Запрет на любовь

      С детства меня учили, что любви не существует и это лишь губит душу и мозг. Как тут не задуматься о самоубийстве? Ах, да, я забыл о предыстории. Шестнадцать лет, гормоны блещут, но что делать, если я к девочкам ничего не чувствую. Это сложно уже понять, а в мире, где учат, что это болезнь, могут посадить в тюрьму или даже кастрировать, ещё сложней. Родители безбожно верят, что я встречаюсь с какой-то девушкой, а я все больше и больше задумываюсь о самоубийстве. Это самый лёгкий выход, ведь, я ничего об этом не знаю и сам боюсь.       Весь мир-животные. Если кто-то отличается, его сожрут. Я постоянно не чувствую жизни, для меня все одно и тоже. Школа-дом-церковь, школа-дом-церковь, и так без конца...       Однажды, я решил после учебы немного пройтись по парку, постоянно отвлекаюсь пока гуляю и вижу живой мир. И вот, я бреду по вытоптанной многочисленными людьми дорожке, смотрю на увядшие от воздействия осени деревья, на потихоньку улетающих свободных птиц, и думаю, что тоже хотел бы быть одним из них. Я иду к знакомой мне лавочке, и перестаю думать обо всем. Незаметно для себя, я начинаю засыпать, но вдруг чувствую капли дождя, капающие с неба, и решаю, что лучше мне где-нибудь спрятаться. Хорошо, что не по-близости от лавки есть живописная деревянная беседка, которую обвивает лоза винограда. Я дохожу до неё когда дождь льёт как из ведра. От дождя, холодного, что аж до костей пробирает, я забываюсь и не замечаю, как ко мне в беседку вошёл молодой парень, промокший на сквозь, от чего у меня кружится голова, когда я его замечаю, но силюсь не смотреть на него.       Время как-будто остановилось. Он не отводит взгляд, и я чувствую как в моих штанах все напряглось. Я мимолётом смотрю на него, но чувствую, что зря. Он невыносимо красив и сексуален в мокрой обтягивающей одежде . —Хочешь снять напряжение?—от такого вопроса, от незнакомца, у меня перехватывает дыхание. Я отчаянно пытаюсь скрыть, что я этого правда хочу, сильно. —Я...А...Ч...Что?—лишь могу выдавить из себя я. —Я тебе помогу,—говорит незнакомец и быстрыми шагами подходит ко мне. Паника. Первое мое ощущение, но лгать я себе не хочу, я правда этого хочу. Отходя от него, врезаюсь в небольшой заборчик в беседке и понимаю, что мне не убежать, но мне и не хочется бежать.       Парень подходит ближе и хватает за плечо, разворачивая к себе спиной. Я слышу как расстегиваются его штаны и сам принимаюсь расстегивать свои школьные брюки. Дыхания не хватает, когда я пытаюсь повернуться к нему лицом, но он мне не даёт этого сделать. Напряжение растёт, и резко чувствую внутри себя палец. С моих губ слетает стон, и я чувствую, что мой член набухает. Он расстёгивает меня, добавляя второй палец, затем третий.. Пытаюсь нащупать парня, одновременно двигая у себя рукой. Мгновение, и он вытащил из меня пальцы и резко вошёл. Парень начал целовать мне шею, двигаясь медленно и ритмично. Я стараюсь ему помочь, насаживаясь почти до конца. В глазах темнеет от удовольствия, разум в огне. Незнакомец шипит и выгибается, увеличивая темп. Резко, он обхватывает своей холодной рукой мою и начинает двигать ею в такт своим толчкам. Наконец мы одновременно кончаем, парень выливается в меня, а я ему на руку, и до меня только сейчас доходит, что только что произошло.       Дождь прошёл. И вот, я стою в беседке, полуголый и только что лишился девственности, с парнем, незнакомым. Когда я повернулся к нему лицом, он уже как ни в чем не бывало собирался уходить, но его останавливает мой дрожащий голос: —Скажи, как тебя зовут? —Не сейчас,—незнакомец кинул на меня устрашающий взгляд, но при этом он очень сексуален. Подкаченный блондин-все, что я успел увидеть. "Не сейчас" раздавалось эхом у меня в голове по пути домой. Я прокручивал все, что сегодня случилось. Эти воспоминания настолько странны и обескураживающи, что просто не могут быть правдой. Когда я пришёл домой было уже темно. Родители были на меня очень злы. Моим оправданием был дождь. Этот чертов дождь. Внутри меня пустота, но я не могу перестать думать обо всей ситуации в целом. До сих пор свежи на мне его поцелуи и, по пути в душ, я думаю, что не хочу их смывать. Парадокс: я лишился девственности с парнем перед моим первым поцелуем. Я не собираюсь сообщать о нем в полицию, ведь, он исполнил мое желание...       На утро я просыпаюсь с двояким чувством: то ли идти в ту беседку опять, то ли забыть об этом. На уроках я был в прострации. Совершенно было не до того. Набравшись храбрости, я решил пойти в ту беседку. Сам не знаю, на что я надеюсь. Что человек в мире, где запрещены такие нетрадиционные чувства, придёт обратно и будет со мной встречаться? Но надежда умирает последней. Он пришёл. —Сегодня солнечно, не то что вчера,—утешением для меня оказывается, что он помнит,—Тебе понравилось? —Д..д..д,-все что я могу сказать. Я полный трус. —Ясно. Я надеюсь, что это будет тайной. Ты спрашивал, как меня зовут? Женя,—он протягивает мне руку, чувствую, что мне тоже надо представиться. —З..З..Зах..хар —Хорошо. Ты ещё хочешь? —Не..нет,—я начинаю отвечать с большей уверенностью,—Ну, то есть, да, но не здесь и не сейчас. Честно сказать, ты лишил меня девственности быстрее, чем у меня был первый поцелуй...—говорю я, но только потом понимаю, что не надо было..,—П..прости, мне не надо было это говорить. —Так... Я сразу понял, что ты молод, но все же, сколько тебе лет? —Шестнадцать.. —Но, ты же не будешь рассказывать родителям?—Женя спрашивает меня с такой неуверенностью.. —Нет, конечно нет. Мне действительно понравилось, и я хочу ещё,—от этих слов меня вгоняет в краску. —Ты же знаешь, что с нами могут сделать? —Да, но я не могу больше скрываться,—я совсем одурел. Решив подойти к нему, на меня бросились его серые глаза. Зрачки расширились. Женя делает ко мне встречный шаг и опять прижимает к ограде. Не успел я одуматься, как его губы неуверенно и быстро коснулись моих. Затем я уже прильнул к его губам. На вкус они сладкие и горячие. Его пульс учащается. И мой тоже. —Пошли ко мне,—выпалил он поспешно —Что? —Слишком много людей. Пошли ко мне,— грудная клетка Жени быстро поднимается и опускается. Я в замешательстве. Меня как-будто током прошибает, когда он кладёт мою руку на его бугорок в штанах и начинает целовать мне шею. Мне ничего не остаётся, кроме как согласиться на его предложение.       Я быстро хватаю рюкзак с учебниками, мы почти бежим к нему. К счастью, живет Женя не далеко. Поднимаясь по обшарпанной лестнице, он говорит, что у меня странное имя, но ему нравится. Весь путь от парка до его квартиры я стараюсь ни о чем не думать. Мгновение, и мы уже на пороге его маленькой уютной квартиры. В ней царит беспорядок и хаос, но меня это ничуть не смущает. Все в квартире несуразно и не органично: стул стоит посреди кухни, на подоконнике которой вывалена вся посуда из шкафов, в гостиной стоит оранжевый диванчик и маленький телевизор, стоящий на таком же стуле. Не знаю почему, но мне здесь уютно. —Прости за беспорядок, не думал, что так дело будет,—такое ощущение, что он нервничает не меньше меня, в тот раз он был уверенней. —Ну..эм..,—я совершенно не знаю, как и что говорить. —Не волнуйся. Все будет хорошо,—говоря, Женя подходит ближе и целует меня. Он пахнет корицей, и мне это нравится. Парень обхватывает мою шею руками и начинает гладить пальцами по щеке. Молния опять проскакивает в моем теле. Мы отрываемся друг от друга только для того, чтобы снять футболки. Женя ведёт меня в спальню, также не отрываясь от поцелуя. —М..можно я п..потрогаю?—спрашиваю я, указывая на его пресс. Он согласно кивает, и создаётся ощущение, что он сам этого хочет. Я аккуратно дотрагиваюсь до его живота и с его губ вырывается стон. Рукой веду вниз к его штанам и расстегиваю их. Женя весь покраснел, но не думаю, что это от стыда. Он помогает мне снять свои штаны, а затем и мои школьные брюки. Парень стягивает мои трусы, целуя при этом мое тело. В животе огромное напряжение. Женя обхватил мой член рукой и начал двигать ею туда-сюда. От наслаждения в глазах темнеет. Затем его губы спускались ниже, и, в конечном счете, он начал отсасывать мне. Я стонал от удовольствия, но чуть не доведя меня до оргазма, он остановился и повернул меня к себе спиной. Сначала Женя меня растягивал и потом резко вошел в меня. Толчки были то резкие и быстрые, то медленные и нежные. Я стонал, шипел и выгибался, но мне это нравилось. Мы одновременно кончаем, и я обессиленно валюсь на кровать, а поверх меня Женя. Он целует меня, как бы говоря "спасибо". —Я совершенно ничего о тебе не знаю,—в конце концов говорю я,—расскажи мне что нибудь. После этих слов, два совершенно голых парня проговорили весь вечер. Женя рассказывал мне какие-то глупые истории из жизни, как он понял, что не любит девочек и рассказал мне больше об этом. Мне нравился его голос, но все же мне пришлось идти домой. Мы договорились встретиться в беседке завтра. Когда я пришел домой, родители уже мирно спали. Я сразу же пошел в душ и теплые струи воды лились на меня. Мне нравилось вспоминать Женю.       На следующее утро я отпросился переночевать у "друга", они любезно мне разрешили, так как завтра выходной. После школы, как мы и договорились, я пришел в беседку. Женя не заставил себя долго ждать и тоже вскоре пришел, и мы пошли к нему. Он обрадовался, когда я сказал, что могу завтра побыть у него.       И так продолжалось месяц. Я постепенно понимал, что уже не могу без него. Мы не только занимались сексом когда была возможность. Он много рассказывал мне, рассуждал и объяснял непонятные мне уроки. Рядом с Женей я чувствовал защиту, несмотря на то, что мы были в постоянной опасности, или то, что при первой встрече он меня изнасиловал, хоть я так и не считаю. Ему было двадцать.       В один из обычных дней я как всегда шел в ту самую беседку. Я шел к Жене. Мы решили пройтись по парку, но мне так хотелось его поцеловать. Страсть охватила меня. Я завел парня за угол, мы начали целоваться и не могли насытиться. Оторвавшись друг от друга он выпалил: —Знаешь, я кажется влюбляюсь в тебя,—его грудная клетка часто вздымалась вверх, зрачки были расширены, а щеки горели. —Я не знаю, как распознать это чувство, но я тоже. Ты единственный человек, кому я могу доверится и кто не будет меня осуждать,—говоря эти слова я не заметил, как из-за угла вывернула мама. —С..сын?—она явно была в шоке. Когда я ее увидел Женя не знал что делать. Я взял его за руку, как бы прося остаться, и он это понял. Дальше пошли мольбы мамы понять меня, но она кричала что я не ее сын и что я ничтожество, что она сошлет меня в психушку, а Женю на кастрацию. В ответ я четно пытался объяснить, что люблю его, а Женя просто стоял. Мама убежала, а я за ней, не попрощавшись с ним, надеясь, что он понимает ситуацию. Весь путь я как-будто говорил сам с собой и прям перед домом мама мне ответила: —Ты мне не сын! Отцу сам все объяснять будешь, но в моем доме ты больше не живешь. Я тебя люблю больше жизни и только поэтому не отошлю на кастрацию или в психушку,—от этих слов дыра образовалась в груди. Мне некуда идти, надеюсь, Женя примет меня. —Привет,—говорю я со сдавленной фальшивой улыбкой и заплаканными глазами,—мне идти некуда. не примешь?—Женя оглядывается по сторонам и впускает в квартиру —Насколько все серьезно? —Тебя я не выдал, и мать сказала, что не сошлет меня. Что мне делать? Мне шестнадцать, а я на улице. —Так, ну в школу тебе точно нельзя—там может быть отец,-говорит Женя на полном серьезе, а затем вспыхивает: —Давай уедем. Куда глаза глядят, далеко отсюда —Мне уже нечего терять. Я молод и рядом с тобой счастлив,—и это правда. Я могу смеяться искренне и не стесняться нести всякую чушь,—Поехали в Италию. Там же вроде Эйфелева башня? —По географии у тебя несомненно два,—говорит он, и мы оба смеемся.       Отъезд был запланирован на следующей неделе. Мы каждый вечер обсуждали планы, а на следующее утро Женя уходил работать. Весь день я непривычно сидел дома, пока однажды не решил прогуляться. Это стало огромной ошибкой.       Я пошел в парк и гулял там очень долго. Решив сесть на свою лавочку, я заметил отца, который был очень зол. Он молча подошел ко мне со своим смертоубийственным взглядом, пронзающим до костей, и схватил меня за руку. Я вырывался, кричал, но ничего не помогало. Я свято был уверен, что мама все же все рассказала. Страх овладел мною. Мои собственные родители забрали меня все и ведут меня на погибель. —Я записал тебя в психбольницу,—в конечном итоге сказал он. Прошло несколько лет, а я до сих пор здесь. Меня постоянно пичкают таблетками, но я выблевываю их каждый Божий день. Не знаю как там Женя, искал ли он меня, испугался ли, когда не нашел меня дома, но те мгновения, когда мы были вместе навсегда останутся со мной. Дописывая письмо, моим последним желанием будет, чтобы тот, кто найдет меня и эту записку отправил его по адресу ******. Женя, не знаю дойдет ли это письмо и живешь ли ты там же, но хочу сказать тебе спасибо. Ты единственный узнал меня настоящим. Прости за все. Я люблю тебя. После того как Захар написал записку, ее нашли рядом с его мертвым телом. Он повесился. Узнав об этом, его родители поняли, что нужно было смириться, но все же не исполнили его последнее желание.       После того как пропал Захар, Женя искал его везде, но в документах родители Захара сменили его имя. Женя спился, а затем увлекся наркотиками, но он всегда помнил его и надеялся встретиться когда нибудь.