За Кулисами наших Жизней

      — О! Привет! Давно тебя не было, где пропадал?       Голоса зашумели, приветствуя вновь прибывшего.       — Да моя в очередную авантюру вляпалась, пришлось выручать…       — Э-э-э… В который раз-то уже?       — Да каждый месяц почти. Я уже и счет вести перестал, и так весь календарь исчеркал.       Четверо друзей немного помолчали, гоняя чаи за круглым столом.       — Ну, а что, может раскинем партию-другую, пока время есть?       — А и давайте!       — Бубновый козырь. Ну, держитесь!       Послышался шелест крыльев и шлепанье карт по столу.              Когда встреча закончилась и двое из них отправились к своим людям, хозяин обители спросил опоздавшего:       — Ну, что там с твоей-то опять приключилось, рассказывай.       — Да что рассказывать! — Парень откинулся на спинку кресла и вздохнул. — Наслушалась подружек своих, да рванула к Черному морю: там, видите ли, курорт, романтика, звезды по ночам падают. Любовь искать поехала!       — Нашла?       — Нашла… Мужика женатого нашла, у которого в столице бизнес и жена молоденькая с ребенком годовалым. А он разъезжает по курортам, развлекается.       Парень немного помолчал и продолжил:       — Он когда приезжает, кольцо снимает и в носки прячет. Красивый мужик, ничего не скажешь, да еще и бизнесмен — сам знаешь, глупые женщины на такое легко ведутся.        — А его Хранитель?       — Такой же. Холеный, в костюме, нос задрал, как будто и не знает меня вовсе, хотя мы вместе на распределение попали. Я уж к нему и так, и эдак. Говорю, ладно, ты меня знать не хочешь, человека-то своего зачем подставлять? А он только плечами пожал.       Друзья еще немного помолчали.       — Ну и чем все закончилось? Как ты ее вытянул?       — Да, тут… Понимаешь… — парень замялся. — Радикально пришлось действовать, за ниточки потянуть, — печально вздохнул и продолжил. — Подстроил ей пищевое отравление в баре, она целый день и провела в гостинице потом, не выходила никуда. А к мужику в это время жена приехала, дочь свою с матерью оставила и примчалась. Застукала его. Моя-то ведь у него не одна была, — парень развел руками.       — А дальше что?       — Да что, что… Жена в слезы, а он на нее кричит только, что, мол, нечего его караулить, и вообще, он сам себе хозяин. Я потом с ее Хранителем встретился, тоже его помню, нормальный парень. Спрашиваю: как допустил-то такое? Зачем ее за такого гада замуж выдал? А он только руками развел. Любовь, говорит, что я могу?       — Да уж, тут он прав. Что мы можем?.. И чем все закончилось?       — У них — не знаю. А моя проревелась, как про жену узнала, билеты поменяла и домой приехала. Теперь сидит безвылазно в четырех стенах, раны зализывает. Плачет много. О прошлом жалеет, — он немного помолчал. — Понимает ведь, что сама виновата. Что не нужно было из огня да в полымя кидаться. По твоему скучает. Как он, кстати?       — Ну, если уж кстати… — молодой Хранитель усмехнулся и выдержал незначительную паузу. — Да ты знаешь, так же почти, тоже скучает, тоже жалеет. Разве что в отместку ей не стал больше никому голову морочить. Так и живем: дом-работа, работа-дом…       — Может, нам их помирить?       — Да не знаю… Стоит ли теперь? Будут только друг друга дальше мучить, оба ведь молодые еще, глупые, гордые…       — Да, наверно… Ну, ладно, я пойду тогда. Отправлю ей сейчас сон какой-нибудь, все интереснее будет.       — Давай, я своему тоже.              Уже прощаясь, старший, немного подумав, сказал:       — Думаю, надо ему город поменять. Тяжело ему тут будет, вряд ли он сможет быстро от воспоминаний о ней избавиться… Сам знаешь, хороший специалист всегда и везде себе работу найдет. Думаю, справимся. Я же с ним буду.       Оба молчали, понимая, что этот путь — наиболее подходящий.       — Жаль… Ну, хоть какую весточку иногда присылай?       — Обязательно. Буду скучать.       — Я тоже.       Парни обнялись на прощанье, сомкнув на секунду кончики крыльев, и разошлись, разведя судьбы своих подопечных по разным дорогам…