***
Крошка был милым, добрым и абсолютно нормальным. Но вот родители у него были… с причудами. Русские иммигранты, дикие и рисковые парни, с нуля построившие бизнес и непонятно какими махинациями обогатившиеся. Слухи ходили жуткие. Крошка, конечно, отрицал связь семьи с криминальными авторитетами, но кто в здравом уме стал бы делиться с наивным ребёнком такими подробностями?! Впрочем, за год знакомства Альфред не заметил ничего подозрительного. Илья, отец Макса, работал на дому и вечно сидел за компьютером в своём кабинете. Сова днями пропадал в ресторане. На первый взгляд — обычная семья. На все последующие — та ещё семейка Адамс, которую окружал флёр секретов, таинственности и странных повадок. Илья имел скверную привычку посреди разговора порой переходить на русский, обращаясь к Сове. Он что-то говорил, и муж замирал, жадно вслушиваясь. А потом или отвечал, или смеялся, или просто уходил выполнять поручение. Крошка же в большинстве случаев отказывался переводить: — Ну, это так… Личное. Ничего интересного. Подобное отношение Альфреда обижало. Словно от него что-то скрывали. Таким покладистым Сова был только с мужем. Когда Ал заявил, что Илья — из породы домашних тиранов, Крошка удивлённо вылупился: — Ты чего? Нет, конечно! Да отец тот ещё подкаблучник, — рассмеялся Крошка и принялся рассказывать: — Представляешь, он каждое утро просыпается раньше папы, варит ему кофе и несёт прямо в спальню. С какой-нибудь булочкой и фруктами. Каждый день делает это для папы. Так романтично. — Хочешь, я буду носить тебе завтрак в постель? — Что? Нет… — Крошка рассеянно отмахнулся, на что Ал немного обиделся. — Просто просыпаться рядом с тобой — этого было бы достаточно…***
Этот нежный цветок перевёлся к ним в школу в позапрошлом году. В середине осени. И мигом взбудоражил всех альф: парень был миловидным и классно пах. Ал сразу на него запал, и начал прикидывать, как обойти конкурентов и первым подкатить. Вот только Крошка оказался болезненно застенчивым, тусовался исключительно с омегами, а альф усиленно сторонился. На невинное «почему так», он всё-таки ответил одному из новых друзей: — Я ведь перевёлся из-за проблем с альфой. В той школе был один… Старшеклассник. Приставал и… Короче, я пожаловался папе, а он устроил в школе такой скандал… Дошёл и до директора, и до попечительского совета. И в итоге заявил, что не позволит мне учиться в заведении, где не могут обеспечить элементарную защиту для омег. Ну и вот. Тому альфе пришлось забрать документы. И меня тоже перевели. Так что сейчас я не хочу, чтобы что-то подобное повторилось. Естественно, такой секрет мигом разлетелся по всей школе. Посыпались шуточки и подколы, репутация омеги пошатнулась, его стали обзывать и некрасиво подкатывать. Крошка погрустнел, ещё сильнее замкнулся. Он не жаловался: видимо, был уже научен. Альфред понимал, что тот ничем не заслужил такого отношения. И поэтому решил предложить ему отношения. Фальшивые, потому как Крошка едва не разрыдался от ужаса, когда он затащил его на разговор в пустой кабинет. — Просто буду рядом, — втолковывал он перепуганному парню. — Сидеть рядом на уроках. На переменах. Чтобы к тебе никто другой не полез. Ну? — А сам лезть не будешь? — Не буду. — Зачем тебе это? — Макс, ты мне нравишься, — честно признался Ал. — Ну, я рассчитываю, что однажды сам смогу тебе понравиться. По-настоящему. — А если нет? — Я готов рискнуть. Омега всё-таки согласился. Что-что, а защита ему была необходима. И если бы Ал знал Макса чуть лучше, он бы вообще не волновался. Ведь терпение было вознаграждено с лихвой. Ал, естественно, руки не распускал, и Макс мало-помалу оттаивал. Начал с ним разговаривать, вместе делать учебные задания, делиться вкуснейшими домашними обедами, которые собирал ему папа. А потом как-то раз в конце занятий к Крошке подвалили альфы из параллельного, пока Ал отлучился. Крошка сжался весь, в то время как незнакомцы что-то тихо ему втолковывали, нависая и гадко ухмыляясь. У Ала потемнело перед глазами от этой картины. Он быстро прибежал и прогнал тех неудачников. Перепуганный Крошка цеплялся за его руку, пока они шли к школьному автобусу. А на прощание приподнялся на цыпочках и поцеловал в щёку.***
Крошка, одетый всего-то в лёгкую белую маечку и короткие пижамные шорты, первым делом бросился ему на шею. Ал подхватил омегу, хрупкого, почти невесомого, и сразу развернул спиной к дому. Незачем Максу знать, что их застукали. Незачем ему так волноваться. — Ал, я так счастлив, что ты здесь… — зашептал Макс в самое ухо и коротко поцеловал. У Ала мурашки по всему телу побежали, и сразу захотелось изо всех сил прижать омегу к себе. Ал с трудом сдержался, перевёл дух и нехотя отступил на шаг, оцепляя от себя Крошку и целомудренно беря его ладони в свои. — Ты чего? — тот даже растерялся. Ал же, улавливая боковым зрением силуэт Совы, только вздохнул про себя. — Мини, ты чего раздетый такой? — пожурил его Ал, жадно всматриваясь в знакомое лицо. Крошка за пару недель разлуки стал ещё красивее. — Тебя так комары покусают. — Ну да… Они меня любят, я же сладенький, — кокетливо завернул тот, и Ал не сдержался и с силой втянул воздух, тут же проваливаясь в дурман вкусного запаха. Такого знакомого, почти родного… Крошка тепло улыбнулся и снова потянулся вперёд, но Ал торопливо заговорил, отвлекая: — Как дома дела? Прочитал Сэлинджера? Я пока нет. А тот фильм, что я сбрасывал, смотрел? А как, кстати, твоя подработка в ресторане? Что делал сегодня? Не сильно папа мучал? А приготовишь тот грушевый пирог, о котором рассказывал? А... — Ал запнулся, потеряв нить. Макс только рассеянно хлопал глазами, и Ал вдруг вспомнил: — Мини, я тебе конфет принёс. Он достал из кармана наполовину пустую уже упаковку. Макс с радостью отобрал леденцы и тут же закинул один себе в рот. — Ты где остановился? — спросил он, смешно пропихивая конфету за щёку. — Нигде пока, — качнул головой Ал. — Приехал вечерним автобусом. До Ле Пор дошёл пешком. — Тогда остановишься у нас, — заулыбался омега, с хрустом разжёвывая леденец. — Займёшь комнату Сержа! Брат всё равно после переезда здесь не появляется. А завтра расскажем родителям. Попросим, чтобы тебе позволили пожить у нас. — А что, если не разрешат? — Алу больших трудов стоило не косить в сторону особняка. — Тогда хотя бы сегодня останься со мной, — тут же попросил Крошка и широко улыбнулся: — Хватай. Ал не успел ничего предпринять, а омега уже подпрыгнул и повис на нём, держась за плечи и обвив ногами талию. Ал только ладони успел подставить, поддерживая так Макса под зад. Держа его за задницу. Прямо на глазах у его папаши. — Ты что творишь? — только и успел выдохнуть Ал, как Крошка зажал ему рот ладошкой, не позволяя говорить. Боднул лбом и поёрзал, устраиваясь поудобней. Ал тоже переступил с ноги на ногу, прикидывая, сколько так продержится. — Я тебя люблю, — объяснился Крошка, дыша ощутимо тяжелее. — И я тебя хочу. Сердце сжалось, и сразу приятно потянуло внизу. А Кроша наклонился ещё ближе и приник губами. …Когда они устали целоваться и закончили, в окне уже никого не было. Альфред сразу расслабился и позволил опустившемуся на землю Максиму взять себя за руку и увести в дом. Часть 2. Илья — Пить хочу, — заявил Сова, стоило разомкнуть объятия и позволить ему откатиться в сторону. Сова отполз на край кровати и аккуратно перевесил вниз ноги. Полежал так немного, примеряясь, и наконец-то поднялся. Растёр поясницу и сделал несколько неуверенных шагов в темноте. — Халат набрось, — посоветовал ему Илья. Да, летние ночи выдавались привычно тёплыми, но ходить с голой задницей по дому… Ничего против задницы Совы Илья не имел, но к определённому возрасту уже стоило научиться соблюдать приличия… Сова фыркнул и демонстративно стянул с плечиков его рубашку. Раньше они носили один размер, но с возрастом Илья раздался, а Сова, наоборот, усох и сейчас в его вещах почти тонул. Рубашка едва прикрывала костлявые половинки, Илья бездумно смотрел, любуясь стройными ногами. Уже возле дверей Сова обернулся. Он несколько секунд молча таращился, а потом мученически вздохнул, вернулся, хотя Илья не звал, и звонко чмокнул. — Ладно, — проворчал он, — так и быть, и тебе принесу… Воды или сока? — Воды. Сова ушёл и пропал. Одинокое ожидание и всё усиливающаяся тревога не позволяли провалиться в сон. Муж не вернулся ни через минуту, ни через пять, и на девятой Илья не выдержал. Он поднялся и набросил халат, понимая, что разнервничался на пустом месте. Ну, в самом деле. Ну что могло с Совой приключиться? В собственном доме? Но почему так тревожно? Муж нашёлся на кухне. Он стоял, высунувшись в окно и совершенно бесстыдно оттопырив зад. Илья хотел было окликнуть его, но Сова обернулся на шум и приложил палец к губам. А потом осторожно поманил его к себе. В пяти метрах от окна Крошка целовался с Альфредом. Тот почти целомудренно держал омегу на весу, то и дело бросая испуганные взгляды в их сторону. Даже в неверном лунном свете было видно, как Ал раскраснелся. Похоже, Сова устроил несчастному тот ещё парад позора. Нужно было спасать ситуацию. Илья обхватил Сову поперёк живота и поволок прочь из кухни, попутно зацепив свободной рукой кувшин с водой. Муж зажимал рот ладонями и колотился, и только в спальне позволил себе расхохотаться, глуша смех подушкой. — Ты так совсем парня запугаешь, — проворчал Илья, хотя его самого распирало от улыбки. Он налил воды и подал стакан Сове. — Ну и пусть, — парировал тот, делая жадные глотки. — Пусть докажет, что настроен серьёзно. Пусть терпит, если на самом деле рассчитывает, что заполучит нашего Крошку! Илья только вздохнул. Сова опекал сына чересчур рьяно. И мог бы отвадить всех поклонников Крошки и превратить его в вечного холостяка, если бы не случился Альфред. Который, как и подобает настоящему альфе, каждый раз храбро и стойко преодолевал препятствие в виде неугомонного родителя. — Он где остановился? — спросил Илья, на что Сова пожал плечами. — Пусть у нас живет. Всё равно комната Красавчика пустует. — Вот ещё, — возмутился Сова. — Это будет выглядеть, как разрешение: мол, трахайтесь, дети… Плодитесь и размножайтесь. — Ну, можно предупредить, чтобы… — Ага, и вешать замок на дверь к Крошке тоже можно. — Они два года встречаются, — вспомнил Илья. — Неужели ещё не переспали? Сова неопределённо пожал плечами, а потом вздохнул: — Переспали. Как минимум с полгода назад, судя по запахам… — Не думаю, что мы сможем их контролировать… — проговорил Илья, который не видел в сложившемся положении вещей ничего противоестественного. — Сам же только что наблюдал, как завёлся Крошка. Что поделать, если сын получился таким… — Чувственным, — зло перебил Сова. — Страстным. Горячим. — Я это и имел в виду, — улыбнулся Илья. — Пусть лучше спит с Алом, встречается с одним, чем ищет приключения на пятую точку. — Завтра Альфред придёт официально, — задумчиво произнёс Сова и сдался: — Ладно, я тоже считаю, что ему лучше жить у нас, чем перебиваться ночлегом у сомнительных друзей. Устроим им лекцию про презервативы и безопасный секс? Давай, а? — Сова алчно оскалился. — Чинно так, за столом… И какими-нибудь дурацкими метафорами вроде пестиков и тычинок! — Определенно, — закивал Илья. — Хотя, раз Крошка до сих пор не залетел, они и так в курсе. — А на следующий день придём будить их к завтраку! Часов в шесть утра! — Да зачем так рано? — Чтобы наверняка засвидетельствовать факт! — захихикал Сова и потер руки с таким азартом, что Илья решил обязательно предупредить Ала, чтобы не смел оставаться до рассвета. Хотя… Илья вспомнил, как приятно утром просыпаться рядом с любимым омегой, смотреть в расслабленное лицо спящего, нежиться в нагретой за ночь постели. Лучше он сам Сову с утра попридержит. Вот только с другой стороны… Крайне любопытно будет посмотреть на лица молодняка, когда их застукают с поличным…