***
Закинув руки за голову, я медленно ходила по краю крыши, упиваясь ароматом дождя и прекрасным видом на свинцовые тучи. Ветер неприятно хлестал по лицу, закрывал обзор моими же волосами, заставляя фыркать и выплевывать пряди, неудачно попавшие в рот. Типичная погода нашего города, что уж тут сказать. Я мысленно познавала дзен. Всегда, когда эмоции проливались через край, я постоянно сбегала на крышу нашего храма, где и проводила много времени. К сожалению, из-за своего буйного характера учёба по контролю собственных эмоций давалась мне намного сложнее, чем остальным приютским детям. За это меня били или же запирали в карцере, холод в котором был невыносим. В карцере были сквозные отверстия, из которых ледяной поток ветра проникал в маленькое помещение, заставляя кожу покрываться мурашками. Там настолько холодно, что может показаться, будто зима началась намного раньше положенного времени. Ничто тебя там не согреет. Сколько раз я там была, так и не нашла ни одну лазейку, с помощью которой можно было бы выбраться. Ты будешь медленно замерзать. Пока сердце способно перекачивать кровь по венам, стараясь отогреть тело, будешь медленно засыпать. Сначала, будет казаться, что тело тяжелеет. Потом, ты прекратишь ощущать пространство вокруг себя. Тебе будет уже все равно на то, где ты и какой сейчас час. А когда заснешь, то уже не проснешься. Шанс того, что тебя выпустят из карцера раньше срока, очень мал. Если он вообще есть. Никто не придет на твои мольбы о помощи, ты либо придумываешь как не сдохнуть, либо умираешь. Не смотря на то, что я часто становилось гостем этой адской комнате (сравнивать огненную геенну и ледяной карцер та ещё ирония), я выживала, а большая часть провинившихся нет. Упрямилась я на зло всем свои недоброжелателям -- хрен им, а не моя смерть! Однако, постоянно находиться в холоде мне не особо хочется. Поэтому мне пришлось искать альтернативу. На протяжения месяца я искала, так называемое «умиротворение», о котором пишут в книгах о медитации и йоге. Большая часть содержания этого чтива -- бред полнейший, конечно, но парой советов воспользовалась. Исключительно во вред другим. Гнев — это эмоция. Огонь, пожар, вспышка. Его можно описать как угодно, но никому не удастся убежать от него. Никогда не верьте тем, кого вы ошибочно назовете «безобидными и добродушными». Такие люди тоже впадают в гнев. А он — бесконтрольный сгусток негативных чувств. Все мы знаем, что гнев резко нахлынет, а потом остынет. Но сделанное или наговорённое, мы потом не в силах исправить… «Только зачеркнуть и оставить все как есть» — Я живу с неконтролируемыми эмоциями всю свою сознательную жизнь. Так получилось, что родилась я холериком, и часто какие-то вещи приводят меня в бешенство. А держать язык за зубами и кулаки при себе меня не учили. Вот и влетаю в разные неприятности, получая больше всех. И когда я нашла свой уголок спокойствие, опять получила на орехи от воспитателя нашего «ада». Тогда, по-моему, я от возмущения и негодования перевернула парту и разбила окна в классе, когда учительница «тонко» намекнула на мою несостоятельность в роли будущего ассасина. И что «мол»: место девушек храма только в борделях. Естественно, те, кто был женского пола, постарались лишь проглотить обидные слова и проигнорировать их. Но я, не я буду, если не прибавлю им работы. Мне даже не было жалко своих денег, которые изъяли из общего бюджета, оставив на год ни с чем. Все равно нам давали лишь одни гроши. В общем, на новые окна в классы им пришлось потратиться очень много. Меня наказали двое суток ночевать на той самой крыше, привязанной к наклоненному шпилю. А там, если дернешься, мигом сорвешься и в лепешку превратишься. Наверное, только на второй день наказания, я нашла «свое» место, когда увидела первый в жизни восход солнца. Не знаю, что во мне тогда переклинило, но я поставила перед собой цель — выбраться из этого ада и стать свободной. И ещё раз увидеть рассвет, но только с самой высокой точки мира! Этот рассвет люди нашей «бездны» смогли узреть лишь раз. Когда наступило утро, тучи вновь закрывали от нас небо, показывая, что грешникам никогда нормально не жить.***
Месяц спустя. —Ах ты мелкая! —Стой, паскуда! —Тварь подзаборная, верни деньги! —Хе, а вы сначала поймайте, придурки! — язвительно крикнула я, перепрыгнув ящики и побежав еще быстрее. Небольшой мешочек, закрепленный веревочкой на поясе, дразнил преследователей, не хуже красной тряпки. А что произошло-то? Всего лишь небольшое недоразумение. Денег я лишилась и пути на свободу тоже. А доски и все остальные инструменты тяжело найти, и уж задумываться о покупке всего нужного, не имея при себе ни иены*, пока не стоит. Здесь за одну дощечку сдерут с меня втридорога и оставят, бедную меня, без всего. А что может сделать тринадцатилетний подросток во всеми «любимом» Дез-сити? Правильно! Воровать или убивать. Но так как заказов на устранения мне не дают, срок наказания еще не истек, то ручки и пальчики разминаем, и устраиваем догонялки с местными авторитетами! Пожалуй, этой игре в догонялки стоит уделить особенного внимания. В нашем городе есть одно единственное правило: «Никаких правил!». Поэтому люди, не долго думая, разбились в свои лагеря. Ну или, привычное для нас, на банды. Те, что поменьше и слабее легли под более сильные группировки, или живут, как крысы, зарабатывая на «хлеб» информацией и торговлей наркотиков. Ну и я, не будь дурой, начала потихоньку обворовывать эти самые «крысиные» банды, параллельно ища качественные материалы для лодки. А где и как можно добыть материалы? И снова бинго! Процветающие банды только и подходят. Им же нужно как-то денежки тоже зарабатывать, вот они свой наворованный быт с пиратских кораблей и отправляют в разные точки мира, пользуясь только своими суднами. Наш остров можно считать отрезанным ото всех соседей, хоть и пиратские корабли часто к нам захаживают. Слава, как о «бездне из которой не вернуться», мимо никого не прошла, и поэтому обычные судна здесь большая редкость. А жаль. Ну так, на чем я там остановилась? А, продолжу монолог о главных бандах. Всего их две на наш район. Самих районов пять, и идя по возрастающей, начинает подниматься уровень криминала, но там и деньги немалые уже крутятся. Наш храм — первая группировка, находящаяся во втором районе (первым считается прибрежье и, в основном там только огромная куча мусора, в которой ищут чем поживиться бродяги, не сумевшие присоединиться какой-либо банде), следовательно, мы одни из нищих и денежек не имеем. Но платить этим «святым» чем-то надо, вот они и забирают сирот к себе. Там нас распределяют на две категории: мусор и грязь. Но что забавно, «мусор» они оставляют, и начинают обучать убийству, а «грязь» продают в рабство или в бордели. Выживают во время обучения немногие. А вот вторая, главенствующая, банда специализируется на кораблестроении и перепродаже товаров за границу Дез-сити. Но из-за слабого знания экономики и огромной жадности, их компания особо не продвинулась. Но ворованному* коню в зубы не смотрят. Так, налево, направо, вновь направо, пробежать через переулок, на автомате оттолкнуться от высокого мусорного бака и перемахнуть через стену. Все, кажется от этих бандюг я оторвалась. Можно расслабиться. — Эй, малявка! — неизвестный постучал по-моему плечу, призывая повернуться лицом на голос, а после резкий удар по затылку и темнота. Кажется, я добегалась.