Ставок больше нет

Где-то далеко-далеко на краю вселенной, за пределами привычной жизни стоит казино Сторибрук. Так дурманяще, так маняще горят его неоновые огни, приглашая в новый мир роскоши и довольства, в мир сказки, которую она почти забыла, но в которую так отчаянно хочет поверить снова. Ее зовут Эмма Свон. По крайней мере, так написано в ее паспорте, который она показывает охраннику казино на входе. Кто она здесь? Разве обычный игрок? Фишка на столе, как и сотня других, таких же, как она, фишек, которые так умело, так ловко раскидывает по зеленому сукну королева этого мира, затянутая в узкий фрак, из-под которого видны ослепительно белая рубашка и черный тонкий галстук. На ней суженные брюки и туфли на высоких шпильках. Ее зовут Регина Миллс. По крайней мере, так написано на ее бейдже. Кто она здесь? Разве обычный крупье умеет смотреть так призывно, так пристально. Ее взгляд скользит по золотистому платью Эммы и останавливается на приоткрытом бедре, чтобы снова взлететь вверх и столкнуться со смущенным и напуганным взглядом зеленых глаз. Улыбается. Никто не может улыбаться так, как Регина. Одновременно хищно и ласково. От этой улыбки, от этого взгляда у Эммы пересыхает во рту, благо расторопные официанты подносят ей новый бокал шампанского, чтобы смочить горло. Кружится голова. Крутится рулетка. Сердце выпрыгивает из груди и катится, как маленький шарик по желобкам, скачет, чтобы попасть в одно из гнезд рулетки. Мимо. Конечно, мимо. Эмма опять проиграла, и Регина сбрасывает ее фишки со стола. Сколько они играют в эту игру? Трудно сказать. Может быть, пять минут, а может быть, целую вечность. Время здесь не имеет значения. Его попросту нет. Оно растворилось в треске игровых автоматов, шорохе карт и разнородном шуме голосов, то смешивающееся в единое гудение машинных механизмов, то разлетающееся резкими вскриками тех, кто выиграл или проиграл целое состояние. Эмма не вслушивается, она занята только своей игрой. Она неотрывно следит за тем, как ухоженные пальцы Регины собирают со стола фишки и сбрасывают в специальный отсек. Эмма делает ставки, снова и снова, постоянно проигрывает, иногда отыгрываясь по мелочи, но она не может остановиться, лишь только удача мелькнет перед ней, как она хватается за нее и не верит, когда удача отворачивается от нее. Она заворожена. Беспокойный и нервный взгляд ее цепляется за шарик рулетки, губы шепчут безумные просьбы, но фортуна неумолима, и Эмма разочарованно вздыхает, покачивает головой, и ставит снова. Она не меркантильна. Проигрывает все свои деньги легко, будто для нее они ничего не значат. На самом деле так и было. Эмма проигрывает все. Сначала наличные. Потом свою машину –любимого желтого жука. Потом свою квартиру в Бостоне. Азарт растекается по ее жилам, дрожат руки и глаза загораются от одной горячечной мысли, что еще ничего не потеряно, что можно отыграться и приумножить свои богатства, проигрыши это просто испытания, Эмма жаждет игры, и она готова сделать ставку да хоть бы на саму себя, полностью подчиняясь воле крупье. Возможно, она даже рада будет проиграть в этот раз, потому что так легко отдаться во власть королеве, потому что она красива и так пьяняще звенит в голове от запаха ее духов, от звуков ее беспристрастного голоса, сообщающего снова и снова, что ставки сделаны и ставок больше нет. И Эмма готова на все, и когда она проигрывает последнюю ставку, когда шарик выпадает на зеро, а фишка Эммы лежала на красном, тогда ей становится все равно и она опускает руки. Регина смотрит на нее, как на товар в витрине, изучает ее, оценивает, прикидывает, насколько выгодна эта сделка, и, усмехаясь глубоко внутри себя, наконец соглашается принять этот приз. Смена заканчивается за полночь, Регина устало ведет плечами и выходит из-за стола, Эмма следует за ней послушной тенью. Они выходят на улицу. Освежающий ветер обдает лица приятной прохладной, забирающейся под одежду. Кодекс запрещает крупье общаться с клиентами на посторонние темы, но сейчас Регина снимает свой бейдж, и теперь она не крупье, а обычная женщина, которая не прочь скрасить свое одиночество в компании Эммы. Но они все равно молчат. Им не нужны слова, сейчас они бы звучали так пошло и лишне в тишине этой звездной ночи. Они доходят до дома Регины, она бросает ключи на трюмо у входа. Эмма несмело топчется на пороге, но решительный и острый взгляд Регины придает ей храбрости, и она заходит внутрь. Регина достает из холодильника вино, разливает его в два бокала, протягивает один Эмме, хотя та уже и так изрядно пьяна, но не отказывается. Она знает наперед, чем все закончится, но, как может, отдаляет неизбежное, чтобы еще немного насладиться томлением и ожиданием. Это игровая зависимость, она давно больна ею, но сейчас ее игра – это не рулетка и не блэк джек, не какие-то дешевые фокусы с монеткой, ее игра – Регина, и она обожает ее. С первого дня, как зашла в казино. Сегодня все должно решиться. Регина проводит Эмму в свою гостиную, усаживает на диван, сама садится рядом, слегка соприкасаясь с ней. Молчание становится невыносимым, осязаемым, Эмма неловко дергает рукой, чуть не опрокинув вино на себя, но удерживается. Все хорошо. Напряжение накаляется. Каждая ждет, кто же начнет эту новую, пока не изведанную игру. Первой не выдерживает Эмма. Она ставит бокал на журнальный столик перед диваном, проводит кончиками пальцев по руке Регины, придвигается к ней еще ближе, чувствуя тепло ее тела. Регина тоже убирает бокал, довольно улыбается, выдыхает, приобнимает Эмму за плечи, свободной рукой касается ее колена, ныряя под юбку ее золотого платья, и, приподнимая и присобирая легкую, полупрозрачную ткань, поднимается по внутренней стороне бедра к паху. Эмма перехватывает ее руку и отводит назад, замедляя и сдерживая порыв Регины, но обе знают, что это все лишь вопрос времени. Эмма поднимает лицо к потолку, закрывает глаза и рывком притягивает к себе руку Регины, точно дергает рычаг слот-машины и срывает джекпот, и в голове звенит-звенит от этой внезапной нежности, что окутывает с ног до головы, когда Регина кладет голову Эммы себе на плечо. Эмма вытягивается и придвигается еще ближе к Регине, садится ей на колени, позволяя ее рукам опоясать себя и скользить по груди, животу и бедрам. Регина ласкает Эмму, горячо дышит ей в шею, целует ее. Платье становится лишним, оно мешает, Эмма отодвигается от Регины, чтобы дать ей стянуть короткое платье, сбросить золотую ткань на пол, откидывая ее ногами. Теперь она вся во власти Регины и ее умелых рук. Регина укладывает Эмму на диван. Все кружится перед глазами, Эмма то проваливается в темноту, то выныривает оттуда и видит перед собой разноцветные пятна, лицо Регины. Она такая красивая, такая близкая, и от нее так сладко пахнет. Эмма падает в эту распахнувшуюся перед ней бездну, теряет контроль и обожает каждый миг, проведенный рядом с Региной. Целует ее в губы, обхватывая ее голову, пальцы зарываются в черные волосы. Так хорошо, так горячо, с каждым вздохом Эмма влюбляется все сильнее, все ярче, все жарче это чувство любви раздавливает, завораживает, это сильнее, чем игорная лихорадка, этот азарт не унять простыми ставками наугад, о нет, Эмма жадно прижимает Регину к себе, забирает ее всю, переворачивает на спину и сама оказывается сверху, теперь ее очередь крутить рулетку, и она одним движением расстегивает молнию на форменных брюках, стягивает их вместе с бельем и проникает внутрь, наслаждаясь тихими постанываниями Регины. Все это похоже и одновременно не похоже на игру, когда фортуна размашисто машет крыльями, когда отрываешься от земли, чувствуя тепло и трепет всей кожей, каждой клеточкой самой себя. Их тела плотно прижаты друг к другу, их пальцы сплетен, и каждая из них получает свой адреналин, который взрывается в крови и заставляет сердце выпрыгивать из груди, катиться шариком по секторам рулетки, когда все ставки сделаны. Ставок больше нет.