелл, изо всех сил превозмогая смущение, полез за нужным лекарством. Твою же мать, да почему именно свечи?..       Как и в прошлый раз, он спустил с Аллена одежду ниже пояса и легко ввел свечу в его анус, но та почему-то выскользнула, начав таять в горячих пальцах Неа. Тот снова задвинул ее внутрь, только поглубже. На этот раз все прошло гладко.        Аллен, понятное дело, первую попытку проигнорировал, но вторая замеченной не прошла. Тихонько ойкнув, подросток сжался и приоткрыл глаза, как только Неа одел на него немного потную одежду. Впереди никого не увидел, но почувствовал неприятное ощущение внизу. Он был настолько сонным, что это ему почти не мешало, поэтому снова залёг спать.        Неа там чуть не родил, когда Аллен проснулся от интересных манипуляций с его задницей. Но, слава высшим силам, или сразу же обычно уснул и не устроил никаких расспросов.        Кемпбелл со спокойной душой улегся спать и благополучно проспал до позднего утра.        Встав, он первым делом пошел проверять мальчишку. И прямо загляделся на его умиротворенное, по-детски чистое и невинное лицо. Словно маленький ангел сейчас лежал перед ним, а странные белоснежные волосы только сильнее подчеркивали, что этот мальчишка не относится к людскому миру.        Сердце у Кемпбелла заколотилось ужасно быстро, будто молотом в груди отбивало. И тут же студент отогнал от себя такие мысли, даже испугавшись. Ужас какой, и правду Кросс сказал… Совсем он рехнулся. Не стоило так много учиться без продыху.       Вот только крамольные мысли и идеи никуда не ушли, совсем не давая никакого покоя бедному Кемпбеллу. Неа едва слышно шикнул и склонился над Алленом, внимательно-внимательно разглядывая его лицо. Да, точно-точно, вот сейчас. Сейчас он попробует и убедится, что все эти чувства — обманка, игра усталого сознания. И тогда точно успокоится…       Решившись, он невесомо коснулся своими губами губ Аллена, а потом, словно обжегшись, отпрянул на несколько шагов. Он должен был почувствовать отвращение, неправильность, вот только… Ничего этого не было. А было только желание продолжать целовать пухлые мальчишеские губы, пока не кончится воздух.        Лёгкого поцелуя Аллен совершенно не заметил, а утреннее солнце через облака нежно обдавало всё его лицо мягким светом, отчего кожа на влажных щеках словно немного искрилась. После лекарства температура спала, и сейчас держалась в районе тридцати семи и пяти. Даже так было жарко, зато не холодно, как бывает утром, когда собираешь в колледж.        Немного поморщившись, Уолкер поджал под себя ногу, а руку спрятал под одеяло.       Неа ушел ванну и умыл себе ледяной водой лицо. Щеки горели так, словно он этого мальчишку не поцеловал, а изнасиловал тут прямо на месте. Дело, короче, дрянь. Он сел на стульчик на кухне, сверля усталым взглядом свой телефон. Значит, Марианн был в чем-то прав в своих убогих шуточках?       Покусав губу, он взял в руки чудо техники и написал несколько слов единственному человеку из всего курса, с которым он общался.       «Слушай, меня не будет еще несколько дней, сможешь перед куратором прикрыть? Скажи там, что болею, температура, все такое. Я в ближайшие несколько дней никак не смогу в нашу шарагу явиться».       «Никак с мальчиком не наиграешься?»        Ответ последовал незамедлительно.Кросс не спал в такое время, а собирался в университет, но не спешил туда идти.Ленивая задница.       «Вот не думал, что ты у нас такой~»       Неа прикрыл лицо руками, исподлобья глядя на экран смартфона.       «Как человека тебя прошу. И хватит уже этих шуток, не очень смешно. Он просто мой ученик и хороший друг».        Кемпбелл перечитал свое сообщение и потер глаза. Ага, сам-то веришь, во что говоришь, Неа…        «Ага, и именно поэтому ты с ним возишься, как курица с яйцом, разговариваешь так, словно он центр вселенной, а на парах после твоих с ним занятий сидишь, как пришибленный? Это ведь не только шутки, мой дорогой друг-педофил. Это многодневные наблюдения!» — Кросс явно был очень доволен собой.       Неа не знал, что отвечать. Он чувствовал себя так, словно самое сокровенное из его души вынули, обличили и, в каком-то роде, осквернили. Мерзкое ощущение.       «Знаешь, если ты считаешь, что у меня не может быть друзей, потому что я странный и якобы думаю о всяких извращениях, то не пойти бы тебе».        «Да ладно тебе, не бзди. Прикрою я твою гейскую задницу, а мне идти надо, » — после этого сообщения Кросс вышел из сети.       Аллену же надоело сидеть в постельке, поэтому он, совсем помятый, вышел из своей комнаты и встал на пороге своей кухни.       Увидев за столом Неа, мальчик не сомневался, что тот пришёл есть его еду. Но он купил ему лекарства, поэтому Аллен не стал возражать и вам полез за вкусными хлопьями.        Неа тоже заметил Аллена и сразу же поинтересовался его состоянием.         — Как ты себя чувствуешь? — он нежно коснулся губами лба мальчика, забывая о всех своих волнениях. Аллен был гораздо важнее, чем какие-то внутренние переживания.       — В порядке, благодаря тебе, — мальчик неожиданно обнял своего учителя. Почему-то ему захотелось это сделать. Может, из благодарности? Нет, чувства лились через край и никакого отношения к вежливости не имели. Что двигало им — неясно…        — Н-не надо благодарности… — Неа слегка опешил, до такой степени, что даже не сразу ответил на объятия. Как это, чтобы Аллен сам полез обниматься. Кемпбелл наоборот боялся, что тот не любит, когда его касаются. А оказалось…         — Все в порядке. Я же не мог тебя бросить одного. Как никак, не чужие друг другу, — студент сцепил ладони за спиной мальчика, погладив его по спине. Черт, как же он давно не чувствовал такого невероятного тепла и защищенности. Он ведь после смерти Маны… Всегда был совсем один…        — Мы недолго знакомы… Но ты потратил свои деньги и остался сидеть со мной… -мальчик рвано выдохнул. — Спасибо.        Аллен не знал, как по-другому отблагодарить Неа, кроме объятий.Да и прикосновения к нему… Не такие страшные. Бояться нечего, но мальчик вскоре отошёл, немного дрожа, и явно не из-за температуры.        — Давай лучше завтракать…         — Давай. Я пока не успел ничего приготовить, поэтому подожди немного. Чего бы ты хотел? — Неа засуетился и ушел к холодильнику. Сердце после нежных прикосновений часто билось, словно он только что пробежал стометровку. Пройдет, наверное… Да, точно пройдет.       — Нет, я сам сделаю себе хлопья, — залепетал Уолкер, взяв дрожащими руками коробку с жрачкой. Но тут он случайно выронил хлопья, впоследствии упавшие ему на голову, мальчик испугался и упал на пол, пока сухой завтрак рассыпался по полу.        — Горе ты мое луковое… — сокрушенно пробормотал Неа, помогая мальчику встать с пола.         — Я позабочусь о тебе, пока ты совсем не поправишься. И, тем более, не дам тебе пить холодное молоко, как ты хотел.

***

       С тех пор прошло несколько дней. Аллен совершенно поправился, а Неа прогулял столько пар, сколько не пропускал за всю свою двадцатилетнюю жизнь.        Но к вящему удивлению Кемпбелла, когда он явился в институт, Кросс вручил ему липовую справку, выписанную на его, Неа, имя. Мало того, что его не наругали, так еще дали освобождение от физ-ры. Невиданная удача.        Так продлилось почти неделю. Неа теперь касался Аллена хоть и осторожно, но без опаски увидеть злобное лицо. Они сейчас учили сложную пьесу, поэтому перед занятием, как только подросток пришёл со школы, сел за пианино, начиная её вспоминать, да и повторить не помешает. Пару раз отработав произведение, мальчик направился на кухню, где приготовил себе чай, вот только он не успел его даже отпить. Чашка выскочила из рук под его глухой кашель, грудь сжалась, рёбра резко сдавили лёгкие, а кашель только всё усугублял. Сухой, с кряхтением и болью, он бил в самую грудь, которая словно находилось под давление невидимого груза. Точно приступ, но какой-то сильный. От боли подросток сначала упал на колени, задыхаясь и хватаясь то за одежду в районе грудной клетки, то за горло, но, найдя в себе силы, Уолкер поднялся и едва дошёл до тумбочки в спальне. Там должно было быть лекарство, которое избавит его от боли и от давящих ощущений внутри лёгких. Но как бы мальчик не рыскал, его там не было… Нигде…        Аллен запаниковал, от чего его зрачки расширились, а воздуха становилось меньше. Он уже не мог вздохнуть, как в самый последний момент он вспомнил, что забыл его в ванной. Уолкер было ринулся туда, но ноги подло подкосились и мальчик упал в коридоре, корчась и пытаясь дотянуться до двери ванной дрожащей рукой, но вскоре и рука без движений упала на пол…        Неа на этот раз несколько задержался после пар. Ему нужно было уточнить несколько деталей своей проектной работы на тему: «Варианты поведения учащегося в коллективе».        Когда он все выяснил, студент глянул на часы и ахнул: из-за консультации с преподом он опаздывал на занятия уже как на пять минут. Быстро попрощавшись, он помчался, как ракета, к дому Аллена, вместо положенного получаса добежав до него за тринадцать с лишним минут. Когда-то давно Аллен вручил ему запасной дубликат ключей, чтобы он постоянно не звонил в дверь, так что Неа воспользовался им, быстро отперев дверь.         — Аллен, прости, я не специально, просто так получилось… — он еле отдышался, опираясь на стену. Тринадцать да пять в сумме восемнадцать, в итоге почти двадцать… Вот он конечно дегенерат, почти целую четверть урока просрал.        А потом его уши уловили сиплые, прерывистые вдохи и кашель, словно его друг захлебывался в несуществующей воде, неслышно умоляя о помощи. Холодок прошел через все тело Неа, заставив его мертвенно побледнеть и схватиться за первый попавшийся предмет. Сжав кулаки так, что ногти почти до крови впились в нежную кожу ладоней, Кемпбелл заставил себя отцепиться от бедной вешалки и побежать к Аллену.         — Где твой ингалятор?! — почти шепотом спросил Неа, помогая Аллена сесть, чуть наклонившись корпусом вперед, дабы его легкие расправились и дышать стало немного легче. Что-то он об этом читал давно…        В глазах уже темнело, мозгу не хватало кислорода и даже сидячее положение никак не помогло, но Аллен едва правой рукой указывал на ванну. Из горла свистели последние захлёбывающиеся хрипы, времени совсем не оставалось…       Неа без слов кинулся в ванну и стал трясущимися руками искать ебаный ингалятор, все ненужное просто-напросто отбрасывая от себя, как мусор. Спустя полминуты, показавшиеся вечностью, он нашел этот маленький беленький приборчик, и побежал обратно.         — Сейчас все будет хорошо, я помогу, не п-переживай… — бормотал, как мантру, Кемпбелл, и стал встряхивать баллончик в руках, одновременно приподняв Аллена с пола одной рукой и придерживая его в полу-сидячей положении.         — Нужно вначале выдохнуть, пожалуйста, сделай это… — дрожащим голосом попросил Неа и, обхватив пальцами подбородок мальчика, немного запрокинул ему голову назад. Руки тряслись настолько, что он не был даже уверен, что способен нормально ввести ингалятор Уолкеру в рот, не переломав ему при этом все зубы. Аллен продолжал без устали кашлять, по его лицу уже из-за сильных спазмов текли слезы, которые Неа только заметил.        — П-пожалуйста… — он уже даже не понимал, кого и о чем просит, но руки двигались сами по себе, и, когда мальчик успел сделать выдох, Кемпбелл приоткрыл ему рот, вставил мундштук ингалятора, а потом сильно нажал на его дно, распыляя живительное лекарство. Только бы он был в состоянии вдохнуть препарат в свои легкие…        Аллен тут же судорожно вдохнул. Получилось не очень и мальчик закашлялся, но лекарство уже было в лёгких. Противный привкус сразу оказался на языке, рёбра перестали так сильно давить, а неведомый груз спал. Боли пока не исчезли, как и кашель, но и это прекратилось.         — Боже… — Неа вынул ингалятор изо рта подростка и положил на пол, сам при этом упав на колени рядом и автоматически-судорожно поглаживая спину мальчика. Вот он как раз совсем не отпустил Аллена, и продолжал прижимать к себе с зажмуренными глазами и выражением страха на лице.        Так прошло несколько часов. Никто не помнил, сколько именно Неа сидел с Алленом на руках, как парализованный, но всё же мальчик очнулся, ровно вдыхая горячий воздух. Всё осталось позади.        — Н-неа, — он был первым, кого заметил сквозь небольшие смазанные пятна в глазах. Это были слёзы, которые снова начали течь.        — Я рядом… — тихонько пробормотал Неа. Он совсем не желал отпускать мальчика и потому совсем не шевелился все это время. Страх медленно уходил, но на душе все равно оставался неприятный осадок от пережитого ужаса. На какую-то секунду Неа ведь поверил, что потеряет его, своего Аллена.        — Как ты?.. — тем же шелестящим тоном спросил Кемпбелл.        -Не так х-хорошо, К-как хотелось… бы…- прошептал мальчик, вытирая слабой рукой слёзы, которые сами собой потекли. Такое бывало после приступа, но сейчас это было выражено особо сильно.        — Ты н-нашёл мой ингалятор и помог… Кх, мне.? — Аллен немного запинался и часто кашлял, но хотя бы не задыхался. Дальше подросток решил молчать, ибо сухость, как и боль в горле, дала о себе знать.         — Нет, я опоздал на занятие на целых двадцать минут, — нервно хохотнул Неа, осознав наконец, что все закончилось и что с Алленом все хорошо.         — Пока помолчи немного… Ты… Кашляешь через каждые два слова.        Неа вздрогнул всем телом, как бы сбросив с себя наваждение прошлых лет, а потом тоже утер лицо от слез. Стыдно признаться, но он настолько потерял контроль над собой, что беззвучно плакал, пока мальчик совсем не пришел в себя. Хорошо его проперло, нечего сказать.        Аллен кивнул и чуть сильнее сжал свободной рукой одежду Неа. Также он ужасно хотел спать, ибо мозг, как и тело, полностью не оклемался, поэтому глаза немного жгло. Наконец закрыв их, Уолкер снова уснул.        Неа так и сделал — отнес сонного мальчика на кровать и уложил отдыхать. А потом лег рядом, медленно вдохнув и также медленно выдохнув. Черта с два он теперь его оставит одного хоть на секунду.        Тихонько пристроившись на краю постели, Кемпбелл прикрыл глаза и почувствовал, как из-за усталости и волнений на него накатывает сон.        Аллен проснулся с протяжным хрипом где-то через час. Он смог немного восстановиться и не чувствовать себя так ужасно. Обнаружив рядом спящего студента, Аллен перелез через него и ушел пить воду на кухню.        Через некоторое время Неа проснулся, и, не обнаружив Аллена под боком, запаниковал. Резко встав, он огляделся, но, увидев спину мальчика через дверной проем в коридоре, успокоился.         — Ты как, живой хоть?.. — тихонько спросил Кемпбелл, когда пришел к подростку на кухню       — Мне, по крайней мере, лучше… — отозвался мальчик, допивая стакан воды. — А ты? Инфаркт не словил?       Аллен понимал, что Неа, скорее всего, испугался больше всех в этой ситуации, поэтому хотел об этом точно и знать и при необходимости дать успокоительное.        — Словил, и не один, — честно признался Неа, но совсем не обвиняющим тоном, наоборот, тихим и усталым.         — Но в этом же никто не виноват, правда, — Кемпбелл сел напротив Аллена, а потом, почему-то вздрогнув, взял его за руку.         — Больше не пугай меня так никогда, хорошо?..        — Я же не специально, — Аллен подтолкнул пачку таблеток, которые лежали на столе, -Успокоительное. Я тоже выпил.        Он уже давно на нем сидел, а как только переставал их принимать, видел кошмары каждую ночь или силуэты смеющихся одногруппников в тени.        — Не стоит. Все хорошо… Просто… Не очень хорошие воспоминания. Раз ты пьешь его, у тебя тоже, — он улыбнулся уголками губ, но руку Аллена так и не отпустил. Не смог. Только так ему казалось, что Уолкер в безопасности.        — А теперь у меня к тебе очень-очень серьезный разговор. Послушай меня внимательно, и не говори ничего поперек моим словам. Ты живешь один, я живу один, и, кажется, тебе часто бывает довольно грустно. Мы хорошо ладим, а еще нам обоим нравится фортепиано. В общем, я хочу жить с тобой, расходы на еду буду оплачивать, а еще буду бесплатно с тобой заниматься. Отказ не принимается, — бескомпромиссно окончил свою тираду Неа, а потом погладил пальцем мягкую ладошку мальчика. И не было в этом никакого подтекста, просто ласка ради поддержки ближнего.        Аллен до невозможности раскраснелся, и был не в силах вырвать руку из-под приятной ласки. Несмотря на всё предложенное, Аллен был бы согласен, чтобы Неа жил с ним. Он интересный, добрый, наблюдательный… Ведь это присуще друзьям? А может они больше, чем друзья? Этого он знать не мог, ведь друзей у него никогда не было.        — Дурак… — хватило сил лишь отвернуться, прикрывая рукой нижнюю часть лица.        — Именно так, — Неа облегченно выдохнул, ведь думал, что Аллен будет сопротивляться изо всех сил.         — А теперь давай пожрем, что ли. Залечим вкусняшкой душевные раны, — он хитро улыбнулся и пошел делать чай. Вместе они попили чаек, посмеялись над какой-то веселой историей, которую Неа рассказал про свой курс, и, расслабившиеся и счастливые, пошли ложиться спать.        — Ты спишь на диване, понятно? — Аллен встал на пороге своей комнаты. Да, было утро, но это не помешает им поспать.        — Конечно, а где же еще, — Неа плюхнулся на удобный диван и блаженно вытянулся. Все складывалось очень хорошо, даже лучше, чем Кэмпбелл мог предполагать. Пожелав друг другу хорошо отдохнуть, они оба уснули, и все было совершенно спокойно.        Но, как обычно, спокойствие может прервать лишь Аллен. Первым был кошмар, где его «друзья» из колледжа ломают мальчишке позвонки и вырывают весь его костяной стержень с таким хрустом, что его можно было услышать и в реальности. И всё время они посмеивались, продолжая глядеть на изуродованное болью лицо бедного мальчика. Такие сны снились редко, но кошмар заставил Уолкера подскочить, выгнуться дугой от фантомной боли и свалиться на пол, где он начал задыхаться.        Крик Аллена резко вырвал Неа из сна, и от неожиданности он чуть не скатился с кровати. Это на самом деле очень жутко — просыпаться от чьих-то воплей посреди ночи.         — Аллен? Все хорошо? Аллен, что с тобой?! — он быстро достиг комнаты своего ученика, где застал того лежащего в скрюченном состоянии.         — О господи… — Неа опустился на колени и обнял дрожащего мальчика.         — Это был просто дурной сон… Не бойся… Хочешь, я сейчас свет включу?.. — Кемпбелл прижал голову Аллена к своей груди, мягко поглаживая его теплой рукой по спине.       Аллен сразу схватился ледяными руками за Неа, придерживая его, чтобы тот от него не отходил. Паника схватила его, но он ещё в здравом уме. Помимо дрожи и рваных хрипов начался с новой силой приступ астмы, но не такой сильный, как был вчера.        — Лекарство! Где? Где? — затараторил Тим, ударяясь крыльями о клетку, ибо волновался за своего хозяина.        Неа не сразу понял, что у Аллена приступ, ведь было темно и ни его лица, ни его позы он практически не видел. А когда он наконец это осознал, знакомое ледяное оцепенение сковало конечности, на некоторое время парализовав тело и рассудок Кемпбелла.         — С-сейчас… — дрожащими руками он отцепил от себя Аллена, а потом быстро вынул из тумбочки ингалятор, который вчера туда положил. Впрыснув мальчику в рот лекарство, он теперь ждал, пока Аллен вдохнет его. Страх за его жизнь никак не отпускал, и Кемпбелл, поджав губы, бормотал что-то якобы успокаивающее, но на деле пытался успокоиться сам.        Приступ, благо, не был серьёзным и мальчик смог быстро оклематься, вздохнув лекарство внутрь.Астма прошла, поэтому Аллен лишь хныкал в футболку Неа, стараясь себя успокоить.Фантомные боли ушли, но неприятный осадок остался, поэтому Уолкер боялся, что она вернётся.        — Как ты вообще терпишь эти приступы?.. — Неа тихонько покачивался с Алленом на коленях, а потом, помолчав, твердо сказал:         — Я очень боюсь за тебя, Аллен. Очень-очень… Настолько, что… — он не договорил и вжался лицом Уолкеру в плечо, и будто всхлипнул. После продолжил:         — В общем, я больше не могу оставлять тебя одного. Можно спать с тобой в одной комнате?        Аллен не отвечал, да и в его положении это не очень умно, но через пару минут после вопроса, малыш набрал побольше воздуха в лёгкие и сумел сказать.        — Можно, — прошептал он задыхающимся голосом и, не обращая внимание на стеснение, чуть приобнял Неа.        Неа трепетно погладил Аллена по руке и без труда перенес на кровать.         — А теперь будем отдыхать… И все будет хорошо. Я же рядом, я не дам тебе остаться одному… — Кемпбелл крепко сжал в своей горячей руке ладошку Аллена, прилег рядом и решил не спать, пока не удостовериться, что мальчик уснул первым.         — Тебе… Давно снятся эти ужасные сны?.. — вдруг спросил он, и тут же обругал себя за такое беспардонное поведение. Это ведь совсем не его собачье дело…       — Давно… — Аллену было приятно слышать тихий шёпот Неа, поэтому тот говорил сонно, из-за желания поспать. -Но фантомные боли очень редкие… Мне нужно менять таблетки.       Мальчик провёл рукой по своему лбу, замечая небольшой жар. Похоже, он слишком сильно разволновался.        — Ты же принимаешь их по назначению врача, да? — шепот Неа к концу фразы стал совсем тихим. Все же такими вещами не стоит баловаться и принимать, что попало. Больше он уже не говорил, ибо тоже чувствовал, что проваливается в сон.         — Только теперь все будет по-другому… Я обещаю… Больше тебе не придется справляться с этим в одиночку… — - пробормотал он вообще неразличимо, а потом, надеясь, что Аллен слишком устал, чтобы соображать, мимолетно прижал костяшки его пальцев к губам.        — Я не хожу к врачам два года…- после мальчик что-то промямлил, явно устав общаться, поэтому и не заметил странного действия Неа.       Остаток ночи прошел спокойно: Аллену больше не снились кошмары. Неа как-то подсознательно его успокаивал, чем сам Кемпбелл был ужасно рад. Он совсем не выносил, когда Аллену было больно или плохо.

***

       А после этой ночи они официально договорились жить вместе. Неа взялся оплачивать расходы на еду, ведь каждый месяц его тетушка Катерина высылала ему на карточку приличную сумму, дабы он, как она любила выражаться, «не помер с голоду со своим институтом». Неа был ей только благодарен.       Прошло некоторое время, и теперь Кэмпбелл стал заниматься с Алленом несколько чаще, ведь это было им обоим удобно. И сейчас шел как раз один из уроков.        — Аллен, а ты не хочешь сам выбрать следующую пьесу? Можешь просто найти ее и показать мне, если она будет слишком сложной, я адаптирую ее до твоего уровня, — Неа с удовлетворенной улыбкой откинулся на спинку стула. Предыдущую пьесу Аллен сыграл практически идеально, и Кемпбелл решил его как-то поощрить.       -Ну, знаешь, я давно хотел сыграть эту, — Аллен взял тетрадь со стола и показал композицию Неа. -Для меня подойдёт?       До Нового Года оставалось буквально пару дней, и надо было бы тут всё украсить.Но у них даже ёлки нет… Надо это решать и сегодня вечером обговорить.        — Да, конечно, но я имел ввиду немного другое, — Неа закрыл папку и отложил ее.         — Я имел вообще в принципе любую мелодию. Это может быть даже песня. Покажи мне ее, и я адаптирую эту мелодию для твоего уровня. То есть, перенесу на более простые ноты. Я дам тебе время подумать.        — Тогда эту, — Аллен взял свой старый телефон и всучил Неа.На экране был плейлист, который любил Аллен, и там была его самая любимая мелодия. — Я сам хотел её научиться играть, но если ты говоришь любую…        — Вот эта?.. — Неа взял в руки телефон, прочитал название мелодии, а потом отчего-то заулыбался и хмыкнул.         — Хорошо… Мне даже не придется ее менять, она легкая в исполнении. Я просто тоже ее знаю. И играть умею.        Кемпбелл открыл нотную тетрадь Аллена на новой странице, и записал очень хорошо знакомую ему Колыбельную по памяти, иногда проверяя себя по фортепиано.         — Если она правда тебе нравится, я могу добавить партию для себя, и мы сможем играть ее в четыре руки. Мне кажется, это было бы интересным опытом для нас обоих, — закончив фразу, Неа подал Аллену его тетрадь с написанной пьесой.       — Я не против играть в четыре руки, но как это? Да и будет ли нам удобно? — Аллен с интересом посмотрел на ноты и осознал для себя, что мелодия не такая уж и сложная.        — Но всё равно попробуем, — Аллен поставил нотную тетрадь на подставку.        — Ну, это пока только планы… — Неа несколько смутился и поправил чуть сползшие ноты.         — Но если все получится, то да, нам будет удобно. Я не такой уж и жирный, вроде, — хмыкнул он.         — Ладно, давай начнем. Разбирай вначале правую руку, потом левую, а потом будем соединять.        — Хорошо, — мальчик кивнул и принялся за дело. Мелодия оказалась довольно трудной, поэтому они разобрали только правую и немного левую руку, а после пошли пить чай. После чаепития Неа пойдёт готовиться к зачётам, ну, а Аллен делать дз.        — Скоро Новый год… Поможешь мне украсить квартиру?         — Конечно, — Неа отхлебнул из своей чашки крепкого зеленого чаю.         — У тебя, кстати есть елка или надо купить?        — Есть, но я не знаю, в каком она состоянии. Надо достать и посмотреть, — мальчик допил чай и ушёл доставать ёлку с балкона. — Неа, помоги пожалуйста!         — Сейчас, — Кемпбелл тоже пришел на балкон, вещей на котором было по пальцам пересчитать. Елка была большая, где-то выше Неа на две головы, и оттого тяжелая; хранилась она в длинной высокой коробке с прижатыми к стволу ветвями.        — Давай вместе ее вынесем. Я за один край коробки возьмусь, а ты за другой, — Кемпбелл подождал, пока Аллен выполнит его просьбу, и они вместе внесли елку в комнату.        — Фух… — Аллен осторожно поставил коробку на землю и начал доставать ёлку. — Ну, вроде нормальная… Там ещё есть пару коробок и именно там игрушки. Наряжать сейчас будем.        — Хорошо, сейчас так сейчас. Слава небесам, на сессии меня не слишком сильно напрягают, из-за хорошей учебы автомат почти по всем предметам, — радостно поделился приятной новостью Неа, пока ходил на балкон за игрушками.        — Как я рад, что мне не придется праздновать этот Новый год в общаге. В прошлом году наши такое устроили, что просто срам. Массовая попойка и оргия. Причем, на пол присутствующих никто внимания не обращал: кажется, переебались все, кто только мог.       Неа аж передернуло, когда он это все вспомнил.        — Это отлично. Будет больше времени для нас, — добавил Аллена и стал собираться ёлку в углу гостиной. -Оргию? По твоим рассказам, ты один такой святой из этих извращенцев.       Упоминание такой темы не прошли для Аллена даром. Он понимал, что чувствует нечто большее к Неа. Его единственного на всем свете хотелось обнимать и никогда не отпускать.        — Я, конечно, не святой, но с кем попало не трахаюсь. Как по мне, беспорядочные связи разлагают личность, — Неа смешно наморщил нос, а после спросил.        — У тебя гирлянда есть?       Малыш чуть смутился, усевшись к Неа спиной.        — Гирлянды нет.Только старые ёлочные игрушки…        — Тогда повесим игрушки, а гирлянду я из института стащу. У нас их много, всегда пару штук да остается после того, как все украсят.        — Давай, маленький зажорный вор, — Неа любил покушать ночью, поэтому Аллен в усмешку его так называл.        Кемпбелл вскрыл коробку с игрушками и стал их вешать по одной, соблюдая такую очередность: чем меньше игрушка, тем выше она должна висеть. Таким образом получалось, что все крупные игрушки висели на нижних ветках, а поменьше — на макушке.         — Что-то я звезду не могу найти… У тебя нету?        — Нету. Я забываю каждый год купить.        — Слушай, а давай сейчас сходим? У нас есть рядом магазин, где можно купить. Заодно воздухом подышим, — он потянул руку мальчика на себя и стал его упрашивать, зная, что тот ужасный домосед и на улицу его сложно вытащить.         — Ну дава-а-ай, Аллен, и выберем самую красивую.        — Не хочу, — мальчик сначала надулся и не на какие упрашивания не соглашался, но вскоре Неа его вынудил и Аллен, вздохнув, отправился вместе с ним на улицу. -Какой магазин?        — Да тут рядышком, — обрадованно ответил Неа и стал собираться. Он сделал это довольно быстро и уже ждал Аллена у входа, а когда тот тоже собрался, Кемпбелл повел его в нужный магазин.        Там действительно было огромное количество всяких елочных игрушек, гирлянд и других плюх для украшения дома: разные наклейки на стены, плакаты и тому подобные вещи.         — Вот тут звезды. Можно вместо звезды, конечно купить шпиль, но я больше люблю звездочку. А ты как думаешь?        — Мне всё равно, — безразлично ответил маленький хикка и уставился на другие ёлочные игрушки. Как они изменились за пять лет…        — Нельзя быть таким похуистом, — мягко пожурил Аллена Неа и тихонько стукнулся лбом о его лоб.        — Вот тебе!        Аллен немного напугался и покраснел.       — Ты чего творишь, глупый! — и тут начались забавные разборки. Аллен попытался достать до лица Неа, чтобы его стукнуть, но рост ему не позволял это сделаться — Не честно!        — А я говорю, честно! — Неа звонко расхохотался, а потом встал на носочки, дабы стать еще выше.         — И все-таки, звезда или шпиль? Ты выбираешь.        — Бяка, — Аллен явно обиделся. — Звезду давай…        Мальчик пошёл к кассе, ибо Неа уже звезду взял.         — Вот и отлично, — Кемпбелл уже собирался идти на кассу, как вдруг увидел, что в магазин вошел какой-то человек в костюме и с высокой цветастой шляпой на голове.       Лицо Неа перекосило, и, молниеносно притянув к себе Аллена, он спрятался за одним из стеллажей с товарами.         — Аллен, ты только не говори, что я долбоеб, но пока мы прячемся. Видишь того мужчину с разноцветной шляпой? Он не должен нас увидеть, хорошо? Вот когда он уйдет, тогда пойдем на кассу и пробьем звезду, — прошептал он на ухо подростку. С какого черта Адама затянуло в их городок, Неа не знал, но встречаться с ним очень не хотел. Понимал, что за этим последует. Когда он объявил о своем уходе из Академии, Адам с него чуть три шкуры не содрал, все говорил о его потенциале, таланте и всякую такую муть, Кемпбелл едва ноги унес. И если они сейчас встретятся, неприятного разговора не избежать. На самом деле, если бы Неа действительно доучился бы до последнего класса в Музыкальной Академии, он бы получил свою первую вышку в двадцать один. Академия приравнивалась к элитным высшим учебным заведениям, и там Кемпбелла считали гением. Что ж, ну не срослось…        — Я тебе сейчас эту звезду пропишу, — зашипел мальчик, но рыпаться не стал. — Это учитель что ли твой?       Аллен не знал, что это за человек, да и выглядел он обычно. Чем он так Неа напугал?        — Да, учитель… А ты откуда знаешь? — Неа удивленно уставился на подростка.         — Он был моим педагогом по гармонии в Музыкальной Академии. Мы с ним, как бы сказать, не очень хорошо расстались, — Кемпбелл осторожно, как белка, выглянул из-за стеллажа, высматривая фигуру своего бывшего преподавателя.        — Я бы тоже от училки прятался, — мальчик чуть усмехнулся, а тот человек тем временем ушёл.        — Фух, вроде все… Не спалились, — Неа утер пот со лба и пошел пробивать звезду на кассе. Положив ее в пакет, он вместе с Алленом вышел на улицу.         — Погоди, прятался?.. И от меня бы тоже прятался? — до Неа только на улице дошел смысл слов Аллена.        — Нет. Я от школьных прячусь. Стрёмно их в магазине встретить, — ответил Аллен и поправил милый новогодний шарфик на шее.        — Полностью согласен, — подтвердил Неа.        И тут за их спинами раздался строгий и немного насмешливый голос:        — И чего это вы бегаете от меня, Кемпбелл? Я в Арейне проездом, но никак не ожидал найти вас тут, где никогда бы не догадался искать. Вы в Академию не собираетесь возвращаться?       Неа медленно обернулся, борясь с навязчивым желанием во всю глотку зачитать заклятие экзорцизма.         — ВАЛИМ! — тут же крикнул он, и, недолго думая, подхватил мальчика на руки и понесся в первый попавшийся переулок. Он помнил, что Аллену бегать нельзя, потому и взял его на руки.        — А-А-А-А, -орал Аллен на руках Неа, ибо не только напугался, но и охуел. — Он и вправду страшный!        Мальчику приходилось держаться за одежду Неа, чтобы не ёбнуться на заснеженный асфальт.         — Держись давай! — Неа резко свернул из переулка на площадь, и там, спрятавшись за памятник, перевел дух.         — Да, он ужасно жуткий. А еще выслеживает меня уже второй год, хочет обратно вернуть в мое прошлое место учебы. Но хуй ему, я так… — он прервался на глубокий вдох.        — Я так просто ему не сдамся. Делать мне больше нечего, как в столицу возвращаться…        — Ты из столицы? — мальчик удивлённо распахнул глаза. Вроде Неа об этом когда-то говорил, но Аллен пропустил мимо ушей. — Повезло… Я вот никогда не был в столице… Денег не хватает.       Подросток тоже перевёл дух, так как сердце от страха билось очень сильно.         — Да, оттуда. Но я тебе скажу честно — там хуже, чем здесь, в Арейне. Много людей, и у всех лица кислые, хмурые. Дома высокие и однотипные… Мрак, в общем. А здесь, как по мне, очаровательно… — он показал рукой куда-то вдаль.        — Так что никакая живая душа меня Арейн покинуть не заставит. Идем домой.        — Ну, мне придётся только поверить в твои слова.       После, оглядев, нет ли Адама, они побежали домой с ёлочной игрушкой, чтобы наконец закончить наряжать ёлку, а потом и дом.

***

       Весь вечер прошел в приятных хлопотах. Закончив наряжать елку, Неа и Аллен стали украшать квартиру. Повесили разные снежинки, мишуру и другие приятные атмосферные вещички, которые напоминали, что Новый год совсем близко.         — Завтра у нас с тобой последний учебный день… Господи, я думал, не доживу.       — Я тоже. Наконец не буду видеть хотя бы несколько дней эти уродливые лица, -Аллен, осмотрев украшенную гостиную, пошёл собирать вещи для последнего дня в колледже.         — У тебя плохие отношения с однокурсниками? — настороженно спросил Неа. Раньше Аллен ничего подобного не говорил, хотя у Кемпбелла были мысли на этот счет.        — Эм… — Аллен замялся, ибо Неа явно заметил, что тот проговорился. — Да… Но это не серьёзно.        Мальчик не хотел смотреть на студента, поэтому просто теперь делал вид, что собирает уже собранные вещи.        — Аллен… — Неа с мягкой сочувственной интонацией позвал подростка, и, а потом подошел к нему поближе.        — У тебя точно с ними нет больших проблем? Ты почти всегда возвращаешься после колледжа грустный. Ты ведь ни с кем из них не общаешься, я прав?        — Я с идиотами не общаюсь, — шикнул мальчик и оставил портфель в покое. -Всё правда в порядке.        — Ну хорошо… — Неа явно не был удовлетворен ответом. Какой же все-таки этот мальчишка скрытный… Черт ведь разберешь, что у него там в душе твориться. А о шрамах по всему его телу Кемпбелл даже боялся заикнуться.         — И все же… Если что-то не так, ты можешь мне об этом сказать. Я всегда помогу, чем смогу, обещаю.        — Я знаю, но я ведь не обратился, так? Значит всё хорошо, — Аллен поставил портфель в коридор и стал готовится ко сну.        -Я сегодня лягу рано. Устал немного…        Неа тихонько вздохнул и тоже пошел переодеваться ко сну. Рано или поздно он ведь ему откроется… Наверное.        Утром Аллен встал первым и стал готовить для них завтрак.Это был простой омлет, ведь на большее сонный мозг не был способен.        Неа спокойно себе спал, пока не прозвенел будильник, оповещавший о том, что пора в универ. Кемпбелл еле поднялся и, шатаясь с недосыпа, побрел в ванную. Он вчера ведь еще долго не мог уснуть; волновался об Аллене и его однокурсниках, и проворочался в кровати полночи.         — Доброе утро… — Неа пришел на кухню и, видя, что Аллен делает жрачку, поставил кипятиться чайник.        Аллен лишь тихо угукнул, продолжая готовить омлет, засыпая прямо на ходу. Мозг совсем не варил, а в голове всплывала мысль о том, что это последний день и он уже может расслабиться.       Когда чайник вскипел, Кемпбелл заварил чай на двоих и поставил на стол, а потом, не удержавшись, улегся на стол.         — Аллен, мы дожили… Я сейчас расплачусь, клянусь… — он театрально всхлипнул.        — Пока еще нет… — Аллен поставил омлет на стол и принялся его есть. — Мы немного опаздываем…        Юноша принялся быстро есть приготовленный завтрак, дабы потом пойти умыться и одеться.        — Жаль, но мне лень торопиться, — Неа скушал вкусный омлет, а потом поблагодарил Аллена за завтрак.        Убрав тарелки в мойку, он переоделся и по-быстрому кинул нужные тетради в сумку.        — Пошли, -мальчик улыбнулся и стоял уже одетый в дверях.        — Удачного тебе дня, — Аллен вдруг подошёл и сделал то, что давно хотел. Он встал на цыпочки, мимолётно поцеловал Неа и поспешно смылся, краснея, как помидор.        У Неа был легкий шок, неразделимо перемешанный с радостью. Какое-то неведомое доселе теплое чувство грело грудную клетку изнутри, а на губах до сих пор горело от легкого поцелуя.        Так значит, он тоже… Он тоже это чувствует…        В таком приподнято-эйфорическом настроении Неа пошел в универ, мысленно предвкушая, как сможет наконец не сдерживать свои чувства.       Аллен, как только вышел из дома, быстро побежал в колледж, чтобы не опоздать и не встретить Неа. Он не мог понять, зачем это сделал. Тоже в дурака превращается? Да, от Кемпбелла ещё как заразишься… Вдруг мальчику стало страшно. Вдруг это не взаимно.? Нет, взаимно. Неа постоянно к нему лезет и пытается обнять и защитить. Это же и есть любовь, да?..       Весь день Неа находился будто под кайфом, и это было так заметно, что Кросс даже спросил, все ли с ним хорошо и не употребляет ли он.        Неа послал его куда подальше, и тот вроде отстал. Вечером Кемпбелл принес гирлянду и показал ее Аллену.         — Я очень надеюсь, что она работает. Но вроде выглядит нормально, — он, встав на цыпочки, стал вешать ее на елку.        — Неплохо. А она светится? — мальчик по дороге домой купил еды на новогодний стол и сейчас все готовил.        — Сейчас проверю, — Неа включил гирлянду в розетку, и она ярко засветилась красными, желтыми, зелеными и синими огнями.         — Красиво… — негромко сказал он, отойдя от елки на несколько шагов назад. Неа специально перед этим приглушил в комнате, чтобы гирлянда казалась ярче.        — Довольно мило, -Аллен оставил еду, чтобы посмотреть на то, чего там Неа натворил,       — Можно будет оставлять, когда мне снова ебака приснится, — фыркнув, тот ушёл дальше готовить.         — Тебе нужна какая-нибудь помощь в готовке? — Кемпбелл, удостоверившись, что все работает и красиво весит, пошел на кухню.         — Давай вместе оливье нарежем. Один ты замучаешься.        — Давай, ты же не безрукий, — Аллен чуть отодвинулся в сторону, чтобы Неа было удобно помогать ему с готовкой. — Ты чего-то на стол хочешь ещё?         — М-м-м, — Неа задумчиво нарезал колбаску для оливье, каким-то чудом не попадая себе по пальцам.        — Я думаю, что того, что ты купил, нам хватит. Спиртное на стол я ставить не хочу, а то посадят еще за спаивание малолетних, — он усмехнулся и смахнул мелко нарезанные кусочки в нужную миску для оливье.        — Я могу и пить детское шампанское, — Аллен принялся за другое блюдо. Как он вычитал из интернета, этот пирог называется «черепаха» и состоит из больших бисквитиков, которые укладываются в виде черепахи. Пирог готовился быстро, поэтому мальчик почти не заморочился.        — Ты сделал оливье?        — Ну, я попытался, — Неа показал Аллену перемешанные и немного неаккуратно нарезанные ингредиенты оливье в миске.         — А, еще заправить надо, — вспомнил он и добавил в салат майонез. Теперь точно все.       Потом Кемпбелл вызвался помогать мальчику и с пирогом, вот только из-за своей рукожопости только мешался у него под ногами, и в конце концов сдался и дал Аллену закончить сладость самому.        Новый год был уже завтра, и каждый из них понимал, что на этот раз праздник будет особенный. Как Неа обещал сам себе, он обязательно поцелует Аллена, и наконец скажет о том, что сейчас произнести боялся.       Ночь на тридцать первое декабря они снова проспали вместе, ибо у них было так установлено. Аллен пытался спать без Неа, но астма мучила его, и как и кошмары. Зато со студентом спится спокойнее.       И вот, мальчик проснулся рано утром, чтобы пробежаться до раннего магазина и купить своему другу подарок. Красиво все упаковав, Уолкер лёг обратно к Неа, пристраиваясь у него под боком. Тот даже и не заметил, что юноша куда-то бегал.       Сон Неа был сладок и покоен, как бывает сон человека, который без всяких проблем и сильных волнений сдал сессию, и теперь с чистой душою отдыхал, не страшась исключения после первого семестра. Но потом что-то изменилось.        — Не уходи… — невнятно пробормотал он сквозь полудрему, перекинул руку через талию Аллена, а потом придвинул мальчика поближе к себе.        — Я и никуда не ухожу, — промямлил мальчик сквозь полудрему. В последний день этого года вставать совершенно не хотелось.       Неа почему-то нахмурился, сжал лежащую на талии мальчишки ладонь, а потом выдохнул:         — Останься… Мана, пожалуйста! Не бросай… Не бросай меня…       Он немного пошевелился и вздрогнул, мелко задрожал, и приоткрыл жутко слезящиеся глаза.         — Глупость какая снится… — Кемпбелл немного отошел ото сна, потирая отчего-то воспаленные веки. Он совсем не помнил, чтобы плакал.       — У тебя тоже кошмары, — после долгой паузы заметил мальчик. — Мана… Это кто? Твой друг?       Аллен осторожно повернулся к Неа, чуть ли не касаясь его лбом.       — Можешь мне всё сказать.        — Это не кошмары… — Неа с запоздалым стеснением понял, что Аллен тоже не спит. Вот только его вопрос не показался Кемпбеллу неуместным или раздражающим. Наоборот, ощущать чью-то заботу было приятно.        — После кошмаров страшно, а мне… — у Неа едва заметно дрогнули губы, и он сжал их в тонкую полоску.         — Просто немножко грустно. Но Мана — это мой брат — я уверен, не хотел бы, чтобы я грустил. Он умер несколько лет назад… От очень сильного приступа астмы.        — Поэтому ты так паниковал? У тебя лицо отражало ужас и страх, — Аллен приподнялся на локтях, чтобы немного поравняться с Неа. — Я не хочу, чтобы твоё лицо напрягало мышцы для испуга.        И тут он обнял Неа, крепко зажимая его в своём объятии, но оно было нежным и осторожным, насколько хрупким может быть. Аллен вправду переживал, несмотря на глупые шутки, которыми пытался разрядить обстановку.        — Не переживай за меня. Я просто так не умру, — юноша чуть улыбнулся, не отпуская Неа.        — Конечно… Ты же не сдашься на милость этому миру так просто, — пробормотал Неа, отвечая на невыносимо-приятные объятия, от которых все внутри словно расплавлялись от жара громадного солнца.        Конечно, панически-упадническая мысль еще билась где-то в мозгу, но Неа на нее забивал, насколько мог. Нет, все не будет как в тот раз. Нет, скорая успеет, а он будет рядом, чтобы помочь. Он не уедет на какой-то свой концерт, и не услышит в трубке больше плачущую маму, которая сообщит ему о самом страшном. И все равно… Побороть ледяные иголки страха, одолевающие Неа во время каждого приступа, Кемпбелл был едва ли в силах.         — Давай вставать… Сегодня будет прекрасный день, — наконец, тоже с теплой улыбкой сказал Неа, поправив мальчику выбившуюся прядь.        Аллен чуть оттолкнул Неа, стесняясь его ласк.       — Новый год всё же. Надо подготовиться, — мальчик потянулся и пошёл на кухню готовить завтрак.

***

      Это день прошёл обычно. Немного посуетившись, они позже устроились на кухне, где смотрели фильмы до самого вечера.       — Скоро речь будет от нашего правителя. Главное не профукать…         — Угу-мс, — без особого интереса поддакнул Неа, впрочем, в его голове уже появился план, как заставить Аллена думать о чем-то по-важнее, чем речь главы их государства.       Аллен переключил канал и, поднявшись, стал накрывать праздничный стол. В конце он поставил на стол большую бутылку детского шампанского и налил себе немного.        — Кстати, как ты обычно праздновал Новый год? Явно не с маленьким мальчиком.         — Раньше я праздновал Новый год с семьей, а потом, когда переехал… Ну, я просто ложился спать, — признался Неа.         — Я не очень люблю всякие тусовки, которые устраивал на Новый год наш курс. Я уже рассказывал, как там все проходило. Зрелище не для слабонервных, особенно наутро первого января. Ладно, ты тоже садись давай, двенадцать уже через десять минут.        — Как-то грустно получается.Надеюсь, ты за столом не заснёшь, — усмехнувшись, мальчик наложил себе на тарелку еды и стал её хомячить, чтобы скоротать десять минут.         — А меня мама в детстве по рукам била, если с таскал еду с праздничного стола, — шутливо пожурил Неа Аллена.       Вот началась речь правителя страны, которую Кемпбелл, честно говоря, слушал впол-уха, вместо этого он пялился на Аллена, и, только когда часы на старой башне в центре города пробили ровно двенадцать раз, он открыл бутылку детского шампанского и разлил напиток на два бокала.         — С Новым годом! — Неа звонко чокнулся со своим учеником, при этом, как и раньше, не на секунду не отрывая от него глаз, и отпил из своего бокала.        — С Новой болью и годом, — не так весело ответил мальчик и полностью выпил содержимое бокала, наливая себе ещё, чтобы запивать испечённый им пирог.         — С чего такой настрой? — поинтересовался Неа, легонько растрепал волосы на макушке Аллена и полез доставать его подарок.        — Как по мне, все у нас хорошо. А это тебе… — он подал мальчику небольшой праздничный пакет, не слишком тяжелый по весу.        — Надеюсь, понравится, — Кемпбелл немного смущенно заправил кудряшку за ухо.       — У меня Новый год обычно проходит не так хорошо, но, возможно, с тобой пройдёт лучше, — мальчик увидел пакет у Неа и обрадовался. Ему очень давно никто не дарил подарков на Новый год…        — Это мило… — Аллен чуть улыбнулся. — Давай я свой принесу и мы откроем вместе? — Уолкер быстро сбегал за подарком и всучил его Неа.       — Открываем!        — Да, давай, — заулыбался Неа. Очень приятно было получать подарок от такого важного человека, как Аллен.       Когда Уолкер вынул свой подарок из пакета, он смог узреть милую фотографию в минималистичной черно-белой рамке, где были изображены смеющиеся и обнимающмеся Аллен и Неа. Также в пакете имелась маленькая флешка в форме пироженки, и про нее Кемпбелл объяснил:        — Помнишь, ты мне показал Колыбельную? Я поискал в интернете другие мелодии этого автора и собрал на флешке для тебя. Я думаю, тебе должны они понравится.        На самом деле, почти половину из них Неа записал заново, по памяти играя свои старые сочинения. Однако, его стиль игры совсем не изменился даже за долгое время, и этого небольшого обмана мальчик не должен заметить.        — Так, а теперь, а посмотрим, что тут у меня… — Неа стал раскрывать свою коробку.        -Спасибо! Это так приятно, -малыш чуть приобнял собеседника, прерывая свой банкет.Всё же Неа постарался над подарком, а он… Смог только обложку купить для зачётки, ибо больше денег у него не было.        — М… Это всё, на что мне хватило…-пробубнил мальчик, смотря, как Неа достаёт из коробки его подарок.        — Боже, теперь меня точно никогда не отчислят, — он стал рассматривать обложку с милым рисунком черного котика с желтыми, как у него самого, глазами.         — И тебе большое спасибо! — Кемпбелл, в свою очередь, обнял мальчика крепко-крепко и поцеловал его в щеку, немного заехав на уголок губ.        — Знаешь, а ведь ты был прав, когда сказал, что этот Новый Год пройдет лучше… — он горячими ладонями погладил Аллена по спине, и совсем не отстранялся, хотя уже положено было. Сердце привычно стучало в рвано-бешеном темпе, а окрыляющее чувство пробирало до кончиков пальцев.        — Знаешь, ты ведь изменил мою жизнь. Ты стал тем, ради кого мне захотелось горы свернуть… Я не знаю, когда все успело обернуться именно так, но… — он прервался, чтобы облизнуть внезапно пересохшие губы.         — Я без тебя теперь не смогу… — выдохнул Неа уже едва слышно и прижался в трепетном поцелуе к губам подростка, следом переходя на его подбородок и шею.        Объятия показались Аллену немного коварными с самого начала, ибо длились они долго. Неа с каждым своим прикосновением переступал границу дозволенного, и последние пламенные поцелуи ничем не напоминали дружеские. Нечто странное охватило все чувства мальчика, и он не мог совсем отвертеться от очевидного. Да что уж там… Даже двинуться не мог. Он всем сердцем и телом желал продолжения сладких поцелуев на шее, но внутри знал, что это неправильно, неестественно.        — Н-неа, что ты…! — Аллен не успел договорить, ведь в его губы снова вцепился похотливый зверь.         — Ты ведь тоже это чувствуешь, не пытайся отрицать… — Неа легко подрагивающими пальцами потянулся к вороту рубашки Аллена, а потом мягко мазнул губами по оголившимся ключицам. Что-то внутри словно сорвалось с цепи, и прекратить этот страстное безумие Кемпбелл был уже не в силах.        — Мх…- мальчик чуть простонал от новых колющих живот чувств. С ним такое случилось впервые. -Ты пьян?.. — Мальчик упёрся рукой в грудь студента, пытаясь его остановить, но сопротивление было слабое, и его продолжили ласкать.        — Я не пью, — хмыкнул в ответ Кемпбелл. Он чувствовал, что Аллен еще не готов, и что он не настойчиво отталкивает его. Однако, Неа отчего-то хотелось сломить это сопротивление. Он желал овладеть Алленом целиком и полностью, чтобы тот отдался ему добровольно, или же… Сделать это силой. Он впервые чувствовал подобное собственническое желание, но оно опьяняло похлеще самого крепкого алкоголя.        Кемпбелл спустил алленову рубашку до плеч и лизнул кончиком языка его сосок, словно пробуя на вкус. Мальчишка под ним вздрогнул, и Неа продолжил. Теперь он двумя пальцами растирал округлую бусинку соска, пока она не стала твердой.        Аллен тихо застонал, прикусывая губы. Он не хотел выдавать своего удовольствия, хотя всё тело контролировать он не мог. Из-за своей юности и чувствительности Уолкер быстро возбудился. Через штаны чётко проглядывалось нечто желающее большего, чем поцелуи и петтинг.       — Перебор… Это п-перебор…       Неа и забыл, как подростки быстро возбуждаются. Даже нескольких случайных прикосновений хватает. А уж такие длительные и намеренные ласки точно доведут чувствительного мальчика до экстаза.        — Может и перебор, но ты ведь не хочешь, чтобы я останавливался, верно? — по-кошачьи усмехаясь, промурлыкал Неа и словно ненароком прошелся коленом между ног Аллена, где уже намечался твердый бугорок.        Аллен продрог до костей, когда нога Неа прошлась по его паху, а руки студента обхватили его горячее тело. Мальчик не мог произнести ни слова поперек действий Неа, поэтому, тихо замотав головой, зажмурился. Весь красный, смущённый мальчик боялся того, что будет дальше. Он ещё невинен, как ангел.        Кемпбелл рывком стянул лишнюю сейчас рубашку с подростка и запустил одну руку ему в штаны. Там было горячо и влажно, а стояк упирался прямо в ладонь Неа. Он погладил половой орган и расстегнул брюки своего парнера. От возбуждение в глазах плыло, и казалось, словно телом управляет кто-то другой, сильный и ненасытный.        Кемпбелл, даже не раздумывая, взял в руку член мальчика, медленно провел вниз-вверх, после указательным пальцем собрал смазку с головки и увлажнил руки, продолжая ласкать донельзя возбужденный орган Аллена.        Ни говоря далее ни слова, он положил одну из рук Уолкера к себе между ног, чтобы тот также ощутил похоть Неа.         — Я… Хочу тебя… — одними губами прошептал он, притянув Аллена одной рукой к себе близко-близко, так, что тот почти уткнулся ему в грудь.        Аллену было легче себя контролировать, так как он лежал и его не шатало в разные стороны. Он мог сосредоточится на Неа, пока тот не стал его ласкать меж ног. Вот такого мальчик не ожидал и начал ёрзать, попискивая от щекочущего нервы возбуждения.        — Мхах! Неа… Мф… Не там… — молил мальчик и скрестил ноги, дабы ненасытный партнёр остановился.        Неа не отвечал на поскуливания Аллена, ведь знал, что тому до того хорошо, что он даже на ноги подняться не может. Кемпбелл был полностью поглощен стонущим мальчиком, который едва дышал под его поглаживаниями, не останавливаясь ни на секунду, он постоянно касался самых чувствительных мест Аллена и трепетно гладил его грудь, и шею.        Кемпбелл дал подростку совсем навалиться на себя, а сам опирался спиной о стол, поспешно раздеваясь. Возбуждение не давало ни на секунду расслабиться: внизу живота все просто пылало. Потираясь пахом о промежность Аллена, Неа теперь доставлял удовольствие себе и партнеру одновременно. Два возбуждённых органа терлись друг о друга, а юркие и горячие руки Неа только подливали масла в огонь.         — Ты же позволишь мне?.. — вдруг немного стушевавшись, спросил Кемпбелл и повел руку от члена Аллена к его сжатой дырочке ануса, мягко надавил подушечкой пальца, но проникать боялся.       Задрожав, мальчик достиг пика своих возможностей. Сладость и желания достигли предела и Аллен с громким вздохом кончил. Сперма полилась по стволу вниз, омывая яички и ещё сильнее смазывая влажное местечко подростка, заставляя его выгнутся от жара в анусе.       — Ч-что.? — Аллен не понимал Неа, да и почти не слышал. От возбуждения в ушах звенело так, что даже впритык ничего не слышно.       Неа жадно облизнулся, глядя на жемчужные капли спермы и стал собирать их с себя и партнера пальцами, при этом потирая нежную промежность Аллена. Уже не осталось никакого терпения, слишком сильно стучал в ушах пульс, дрожали руки и слишком соблазнительно выглядел юный его ученик. Тихонько покусывая припухшие губы мальчика, Неа стал пропихивать один палец в узкое колечко мышц, с каждым новым сантиметром все настойчивее и увереннее.        Аллен задёргался на месте, стараясь улизнуть. Стоны превратились в всхлипывающие вскрики. Нестихающая и тягучая боль заполнила весь низ живота, почти вытеснив возбуждение, но, вскоре, всё прекратилось и подросток ощущал только удовольствие. От боли остались только небольшие капельки слёз, которые повисли на краешках глаз и длинных белых ресницах.         — Тщ-щ-щ… — Неа стал гладить плоский живот мальчика и целовать его мокрые щечки. — Все будет хорошо, доверься мне…        Он стал добавлять каждый раз по пальцу, при этом всячески отвлекая мальчика от боли и неприятных ощущений, целовал его, ласкал языком вставшие соски, и просто обнимал, нежно прикасаясь к бархатистой коже.       — Ах… — Уолкер, конечно, сжался до невозможности, но ласки немного расслабляли его и помогали снимать напряжение.        Ноги же Аллена были чуть разведены и прижаты ногами Неа, дабы подросток не сделал себе только хуже. Ещё раз вздрогнув, подросток испустил семя себе на живот во второй раз. Он почувствовал сильную усталость, но Неа стимулировал его ласками.       Кемпбелл использовал сперму Аллена как смазку, и, когда тот кончил во второй раз, пальцы стали входить еще легче. Самому Неа ужасно не терпелось, он беспокойно ерзал и постанывал сквозь полусомкнутые губы, иногда бессильно упираясь лбом в плечо лежащего на нем мальчика.        — Потерпи сейчас немного, солнышко… — Кемпбелл взял лицо Аллена в ладони и поцеловал его в подбородок, а потом, удобно уложив ладошки на бедра, стал постепенно насаживать на свой стояк, болезненно пульсирующий и при правильном угле проникновения способный достать прямо до простаты.       Аллен, вскрикнув, согнулся пополам. Он уже ничего не воспринимал, кроме неуправляемой похоти и покалывания внизу. Извиваясь над Неа, мальчик старался сесть как можно глубже на член студента. Аллен снова возбудился, ибо не в силах был противиться телу и терпеть.        — Н…не… — тихо произнёс мальчик, царапая бока Неа.        Неа тяжело дышал и медленно проникал в Аллена, раздвигая его тугое горячее нутро. Удовольствие было настолько резким и невыносимым, что все тело прошивала волна крупной дрожи, а колени подкашивались. Чувство абсолютного единения с самым важным человеком на свете дарило особое, несходное с плотским наслаждение, даже щемящее счастье.        Едва он вошел в мальчика полностью, тело совсем подвело Неа, ноги перестали его держать, и он, хрипло застонав, сменил позицию. Однако члена Кемпбелл не вынимал. Прямо с нанизанным на свой орган Алленом, которого он крепко поддерживал под бедрами, Неа подошел к фортепиано, оказавшееся ближайшей подходящей опорой.         — Повернись… — огненное дыхание Неа опалило и без того красное ушко мальчика.       Как до такого дошло, и когда была перешагнута граница их близости, Аллен так и не понял. Вроде сидели, открывали подарки… А сейчас по всей квартире доносятся непристойные звуки. Наверное, соседи всё прекрасно слышат. Мальчика это сильно смущало, в голове творился бардак. Он пытался что-то обдумать, остановиться, взять контроль над своими желаниями, но всё было тщетно. Неа превратил его сознание в чистый хаос, а телу доставлял такое удовольствие, что оно было едва выносимым.        Уолкер настолько себя перестал воспринимать реальность, что и не понял, как оказался уже на старом инструменте. Лежал он на нём животом, ноги едва касались пола, но зато его поддерживали и при этом не слишком нежно трахали. Нет, это не было больно. Было только приятно, но очень странно такое ощущать. Все эти покусывания, стоны, сливающиеся с чужим в один… Приятно до дрожи в кончиках пальцев, и только сейчас Аллен понял это.       Совсем скоро у Неа перед глазами заплясали искры, от подступившего оргазма он совсем забылся и больно прикусил кончик ушка Уолкера, содрогаясь всем телом и наполняя мальчика своим семенем. Совсем обессиленный, Кемпбелл навис над Алленом и упал вперед, опершись локтями о крышку фортепиано, на коей лежал Аллен.         — Я… Я кажется… Тебя… — он не смог договорить, сорвался на сиплый вдох. Тело до сих пор словно прошивали волны электрического тока, из-за чего он еще некоторое время не мог нормально говорить и двигаться.        Подросток сквозь свою пелену удовольствие ничего не слышал. В ушах лишь пульсировало от нового оргазма, который не отходил, когда даже он кончил в третий раз. Тело было совсем истощено. Не удивительно, ведь сегодня он ощутил весь спектр эмоций, которые могут только существовать. Слабо сжав кулаки, Аллен постарался встать и пойти лечь, но руки подло задрожали и мальчик стал сползать вниз, корчась от смены положения члена внутри него.        Неа не дал мальчику упасть и подхватил его на руки, медленно выскользнув из влажного ануса Аллена. Вместе с мальчишкой, которого он поднял на руки, Кемпбелл еле-еле дошёл до кровати, уложил туда Аллена, а после и лег рядом.       Страшная усталость сделала тело тяжелым и неповоротливым, так что Неа, обняв мальчика и прижавшись губами к его виску, быстро уснул.        Отрубился мальчик прямо на руках Неа, ибо принял лежачее положение.

***

       Неа проснулся поздно, и, когда узрел перед собой голого подростка, где-то несколько секунд не мог осознать, как это произошло и что было вчера.        А произошел натуральный пиздец.        Кемпбелл глухо застонал и закрыл лицо руками, когда бегло осмотрел подростка. Почти вся его шея и грудь были покрыты багровыми засосами, плечи исцарапаны, а губы искусаны, на правом ухе виднелась запекшаяся ранка от слишком сильного укуса. О состоянии его бедной задницы Неа предпочел не задумываться.        Но одно было ясно… Кемпбелл не смог себя сдержать, и без особых угрызений совести вчера трахнул пятнадцатилетнего ребенка.        Аллену досталось больше, да и устал он тоже намного сильнее, чем Неа. Кончил он аж три раза, поэтому о его состоянии думать не стоит. Его почти изнасиловали по его частичному согласию. Неа просто какой-то монстр…        Тут Аллен очнулся, приоткрывая уставшие глаза.       — В.во.ды… — прошептал сиплым голос юноша, чуть вздрагивая.        Неа вышел из оцепенения при звуке тихого голоса Аллена.        — Сейчас… — пробормотал он в ответ и принес подростку воды в стакане. Кемпбелл помог ему приподняться и выпить все до дна, а потом обратно уложил мальчика спать.        Кемпбелл хотел спросить о многом, но не смог, слишком страшно ему было признать правду. Изнасилование это было, не больше, не меньше. И Аллен тоже это наверняка понял.        Выпив воды, подросток ещё немного полежал, мучаясь от тягучей боли ниже, а позже снова заснул, желая отдохнуть побольше.Сейчас он не в состоянии хотя бы в сознании находится.Настолько его тело измучилось с его первым разом, который был отнюдь не нежным.        Неа, не в силах больше переживать, пошел в душ, захватив перед этим свою одежду. Проторчав под обжигающе-горячими струями с полчаса, он вышел, только вот волнение не отпустило, но на грамм.        Кемпбелл, чтобы хоть как-то отвлечься, принялся убирать еду со стола в холодильник. Они ведь даже не успели покушать из-за вчерашнего. Больше всего Неа хотелось сейчас сбежать. Уйти на несколько дней, а потом не вернуться, как он и поступил, когда втихую от родителей сел на поезд с минимумом вещей. Просто сбежал от них, как последний трус, и сейчас хотелось сделать также.       Неа прикусил и мотнул головой. Нет, нельзя. Ни за что он этого не сделает, не бросит это маленькое беззащитное существо, если, конечно, оно само его не прогонит. Аллен стал чем-то вроде кислорода для Неа, и отказ от него будет ужасно невыносимо-болезненным, едва не смертельным. Вместо этого он опять написал Кроссу, ненавязчиво поинтересовавшись, что может помочь при боли после анального секса. А уж как Кросс ответил и как Кемпбелл ему все объяснил, история умалчивает.

***

      Через часа три Аллен окончательно проснулся, чувствуя в себе немного сил. Приподнявшись, он принял лекарство от астмы и стал вспоминать, что произошло. Тело ныло от их первого секса, задница просто запеклась от боли. Также было очень мокро под ним и, как оказалось, это была сперма Неа, которая из него тихонько вытекала.        — Неа?..        — Аллен… — Неа медленно достиг своей постели, нервно заламывая пальцы.        — Как ты себя чувствуешь? — присел на край кровати.        — Ужасно, — Уолкер, рыкнув, уткнулся в подушку, ибо голова сильно разболелась. -Нельзя было полегче?..        — Прости пожалуйста, — Кемпбелл поджал губы, не зная, чем помочь страдающему партнеру.         — И вообще прости… За все. Этого не должно было случиться. Ты можешь подать заявление на изнасилование, если захочется. Я признаю свою вину перед судом, — он устало потер глаза, а потом перевел обреченный взгляд на затылок Аллена, с которым имел честь разговаривать.        — Ты совсем поехавший? — Аллен с угрюмым видом повернул голову в сторону студента. — Не нужен мне твой суд. Лучше тащи мазь для моей больной задницы.        Мальчик фыркнул и снова уткнулся в холодную подушку, которая облегчала хотя бы боль в голове.        Неа с секунду помолчал, а потом правда понял, какой же он долбоеб. Накрутил себя, и теперь чушь несет.        — Не совсем мазь… Мне один опытный в подобных делах друг посоветовал одно средство, и я купил, пока ты спал.        Кемпбелл ушел, а когда вернулся, у него в руках была упаковка ректальных свечей.        — Они с анестетиком и, по его словам, хорошо помогают. Только тебе надо расслабиться, чтобы не стало еще больнее…       — Как я расслаблюсь? Ты как это представляешь? — Аллен злился от своего состояния и совсем не хотел нервировать Неа, но остановится не мог. — Я даже прикоснуться не могу к себе там, а ты ещё хочешь и свечи вставить? Нет уж.        — Знаю, что звучит дико, но тебе станет легче, если немного потерпеть… — Неа медленно выдохнул и поймал ладошку Аллена в свою руку.         — Мне правда очень жаль… Я никогда раньше не занимался подобным, и не знал, как доставить меньше боли. Только в порно видел.        Уолкер не стал выдирать руку и, чуть отвернувшись, обидно фыркнул.       — Я на тебя не злюсь, но ты потерял контроль.В этом проблема моей боли… — мальчик утомлённо лёг обратно на живот. — Вставишь свечу и поможешь мне помыться.        — С тобой очень сложно держать контроль… — негромко высказался Неа, вспоминая те ощущения, что заставили его трепетать. Голое стонущее тело, прекрасное, словно высеченное из горного хрусталя лицо, и власть, полная власть над этим невинным существом, от которой ему и снесло крышу…       Он мотнул головой, прогоняя наваждение.        — Конечно. Только не зажимайся, пожалуйста, я очень боюсь еще раз сделать тебе больно…       Неа вскрыл свечи, достал одну и развел половинки задницы Аллена. Дырочка мальчика была красноватой, а ее края опухли. Придержав Уолкера за поясницу, Неа мягко ввел свечу одним пальцем, а потом оставил измученное отверстие в покое.        — Чёрт… — Аллен после сжался, не в силах терпеть тянущую боль. Его не порвали, но оттрахали знатно. — Там осталось что-то со вчера?         — Да там все осталось. За одну ночь, особенно такую холодную, продукты не портятся, — ответил Неа, ощутив наконец, как сильно он тоже хочет жрать.        — Принести тебе что-нибудь? Оливье, например. Покушаешь в кровати, как король, — со смешком.        — Не очень смешно, — подросток даже на такое обиделся. — Сначала я помоюсь, а потом поем. Дай мне пять минут…        Уолкер вздохнул и постарался расслабиться, чтобы суметь дойти хотя бы до ванны.        — Надо немного полежать, чтобы свеча расплавилась, и лекарство впиталось. Если ты сейчас встанешь, все, кхм, вытечет, — как можно мягче сказал Неа, положив ладонь Аллену на грудь, чтобы не дать ему подняться на ноги.        — Ладно, -Аллен немного успокоился, но в его голосе присутствовала раздражённость. Всё же, вчера было хорошо, мальчик это признал, но хотелось нежности, что ли?        Неа до сих пор чувствовал себя виноватым, и, чтобы хоть как-то отогнать это ощущение, наклонился и трепетно поцеловал Аллена в уголок губ.         — Я все еще очень сожалею. Что я могу сделать для тебя, чтобы стало легче? — он смущенно пропустил сквозь пальцы волосы мальчика, тихонько коснувшись его виска.       Подросток обратил внимание на Неа, который осторожно его погладил.       — Хочу нежности, — пробурчал мальчик, немного надувая щёчки. Он хотел ласки, полежать вместе с Неа, ощутить тепло…         — Совсем как котенок… — Неа, вняв просьбе, лег рядом с мальчиком и помог ему устроиться головой у себя на груди.         — Не знаю, что на меня вчера нашло. Наш следующий раз будет нежнее, даю слово, — негромко пообещал Кемпбелл. Он стал гладить Аллена по голове, то и дело прикасаясь губами к его ушкам, лбу и щекам.        — Если будет… — недовольно ответил Аллен и лёг поудобнее, почти засыпая со своей защитой. Но через полчаса надо было идти в душ.        По истечении некоторого времени Неа потер спинку Аллена, сказав:         — Просыпайся, солнце. Ты хотел в душ сходить, сейчас самое время.        Он поднял еще сонного мальчишку на руки и принес в ванну, а потом поставил на ее дно.         — Ты только тело или голову тоже будешь мыть?        — М… — мальчик лениво разлепил глаза и едва удержался на ногах, ощущая небольшую боль ниже живота. — Всё буду мыть…       Вдруг ноги подкосились. и мальчик упал в ванну.        — Осторожнее, — обеспокоенно сказал Неа и помог Аллена сесть на дно ванной. Так сидя он его и мыл, иногда помогая ему поменять позу для удобства.         — Не знал, что ты настолько чувствительный. Кончил аж три раза… В первый раз такое вижу, — искренне восхитился Кемпбелл с легкой усмешкой на губах, когда поливал водичкой из лейки для душа ноги и таз мальчика.       — Знаешь, это не достижение, — ответил подросток, прилизав мокрые волосы рукой, -После третьего раза я чуть не отключился. Не такое это и удовольствие.       После мытья Уолкеру помогли вытереться. Прямо в полотенце он лёг на диван, пока Неа менял постель.         — Я думал, тебе приятно было… Ты так стонал, — Неа улыбнулся уголком губ, а потом пошел на кухню.         — Давай покушаем, а то ведь столько еды со вчера осталось, — с этими словами Кэмпбелл стал накрывать на стол.        Малыш немного смутился после упоминания стонов, но отвечать не хотел.        — Принесёшь мне? Это будет твоё наказание, -понежившись на диване, Аллен улёгся на спину и уставился на ёлку, которой они забыли включить гирлянду.        — Конечно, принесу.        Неа поставил на поднос тарелку с оливье, налил в стакан детское шампанское и понес все это Аллену.         — Ваш завтрак, милорд, — со смешком провозгласил он и подал Аллену его кушанье. Сам он тоже сел рядом с тарелкой в руках, с аппетитом поедая салат.        -Почему мой попугай так и не выколол тебе глаз? — вздохнув, Аллен неохотно стал поедать салат.Дело не во вкусе, а… Просто так. Настроениям, что ли, не было? Уолкер не знал, поэтому просто делал вид, что ему вкусно, хотя сам, но через силу.        Неа чувствовал себя неуютно. Раньше, когда они с Алленом были просто друзьями, между ними никогда не было никакой неловкости. А сейчас, когда все грани возможного стерты, Неа был растерян и совсем не знал, что делать.         — Знаешь, мы с тобой уже несколько дней не занимались. Не хочешь немного поиграть? — попытался Кемпбелл начать разговор.       -С больной задницей не поиграешь, -заметил Аллен и угрюмо уставился в одну точку. — Хочу сегодня просто отдохнуть и полежать с тобой. Всё же ещё праздники.        — Обижаешься… — грустно подвел итог Неа, убрал посуду и лег к Аллену на диван.        — Раз уж все пошло таким образом… Могу я кое-что спросить? — он долго молчал, и наконец решился спросить. Это очень давно его мучило, еще с самого первого момента, как он увидел Уолкера без одежды.       — Обижаюсь, конечно, — мальчик фыркнул и заметил серьёзность в голосе Неа. -Да, спрашивай.         — Твои шрамы… У тебя все тело ими покрыто, откуда они? — с болью в голосе спросил Неа, легонько взял Аллена за запястье и погладил.        Да, это было ужасно бестактно. Но имел право знать, что к чему.        — Я понимаю, тебе будет неприятно об этом говорить, но не лги мне, пожалуйста… Я хочу знать, как есть.        Он чувствовал где-то внутри, что их прошлые отношения с Алленом рушатся, а на из место строятся новые, не менее прекрасные. Вот только теперь Кемпбелл каждый раз ступал по минному полю.        Аллен не ожидал такого неожиданного вопроса. Он весь продрог, не мог вспомнить, когда его видели. Вряд ли Неа помнит его тело во время секса, но в какой-то другой день он мог видеть. Но раз спросил… Значит, знает и скрывать от него смысла нет.        — Я тебе говорил о своих родителях. Он часто резали меня освящённым металлом и били хлыстом, поливая святой водой. Совали соль в раны… Они называли это обрядом, а не издевательством. Тебе достаточно?         — Достаточно… — тихо ответил Неа. Его лицо словно закаменело, а глаза странно заблестели.         — Хорошо, что они умерли, — вдруг жестко высказался Кемпбелл и прижался к Аллену всем телом, делясь с ним своим теплом.         — Таким тварям незачем жить на этом свете. А ты… Ты ведь мое настоящее маленькое чудо, Аллен, — эти слова легко сорвались с языка и растаяли в воздухе.        — Я не чудо, — огрызнулся Уолкер, но не стал отпихивать Неа. Эти объятия были чертовски приятными и успокаивали не меньше лекарств. — Давай… Просто полежим… Мальчик тихонько всхлипнул, ибо говорить такое было тяжело, а если его успокаивали, то он расстраивался ещё больше. Такая у него особенность с детства.         — Чудо, — твердо повторил Неа, но дальше не стал ничего говорить. Он просто обвил руками такое важное для него существо, и прикрыл глаза, слушая его спокойное ровное дыхание.

***

      После того случая на Новый год, они остались жить вместе. Аллен простил Неа и, как тот боялся, не выгнал его. Наоборот, их отношения улучшились. Как и хотел подросток, их совместная жизнь наполнилась нежностью и небольшими радостями, как, например, поцелуй в щёчку или совместный вечер у телевизора.       Через неделю они продолжили заниматься. Связь окрепла и, на удивление, они отлично играли в четыре руки. Такой расклад Уолкеру понравился и он предложил сумасшедшую идею: пойти на прослушивание и начать играть на большую публику, на что Неа только задумчиво угукнул, а на другой день принес странные листовки.       — Опять хлам таскаешь, — Аллен готовил у плиты, когда заметил у пришедшего бумаги.         — Сам ты хлам, — оскорбился Неа и засунул подальше в карман брюк, чтобы в качестве сюрприза показать Аллена после обеда.         — В общем, я, как и обещал, поговорил с Адамом, и он теперь не будет трахать мой бедный мозг. Не представляешь, как я рад, — Неа блаженно потянулся и мимоходом поцеловал Аллена в висок, а потом стал помогать ему с обедом.        Как все было готово, и они поели, Кемпбелл театральным жестом вытащил из-за спины два шуршащих листочка и положил на стол, прямо у подростка перед носом.         — А это — плата за освобождение. Я рассказал ему, что взял себе ученика, и он так захотел нас послушать, что дал приглашения на этот музыкальный конкурс. Все проблемы участием Адам тоже решит. Так что… Как и ты хотел, мы сможем попробовать выступать на публике, — Неа улыбнулся уголками губ, искренне наслаждаясь выражением лица Аллена.        — Это же просто невероятно! Я даже не представляю, как у тебя получилось всё провернуть… Неважно. Он хочет видеть, как и мы играем в четыре руки? — мальчик взял бумаги и стал их с интересом осматривать. — Тогда нам надо будет потренироваться.        — Да, конечно, — согласился Неа. Он впервые за несколько лет хотел выступать на публике, правда, сомнения до сих пор терзали сердце.       Он ведь вроде как ушел со сцены, и, как он думал, навсегда. И только ради Аллена Кемпбелл был готов преодолеть это мерзкое чувство, разливающееся под кожей, подобно яду, всякий раз, когда он принимался играть на публике.         — Не хочешь заняться этим прямо сейчас? — предложил Неа, убрав всю посуду в раковину.        — И еще такой вопрос, что именно мы будем играть. Надо выбрать сегодня же. Конкурс будет только через три недели, так что есть время подготовиться хорошенько.        — Не знаю… Но ты можешь адаптировать мелодию, которую я тебе показывал, под четыре руки? Я думаю, она будет неплохо звучать, — Аллен снял фартук и кинул его на стул.         — К-колыбельную? — у Неа аж голос сел.         — А почему именно ее? Разве нет чего-то более подходящего?        — В этом есть что-то плохое или ты не можешь её адаптировать? Если нет, найдём другую, -по лицу мальчишки можно было понять, что тот расстроился. Лишь мимолётные черты подчёркивали его грусть и Неа их видел.        — Нет, совсем нет…        Неа очень не хотелось играть именно эту мелодию. Как бы красива и нежна она ни была, каждый раз, когда Кемпбелл его играл, хотелось реветь, как ребенку. Что самое интересное, в исполнении одного Аллена она таких чувств у него не вызывала.        Неа задумчиво покусал губу, перевел взгляд на расстроившегося мальчика, и, не выдержав, умыл руки.        — Ладно, я попробую. Вроде должно получится без всяких проблем. Только сразу скажу, после моего изменения она будет звучать немного не так, как ты привык ее слышать.       — Правда? Ты сделаешь? — мальчик радостно подбежал к Неа, обнимая его за талию. Рост не позволял быть со студентом наравне, поэтому тому пришлось задрать голову с весёлым личиком.        Кемпбелл опустил ресницы и поцеловал Аллена в приоткрытые губы, сразу же забывая обо всех своих опасениях и страхах.         — Сделаю. Только мне понадобится некоторое время, где-то полтора дня. Ты будешь готов подождать?        — Конечно. Ещё три недели есть, — мальчишка ответил на поцелуй, даже расстроившись, что Неа так быстро отстранился.        — Я тогда пойду, время не ждет, — Кемпбелл еще раз чмокнул Аллена в кончик носа, взял с полки полупустую нотную тетрадь и сел за инструмент.       В ближайшие несколько часов он словно пропал из реальности, сосредоточившись только на своей работе. Он много раз недовольно шипел, перечеркивал написанное и делал заново, но потом стало получаться.        Действительно, в четыре руки пьеса должна была звучать гораздо многограннее и красивее, и, чтобы это проверить, Кемпбелл подозвал к себе Аллена.         — Садись, мне нужно посмотреть, как это все по-человечески будет звучать, — он подвинул к инструменту второй стул.        — Ты сделал? — подросток вышел из своей комнаты. Они недавно перетащили пианино в гостиную, где оно звучало лучше. — Давай. Ноты дай посмотреть.        Аллен нагло сел на стул и спёр ноты с подставки, начав их внимательно изучать.        — Мне нравится. Давай опробуем.         — Не совсем. Я изменил только первые несколько фраз, и мне надо послушать, как это будет звучать в четыре руки, — Неа подвинул ноты так, чтобы они были хорошо видны и ему, и Аллену.         — Там не шибко сложно, только нам надо сыграться. Не торопись, вначале разберем, потом ты один свое сыграешь, а потом соединим.       -Да, хорошо, -мальчик положил руки на колени. Весь вечер они разбирали переделанную мелодию Неа и, как оказалось, она правда хорошо звучала. Но нужно было потренироваться, ведь Аллен часто лажал, и из-за этого они не могли нормально её сыграть.        — Если мы ее полностью таким макаром сыграем, это будет просто прекрасно, — радостно подытожил Неа после очередного более или менее, на его взгляд, удачного раза.         — Кстати, а мне тебя гармонии учить? Как бы, ее незнание не помешает тебе разучивать новые пьесы, но, если ты в будущем собираешься что-то писать сам, без нее никак. Что думаешь? — Кемпбелл встряхнул руками, а потом поправил кудряшку, упавшую на глаза.        — Гармонию? Я не против, но в другой раз, — мальчик немного расстроился из-за своих провалов.       — Я пойду выпью теплого молока на ночь…       Неа заметил некоторое подавление состояние духа своего ученика и поспешил его как-то подбодрить:         — Ты только не переживай ни о чем, хорошо? У тебя все хорошо получается, а ошибки - так их и я допускаю.        Он встал и пошел на кухню к Аллену, чтобы поставить чайник.         — А если будешь расстраиваться, я тебя защекочу до смерти, — Неа тихонько полапал Аллена за бока и мимолетно поцеловал за ушко.       Аллен фыркнул и чуть улыбнулся, игриво отталкивая Неа и притворяясь неприступной девицей. Настроение немного улучшилось, но будет ещё лучше, если Кемпбелл полежит и понежится вместе с ним.        — Протестуешь, что ли? — Неа, смеясь, поднял мальчишку на руки, и донес до стула. Подал из микроволновки молоко, которое тот поставил туда греться.         — Солнышко ты мое, — с любовью добавил Кемпбелл.        — Захочу и бунд подниму, — Аллен чуть покраснел от «солнышка» и, сделав вид, что ничего не слышал, стал пить своё молоко.        — Я всё ещё в плохом настроении, — вкрадчиво протянул он, напрашиваясь на ласку.        — Твое настроение следует срочно поднять, м? — Неа склонился над Алленом и тихонько куснул его за мочку уха, оставил на ней влажный поцелуй и стал полизывать.         — Где-то я читал, что подобное понижает уровень гормонов стресса в крови, — трепетно поглаживая мальчика по груди пол футболкой, мурлыкнул Кемпбелл.        — А я читал, что извращенцы сидят в тюрьме, — сладко прошептал Уолкер на ушко Неа и робко лизнул венку на его шее. Но на самом деле, Аллен не хотел снова этим заниматься. Времени прошло немного и тот боялся, что Кемпбелл снова сорвётся на нём.        — В данный момент извращенцы на свободе и имеют право делать все, что им вздумается… — Неа облизнул губы и потянул шаловливые ручонки к ширинке партнера, мимолетно замечая, что тот бросает на него настороженные взгляды.        — Сейчас я хочу доставить удовольствие только тебе, — негромко объяснился Неа. Он стянул с Аллена брюки и белье, а после тягуче-медленно провел кончиком языка по его плоти, чувствуя, как она постепенно твердеет.        Подросток вздрогнул и, прикрывая рот рукой, упёрся ногой в грудь Неа.        -Поосторожней… Я потом не хочу сидеть, как на иголках, — тот прерывисто вздохнул, краснея на глазах.         — Не думай о том, что было… — Кемпбелл отвел извиняющийся взгляд от Аллена, наоборот, прикрыв глаза и взяв его член полностью к себе в рот. Он сосал медленно и не очень умело, однако, как и обещал, каждое его движение было осторожно, словно сейчас их первый раз, а не тогда, на Новый Год.       Уолкер вскрикнул, не ожидая такого странного и смущающего поворота событий. Его орган ощущал всё, начиная от языка и заканчивая давлением внутри рта Неа. Дрожь прошибла маленькие тельце ребёнка и тот, стараясь не подавать вида удовольствия, начал шептать ерунду.       — Что ты… Нет… Прекрати… Ах… Я же тебе телефон… Не смогу купить… Ммм…за Минет…-прерываясь на каждом слове, выдал Аллен.        Неа ничего не ответил на эту чушь, вместо этого он тщательно вылизывал и обсасывал головку члена Аллена, а кончиками пальцев легонько мял упругие и налитые кровью яички.         — Не говори глупостей, пожалуйста… — хрипло выговорил он, на секунду оторвавшись от своего занятия, а потом, глубоко вдохнув, заглотил орган подростка почти до основания.       Малыш прогнулся в спине, чуть ли себя не ломая. Он сам не практиковал дрочку, считая это глупостью, но сейчас происходило почти тоже самое и, как оказывается, это получше секса. По инициативе своего тела, Уолкер схватился за волосы студента и потянул на себя, дабы причинить себе большее удовлетворение.        Неа поддался желанию партнера, насаживаясь губами на чужую плоть почти до самого горла, до выступивших на глазах слезок. Ладонями он обхватил Аллена за бедра и машинально их гладил, изредка спускаясь к заднице и сжимая упругие половинки в горячих ладонях.       Через некоторое время Кемпбелл приноровился делать минет, и совсем скоро довел своего мальчика до оглушительного оргазма.        Аллен не предупредил Неа о своём скором оргазме и кончил ему в рот, начиная быстро дышать.Только через пару минут малыш немного пришёл в себя, сводя ноги и обнимая себя руками.       — Б-боже…        Неа облизнул сперму с губ и обнял Аллена, прижавшись лбом к его плечу.        — Тебе понравилось? — неуверенно спросил он, нежно коснувшись пальцами щеки мальчишки.       — Да… — вздохнул мальчик и прижался к Неа посильнее, а потом довольно прибавил, -Настроение даже поднялось…

***

      Дальше шли недели. Точнее их было три. Они всё это время готовились к выступлению. У Аллена наконец стало получаться, и он даже смог довести всё до идеала, что и нужно было на сегодняшнем выступлении. И вот, Неа и Аллен на сцене, стоят за кулисами и ждут своего номера.        — Я не очень люблю публику… — вдруг заметил мальчишка.        — Я тоже… — Неа тяжело вздохнул и взял Аллена за руку.        — Но это будет полезным опытом для нас обоих. Особенно для тебя.        Он прижал костяшки пальцев Аллена к губам в быстром жесте, а потом уверенно посмотрел ему в глаза.         — У нас все получится, я знаю.       — Надеюсь… — мальчик прильнул к Неа, ожидая их срока. Он был не сильно мотивирован словами студента, поэтому всё ещё переживал на счёт концерта.       Неа, признаться честно, переживал не меньше своего ученика. И были тому разные причины, и главная — он ведь не выступал с тех пор, как ушел из академии. То есть, в общем сумме около трех лет. Потому что после смерти Маны всякий раз, когда он садился за ебаный инструмент, липкий страх и вина полностью заполняли сознание, его бросало то в жар, то в холод, по вискам катился холодный пот, а руки… Руки отнимались совершенно. И он не то чтобы что-то сыграть, он пальцы еле смог сжать.        Со временем это ослабло, а потом и вовсе пропало. Время лечит, но кто знает, вернется ли это состояние перед большой публикой.       Кемпбелл верил, что нет, и вообще он облажаться сейчас не имеет права. Ради Аллена и его музыкального будущего.        — Наш номер — следующий. Ты готов? — он слабо улыбнулся, пытаясь подбодрить партнера.       Аллен кратко кивнул и, когда их озвучили, последовал за Неа к инструменту. В зале сидела комиссия, Адам и жюри, которые отбирали самых талантливых для карьеры.        У Уолкера затряслись ноги, но он держался, стараясь сдержать страх на сцене, где они представились и сели за инструмент.        — Хей, мне тоже было ужасно страшно, когда я в первый раз выступал, но… Стоит тебе немного погрузиться в музыку, и ты забудешь, что на тебя вообще кто-то смотрит. Слушай мелодию и наслаждайся ей, и все будет хорошо, — шепотом посоветовал Неа, легко касаясь Аллена своим локтем.         — Я начинаю… На счет три. Раз, два… — он глубоко вдохнул, закрыл глаза и поставил пальцы ровно над нужными клавишами.         — Три.       Неа сквозь полусомкнутые веки начал свою партию, Уолкер должен был через несколько тактов присоединиться.        Алле вроде пришел в себя и плавно подключился в нужном месте. Их руки скрещивались и словно плавали по клавишам, создавая прекрасную песнь. Это была не просто музыка, написанная Неа, это была мелодия их сердец и сплетенных воедино душ.       Мальчик уже не помнил, когда Колыбельная кончилась, но им очень громко хлопали. Однако вставать Уолкер не хотел или просто забыл это сделать. Погруженный внутрь себя, он не сразу осознал, что его зовут.         — Аллен, у нас получилось… — неверяще прошептал Неа, глядя блестящими от восторга глазами в зал. То, чего он боялся, не случилось — Кемпбеллп правильно сделал, что почти закрыл глаза и играл по тактильной памяти. Это совсем отвлекло его от переживаний и сосредоточило ум на мелодии.        Уолкер что-то не реагировал, и тогда Неа позвал его снова.       -Д-да.? -мальчик приподнял голову.        — Нас приняли, солнце! — Кемпбелл повторил радостную весть и широко заулыбался, еле-еле борясь с желанием наброситься на Аллена с объятиями. В груди взметнулось трепещущее светлое чувство неудержимой радости, и Неа вдруг понял, что только с Алленом он ощущает себя таким счастливым.        — Правда? — мальчик поднялся со своего стула. — И мы будем теперь играть на весь мир!        Мальчик поспешил крепко обнять Неа, но сцену надо было освободить для следующих кандидатов.        — Отметим?        — Конечно, — Неа взял Аллена за руку и так они ушли со сцены со сцепленными ладошками.        По пути за ними увязался Адам, который все это время сидел в зрительном зале.        — Прекрасный у вас получится дует, Кемпбелл, — усмехнувшись, похвалил он обоих ребят.         — Как понимаю, Четырнадцатый Ной возвращается в наши ряды?        Неа ничего на это не ответил, немного помрачнел, услышав свой сценический псевдоним, но потом все же высказался:         — Я согласен выступать только с ним, — он посильнее сжал руку Аллена. Было видно, что Кемпбелла напрягал этот разговор, но из вежливости он его не прерывал.         — Что ж, ваш подопечный весьма талантлив. Еще немного учебы, и он достигнет многих высот… Как вас еще раз зовут, юноша? — Адам обратил цепкий взгляд желтых глаз на мальчика.       Аллен чуть отошёл в сторону, но представился, назвав своё имя. Ему явно было страшно от разговора с этим человеком, только вот от него деться некуда. А жаль.        — Неа, я хочу есть… — прошептал мальчик на ухо своему наставнику.        — Нам, к сожалению, уже надо идти. Большое спасибо за приглашение и возможность участия в этом конкурсе, я вам очень признателен, — Неа натянуто улыбнулся, и, когда Адам тоже с ним попрощался, поспешил смыться.         — Давай где-нибудь покушаем. Тут вроде бы где-то Макдак должен быть, — Неа оглядел улицу, выискивая родимую букву M.        — Вон там, — мальчик показал на немного проглядывавшуюся через дома эмблему Макдака и повёл туда Неа.        — Я прям сейчас буду есть всё, что попало! — заявил мальчик, усевшись за стол за стол.        — Сегодня можно. Закажем кучу всякой вредной жрачки и объедимся до отвала, — довольно подтвердил Неа и пошел к терминалу, где спокойно заказал самые любимые вкусняхи Аллена, которые также были и его любимыми. Как оказалось, вкусы в еде у них практически во все совпадали.         — Это было потрясающе… Мы с тобой идеально сыгрались, — Кемпбелл поцеловал Аллена к носик, не в силах сдерживать чувств.         — На самом деле это ведь не всяким людям удается. Бывают, что партнеры по фортепиано сыгрываются месяцами, а у них все равно не выходит. А у нас вышло почти за две недели с лишним.        — Я тоже удивлен, — возрадовался ребёнок, ожидая свою пищу. — Я сейчас. Подожди немного. Воспитанно попросил мальчик и удалился в сортир.         — Хорошо, я пока наш заказ заберу, — Неа пошел забирать жратву, а когда вернулся, мальчишка уже был на месте.       Вдвоем они умяли все почти за пять минут, а потом стали медленно пить кофе, наслаждаясь его вкусом.        — Знаешь… Я на самом деле очень не хотел выступать на этом концерте, — вдруг начал Неа, уткнувшись в свою чашку с кофе.         — Я не просто так ушел из академии. Мне было восемнадцать, когда я уехал на один из своих концертов, а когда я сошел со сцены после удачного выступления, мне позвонила плачущая мама и сказала, что мой брат умер. Я тогда был настолько разбит, что не мог даже видеть фортепиано месяца три. Из-за этого бросил учебу в перспективном заведении, где мне пророчили великое будущее, а потом, когда из-за моего решения бросить музыку мы поругались с родителями, я не смог терпеть и сбежал в Арейн. Потом все стало нормально, я смирился со смертью Маны, но… Все было уже упущено. А потом я встретил тебя, Аллен, и только благодаря тебе я смог выступить сегодня. Спасибо… Большое спасибо за то, что ты просто есть, — Неа вдруг порывисто обнял Аллена, прижавшись губами к его щеке.        — Я тебя люблю, — смущенно признался он под конец своих слов и сейчас ждал ответа от Аллен, глядя на блестящими глазами.       — Ну же, улыбнись, — Аллен взял лицо Неа в свои руки. — Я тоже тебя люблю… И всегда буду с тобой, — мальчик улыбнулся и тоже обнял Неа, чтобы тот не переживал.        — Пойдём домой…        Домой они пришли поздно из-за долгой прогулки от Мака до дома. После они попили кофе и улеглись спать.        Итак, наши герои обрели своё счастье в лице друг друг друга. В дальнейшем они выступали сначала на обычных, а потом и на самых известных концертах мира и занимали достойные места. Победу праздновали страстной ночью или, по желанию, конечно, только Аллена, смотрели всю ночь фильмы. Вот так заканчивается наша маленькая (нит)история на Новый год. С праздником вас, дорогие читатели!