Если бы мы были другими...

В тот день его поведение было очень странным. Шёл дождь, и у них был выходной, и Чанхён постоянно ставил чайник, тот закипал, но успевал остыть раньше, чем Чанхён вспоминал про него, слишком увлечённый. Слишком пристально наблюдающий за лидером. Шёл дождь, и Инсок, не особенно склонный к такому прежде, всё чаще зависал у окна, как будто заменял на этом посту застрявшего на съёмках Ольджан Щидэ Хённи, как будто хотел рассмотреть что-то по ту сторону стекла, а когда после возвращался в гостиную, и Чанхён брал его руки в свои, они были холодными, будто лидер успел побывать там, на улице, под пронизывающим ветром. — Что случилось? — он всё-таки не выдержал и спросил. Спросил, в очередной раз наткнувший на отсутствующий взгляд. — Хённи прислал тебе настроение по твиттеру или смс? Обычно это его амплуа, ты знаешь... зависать над чем-то. Инсок будто бы очнулся и странно посмотрел на него, долгим взглядом, словно решая, стоит ли говорить... — Как думаешь, как бы мы жили, если бы мы были другими? — Другими? — эхом отозвался Чанхён. — Без студий, съёмок и сцены. Без попыток пробиться. Другими... — он чуть запнулся, но потом всё равно продолжил: — Если бы никогда не было Шуай и даже Риала... Что бы было с нами? Чанхёну вдруг стало нехорошо. Это ведь ничего не значит, правда? Такие вопросы — они ведь не означают то, чего он так боится после распада той группы? Не должны... — Почему ты спрашиваешь? — как можно осторожнее, чтобы не спугнуть, но напряжение в голосе выдаёт его, должно быть, потому что Инсок тут же успокаивающе гладит его по руке, улыбаясь. — Да нет, ничего такого... Просто вдруг подумал. Не обращай внимания. Это всё дождь. В ту ночь Чанхён долго-долго не может уснуть, а когда наконец засыпает, ему снится другая жизнь, та самая, о которой говорил Инсок, и к утру он уже знает ответ. Один ответ на все вопросы. Он приходит на кухню, где Инсок заваривает себе кофе, и становится рядом, как бы между прочим, как бы тоже наливая себе бодрярящую жидкость и опуская в неё кубики сахара, но потом... — Насчёт того, что ты спрашивал вчера... Он уже не уверен, что Инсоку важно это знать — сегодня он кажется таким же, как и обычно, ни следа меланхолии или странной задумчивости: весёлый ободок и попсовая песенка мурлыканьем под нос. Однако, когда он оборачивается к Чанхёну, в его глазах тот читает интерес — не вежливое любопытство, а именно настоящий интерес и ещё что-то, что пряталось где-то в глубине его зрачков и вчера. Это побуждает Чанхёна закончить фразу, всё-таки сказать, что хотел — он уверен, это действительно разгадка и самый верный ответ. — Если бы мы были другими... — Господи, ведь это действительно так просто! Элементарно. — ...то другой я был бы рядом с другим тобой. Инсок на секунду замирает — или на десять секунд, а потом хлопает его по плечу и смеётся. — В этом я и не сомневался, зачем ты это говоришь? Но когда Чанхёну снова удаётся поймать его взгляд, он ясно видит — загадка им решена. И он дал правильный ответ.