don't leave me alone

      Умирать всегда страшно. Чтобы там не говорили эти философы о том, что всему свою время, что человек взойдет на смертный одр готовым, это все равно страшно до чертиков.       Вот и Салу было очень страшно. Перманетно, без каких-то определённых вспышек, просто страшно от начала объявления приговора до самого стула. Он, кстати, для него выглядел по особенному, не просто как предмет мебели, а как вершитель судеб, хоть он был даже просто стулом. Видимо, он и правда сошел с ума, крыша потихоньку отъехала окончательно.       В воспаленном мозгу проскользнула ненужная мысль об Эш, которая клялась и божилась спасти его. Возможно, что она прямо сейчас летит к тюрьме с доказательствами его правоты, но вряд ли это что-то изменит. Сейчас главное не терять лица, главное держать себя, как будто ему уже наплевать на свою судьбу, хоть его колени и ходят ходуном.       Оранжевый. Такой яркий и теплый цвет стал для него самым отвратительным в его достаточно мрачной жизни. Хотя она больше была похожа на красный, на цвет крови, хлещущей из раны, цвет, пронизывающий всю его жизнь. А самым ненавистным стал оранжевый. Забавно.       Пока его ведут по его зеленой миле, он старается вспомнить всю его жизнь, каждый гребанный момент, каждую секунду, каждый миг, пусть и отвратительный, но все же настоящий и живой. Совсем скоро от него останутся только воспоминания, а его тело скорее всего даже хоронить никто не будет. Эти мысли окончательно подкашивают его и без того расшатанное сознание. Сала уже натурально трясет, но он пытался всеми правдами и неправдами совладать с собой, он не покажет свой страх, не здесь и не сейчас, в его жизни был только один человек, с которым можно было быть обычным напуганным ребенком. В душе Сал так и остался тем маленьким мальчиком с голубыми хвостиками в домике на дереве.       Вместе с мыслями о домике приходят мысли и о его владельце. Сал усмехнулся про себя, мысли о Ларри почему-то успокаивали, хотя все остальное только раздражало. Его лучший друг, его мертвый друг. Так страшно ушедший, но вечно живой в душах помнящих его. Сал позволил себе надежду, что он также сможет жить в чьих-то сердцах. И в конце концов, если загробный мир есть, то там он сможет увидеться с Ларри и поговорить. Столько всего не было сказано, столько утаено, что голова у Салли уже шла кругом.        Его подвели к стулу, посадили, подключили все нужные провода. Сухой и безэмоциональный голос зачитал приговор. Сал поднял голову и удивленно заметил Эш, стоящую со слезами на глазах. Видимо, она все-таки успела, но для Кромсали это уже ничего не значит. Он ободряюще подмигнул ей, понимая в глубине души, что он этим только делает хуже. Эш шептала какие-то слова, но Сал её уже не слышал.       "Главное быть смелым, главное держаться, главное..." - мысль Сал уже не закончил.

***

       Медленно открыв глаз, Сал осмотрелся и понял, что он находится у входа в «Апартаменты Эддисона», совершенно не изменившиеся за время, разве на стенах появились странные граффити, и всё выглядит охренительно заброшенным. Хмыкнув, парень пошел на поиски своего последнего пристанища и вскоре вышел к домику на дереве. Легко взобравшись наверх, он заглянул внутрь и с удивлением заметил внутри Ларри, смотрящего в упор на него. - Ну наконец-то, чувак, я уж думал, что ты потерялся в этом дурацком доме, - протянул металлист.       Салли мягко улыбнулся. Он был дома.