Юное сердце на Розе Ветров

Невзирая на свои же внутренние заверения о том, что отыграет безупречно при любых обстоятельствах, Амане несколько переоценил свои возможности. Как он не пытался сдержать своё беспокойство, оно упрямо вспыхивало в самые неподходящие моменты, заставляя фальшивить и путаться в тексте. Медина делал замечания и качал головой, не понимая, что ни с того ни с сего случилось с его лучшим актером во время короткого перерыва. Ни у кого другого из присутствующих, кроме учителя Медины и, быть может, Шиноа, сомнений в том, почему вдруг их товарищ стал таким нервным, разумеется, не возникало. Все стали невольными свидетелями разыгравшейся комедии и нисколько не осуждали Юу в его рассеянности. Абсолютно все актеры, в том числе и сам пострадавший Амане, были убеждены, что Микаэль, затеявший это дело, сейчас смакует свою победу, однако блондин, кажется, был совсем далек от празднования и гордости за то, что сумел так ловко вывести из строя врага. Его голову занимали совсем иные замыслы и то, что произошло, было всего лишь первым шагом к осуществлению куда более горького и болезненного плана, который ударит по Юичиро с такой силой, что будет чудом если он выдержит его. Зато Мика поквитается с ним за не менее болезненный удар, который тот неосознанно нанес ему, предав самые лучшие чувства единственного врага. Только всему свое время, и сейчас Микаэль был совершенно спокоен и полностью сконцентрирован на своей нелегкой роли, отдавая всего себя, дабы исполнить всё в лучших традициях этого древнего искусства. Гнёт от навязанного ему Феридом участия в спектакле преследовал неотступно, правда сегодня день этого морального мучения немного скрашивался возникшим энтузиазмом от зародившейся у него идеи. Юичиро с трудом удавалось совладать с собой. Он уже жалел, что пригласил сюда девушку. Его желанием было показать ей свою безупречную игру, а на деле получилось, что он заставил ее любоваться своей бездарностью и все это была его вина. Это он в очередной раз выставил его в дурном свете теперь уже не только перед друзьями, но и перед возлюбленной. Видеть рядом с собой Мику, идеально справляющегося с поставленной задачей, было еще сложнее, в тот момент когда сам Юу не ощущал в себе поддерживающего стержня, позволяющего и ему держаться на уровне. Поглядывая в зал, его лицо и вовсе мрачнело, потому как взор девушки он находил сочувствующим и совершенно не заинтересованным. Он понимал, что кажется жалким и если бы был хоть чуть слабее духом, покинул бы сцену, но это бы означало сдаться и показать врагу свою слабость, поэтому он не мог себе этого позволить. Не мог дать ликовать врагу, который только этого и добивался всё это время. Юноша с трудом дожидался, пока закончатся их совместные с Шиндо сцены. Он не мог уже переносить его рядом с собой и был убежден, что, как только Мика исчезнет с его глаз, он сумеет унять свой внутренний разброд, соответственно качество его игры значительно улучшится. Желание распрощаться с Микой на сцене возникало не только потому, что Мика спровоцировал его на волнение, а еще потому, что он с болью замечал, с каким восторгом наблюдает за игрой блондинистого парня Хиираги. Пожалуй, это было самым тяжелым для него, ведь он пригласил ее полюбоваться собой, а был настолько плох, что она была вынуждена обратить внимание на другого, того, кто держался мастерки. Юу думал, что сейчас ненавидит этого человека как никогда ранее, но он даже не воображал насколько заблуждался. Не представлял, можно ли ненавидеть сильнее, оказалось да, можно. И он в этом убедился, когда Мика наконец ушел со сцены. Ликующий, что теперь сумеет показать себя наилучшим образом перед Шиноа, Юичиро был сражен, когда Шиндо пошел в зал и остановился прямо около девушки с той своей омерзительной радушно-невинной улыбкой, которую всегда цеплял, когда хотел поиздеваться над ним как следует. — Разрешите составить Вам компанию? — тем временем галантно осведомился Микаэль. — На сегодня я свободен, но в знак солидарности с моими друзьями, вынужден дождаться окончания репетиции и хотел бы провести эти минуты в компании такой прелестной девушки. — Эм, ну конечно, присаживайся, — растерявшись от такого обращения непомерно прекрасного парня, проговорила Шиноа. — Благодарю, — Мика занял место рядом с ней, с пластикой присущей каждой частичке его тела, забросив ногу на ногу, он устремил игриво-дерзкий взгляд на Амане. Даже отсюда он видел, как исказилось лицо врага. Сейчас Мика готов был спорить на что угодно, что если бы не присутствие учителя, Юу не сдержался бы и устроил тут поистине кровавую разборку. Однако поскольку Медина был здесь, Юичиро был совершенно безопасен для него. Тот мог только скрежетать зубами, лелея мысль о том, что он сотворит с Микой после спектакля. Читая на лице врага это внутреннее желание, Шиндо кокетливо улыбался играющим на сцене, чувствуя ликование своей души. Видя этот насмешливый, издевательский взгляд и улыбку, видя, как Мика и Шиноа начинают о чем-то беседовать, Амане величайших усилий стоило находиться на сцене вместо того, чтобы сбежать с нее и немедленно прекратить эту милую беседу двух голубков. Он не может спокойно наблюдать за своим врагом, смеющим что-то говорить его девушке и замечать, с каким энтузиазмом она ведется на его речи, которых он слышать не может, находясь далеко. «Что он ей говорит? Почему она отвлеклась и совершенно не смотрит сюда?» — набатом стучат мысли в висках, пока на его глазах творится такое бесстыдство. — Знаете, — игнорируя ненавидящий, прожигающий взгляд зеленых глаз, Мика обращается к девушке. — Что Вы скажете, если я приглашу Вас немного прогуляться со мной? Поймите, как Вы заметили, я задействован в спектакле, где мне выдалась весьма непростая роль. — О, но Вы безупречно с ней справляетесь. Я только и смотрела на Вашу игру, она великолепна, просто глаз невозможно отвести, — попыталась заверить его Хиираги со всей искренностью. — Спасибо за комплимент и все же, — Мика прикусил губу, — я ощущаю сильную нехватку опыта и знаний, которые естественны для любой девушки. Я хочу сыграть свою роль как можно лучше, а для этого мне нужна помощь такой изысканной и утонченной особы, которой являетесь Вы. — Я? — содрогнулась Шиноа, залившись краской смущения. — Именно, — с улыбкой подтвердил Микаэль. — Так что Вы ответите на мое предложение? — он поднялся и протянул ей руку. — Поможете? — Да, — околдованная необычайной галантностью, учтивостью и совершенным внешним обликом этого юноши (перед которым, к слову, она испытывала вину, ведь он пострадал из-за нее, когда Юу набросился со своей ревностью), она не заметила, как вложила свою руку в его и позволила увести себя из актового зала, позабыв о том, по чьей просьбе и вовсе явилась сюда. Замерев на месте, Амане только и наблюдал, как эти двое поднялись и вместе вышли из зала. Он хотел ринуться за ними, но его удержали друзья по сцене и Медина настаивающий на завершении репетиции. Юу не помнил как доиграл оставшиеся минуты, но как только объявили об окончании, он стремглав выбежал из зала, а потом и из школы, но, как и предполагалось, Мика и Шиноа давно покинули территорию, и куда они направились несчастный парень не знал. На многочисленные звонки девушка в тот день тоже так и не ответила…

***

Рано утром Юичиро стоит около школы, скрестив руки на груди. Отголосок вчерашнего вечера залег темными кругами под глазами. Он терпеливо ждет в укромном месте, не упуская из виду ни одного проходящего мимо него ученика. И когда в который раз из-за угла выворачивает очередной ученик, он решительно выступает вперед. — Ну привет, — исполненные холодом и злостью глаза хищно сужаются, — Мика… Остановившись, школьник с полуулыбкой, появившейся на губах, бесстрашно глядит в разъяренные зеленые глаза.

***

— Юу еще не приходил? — оглянувшись на раскрытые двери класса, Шинья озадаченно покосился в сторону пустующей парты товарища, а после на Синго с друзьями, среди которых тот тоже не был замечен этим утром. — Во всяком случае я его не видел, — ответил Ичиносе, поглядывая на ребят, затеявших в коридоре какую-то шумную игру. Оба стояли вне класса и переговаривались. — Обычно он так не опаздывает, — Хиираги прислонился к стене. — Он тебе ничего не говорил о том, что задержится? — Юу давно перестал рассказывать о своих планах, — со слабой улыбкой ответил Глен. — Это верно, с тех пор, как они стали ходить с Шиноа, он совсем от рук отбился, — усмехнулся Шинья, не заметив совсем иного смысла в словах друга. «Я бы сказал, с тех пор, как он стал якшаться с Синго и его дружками», — мысленно подправил Ичиносе. — Ты заметил? — подтолкнув ушедшего в свои думы Глена, Шинья кивнул на класс. — Мики сегодня тоже нет. Как по-твоему, совпадение? — Кто знает? — повел плечом тот. — А может они уже… — задумчиво протянул Хиираги, — того? — Что? Перестань, это невозможно! — вздрогнул Глен. — Да прям невозможно, — хмыкнул Хиираги. — Лучше скажи, что им помешает. — Хотя бы здравый смысл, — предположил Глен. — Хах, здравый смысл? У кого? У Мики? Или у Юу? Единственное, на что можно уповать, это на заинтересованность Юичиро в Шиноа, а так всё возможно. Тем более, он с первого дня проявляет к нему повышенный интерес. Это был только вопрос времени и желания самого Шиндо. — Пожалуйста, перестань, я уже не могу слышать об этом, — попросил Ичиносе. — Ты слишком близко к сердцу принимаешь обычные предположения со стороны, — улыбнулся Шинья, с сочувствием глядя на друга. Шум в коридоре внезапно прекратился, но парни не обращали на это внимание вплоть до момента, пока к ним не подошел тот, кто одним своим появлением заставил ожесточенную схватку двух враждующих лагерей прекратить действия в самый пиковый момент всей игры. — Доброе утро, господин председатель, — поздоровался Шинья с подошедшим к их классу президентом школьного совета. — Здравствуйте, — учтиво поприветствовал парней Батори, остановившись в дверях класса и оглядев его. Тень разочарования пробежала по его бледному лицу. — Мы можем Вам чем-нибудь помочь? — обменявшись недоуменными взглядами с Гленом, спросил у него Хиираги. Поразмыслив несколько секунд, Батори обернулся к парням и взглянул на них с привычным хладнокровием аристократа. — Да, будьте добры, если Амане Юичиро появится, передайте, чтобы зашел ко мне. У меня к нему разговор. Благодарю. Когда он степенной походкой удалился, ученики снова озадаченно переглянулись. — О, не к добру это, — поежился Хиираги. — Внимание нашего президента — это худшее, что может случиться с учащимися. А тут еще и разговор какой-то… — Неужели он во что-то встрял, что его теперь президент вызывает? Может потому и в школу не пришел еще? — нахмурившись, предположил Глен. Шинья промолчал, но видимо тоже подумал так же.

***

Мощный удар отбрасывает Мику к забору. Из груди вырывается невольный стон. Он тяжело и судорожно дышит. Дрожа всем своим хрупким существом, хватаясь рукой за резной металл, он утирает тыльной стороной ладони бегущую по лицу кровь. — Надеюсь это предупреждение ты усвоишь лучше предыдущего, — фыркает Амане, стоя над поверженным врагом, которого уже кажется оставили силы. Наконец-то он сделал это. Как долго его всё сдерживало, постоянно кто-то да норовил помешать ему отыграться как в старые добрые времена. Несмотря на то, что и сам Юу не выглядел лучшим образом: губа была разбита, тело местами ужасно саднило, но, тем не менее, окончательная победа оставалась за ним и это сглаживало любой испытуемый сейчас дискомфорт. Мика поднимает на Юу взгляд, и того вновь захлестывает волна негодования, ибо в этом взгляде он по-прежнему наталкивается на насмешку и непоколебимое противостояние ему. Но считая, что Шиндо уже достаточно получил, Юу разворачивается и собирается уходить, как вдруг на него набрасываются со спины и валят на землю. — Ах ты, сволочь! — взбешенный низким приемом нападения со спины рычит Юу, ловко выкручиваясь из Микиной хватки, оборачивается к нему лицом и, хватая за воротник, ударяет. Снова завязывается ожесточенная борьба на улице перед зданием школы. В очередной раз силы оказываются на стороне Амане. Как бы Мика не пытался его атаковать, нанося точные удары, а все же он уступал спортсмену в физической подготовке. Однако это не мешало ему, не сдаваясь, продолжать бой, заранее обреченный на проигрыш. — Это всё, что ты можешь, Юу? Раньше ты меня и то сильнее бил! Что случилось? Или это на тебя так подействовало вчерашнее? — успевая дразнить врага, Мика словно напрашивается на собственное убийство. — Сука! — беленится Амане. Под руку попадается небольшой камень, которым он наносит Мике удар, забывая об опасности и о слабости человеческого существа. Сейчас он совсем ни о чем не думает, есть только его уязвленное самолюбие и факт, что Мика нарочно доводит его до бешенства. Глухо вскрикнув от удара Мика летит на асфальт и, сжимаясь на земле, хватается за ушибленную голову. Золотистые волосы медленно окрашиваются в алые тона в том месте, где белые пальцы прикрывают ушиб. Юичиро встает с земли и сверху вниз смотрит на скорчившегося врага. — Теперь, я надеюсь, ты заткнешься? — гневно выдыхает он, отбрасывая в сторону камень. — Вы что здесь устроили? — раздается чей-то испуганный голос. Юу оборачивается и только замечает, как мимо него проносится и опускается на колени нечто белоснежное. Словно ангел, спустившийся с небес на землю к страдающему мученику, дабы облегчить тому страдания. Именно так выглядит Шикама Доджи, склонившийся над раненным Микаэлем и с беспокойством осматривающий его. — Амане Юичиро, как Вы посмели сделать это? Вы хоть понимаете тяжесть своего деяния?! — он вскидывает осуждающий взгляд на парня и замечает следы драки и на нём. — Извините, но я не чувствую себя виноватым. Вы ничего об этом знать, конечно, не можете, но поверьте, он заслужил это, — со всей серьезностью говорит Юичиро. — Ни слова больше! — Шикама вновь обращает свое лицо к пострадавшему. — Как бы там ни было, как бы он не заслужил такого наказания, но Вы не имели права бить его, чтобы он не сделал Вам! — Я в порядке, — все еще прижимая руку к голове, слабым голосом говорит Микаэль, которому Доджи помогает встать. Сначала сесть, потом уже и подняться на ноги, все это время аккуратно придерживая его. — Нужно отвести тебя в медпункт. Возможно сотрясение, — проговаривает старшеклассник. — Голова не кружится, не тошнит? — Немного, — с той же слабостью проговаривает Мика, буквально падая в руки Шикамы. — Давай, я помогу тебе идти, — соболезнующее произносит Доджи и, подхватывая ослабевшего парня, с укором смотрит на Юичиро, в котором нет ни капли сострадания, поскольку он видит то, чего не замечает выпускник. — Это не шуточное дело, а серьезный проступок с Вашей стороны, Амане. Хочу верить, что Вы осознаете это и то, чем всё может обернуться для Вас. — Мика, ничего не хочешь рассказать? Может поведаешь о своем грязном поступке? Или тебе «гордости» на это не хватит? — О чем ты, Юу? О своем внезапном нападении на меня? — цепляясь тонкими пальцами в рубашку старшеклассника, оборачивается к нему Микаэль. — ЧТО?! Не притворяйся невинным! — вспыхивает Амане, сжимая кулаки. — Это же ты меня спровоцировал! — Что ты несешь? — хмурится Шиндо. — Хватит! Не вам продолжать разбираться! — останавливает их Доджи, чувствуя, что, если дать им волю, они могут дойти до второй драки. По крайней мере, внешне темноволосый уже готов наброситься на обидчика. — Но, — попытался возразить Юу, когда его прервал холодный голос. — Достаточно слов. Все, что будет происходить дальше, уже не в Вашей компетенции. — И, придерживая Мику с трудом стоящего на ногах, Шикама ведет его к школе. Оборачиваясь, плотнее прижимаясь к парню, Микаэль одаряет Юу насмешливой ухмылкой, из-за которой тот, презрев присутствие помощника школьного президента, готов кинуться на него. Это не первое доказательство того, что Мика просто симулирует. Эти взгляды и улыбки Амане наблюдал буквально с того самого момента, как их обнаружил Шикама Доджи, потому-то Юу и не испытывал угрызений совести и не мог понять, как этот парень не сумел раскусить гадкое притворство этой двуличной сволочи. Когда эта пара скрывается в здании, Юу не придумывает ничего лучше, как и самому отправиться на занятия, которые, скорее всего, станут для него последними. И снова за это можно поблагодарить Микаэля Шиндо.

***

— Принесите холодной воды, — командует Доджи и мальчик-младшеклассник, чуть склоняя голову, наскоро покидает комнату, а через минуту является, держа в руках емкость с водой и ставит ее на столик около кушетки, после чего с позволения секретаря президента покидает комнату совсем. Смачивая в воде полотенце, Доджи касается лба пострадавшего. — Как ты? — осведомляется он у Мики, который лежит на этой самой кушетке. — Держи вот так. Юноша перехватывает полотенце, прижимая его к обработанной врачом ссадине. Как оказалось, удар Юу был поверхностным, скорее больше счесал кожу, нежели повредил голову, однако от кровопотери и от определенной порции боли это не освобождало. — Почему я здесь, а не в медпункте? — задал вопрос Микаэль, оглядев недурно обставленную комнату. — Мне показалось, что ты не хочешь привлекать к себе лишнее внимание и решил вместо того, чтобы тащить тебя через весь учебный корпус, просто отвести к себе. Но если ты чувствуешь дискомфорт, так и быть, могу отвести тебя в медпункт, — мягко улыбаясь, ответил Доджи и, некоторое время понаблюдав за подопечным, произнес: — Но думаю, это излишне. Мика снова ничего не ответил. Вместо этого он опустился на кушетку и прикрыл глаза. — Не скажешь мне, из-за чего произошла драка? Когда парень услышал вопрос, он сразу же открыл глаза и настороженно взглянул на старшеклассника. В момент во всем его существе появилось холодное отчуждение. — Не бойся, — усмехнулся Доджи, подходя к столику с аптечкой. — Я не настаиваю на ответе и ни во что не собираюсь вмешиваться. Я не стану требовать от тебя ответ, — мягко ответил Доджи. — Сейчас тебе нужно отдохнуть. Мика все еще с недоверием и подозрительностью глядел на беловолосого парня. Зная Батори, трудно было предположить, что его помощник окажется более сердечным. Но Шикама вел себя так, что вскоре Микаэль поневоле ощутил спокойствие, ведь он не чувствовал вражды, злых помыслов или чего-то такого, что могло бы оттолкнуть его от своего спасителя. Более того, совсем скоро Шикама и вовсе собрался уходить из кабинета. — Я отлучусь на какое-то время, — Шикама остановился у двери. — Ты можешь отправиться на занятия, но если все еще чувствуешь недомогание, оставайся здесь сколько потребуется. Не волнуйся, сюда никто не зайдет. С этими словами он вышел, оставив Мику одного.

***

Ополоснув лицо в холодной воде, Юичиро посмотрел на свое отражение в зеркале. Смывшаяся кровь и грязь открыли несколько неутешительную картину, однако серьезных повреждений не было и спустя немного времени все должно было выглядеть сносно. В эту минуту юноша не думал о том, как будет смотреться в своем сценическом образе, что скажет ему Медина, когда он явится на репетицию, нет, он даже не был уверен, что пробудет здесь до конца дня. Вспоминая о том, насколько эта школа придерживается строгих правил, надеяться на то, что его оставят в ней, когда он наткнулся лично на заместителя Батори, рассчитывать крайне наивно. Скорее всего, он проводит здесь свои последние часы и есть ли ему смысл идти на занятия или проще начать собирать из шкафчика вещи? И снова всё по его вине. Похоже, Шиндо не успокоился бы, пока не избавил школу от его присутствия, иначе бы не повел себя так с Доджи. Мика долго и любыми способами добивался, чтобы сегодняшний день настал, он сознательно провоцировал его и уверенно вел к такому завершению. Браво! В избавлении от своих врагов ему действительно нет равных. Он с первого дня подставляет его и теперь подставил уже откровенно и с тяжелыми последствиями. Он действительно демон, добивающийся своих целей любыми доступными способами. Спустя время снова повторяется старая история. Только теперь, Юу понимает, она принимает куда более крутой поворот, нежели в детстве. Сейчас напрямую затрагиваются личные материи и спускать их осквернение с рук нельзя никому, даже если тебя вынуждают плясать под свою дудку. Мика заслужил его гнев бесспорно, спровоцировав его своим поведением, да только доказать свою невиновность будет не так легко, скорее всего даже невозможно. Если бы хоть Доджи застал их пока они сцепились друг с другом, претензии были бы к обоим, а так… Что говорить? Он увидел всё так, как есть, — Мика несчастная жертва, а Юу безжалостный палач. «Что же делать?» — парень коснулся стекла кончиками пальцев. Несправедливость так рвала сердце, что он едва сдерживался. К горлу подступил горький ком. Он закашлялся. Прижав ладонь ко рту, Юичиро чуть слышно прошептал: — Помоги мне, папа…

***

— Юу, что у тебя с лицом? — изумился Хиираги, когда Амане пришел в класс. Глен ничего не спросил, но на его лице тоже читалось недоумение вперемешку с опасением. — Ерунда, не обращай внимание, — Юу уселся за парту, игнорируя расспросы. — Как не обращать-то, если ты дерешься где-то, пропуская занятия? Расскажи хоть, что случилось? С кем ты подрался? — развел руками Шинья, видимо не собираясь оставлять его в покое. — Я ведь сказал, ерунда, не о чем беспокоиться, — с резкостью повторил Амане, не глядя на Шинью. Несмотря ни на что, даже на заботу друзей, сейчас никого не хотелось слушать и уж тем более что-то кому-то объяснять. — Чё ты пристал, как банный лист. Не видишь, ему не до разговоров с тобой, — бросил Акутазава, приблизившись к парте Юичиро. — Ты в медпункте был? — игнорируя Синго, спросил Шинья. Юу отрицательно покачал головой и обернулся в сторону Микиной парты. — Что, его еще нет? — Нет, не являлся, неприкасаемый наш, — хмыкнул Синго и тут его осенило подозрение. — Юу, а ты это случайно не… — Угу, — промычал Амане, подтверждая догадку Акутазавы о том, что Юу и Мика все же встретились по пути в школу и первый хорошенько отплатил тому, кто поставил его в такое унизительное положение при всех отняв девушку. — Так ему и надо, уроду, будет знать, как выкидывать подобные вещи, — одобрительно хлопнул Синго Юу по плечу. — Не парься. — Юу, о чем он говорит? Какие вещи? — полюбопытствовал Шинья, хмуря брови. — Шинья… понимаешь, — Юу терялся потому как не знал как сказать парню о том, что вчера его сестра ушла с другим. Не только стыдно признать это для самого себя, но также тяжело рассказать об этом брату этой самой девицы. — Ай! — он махнул рукой, — ничего особенного. Всё как обычно. — Не знаю, насколько у тебя там всё «как обычно», но тебя президент искал, — сухо проговорил Хиираги. — Меня искал президент? Зачем? — в этот момент сердце Амане пропустило удар. «Вот и всё. Он уже знает об инциденте. Как быстро…» — Он нам не отчитывался, — Шинья занял свое место и, устремив взгляд на Юу, чуть улыбнулся. — Сказал тебе зайти и всё. Юичиро решил не терять ни минуты, и, если Батори хочет его видеть, чтобы обсудить с ним случившееся, он не заставит себя ждать. Он примет наказание как полагается, каким бы суровым оно ни было и не будет трусливо прятаться по углам, опасаясь отвечать за свои поступки. Скрипнув стулом, Амане встал и быстро вышел из класса, оставив друзьям возможность только догадываться о том, что же все-таки произошло на самом деле.

***

Амане стоял у двери школьного председателя. Его немного колотило изнутри, в горле снова стоял горький комок. Однако он все равно постучался и когда услышал разрешение войти, толкнул дверь. — Здравствуйте, извините, что заставил ждать, но мне только сообщили, что Вы меня искали, — сказал он, оказавшись внутри. Хозяина кабинета Юу обнаружил стоящим у окна, буквально как в тот раз, когда впервые увидел его в кабинете директора школы, но тогда Юу даже не подозревал, кем является этот высокий парень. — Ничего страшного, проходите, присаживайтесь, — элегантно указав на стул, Ферид так и не обернулся. «Как-то он больно сдержан, учитывая, что знает о моем поступке. В прошлый раз, когда нас вызвали вместе с Микой, он был другим…», — подумал Амане, отодвигая стул и присаживаясь. Нервы были сжаты в узел, он только и ожидал, когда Батори начнет предъявлять ему обвинения, но тот явно не торопился приступать. — Слышал, Ваши дела в нашем театре продвигаются неплохо, господин Медина не нарадуется на своих учеников, — медленно изрек Батори. — Д-да, он практически не делает замечаний и в конце репетиции остается полностью доволен, — неуверенно отозвался Юу, воспринимая это вступление как затишье перед бурей. — Понятно, — тихо произнес Ферид. — А как Вы сами относитесь к участию в общественной жизни школы, учитывая, что жертвой великому искусству перевоплощения стали Ваши тренировки в клубе? — Как я отношусь? — переспросил Юичиро, начиная терять ход логики председателя школьного совета, который завел разговор на совершенно посторонние темы, когда произошло такое ЧП. Или это тактический прием, чтобы поизводить провинившегося, дабы он как можно сильнее ощутил свою вину и в итоге сам не выдержал и во всем признался и покаялся? — Даже не знаю… Пожалуй, поначалу было тяжело, а потом свыкся, даже интересно стало, — задумчиво ответил Амане. — Интересно стало… Юу похолодел от стрельнувшей в голову догадки. «Что если это проверка на то, как он реагирует на отсутствие тренировок и в случае чего намерен оградить его от них на еще более длительный срок, раз его это не так уж беспокоит?» — Да, участие в постановке меня увлекло, однако я не перестаю думать о предстоящей игре, в которой боюсь опозориться. Тихий смешок Ферида, заставил Амане вздрогнуть. — Считаете мое наказание слишком суровым? — Нет, что Вы. Вы поступили как должны были поступить, — покачал головой Юу, испугавшись. «Он играет со мной? Смотрит, как я отреагирую на то или иное слово? Чертовщина какая-то. Не зря его все стороной обходят, он ужасен» — Я рад, что теперь Вы правильно расцениваете мои действия, — спокойно заключил Батори, не отрывая взгляда от лужайки под окнами. — Однако я вызвал Вас по другому поводу. Юу снова сжался, предчувствуя удар. — Признаюсь, мне пришлось пересмотреть некоторые свои вердикты, в результате чего я был вынужден внести коррективы в свои же решения, — ровным тоном проговорил Батори. «Поскольку дело не столько в суровых дисциплинарных санкциях, наложенных на виновных, сколько в том, что будут затрагиваться интересы всей школы». — Иными словами, со следующей недели Вам будет позволено вернуться к тренировкам. — Правда? — изумленно выдохнул Юичиро. — Именно. Но только знайте, спектакль остается на первом месте. Запрет с тренировок снят, и Вы вправе делать, что Вам заблагорассудится, только не в ущерб школьному кружку. Никто Вас не осудит, если Вы будете пропускать тренировки на поле. Вы меня поняли? Амане все еще склонялся к версии о нереальности и илюзорности происходящего. Ведь не мог же Батори после того, что ему донесли, просто взять и разрешить Юу выходить на поле, вместо того, чтобы навсегда отстранить его от тренировок в клубе? — Амане? — настойчиво повторил Ферид и только сейчас обернулся. На удивленном лице ученика он мгновенно заметил следы физического вмешательства. — Что с Вашим лицом? — пристально глядя на парня, осведомился он строго. — Так, э-э… — Отвечайте четче, когда Вам задают вопросы. — Ну, это, а Вы разве не знаете? — растерянно проговорил Юу. — Вам не сообщили? — Кто не сообщил? О чем? — сдвинул брови Ферид. — О драке… — Какой драке? Юу был окончательно растерян. Неужели он и впрямь ничего не знал и вызвал его не по этому поводу? — Ну, о драке возле школы? — Юу посчитал, что Батори попросту забыл об этом и попытался ему напомнить. Хотя ни первое, ни уж тем более второе действие не были логичными по своей природе. — Впервые слышу, — поднял бровь Батори. — Значит, возле нашей школы произошла драка и Вы приняли в ней участие? Вы один или был кто-то еще из нашей школы? — Нет, никого больше, клянусь. Я был один. И то, всё вышло совершенно случайно, — учуяв спасительную лазейку, хотя бы на первых порах, попытался оправдаться Юичиро. — Я вовсе не собирался впутываться, произошло одно обстоятельство, из-за которого меня втянули в эту разборку. — Какое же обстоятельство? — глаза сузились. — Извините, — Юу посмотрел на свои руки, лежащие на коленях и сжал кулаки. — Как бы я не хотел, но я не могу назвать Вам причины. Это личное. — Личное? — прозвучал холодный голос. — Да… — В таком случае Вы признаете, что позволили втянуть себя в драку за территорией школы? — Да. — Позволили, прекрасно понимая, что драки запрещены, как на территории, так и за пределами школы? — Да. — Хорошо, — спокойно ответил Ферид и прошел к своему столу. Сев в кресло, он сложил руки в замок на столе и величественно взглянул на зеленоглазого брюнета. — Сейчас можете отправляться в медпункт, а потом немедленно на занятия. В течение дня Вас известят о виде занятости на сегодня. — И это всё? — распахнул глаза Юичиро, который уже мысленно готовился распрощаться со школой. «Но как? Почему он ничего не знал? Неужели ему не доложили? Как так? Хотя радоваться рано, это еще вопрос времени…» — Поверьте, когда озвучат список дел, Вам не будет казаться, что их мало, — на тонких губах скользнула тень улыбки. — Идите, Амане, и готовьтесь. Ничего не понимая, Юичиро покинул кабинет школьного председателя.