***
С некоторых пор команда стала подозревать, что с капитаном что-то не так. И нет, это был не геморрой. Вениамин дотошно делал заметки. Изучить все, понять, чем лечить, спасти друга, ну и так, вдруг пагубные признаки окажутся началом какой-нибудь неизвестной науке болезни. Ведь были ж случаи. Итак. Частые смены настроения больного. Входя в общую пультогостиную по вечерам, Станислав Федотович то краснел, то бледнел, словно чувствал себя виноватым во всех смертных грехах. Заикался в разговоре. Пульс больного учащенный, это Вениамин неоднократно проверял и напрямую, и под разными предлогами. Бессонница. Друг часто просил от нее лекарства, такое впечатление, что без них заснуть был уже не в состоянии. Странная нелюбовь к киборгам. О доброте капитана не знал лишь безвременно почивший Мося. Особенно горячо Петухов всегда защищал киберов. Ну, а уж в своем души не чаял. А сейчас капитан постоянно кидал на Дэна странные взгляды, пристально рассматривал его с ног до головы, вздрагивал, когда тот ненароком приближался к нему. Эта неприязнь физически ощущалась всеми членами команды, которые и так тупостью не страдали. Как заговорщики, они тайком собрались обсудить проблему. — Спишет он Дэна, — отрубил Тэд, — как пить дать! Довезет до ближайшей нашей остановки и спишет. — Но как же, — чуть не плакала Полина, — он же всегда его так защищал! И потом… за что? — Видел я: последние две трассы парень проложил коряво, даром что кибер! Вот говорил я ему: учись пилотировать, если что, на подхвате будешь. — Дчпх этвс! — махнул рукой механик и нырнул в свое позвякивающее и подмигивающее датчиками логово. Вениамин молчал, вздыхал только, коря себя за то, что втянул Стаса в авантюру с космическими перевозками. Для него все было ясно, кроме окончательного диагноза. Но друзьям сообщать о своих подозрениях пока рано. Вечером под предлогом совместного чаепития он, прихватив пакет пряников, стучался в неплотно прикрытую дверь каюты капитана. Рука замерла, так и не коснувшись плоскости. Капитан что-то шептал. «Десятая? И одиннадцатая… Вот это горячо! Нет, ну эту я знаю, это если вот так вот… хотя непонятно, куда… И это будет пятнадцатая. Но сто?! Сто!» Вениамин сожалеюще покрутил головой и отправился рыться в базе данных психических болезней.***
А Станислав очень хорошо помнил, как все это началось. В тот злосчастный день, когда у них в гостях Вадим костерил на чем свет киборгов. — Боевая модель! Да еще сорванный! Да еще и с характером! Ты сидишь на замедленной бомбе, друг! Капитан устало слушал бывшего сослуживца. Вот привязался же человек! И так день выдался тяжелый, с этой летающей тарелкой, преследующей их, теперь Вадим никак не слезет со своего любимого конька… — Да оторвись ты от кошки, Стасик, я тебе серьезные вещи говорю! — психанул в конце-концов гость. — Я кошек терпеть не могу, — сказал он Вадиму. — Ага, конечно, — сквозь зубы пробубнил тот, наблюдая, как капитан увлеченно и нежно наглаживает Котьку, вольготно раскинувшуюся на ограниченной площади его колена. Стас внезапно вспомнил, что точно так же он терпеть не может рыжих. Не мог. Когда-то. Подавленный смущающими мыслями, он извинился перед собеседником, встал и пошел искать Дэна. Словно чтобы убедиться, что по-прежнему ненавидит. Вся команда за исключением Вениамина собралась у Тэда в каюте, чтобы не мешать разговору двух старых приятелей. Дверь никто не подумал прикрыть, тесно, и капитан, идущий по коридору, слышал каждое слово. Обсуждали, кажется, недавнее неудачное свидание Полины, в результате которого выяснилось, что ее чудесный длинноволосый кавалер — киборг. Станислав сам не знал, зачем стоит, да фактически подслушивает у двери. Возможно, ему неловким показалось вот так войти и нарушить разговор. Говорила Полина. — Слушай, Дэнька, вот ты говорил, что у «Мишеля» была установлена боевая программа… — Конечно.— подтвердил киборг.— Версия семь-ноль. — А в обратную сторону это можно сделать? — ненавязчиво развивала тему девушка, предательски алея ушами. — Ну, закачать в DEX’a программу Irien’a? — Конечно, — кивнул Дэн, не поняв подвоха. — И будет работать? — С ограничениями. Некоторые возможности секс-киборгов физически недоступны боевым. — Оборудования не хватает? — сочувственно поинтересовалась Полли. — Нет, растяжки. В стандартном пакете Irien’a прописаны сто сорок три позиции, а я способен воспроизвести только сто восемь. — Полагаю, это как-нибудь можно пережить, — потрясенно пробормотала Полина. — И виброрежима у меня нет, — виновато добавил Дэн. — Ы-ы-ы… — протянул Тед, сгибаясь пополам. — Чего? — Ы с-слава б-богу!!! — кое-как выдавил пилот и снова забился в смеховых конвульсиях. Станиславу было не смешно. Его ожгло как огнем. Сто восемь позиций. Он сам не понял тогда, что задело его в словах Дэна, понимал только, что щекам горячо, а перед глазами мелькают картинки с участием навигатора. Что эрекция у него как у двадцатилетнего, и что пора скрыться в своей каюте, чтобы этого не заметил никто. Сто восемь позиций. Нет, капитан не считал себя неопытным бойцом на фронте любви, и однополой в том числе. Будучи космодесантником, иногда заходил в заведение «Матушки Крольчихи». Хотя бы потому, что понимал, что не сброшенное вовремя напряжение грозит ошибками в работе, нервным срывом, глупыми конфликтами. Да дело даже не в количестве поз. Просто… Это же Дэн. Стас внезапно осознал, что не может перестать представлять своего навигатора. Более того, это может стать навязчивой идеей, и… — Станислав Федотович, вы обедать будете? — как назло, звать капитана выпало сегодня рыжему. — Что? Я?! Я… наверное не буду.— Станислав думал только о том, заметил ли киборг, почему пришлось молниеносно бросить подушку на колени. — Эээ, аппетита, знаешь ли нет. — Просто посидите с нами, — продолжал ничего не подозревающий парень, — а то там Вадим ваш… Молчит, и ни с кем не разговаривает, и… — Хорошо, — обреченно кивнул капитан, — я буду через семь минут. В конце концов, холодный душ еще никто не отменял. Так и начался личный ад бывшего бравого космодесантника Петухова. Он старался лишний раз не смотреть на навигатора, чтобы не смущать его своими страстями. Вспоминал по ночам его волосы, плечи, его мимику, то, как он облизывает пальцы после сгущенки. Хотелось Дэна. До дрожи, до срыва. Самое плохое было то, что Стас понимал: предложи он навигатору заняться сексом, тот, скорее всего, не откажет, и даже с пониманием отнесется к проблеме капитана. И выполнит все на высшем уровне, с готовностью, гибко, и без виброрежима. Из благодарности или покорности. И это-то и было мерзко. Потому-то и избегал капитан объект мучений, потому и не смотрел на него. Злился. Смущался. Но желание никуда не делось, настойчивое, зудящее, доводящее до сумасшествия. Да еще приходилось отбиваться от Веньки, лезущего с непрошенными советами и заботой. — Оставь меня в покое! Никакая диагностика мне не нужна! И тесты тоже! — орал он на друга. — Я совершенно здоров. Стас верил, что все пройдет само, до тех пор, когда случайно, выходя по надобности ночью, не наткнулся на спящего навигатора. …Дэн лежал на крошечном розовом диванчике в гостиной. Хорошо, что особенности организма позволяли ему расслабиться в любом положении, человеку в такой позе не отдохнуть. Правая рука рыжего была закинута за голову, левая нога согнута в колене, правая длинная нога, вернее, ступня — пальцами касалась пола. На коже — едва заметные рыжие волоски. Пижама распахнута на груди. Грудь гладкая, хоть пальцем проводи. И все это было… красиво. Так красиво в свете, падающем из коридора! Глаз отрывать не хотелось. Наоборот, захотелось провести по впалому животу рукой, почувствовать его тепло и гладкость, а там и зацепить большой палец за резинку… Стас остановил себя в миллиметре от тела, от которого словно шел осязаемый жар. Осознал, где он, и то, что тот мгновенно проснется, если почувствует прикосновение. А он почувствует. Как будто подслушав его мысли, Дэн шевельнулся. Капитан в ужасе прирос к полу: как объяснить мужчине, да еще и боевому киборгу, почему он любуется им спящим?.. «Неет, только не это!» Станислав потряс головой и тихо на цыпочках отступил, как совестливый маньяк в парке, внезапно поддавшийся приступам праведности. «Это все чертов Тэд. И Полина со своим больным любопытством!» Из его головы никак не выветривались эти пресловутые сто поз. И теплая кожа Дэна. Он не видел, как распахнулись глаза навигатора, загораясь красным, как едва заметная морщина задумчивости появилась на его лице. Напряжение между капитаном и навигатором усилилось в геометрической прогрессии. На следующий вечер Дэн стоял на пороге спальни начальника. — Станислав Федотович. Нам надо поговорить. «Не надо!» — была первая малодушная мысль капитана. Но он тут же взял себя в руки. — Да, да, конечно, давай! — поспешно произнес, разом сжигая все мосты. Дэн зашел, дождался приглашения и сел. Стас обреченно ждал своей участи, он готов был бесконечно извиняться, когда все станет явным, лишь бы загладить эту ситуацию. Но первые слова навигатора огорчили и огорошили его. — Мне все известно. — К… как? Отку… откуда? — враз покрасневшему Стасу было нестерпимо стыдно, как будто киборг мог подсмотреть, какие образы возникают в распаленном воображении страдальца. — Мне Тэд сказал. — И Тэд…— Стас вскочил и забегал по крошечной каюте туда-сюда. Какой позор. Все уже знают. — Ты прости меня, Дэн! — сокрушенно произнес он, совершенно уничтоженный проницательностью команды, — Я не знал, что сложится такая ситуация. Я не хотел. Вернее, хотел, я и сейчас так хочу… Нет, не хочу, а просто только сейчас понял, что тебя… Черт! — вконец запутался он и замолк. — Нет, это вы простите меня. Это я виноват. — Рыжий смотрел перед собой остановившимся взглядом, таким серьезным и таким человеческим, что Стас не выдержал. — Да при чем тут ты?! Это я, старый дурак, влюбился в тебя без памяти, сошел с ума, хочу тебя во всех твоих дурацких позах… — Дурацких позах?! — повторил ничего не понимающий растерянный Дэн. — Постойте! Вы о чем? Вы разве не хотите меня ссадить на ближайшей станции, как сказал Тэд? — И не думал даже! — Стас обхватил себя руками. — Черт, как же неловко. В общем, забудь все, что я тебе тут наговорил, никого я ссаживать не собираюсь, Тэд все наплел, иди-иди! Иди, мне работать надо! Доходы посчитать, то-се… Дэн словно подзавис с каменным выражением лица и, пользуясь этим, Стас вытолкал его в коридор. Но, когда он спустя двадцать минут, успокоившись, робко выглянул из каюты, то обнаружил стоящего перед ней столбом киборга. Было похоже, что рыжий так никуда и не уходил. В глазах его читалось иное, странное выражение, но удивленному капитану было не до разгадывания. — Нам надо поговорить, — невозмутимо прошел тот в комнату. Стас послушно испытал стойкое дежавю, и, сломленный болью, стыдом и любовью, рухнул на койку, молча закрыл лицо руками. Дэн, в продолжение двадцати минут полностью переосмысливший поведение Стаса, был неумолим. — Посмотрите… посмотри на меня! — вопреки идеально работающему процессору, его голос охрип. — Нет, — отчаянно рубанул капитан, — я знаю все, что ты мне скажешь! И нет, я не буду спать с тобой только потому, что ты… — Что я люблю тебя! — решительно произнес Дэн. Его голубые глаза спокойно смотрели на собеседника. — Это чувство я иначе определить не могу. Оно иррационально, странно, это больше, чем привязанность, так как подразумевает желание физического обладания обьектом. Я читал, думал. Пытался понять. Не говорил вам, потому что… не хотел беспокоить. В смысле, навязываться. — Чт… что? И когда? — несмотря на общую нелепость разговора, они отлично понимали друг друга. — Давно. — безапелляционно произнес навигатор, — С тех самых пор, как вы взяли меня на работу. Или когда не уволили, узнав, что я киборг и никакой не навигатор. Или когда отдали столько денег мне на операцию. Честно говоря, мне сложно сейчас определить, когда. Можете мне не верить. Но это правда. На девяносто девять… — Это простая благодарность! — Стас был непреклонен. — И больше ничего. — Нет! — Да! На последовавший затем грохот и непонятные звуки сбежалась вся команда. Их глазам открылась удивительная картина: разбросанные вещи, встрепанный начальник и Дэн, коварно обвивающий своими длинными ногами бедра капитана. Руки бывшего космодесантника жадно обнимали ягодицы рыжего, и это не давало развиться мысли о переходе в боевой режим. И целовались они так, как будто им грозит смертная казнь, и, казалось, искренне не замечали остальных. — Втнкак! — почесал в затылке механик. — Интересненько! — всплестнула руками умилившаяся Полина. -… ! — негодующе и удивленно воскликнул Теодор. Вениамин молча комкал в руках ни в чем не повинную коробочку с таблетками, которые намеревался вручить другу. На цыпочках они удалились в пультогостиную, на автомате включили фильм и долго молча моргали в экран, стараясь не прислушиваться и осмыслить свалившиеся на них новости. И только искин Маша, устремившись как Котька на отбивную, на страстные стоны из каюты капитана, достала виртуальный попкорн и разместилась в самом неприметном уголке каюты, чтобы пополнить свои сведения о ста восьми позах человеческого секса.