***
В глаза бьёт назойливый дневной свет, что сочился сквозь приоткрытые шторы прямо к лицу Пака. Он щурится, слегка приподнимая голову. Находился юноша в светлом помещении, которое явно напоминало больничную палату. Стены выкрашены в противный мятный цвет, на полу располагался древний линолеум. Напротив стояли ещё две кушетки с потертыми тумбами. Белая, полузакрытая ширма скрывала от глаз два шкафчика с лекарствами. И правда медпункт какой-то. Но Чимин не помнил как попал сюда. Парень приподнимается, облокачиваясь спиной о железную спинку его кровати. Движения отдавались ноющей болью в ноге, поэтому Пак резко сдёргивает одеяло. Перед ним была довольно жуткая картина: два больших рубца на всё бедро, аккуратно зашитые прозрачными нитями. Кожа вокруг была красноватой, но уже подсушенной. Дыхание сбивается, когда он всё вспоминает: дикую боль, яркие пятна крови повсюду и долго державшие его руки. Минута уходит на переваривание информации. Голова начинает болеть. Раз он ещё жив, к тому же с зашитыми ранами, то он сейчас в том самом лагере? За окном кто-то беспечно мелькает. Дети звонко смеются, бегают друг за другом вместе с собакой. Рэйчел. Слава богу, что с ней тоже всё в порядке. Юноша успокаивается, уныло рассматривая частицы пыли, танцующие на свету. Единственное что ему остаётся-радоваться. И он правда счастлив. Счастлив что смог прибыть сюда и не был сожран по пути, что смог вообще получить шанс быть здесь. Самостоятельно Чимин бы не добрался ни при каких обстоятельствах. Скрипучая дверь палаты открывается, впуская худую фигуру Юнги в белоснежном халате. Пояс он не затягивал, отчего полы его одеяния красиво двигались позади во время движения. Он не видит, что больной очнулся, и просто берёт нужные для перевязки вещи из шкафчиков. Пак подавляет улыбку. Он рад видеть это хмурое лицо. Именно Мин спасал его, оказывая первую помощь тогда. И, скорее всего, операция с зашитием тоже его прекрасных рук дело. – Спасибо.. - сипло выдаёт парень, немного не ожидая такого севшего голоса. Юнги дёргается, почти что роняя один из стеклянных бутыльков на пол. Он разворачивается лицом к юноше и выдыхает, позволяя себе на пару мгновений показать облегчённую улыбку. – Тебе лучше не говорить сейчас. - он подходит к его койке, складывая медикаменты на тумбу. Взгляд его опять равнодушен. - Ты был в отключке два дня, а до этого громко кричал. Дай голосу время на восстановление. - старший уходит, характерно постукивая своими маленькими каблучками. Возвращается он через полминуты, держа в руках маленькую бутылку воды. - Ты потерял очень много крови и мы сделали переливание. Позже познакомишься со своим донором. Пак благодарно принимает воду, начиная жадно её пить, проливая на голубую, свободную больничную футболку пару капель. Юнги тем временем открывает упаковки с ватой и обрабатывает пинцет. Кожу возле самих ран старший протирает чем-то прозрачным. – Спасибо тебе. - ещё раз повторяет Чимин, уже более чётко, но так же хрипло. В ответ на него снисходительно смотрят, хмыкая. – Это моя работа. - он пожимает плечами, пропитывая вату в каком-то растворе, что неприятно пах. Пинцет ловко сжимает мокрый комок, после прикладываясь ко швам на бедре. Юноша лишь слегка хмурит брови. Наверное, ему не один раз вкалывали обезболивающее. Лицо Мина спокойное, оно не выражает никаких эмоций. Но теперь то Пак знает, он видел обширную палитру эмоций у доктора два дня назад, он знает, что тот не просто ледыжка. – Ходить ты не сможешь около..мм..недели. Вернее, сможешь, но есть вероятность, что разойдутся швы. Так что потерпишь. - Юнги переходит ко второй ране, что была чуть меньше. - А то я не буду опять зашивать тебя. Юноша кивает, лениво держа руки на впалом животе. Такое ощущение, будто он сбросил пару кило пока валялся без сознания. Желудок издаёт слишком громкий жалобный звук, на что Чимин стыдливо краснеет. Как школьник. – Я отправлю к тебе Хосока с едой через пять минут, а то у меня ещё есть дела. Он расскажет тебе всё, что интересует. После старший удаляется, забирая с собой использованные медикаменты. Дверь вновь скрипит, полностью закрываясь за вышедшим из палаты. Парень всё ещё находится в небольшом шоке. Довольно трудно понять что происходит вокруг, когда ты два дня валялся без сознания. А тем более, когда тебя держал на руках очень симпатичный юноша. В последние секунды своего глубокого сна он смог разглядеть некоторые черты лица незнакомца. И это удивительно. Обычно сны долго в голове не держатся. Пак распускает волосы, которые были собраны в гулю на макушке. Кто-то помыл его голову, ибо пряди были слишком шелковистыми на ощупь. Отросшие волосы ложатся на грудь с обеих сторон. Чимин позволяет корням отдохнуть. Наверное, стоило бы как-то разобраться с этим безобразием на голове, ведь больше половины волос были натурального чёрного цвета, а концы-блондинистые(шалости юности). Наверное, Пак просто обрежет их. Не хочет он выглядеть как-то странно в обществе других выживших. В дверь стучат, а после заходят двое парней с подносом, что полон еды. Один из них Чимину не знаком. Высок и широкоплеч. Он улыбчив как Хосок и невероятно красив собой. Может, Чимину все сейчас кажутся красивыми, но именно этот человек будто с обложки популярного корейского журнала сошёл. – Ох, ну ты и душка. - выдыхает незнакомец и его пухлые губы складываются в забавную трубочку. Он ставит поднос на тумбу и принимается разглядывать Пака, чем смущает его. – Привет Чимин. - Чон закрывает противную дверь. Он принёс с собой стул. - Я рад что ты очнулся. Всё хорошо? – Да, всё прекрасно. - он смотрит на Хо чуть наклонив голову вниз. - Спасибо что не бросили меня там. Хосок удивлённо моргает, усаживаясь на край койки, отдавая стул высокому мужчине, что так и смотрел на Чимина в упор. – Глупости. Не нужно благодарить . - парень чешет затылок, неловко поглядывая на второго. - Это, кстати, Сокджин хён. Он вызвался помогать тебе пока ты поправляешься. Красивый мужчина протягивает ему руку с необычной формой пальцев и ослепительно улыбается. Боже, это лицо незаконно. – Мне очень приятно познакомится. - Пак аккуратно пожимает руку, как ему кажется, древнему божеству из легенд. - Я Чимин. Мне неловко, что из-за меня вы будете тратить своё время. Чимин чувствует себя не в своей тарелке. Его кормят, поят, лечат, а он просто лежит бревном, не способный поднять своей задницы и сделать хоть что-то взамен. Ох, это правда странное чувство. Но парня заверяют, что всё в порядке, что Сокджин и так ничем не занят и будет рад обществу такой "симпатяжки". Ким очень щедр на комплименты и смущающие фразы. Юноше вручают столовые приборы и целых два блюда. Яичница с овощами и рис. Ещё стояла чашка с небольшим количеством морепродуктов. Разве так кормят больных? – Не удивляйся. - смеётся Хосок, когда Пак растерянно бегает глазами по тарелкам. - Это всё Сокджин. Он забрал еду, которую приготовили в общей столовой и принёс это. – Я не был готов смотреть на то, как ребёнок давится той противной кашей на воде. - эмоционально выдаёт тот и кривится, вспоминая ужасную на вид субстанцию. - Лучше уж это. А правильное питание с его худощавостью добьёт организм, поверь мне. - он гордо поднимает голову. – Если узнает Юнги, то тебе не жить. - Чон пожимает плечами, накрывая ноги младшего одеялом. – Мы ему не скажем. - лепечет Джин, а Пак ему кивает несколько раз, уже начиная уплетать еду. Чимин мычит от удовольствия, практически не работая челюстями. Он спешно толкает в себя пищу, благодарно посматривая на парней. Наверное, желудку будет тяжело из-за такого количества пищи за один приём, но это лучше чем вообще ничего. Еда была вкусной. Парень уже и не помнит, когда в последний раз ел домашнюю пищу. А ведь раньше он любил готовить. Хосок рассказал как они добрались на локомотиве за черту города, а после ехали на машине с Джином. С ним они связались уже проехав большую часть пути на тепловозе. Пак хотел задать сразу кучу вопросов, но начал с меньшего. – Я хотел узнать, что это за место. Где находится лагерь? - парень убирает тарелки на тумбочку, благодарно посмотрев на Сокджина. – В лесу. Это что-то вроде бывшей базы отдыха. Тут много хороших зданий и большая территория, которая уже ограждена забором. Мы достроили здесь ещё нужных приспособлений и теперь тут прекрасное место для того, чтобы жить. - он явно был горд собой и другими выжившими. Видимо, Хосок один из самых первых здесь. - Мы с Юнги познакомились с Намджуном случайно. А потом и вовсе прибились к нему и группе людей с ним. Нас было десять человек с самого начала. – А Юнги и правда врач? - юноша немного смутился. Было интересно узнать прошлое Мина, да и всех новых знакомых в принципе. – Да, он закончил учиться на хирурга и даже успел отработать два года в нормальных условиях. - Хо вздыхает. - Когда произошла утечка американского биогенного оружия в атмосферу, то многих врачей, Юнги в том числе, забирали в лагеря, где следили за первыми заражёнными. Им пытались оказать помощь, но потом правительство решило просто убивать ещё живых и разумных людей, дабы болезнь не расппостронялась. Мы с Юнги тогда сбежали оттуда, ведь первая волна заражённых не могли передать болезнь пока живы. Не знаю всех тонкостей, но Мин не собирался собственными руками убивать людей, говоря им, что вводит лекарство, а не дозу снотворного. Чимин молчит. Биогенное оружие? Первая волна? Он ничего не понимает. Всё что он знал о "вирусе" было неправдой? Наверное, это и логично, что никого не хотел увеличивать панику людей, но... Пак просто слишком наивен, раз повёлся. Тогда он просто набрал еды и сидел с другом дома около месяца, не зная что творится на улице. А когда его товарищ ушёл один за продуктам и не вернулся ни через день, ни через два(он до сих пор винит себя в этом) у Пака поехала крыша. Но парень и подумать не мог, что реальность была намного иначе, чем он себе представлял. – Тоесть...как оружие?.. - его пальцы неверно теребят край одеяла, что прикрывало бледные ноги. Юноша выглядит очень потеряно, явно утопая в сказанной ранее информации. – Ну, так. - Чон прекрасно понимает реакцию Чимина и лишь вздыхает. Он просит Кима убрать поднос с пустыми тарелками и пересаживается на чужое место. - Ты не знал, да? - после лёгкого кивка старший продолжает. - В мае 2018 года в пассажирском самолёте, с рейсом Америка-Китай, произошла утечка. Разработанный вирус выпускался в жидком виде, в колбах, который разбивались после падения. Никто не знает было ли это специально или же нет. Но вся Европа и Азия были заражены. Жидкая смесь при контакте с кислородом превращалась в газ. Те, кто успел вдохнуть это-превратились в носителей. Вирус находился в инкубационном периоде около года. За это время он убивал носителя, а после его смерти превращался во что-то, что передавало заразу по воздуху с помощью спор. Не знаю как объяснить. - он пожимает плечами. - Всё это удавалось заминать одиннадцать месяцев. Дальше СМИ ссылались на болезнь, что появилась из космоса. Не думал, что кто-то правда будет верить этому. - тот по доброму усмехается. Юноша тушуется. Всё, что сказал Хо звучало вполне реально, учитывая то, что Паку было не до выяснения правды все эти года. Задачей было выжить и не сойти с ума. Пазлы в голове парня медленно сходятся, превращаясь в цельную картину. – Ну а те, кто уже вдыхал воздух вместе со спорами, превращались в существ, которые питались людьми и заражали их через укус. Замкнутый круг. - он разводит руками. - После убийства заражённого нужно обязательно сжигать его, иначе его тело также преобразуется в растение-разносчика. Это не всегда получается делать, но наша территория чиста. Пак ещё долго разговаривал со старшим, узнавая ещё больше подробностей. Ему даже неловко, что таких очевидных фактов он не смог заметить. Чон составлял ему компанию около часа, а потом удаляется, пообещав, что Джин принесёт ему пару книг чтобы скоротать долгие минуты в душных стенах. Чимин хотел попросить бумаги для набросков, но проглотил своё навязчивое желание. Слишком много запросов, ему и так стыдно перед ним и всеми остальными. Полчаса проходят быстро, мысли окутали голову, сильнее напрягая и так вялого юношу. В итоге он засыпает. Уставший Чимин не готов решать вопросы мирового масштаба, поэтому сон-лучший вариант***
Джин заходит через два часа, когда на улице уже начинает темнеть. Оранжевый свет заката красиво ложится на идеальное лицо мужчины, что так заинтересованно слушает истории из жизни паренька. Ким такой приятный человек. С ним хочется говорить до самой ночи и смеяться с немного странноватых шуток. В нём есть что-то необыкновенно притягивающее, что-то, что заставляет бушующие мысли Пака в мгновенье приходить в равновесие. – Ты очень похож на дорогого мне человека. - вставляет вдруг Сокджин, после долгого обсуждения книг глубоким вечером. Мужчина лежал на кушетке напротив, листая желтоватые страницы произведения в потёртой обложке. Он переводит свой взгляд на Пака, который отложил свою книгу на тумбу. Юноша заинтересованно уставился на старшего. – Расскажете о нём? - парень с интересом следит за мимикой чужого лица. – Он младше тебя, но поведение у вас очень похоже. Наверное я сумасшедший, раз вижу в других людях ещё живого человека. Обычно так происходит наоборот. - и он легко смеётся, а его черты лица совсем расслабляться при упоминании близкого сердцу человека. – Значит вы очень любите его. Или её. - Чимин расплывается в улыбке. Говорить о любви так чертовски нравится юноше. Все эти непостижимые для него чувства вызывали волнительный трепет даже при обычном разговоре. Любой фильм или книга в жанре романтики могли заставить невинное сердце рокотать от восторга. Ким мягко улыбается, ещё больше уходя в себя. Его взгляд теплеет с каждой секундой, вызывая восторг в Чимине. Какой же он всё таки ребёнок. – Ты прав. - мужчина выключает светильник на тумбе возле себя и встаёт. Он кладёт книгу в другую стопку, подойдя к постели Пака. - не знаю как быстро ты поправишься, но я уже хочу провести тебе экскурсию по лагерю. - он подмигивает Чимину, а после подходит к окну, плотно закрывая шторы. - Жди меня завтра утром. Джин уходит, оставляя после себя лишь еле уловимый шлейф лавандового шампуня.***
Чимин просыпается из-за лязга цепи, что так сильно отражался от стен. Точно где-то в здании, но вот где именно? Парень не хотел проверять. Да и не мог вовсе, поэтому оставалось лишь слушать тихие хрипы и сопротивление чему-то. Это явно не действовало как колыбельная, поэтому юноша долго ворочался, пугаясь своей же фантазии. Картинки, что всплывали в голове, были не самого приятного содержания. Они лишь заставляли думать, думать, думать. Думать о том, что говорил Хо сегодня утром, о том, что ждёт его в ближайшем будущем и сможет ли он обрести здесь свой дом и покой. Рана пульсирует при повороте и парень лишь обречённо вздыхает. Если бы он был более расторопным, то бегал бы сейчас вместе с Рейчел на улице и помогал остальным, если бы требовалось, а не лежал без дела в прохладном медпункте без возможности уснуть.продолжение следует