Ночная муза и барбариски

      — Ты долго ещё?       Ким Сокджин расхаживал у меня за спиной, то и дело покрепче затягивая узел пояса на халате. Пижамные штаны, выглядывающие из-под полы халата, похоже были чуть велики ему и постоянно сползали до середины стопы при ходьбе. Время было позднее и скорей всего Джин собирался спать, когда я его отвлекла от планов. Он нарезал круги по комнате, бросая на меня злобные взгляды бесконечное количество раз.       — Ну так долго или нет?       — Я не знаю, может ещё пару страниц, — отвлекаться на разговоры было не охота, вдохновение появилось неожиданно. — Я же не виновата, что муза меня только ночью посещает.       — Муза её посещает, а страдаю я, — продолжил ныть Джин, — мне, между прочем, завтра рано вставать, — он с размаху уселся на диван и прижал к животу маленькую подушку. — Про что хоть пишешь?       — Про тебя, — коротко ответила я, успевая набирать текст на своей максимальной скорости, потому что пальцы не успевали за мыслями. — Может тебе пока чаю налить?       — Вредно на ночь жрать, — проворчал Сокджин, но, подумав, добавил: — Хотя давай, с твоей писаниной вообще не известно когда лягу. И бутер какой-нибудь сообрази, уж портить фигуру, так со вкусом колбаски.       Пришлось прерваться и отставить ноутбук в сторону, хоть идеи и фонтанировали у меня сейчас в голове. Но ладно, сама ведь предложила. Тем более, пока рот вижуала Бантан будет занят, я спокойно допишу главу, а если очень повезёт, то и следующую начну. По-быстрому настрогав сыр и сварив сосиски, я закинула пакетик чая в кружку и залила его кипятком.       — Сахара нет, — оповестила я Джина, ставя перед ним чай и нехитрую закусь и отбирая свой ноут, который он успел оккупировать. — Вот, на, барбариску пососи, всё хоть делом будешь занят.       — Почему чай в пакетиках? — недовольно протянул Сокджин, вылавливая из чашки вышеупомянутое бумажное изделие с непонятным тёмным содержимым.       — Ты же вроде в кроватку торопишься? — покосилась я на него, получая утвердительный кивок в ответ. — Вот и пей что дают, некогда мне чайные церемонии проводить.       Если не считать чавкающих и швыркающих звуков, которые издавал Джин, со смаком поедая сосиски, то на целых десять минут в комнате воцарилась тишина. Я, прочитав последние строчки незаконченной главы, вдохнула поглубже и застрочила с удвоенной силой. Совесть меня уже давно мучает, зараза такая, не давая покоя, ведь впроцессник стоит и с места не трогается. А тут счастье привалило, в виде свободного времени, да ещё и само вдохновение снизошло до дрожащей твари в моём лице. Грех было не воспользоваться сложившейся ситуацией. А то, что ко мне Ким Сокджин стал наведываться во время моего сочинительства, так я не виновата, это он, вроде как, моим музом и был.       — Карамельки ещё есть? — вновь дал о себе знать Джин.       — Слушай, давно спросить хотела, — отвлеклась я от текста, протягивая ему ещё пару леденцов и попутно закидывая себе за щеку одну конфетку. — Это ты по-русски разговариваешь или я по-корейски? Как мы понимаем друг друга?       — Понятия не имею, — ответил он, шелестя фантиком, мы же в твоей голове сидим.       — Точно, — подняв указательный палец вверх, постучала себя по виску. — А как мне к тебе обращаться? Ты младше меня.       — Называй меня Ворлдвайд Хэндсом, не ошибёшься.       — Чёт в моей голове ты ещё более заносчив, чем на экране.       — Не нравится, так отпусти меня уже, — развел Джин руками, показывая, что он готов свалить в любую секунду.       — Да я тебя и не держу, ты сам приходишь.       Отвернувшись к нему спиной, я продолжила описывать злоключения Сокджина в корейской глубинке. Не нравится ему видите ли сидеть здесь. Вот погоди, сейчас напишу что-нибудь повреднее и будешь знать. Пришёл, значит, съел мои сосиски, которые я, кстати, сама люблю, а теперь выделывается. Вот возьму и отправлю тебя в своём фанфике дрова рубить и посмотрим потом на твои ногти, самые идеальные из всех идеальных. Хотя, он такой хорошенький, сидит послушно, ждёт, когда уже злобный автор замутит конец своего сочинения. Глазками хлоп-хлоп, губками причмокивает, самый что ни на есть Ворлдвайд Хэндсом. Бросив на Джина взгляд украдкой и мысленно попросив у него прощение, я во всех красках расписала их диалог с Чонгуком. Ничё так, живенько получилось.       — Слышь, а как мне тебя называть? — похоже, что барбариски снова закончились, дала б ещё, так зубы попортит.       — Уже никак, — коротко бросила я через плечо, — можешь собираться, последнее предложение дописываю.       — Окей, — быстро согласился Джин. — Прочитать-то хоть дашь?       — Нет.       — Злая ты, — он встал позади меня и бесцеремонно уставился на экран. — Вот приведу с собой в следующий раз макнэ, одними сосисками не отделаешься.       — Да хоть полным составом приходите, — я попыталась сделать рожу кирпичом, но загогулину в мозгах поставила, что холодильник всё-таки следует пополнить. — Топай давай, время и правда позднее.       — Когда в следующий раз позовёшь? — напоследок спросил Сокджин, заталкивая руки в карманы халата.       — Понятия не имею. Я же говорю, что от меня это не зависит. Но постараюсь не дёргать по ночам.       — А долго я к тебе ещё бегать буду?       — Не знаю, пока идеи, наверно, не закончатся.       — Ну, значит, ещё не скоро от меня отстанешь, — с сожалением вздохнул он, что, сдается мне, было весьма наигранно. — Видел сколько у тебя там черновиков.       — Подглядывать нехорошо, — пожурила я его слегка. — К тому же, кто сказал, что именно ты в дальнейшем будешь моим вдохновением? Я слышала, что скоро ваши хубэ дебютируют.       — Хочешь найти себе биаса помоложе? — надул губы Джин. — Я ведь и обидеться могу.       — Иди уже, обиженный, знаешь же, что все остальные на твоём фоне меркнут, Ворлдвайд Хэндсом.       — Ну, тогда пока, что ли? — улыбнулся он.       — Ага, спасибо за помощь, — поблагодарила я Джина и сунула ещё несколько барбарисок ему в карман. — Это тебе на дорожку. Только зубы перед сном почисти.       Сокджин также неожиданно пропал, как и появился. Дергаю, конечно, парня, но зато у меня целая глава сама собой написалась. Спасибо, вдохновение моё, Ким Сокджинни.