Viole(n)t

      Я понятия не имел, что произошло с Боссом, а спросить не хватало смелости, и когда он НАСТОЛЬКО ебанулся, но произошло это явно до нашей встречи с ним, так что моей вины в этом не было, как будто мне кто-то что-то предъявлял на этот счёт.       У Босса было много денег. Я, хоть их и не считал, но сказал бы, что дохуя. Босс, наверное, их не считал тоже. Поэтому беззаботно тратил их на себя и на меня.       Если бы у меня была хотя бы половина всех денег Босса, я бы тоже ими сорил, может, мои закидоны были бы ещё более ебанутыми. Так что, как бы меня это ни бесило, я никогда не смел осуждать его.       Но постоянно ощущал страх: что Босса убьют. Что империи Святых с третьей улицы придёт конец.       И в этом всём для меня не имело значения, что я снова могу оказаться в своей ебучей квартире в ебучем районе, нет. Похуй на это, это, блять, такие мелочи, ок.       Больше всего на свете я боялся того, что забуду все цвета, кроме фиолетового.       Ничего против этого цвета раньше не имел, какое-то время назад носил дешёвую фиолетовую толстовку. Когда приходилось совсем плохо, эта толстовка становилась мне и одеялом, и зимней курткой.       Основной цвет империи. Это даже логично, что Босс этот цвет использовал повсюду и пропагандировал как мог. И сперва мне это не казалось мерзким или странным, от этого даже глаза не ебались.       Фиолетовые тачки, фиолетовые стены клуба снаружи, фиолетовые стены клуба внутри, фиолетовые кожаные диваны, да всё, сука, фиолетовое, будто бы других цветов не существовало. Мне даже на какое-то время, после того, как я закинулся фиолетовой таблеткой, стало казаться, что музыка обрела цвет.       Фиолетовый.       Я, конечно, не художник, но даже мне, необразованному быдлу, было известно, что у фиолетового дохуя оттенков, раз у серого, если верить фильмам, их целых пятьдесят. Но Босс любит и использует только один.       Всегда.       Ремни из фиолетовой кожи держат чёрный шарик кляпа. Фиолетовый двухсторонний дилдак лежит на кровати на фиолетовом пледе. Фиолетовым кубиком льда, который издалека похож на пластиковый муляж, Босс проводит вдоль моего позвоночника. И я выгибаюсь прямо в его руки в фиолетовых латексных перчатках.       Когда мы не рядом, он в мессенджере отправляет мне смайлики - сердечки, угадайте какого, цвета.       Ага. Того самого.       Фиолетового. Очевидно же.       У Босса фиолетовые глаза. Конечно, это линзы, но при мне он их не снимает. Ни разу при мне не снимал.       У Босса фиолетовые волосы. Он красит их с завидной регулярностью одной и той же краской каждые три недели, как девицы пьют специальные таблеточки, чтобы не залететь. Так и Босс - лишь бы чего нежеланного не появилось.       Сколько бы я их в конце третьей недели не рассматривал, так и не смог понять, какой настоящий цвет.       Я, бля, так мало знаю о человеке, которого люблю.       Зато он обо мне знает всё. Потому что он меня таким сделал.       Это ни разу не сказка про Золушку. Речь только о моих нынешних привычках и предпочтениях. Благодаря Боссу, я полюбил поп-арт, клубную музыку без смысла. И эту одежду, Босс купил мне её: такую фиолетовую и обтягивающую. Слава Всевышнему, волосы меня красить не заставил. Потому что у меня совсем короткий ёжик. Хуй ему, а не мои сожжённые волосы.       А у Босса они длинные, ниже лопаток, густые и мягкие. Иногда он собирает их в хвост, очень редко, буквально пару раз на моей памяти.       Так же Босс красит бородку и брови. Я-то знаю, какой он нетерпеливый, будто у него шило в жопе, от этого трудно представлять его спокойно сидящим в кресле у стилиста.       Но при этом я могу представить другое.       Мне упорно кажется, до того, как Босс стал боссом, он работал стриптизёром.       Серьёзно. У него такое охуенное тело, такое гибкое, пластичное. Кожа у него белая-белая, не единой татуировкой не тронутая.       Ну, если не стриптиз, то работа в подобного рода заведении. Просто у него такие знания, навыки и пристрастия, что об ином и думать невозможно. То ли я до встречи с ним был слишком скромным, хотя таковым себя никогда не считал.       Но без того, чтобы не покраснеть, в зеркало я на себя, украшенного, синяками и засосами, смотреть не мог.       Кроме шуток, не мог. Потому что мне казалось, что синяки, хоть и должны быть синими, и засосы, хоть и должны быть бордовыми, фиолетовые.       Я же знаю, что это нихуя не так. Просто схожу с ума.       И дабы я окончательно не ебанулся, на Рождество Босс сделал мне подарок.       В коробочке из фиолетового картона находилась коробочка поменьше, из фиолетового бархата, в такие обычно ювелирку упаковывают. Действительно. Там лежала золотая, потому что у меня на серебро и пластмассу аллергия, серьга с небольшим, ВНИМАНИЕ, не искусственно выведенным фиолетовым брюликом, а с небольшим светло-сиреневым камушком. - Это этот, как его, аметист, бля. Самый натуральный. И такой же охуенный, как я. Так что я дарю тебе часть себя. Снова.