Всего одна сцена и чертовы фанфики!

все как было в одном из отзывов Crazy Ghost, правда, к другой моей работе: «Несло. Мелькали ёлки». В смысле: попытка закруглиться уже вполне ожидаемо оборачивается чем-то совсем необъяснимым! Прошу прощения, что затянула выкладку, но увы, эта глава далась совсем не просто. И это... секса почему-то опять нет!.. о_О ))) пысы: Virag - не то чтобы я именно к твоей днюхе, но все же именно так и вышло) поздравляю с днем варенья, ну и как бы: хвост пистолетом, здоровья и комфорта, солнце! ;) _____________________________ Странное явление Брока встряхнуло и вырвало из сонной апатии, в которой он покорно тонул, придавленный отчаянием и безысходностью. Черт, он ведь и впрямь ни хрена не делал, признав свое окончательное поражение безо всякого сопротивления. Но сейчас Баки очнулся и налился холодной яростью: ведь командир никогда бы не сдался. Рамлоу всегда жестко пресекал жалобы и попытки оправдаться, а однажды, разъяренный нытьем новичка, вздернув того за шкирку яростно процедил: «Запомни слизняк: не надейся на помощь, пока можешь дышать, сучи ножками до последнего, цепляйся зубами, если в руках сил нет!» Барнс словно наяву услышал эти слова из прошлого, и охваченный жаждой деятельности, прекратил предаваться унынию, и уже трезво, без дурманящего давления тоскливого безразличия, смог обдумать происшедшее. Сдаваться рано, еще не все кончено, пока он дышит, может двигаться – у него есть шанс, должен быть. Только ему явно потребуются любые ресурсы, чтобы этот шанс получить, а значит, первый шаг – найти тех, кого вместе с ним стерло из реальности щелчком Таноса. И он таки нашел их. Всех тех, с кем его развеяло пеплом. По крайней мере, надеялся, что всех, решив по умолчанию считать, что те, кого он тут не встретил – остались целы. И соответственно тем, кого нашел, не повезло вместе с ним попасть в это уныло оранжевое ничто. Как бы то ни было, но странное и невероятное случилось: он, непонятно как, но нашел их. Наверное, он просто должен был их найти, чтобы вернуться к Стиву и… Броку. А еще, этот поиск был необходим, чтобы окончательно удостовериться в том, что ни Стива, ни Брока здесь нет. Кто бы сказал, почему, но он с самого начала был уверен в том, что Стива не рассыпало пеплом. И, не найдя Стива с облегчением выдохнул, решив считать свою теорию подтвержденной. Все, как и он до появления Брока, были растеряны и эмоционально опустошены, закуклившись в своих переживаниях, в отчаянии и безысходности. Им не так повезло как Барнсу, их не встряхнул своим визитом Брок, не разбудил, не подарил им надежду. У них не было Брока, бывшего для Зимнего лишь куратором, командиром, которого он раньше и не подумал бы звать по имени. Но теперь все изменилось, теперь только Брок, ЕГО Брок, которого Баки должен снова получить обратно, и которому он больше не позволит себя покинуть. Да и Стиви его заждался, Баки уверен, что тот сам себя жрет почем зря и готовясь ко всяким самоубийственным штукам. А вот хрен ему: Баки хочет обратно, в мир, где есть Стив и Брок. Живые, теплые, и пусть по-разному любимые, но в том положении, котором он очутился, все различия в оттенках любви уже казались Баки совершенно несущественными. Поначалу Барнс пытался исследовать окружающее пространство по старинке: двигаясь и высматривая хоть какие-нибудь следы, однако быстро потерял чувство направления, убедившись в тщетности такого поиска. Мир вокруг оказался до тошноты однообразен, тих и уныл, здесь не было ни сторон света, ни смены дня и ночи, ни погодных явлений. Пришлось искать другой способ. Как там было: умный в гору не пойдет, умный гору обойдет? Так и Барнс решил взять за основу аксиому, что раз он не на Земле, то и это место не подчиняется земным законам, а значит, здесь возможно то, что невозможно там. Необязательно те, кто рядом с ним обратился в пепел, окажутся поблизости и здесь. Необязательно стаптывать ноги, чтобы найти кого-то, необязательно блуждать как евреи по пустыне. Тратить сорок лет он не собирался. А значит… что? Верить и не сдаваться. Пробовать и пытаться. И вспомнив, как жарко и сладко любил его Брок, как страстно брал и отдавался, Баки поверил. От всей души и со всей всепоглощающей жаждой повторить… и это сработало. В итоге поиск собратьев по несчастью выглядел довольно причудливым образом. Преодолевая некоторую заторможенность в мыслях, не зная, кого рассыпало, а кого нет, Баки решил действовать методом тыка. Сосредоточенно представлял человека во всех подробностях, и если никуда не тянуло, пытался вызвать в памяти кого-нибудь другого. К примеру, когда Баки представил себе не очень дружелюбного к нему Сэма, то вдруг понял, куда ему нужно повернуть и сколько шагов сделать, чтобы добраться до этого человека. Сокола он первым и нашел. Тот, полузасыпанный оранжевым то ли песком, то ли пылью, сгорбившись отрешенно пялился в свои ладони, и на появление Барнса отреагировал не сразу. Растормошить мужчину, оказалось, не так-то просто, как и заставить двигаться за собой к следующей цели. Но заряда бодрости, точнее бурлящего желания как можно быстрее вернуть в свои руки Брока, у Зимнего солдата оказалось достаточно, чтобы не отступать и не сдаваться. Следующей удачной находкой стал Т’Чала. И теперь, когда их стало трое, кажется, вокруг даже воздух стал свежее, а цвета ярче, да и думать получалось уже легче и быстрее. На стрелке Бартоне, как и на забавном человеке-муравье Лэнге, новоприобретенное чутье не сработало. А потом они наткнулись на зеленокожую девушку и Барнс нахмурился. Она, в отличие от того короля и друга Стиви, не выглядела тенью без желаний и эмоций. Не выглядела побежденной отчаянием. Она стояла, странная, красивая и очень грустная. И это девушка первая вступила с ними в разговор. - ОН это сделал, да? - Ты о Таносе? – Баки оглянулся на недоумевающих спутников и кивнул, - Да, мы не смогли его остановить. - Я знала. Это моя вина. Мне следовало убить себя до того, как он меня найдет. - О чем, вы? Прошу прощения, мы не знакомы, я Т’Чала, король Ваканды. Мы с Земли. - Земля, так Тор говорил о вас, вы Мстители? – девушка развернулась к ним и печально улыбнулась: - Я Гамора, дочь Таноса, которую он убил, чтобы получить камень души. - О, черт! Но вы же маленькая… - выдохнул озадаченный Сэм. - Дочери Таноса – это его воспитанницы, а не кровные родственники. Он набирал нас из миров, где хладнокровно уничтожал половину населения во имя своей маниакальной идеи. Я мечтала убить его, но оказалась слишком слаба, в итоге погубила всю Вселенную… - Так, еще одна с комплексом Христа, - поджал губы Баки, не понимая, с чего они тут устроили светские беседы с непонятной инопланетянкой, да и вообще так странно ведут себя. Вместо того чтобы вполне логично возненавидеть ту, кто так легко призналась в родстве с погубившим их злодеем и открыто объявила о своей доле вины в происходящем. А еще он заметил что-то, нет, кого-то. - Гумора или как тебя, жалеть себя и посыпать голову пеплом можно потом, когда все исправим. А сейчас не время сожалеть о прошлом, нам нужно позаботиться о будущем. - Будущем? Некрасивая шутка и меня зовут ГАмора! – последнее зелененькая выдала уже совсем не тем меланхоличным и равнодушным тоном, а с огоньком, Баки это улыбнуло, и кажется, он прав в предположениях. - Никаких шуток, если не заметила, ты уже оживаешь, а не тупо ноешь о проебанн… упущенном шансе. И это, давай искать и твоих друзей тоже… - Моих дру… ты просто не понимаешь: тут никто никого не может найти, даже если будет находиться на расстоянии вытянутой руки… - Ну, я так и понял, к примеру, тот чувак у тебя за спиной и впрямь тебя не видит. - Что? – резко развернулась Гамора и охнула: - Но как… Питер?.. Дальше пошло еще легче. Чем больше люди оживали, сбрасывая с себя безучастность, тем живее становилось окружающее, наливаясь более яркими оттенками. Вскоре стало даже шумно, впрочем здесь было больше заслуги болтливого мальчишки акробата. Очень быстро оклемавшись, паучок просто фонтанировал идеями, и так всех достал, что Стрендж, которого сам Паркер живописно описал Барнсу для поиска, не выдержал первым, и хитро вывернув кисть, заставил парнишку возмущенно замолчать. Все замерли и сам маг тоже. - А вот это может быть интересно, - прищурился король Ваканды и мощный татуированный чудик по имени Дракс довольно хлопнул себя по груди: - Мы взломаем этот камень, моя сила и твоя магия, и я смогу вернуться обратно и отомстить Таносу!.. Гамора и говорящее дерево одинаково закатили глаза, а странная девушка насекомое захлопала в ладоши словно ребенок. Но ложку дегтя добавила мрачная Ванда, которая молчаливо бродила за всеми. - Вернуться? Туда, где армия Таноса лишила стольких жизни, а он сам уничтожил Вижена? Разве наша магия помогла нам тогда остановить титана или спасти от него близких, с чего вы взяли, что можете воскреснуть и что все мы не просто тени друг друга?.. - Ванда, мы сочу… - начал успокаивающе Сокол, но девушка оборвала его, окутываясь красным маревом: - Мне не нужны ничьи сочувствия и пустые надежды. И мне некуда возвращаться! – красное облако вокруг нее хищно забурлило, заставляя всех отступить, и каждая попытка успокоить лишь сильнее ее злила. И тогда вздохнул маг. - Шанс все вернуть есть. Очень маленький и очень трудный… - Вы про тот единственный из четырнадцати миллионов и сколько там: шестисот двадцати пяти вариантов будущего? – уточнил Питер… тот, который Звездный лорд. - Да, я был хранителем камня времени, - мягко уточнил Стрендж, видимо специально для тех, кто не в курсе, - и перед попыткой остановить Таноса на Титане, окончившейся предсказуемой неудачей, использовал доступные возможности, чтобы просчитать вероятностное будущее… Налившееся грозным темным пурпуром свечение утихло, горящие алым глаза поблекли, и Ванда опустилась на землю, перестав парить и нервировать остальных. Впрочем, сейчас все внимание всех принадлежало магу безоговорочно. - Камень времени, который забрал Танос: он может вернуть прошлое, дать его изменить, да? - Ванда требовательно посмотрела на Стренджа, а дождавшись его уверенного кивка, судорожно выдохнула: - Что мы должны сделать?.. Баки напрягся, когда проницательный взгляд мага остановился на нем. - Это не так просто, и во многом это зависит от веры. - Мы верим в силу камней, - заметил Т’Чала, - с их силой мы столкнулись лично… - Нет. Для того чтобы преодолеть силу камня нужно верить вовсе не в него, - грустно покачал головой маг, - нужна вера в то, что вас не только ждут, но что и вы нужны, что вы сможете… это легко сказать, но искренне поверить – нет. Вера – это та сила, которой подвластно менять миры, но эта вера должна подпитываться не доказательствами и подтверждениями. Вера просто должна быть. - Так, я запутался, - растеряно развел руками Сокол, а Дракс тут же выдал свое странное мнение: - Я верю, что одолею Таноса, сколько бы раз мне ни пришлось умирать, моя вера сильна!.. - Дракс, заткнись! – возмутилась Гамора и разумное дерево, выдав очередное: «Я есть Грут» хлопнуло ветко-рукой по своему лицу. - Ты веришь, что будешь пытаться до тех пор, пока будешь жив. Но не в то, что действительно одолеешь его, - ответил Драксу маг и примирительно улыбнулся на возмущенно набычившегося мужчину, - тут необходимо немного другое, и здесь может помочь кое-кто другой. Тот, кто вопреки всему смог разбудить нас всех. Баки сжал зубы и выпрямился. Он и не думал, что будет просто, но все же лишнюю ответственность не любил. Одно дело, когда отвечаешь за себя, другое, когда ставки такие заоблачные. - Сержант Барнс, вы готовы рискнуть? – вкрадчиво-холодный голос мага на мгновение заставил вспомнить Пирса, но перед глазами промелькнул горячий взгляд Брока, и Баки уверенно кивнул, встряхнув с себя стылый озноб. - Да, но мне необходимы четкие указания. - Конечно, и не думайте, что вы будете один. От вас потребуется направление, от нашего болтливого паучка его чутье, от всех остальных их способности и поддержка. Это будет непросто, но у нас нет выбора… *** Как только Себастьян, весело распрощавшись с веселой компанией троллей, которых по ошибке называли съемочной группой, отвернулся, то улыбка тут же стекла с его лица. Он ссутулился, едва оказался в тени, подальше от чужих глаз. Скоро начнется промотур четвертой части Мстителей и об отдыхе придется совсем забыть: от такого напряженного графика можно будет сойти с ума. Впрочем разве не к этому он всегда стремился? Себ мечтал много сниматься, быть на слуху, вкалывал ради этого как проклятый. Модельный бизнес, проходные роли – все это было. Хотя моделью он до сих пор работал с удовольствием. Себастьян на полную катушку использовал свою внешность, не позволяя себе отказывался от не самых приятных ролей. Он всегда очень ответственно подходил к любому проекту, и если это было необходимо, то не жалел себя, как проклятый тренируясь до седьмого пота. И оно того стоило, теперь он пожинает плоды своих трудов: если раньше для всех он был просто смазливым мальчиком с нестандартной яркой внешностью, которому давали зачастую отрицательные второстепенные роли, почти всегда с нетрадиционной ориентацией, то теперь ему предлагают хорошие и сильные образы. Он смог вырасти из подросткового кино и перейти в высшую лигу. Его персонажами больше не были фриками с любовным интересом к блондинистым блеклым пустышкам. Себ усмехнулся, не совсем к месту вспоминая фанфики, где его Баки сходил с ума по своему другу, блондину и праведнику. И тут же помрачнел, вспомнив те, где зачастую болезненно описывались отношения Солдата и Куратора. Даже бесконечные съемки, тренировки и эфиры не помогали избавиться от пагубной привычки читать фанфикшн. Мониторить, лайкать, и даже скачивать полюбившиеся. Он так и не смог оправиться от той сцены, когда Фрэнк стоял на коленях перед Крисом. И еще одной, когда он, превратившись в тень, оказался свидетелем того, как Эванс в том закутке зажимал странно безучастного Грилло. Видел, как ушел Крис с горящим лицом и безумным взглядом, и не увидел, как и куда исчез в тот раз Фрэнк. В тот раз, проклиная себя за любопытство, Себастьян, выждав несколько минут, внимательно обошел этот пятачок между трейлерами, пытаясь понять, куда исчез Грилло, но остался в недоумении. После Себ с болезненным вниманием на всех встречах следил за парочкой: Крис-Фрэнк, все больше проникаясь паранойей. И хоть они вели себя нормально, Себастьян почему-то никак не мог отбросить подозрения, слишком уж запомнились ему подсмотренные встречи. А потом. Почему-то стоило, им троим оказаться рядом, как он окончательно переставал себя понимать. Если он оказывался в середке, то у него пересыхало в горле, и он думал, что эти двое используют его как буфер, чтобы никто не заметил, как между ними искрит. А если он оказывался с краю, оттесненный Сти… Крисом от Фрэнка, то иррационально злился, пытаясь выбросить из головы мысли о том, что Эванс просто ревнует его к Грилло! И тогда на ужине у Челси Хендлер, когда Фрэнк сидел рядом с Себастьяном, а не Крисом, то он едва смог унять некрасивое злорадство. Конечно, ему не понадобилось много времени чтобы осознать идиотскую по сути вещь: он слишком увлекся вымышленными персонажами, у него стала сбоить персонификация, и поэтому временами он переставал четко понимать кто он, на полном серьезе начиная воспринимать себя Зимним солдатом, и… да, фанфики зло. Он осознал, что все время пытался найти во Фрэнке Брока Рамлоу, а в Крисе Стива Роджерса, и злился, не находя. Все это дурно пахло, было иррационально и глупо. Делиться этим с психоаналитиком Себастьян не рискнул, отчаянно понадеявшись на то, что в этом ему сможет помочь самый великий лекарь: время. И жесткий самоконтроль, запрещающий иметь дело с любыми фанфиками со слэш уклоном. Себ принципиально больше не пересматривал эпизоды с Рамлоу и Кэпом, а на бесконечных интервью привычно и легко выдавал одни и те же ответы на однотипные по своей сути вопросы. Он также запретил себе читать творчество фанатов, стойко игнорировал весь мусор в соцсетях, и постепенно это срабатывало. Но легче ему становилось только днем, а вот ночами все еще приходилось мучиться сводящими с ума порно-кошмарами в оранжевых декорациях от первого лица или незримым зрителем горячей эротики в заброшенном доме. В первом сне он был почти участником, только без права контроля, и не собой, а Зимним. Во втором сторонним наблюдателем за сексом, мать его, Кэпа. Сексом с Рамлоу. И в первом сне с Зимним, и во втором с Кэпом, главную роль играл Брок, который просто совершенно поехав кукушкой, устраивал с обоими своими противниками настоящую дикую оргию! И черт подери, ни Барнс, ни Роджерс в этих снах не сопротивлялись Рамлоу, как завороженные подчиняясь его извращенным и очень горячим желаниям... И как бы Себ не кривил душой, пытаясь обмануть себя, пытаясь этого не признавать, но секс Рамлоу с Зимним был опьяняющим и крышесносным, а с Кэпом просто изумительно нежным и страстным одновременно. И оказалось до чертиков досадно то, что ничем подобным сам Себастьян Стэн похвастаться не мог, хотя недостатка в партнершах не испытывал. Однако вот такого накала чувственности и страсти как во сне, он никогда не испытывал. И как бы дико это ни звучало, но Себ был переполнен обидой и завистью. Иррационально и глупо, но это грызло его, доводя до сумасшествия! С одной стороны, Себ знал, что то, что ему снилось, не могло быть реальностью, но с другой… слишком уж подробно и четко он все видел, а главное, эти сны имели наглость повторяться и при этом без изменений. Он пытался убедить себя в том, что ошибается. Мучаясь неконтролируемым возбуждением и стыдом, Себ стал записывать свои сновидения во всех подробностях, каждый раз, как их видел. Для сличения и поиска неточностей, надеясь найти различия… но когда понял, что уже десятые по счету записи совпадают со всеми остальными вплоть до запятой, бросил это дело, понимая, что это пахнет самой настоящей одержимостью. И Себ заполнил каждое мгновение своего существования каким-нибудь делом. Отдаваясь любой работе с головой. Больше он не позволял себе погружаться в опасные мысли. Если, к примеру, он оставался один в те же перерывы между съемками, то сразу хватался за словари, изучая языки. Если рядом оказывался кто-то, то завязывал разговоры о чем угодно. Легко соглашался на любые чудачества в компаниях и не давал себе ни минуты на пустые мысли. Это было жутко тяжело, но зато эффективно. И когда всех снова собирали на встречи, то у него уже получалось смотреть на Фрэнка и Криса без внутреннего трепета. Было просто замечательно, что в цивильной одежде эта пара не так цепляла и постепенно удалось отделить зерна от плевел, вымышленное от реального. Только вот перед мировой презентацией трейлера четвертой части мир снова перевернулся. И это был совсем не сон, это было... *** Броку в тот день пришлось схлестнуться с хорошо вооруженной шайкой. Он в душе не ебал, какого эти уроды прутся в задницу мира, где люди не живут, а выживают. Но набеги мародеров и психов лишь учащались. Понятно, что там, где климат мягче и условия жизни проще идет настоящая бойня за место под солнцем, и аутсайдерам приходится удаляться от лакомых местечек, но насколько нужно не дружить с головой, чтобы лезть сюда? Ладно бы они, как и Брок искали уединения и простой жизни, так нет: подавай им баб и кровавый беспредел! Брок просто заебался отбивать свой маленький… хотя нет, уже довольно большой табор от разных уродов. Количество подопечных у него, как и количество мародеров неуклонно росло. С чего-то вдруг начался постоянный приток беженцев, по всему северу словно кто-то разносил слухи об общине некоего Феникса, где безопасно и стабильно, создавая Броку ненужную рекламу. Хотя над самим прозвищем он позабавился, и что греха таить: «Феникс» звучал гораздо лучше чем «обожженная рожа»… Так что об отдыхе и уединении ему пришлось забыть напрочь. Повезло с тем, что среди этих «искателей безопасности» появлялись крепкие мужчины и женщины, которых он не стеснялся ставить под ружье, наспех сбивая дружину для защиты растущего поселения. Связь с материком работала в одностороннем режиме. Новости, в основном дерьмовые, до них доходили, но с обратной связью было глухо. Так что надеяться на помощь не имело смысла, вот и тряхнул Брок стариной, как-то легко и привычно натянув на себя шкуру командира. Хозяйствовал, контролировал, гонял и тренировал. Разбил людей на десятки, четко прописал режим и круг обязанностей. Недовольные держали свое мнение при себе: безопасность, как все убедились, стоила того, чтобы засунуть свои амбиции и лень куда поглубже. Военная дисциплина поддерживалась неукоснительно, только благодаря этому они все не пухли с голоду, не попали в рабство к мародерам и относительно успешно выживали в этом аду. Охотничьи бригады искали пропитание, разведчики постоянно мониторили округу, опираясь на богатый опыт Брока, взяв на вооружение простую, но действенную систему охранной сигнализации. Караульная служба велась круглосуточно, защите обучались все, от стариков и женщин, до самых соплюшек, которым в игры бы играть, а не изучать основы выживания и способы поражения врага. Так что, несмотря на то, что контингент у Брока был в основном детско-бабский, им пока удавалось выживать. А в тот день они едва смогли отбиться. Слишком большая банда и слишком хорошо вооруженная. Помогла его профессиональная паранойя, и то, что он не жалел времени и сил на муштру. Его авторитет был абсолютен, а приказы выполнялись без промедления, только это спасло их всех от больших потерь и поражения. Он наспех заклеивал очередную отметину на своей покоцанной шкуре, одновременно накручивая хвосты своим бойцам, взбудораженным почти невозможной победой и испуганным перспективой потерять злобного командира. Хороводов вокруг себя он не любил, но знал, как могут быть опасны брожения обезглавленных команд, поэтому всем своим видом являл собой несокрушимость, уверенность и спокойствие. Ага, его дружину составляли бывшие офисники, нефтяники и прочие гражданские, которым под его началом пришлось нюхнуть пороху и пройти боевое крещение. Успокоив людей, переполошившихся от перспективы потери командира, он напомнил им о карауле и пообещал с утра быть огурчиком. Последнее, кстати, было враньем. Это раньше такие ранения он бы не счел серьезными, при условии доступа к квалифицированной медицинской помощи, ну, и конечно будь он в лучшем состоянии, чем сейчас. Но всё изменилось и не в лучшую сторону, к сожалению. Среди этой несчастной толпы выживших не оказалось настоящих врачей, ощутимо не хватало медикаментов, да что там, у них ничего не было в достатке. Нет, Брок не голодал, но его организм уже довольно долго работал на износ, плюс он не то чтобы окончательно восстановился после некоторых печально памятных событий, да и крови потерял слишком много. Но все же надеялся, что вытянет, потому что он был нужен людям. Поэтому он и держал марку, не подавая вида и скрывая слабость, ему нужно отлежаться, вот и все, потом он снова встанет, он же блядь, гребанный Феникс! В глазах темнело, но он нашел в себе силы бодро наорать на слишком заботливых подопечных, и перекусить горячим. Похлебка была пустой, что впрочем, уже было нормой, питание на севере это всегда сложность. Правда, его пытались баловать, вот даже сейчас мелкий тощий паренек успел сунуть ему в ладонь обмусоленный леденец и сбежал. Брок даже поперхнулся, это он должен подкармливать сладким детвору, но… он постарался улыбнуться слепо верящим в него людям и отвернулся, крепко сжимая в кулаке конфету. Как только его оставили одного, он устало вытянулся на лежаке и провалился в сон, больше похожий на обморок. Только вот. Это оказался не сон и не обморок, и даже не уже привычный и полюбившийся фильм о его двойнике. *** Проснувшись, он оказался в тепле, не в натопленной конуре, где обретался, а в теплом доме, пронизанном ласковыми утренними солнечными лучами. В два шага оказавшись у окна, он резко отпрянул назад. Снова. Это случилось снова: «чудо». Брок лихорадочно расстегнул сто раз штопанную форму и ощупал ребра. Сработало, это вновь произошло: рана затянулась, пока еще немного тянет, но, кажется, даже рубца не останется! Рамлоу повеселел, этот расклад ему был по душе, хотя вот сейчас он не отказался бы еще от одного чуда: жратвы, душа и свежего белья. Уже спокойней оглядевшись, Брок с сожалением констатировал, что это не дом Фрэнка, где он все уже знал назубок. Чутье подсказывало, что дом пуст, но Брок не знал, как долго он пробудет в этом мирном «там», и ему было наплевать на то, к кому его занесло. Зато ему пришла в голову здравая идея обшарить холодильник, отчего настроение скакнуло в заоблачные выси. Он прекрасно помнил, как вкусно мог питаться Фрэнк, и решил воспользоваться подвернувшимся шансом на полную. Но до кухни дойти не успел. «Чудо», что закинуло его сюда, не тратило времени попусту, решив устроить ему встречу, без которой он мог бы спокойно обойтись. Рамлоу подобрался и прошмыгнул в самый темный и плохо просматриваемый угол комнаты, жалея об отсутствии привычных ножей. Когда в дверях повернулся ключ, Брок нервно облизнулся. В прошлый раз его лишь полапал актер похожий на Роджерса, после чего он вернулся обратно практически здоровым, хотя по всем параметрам должен был превратиться в кучку пепла. В этот раз Рамлоу сам готов полапать в ответ, потому что идея проснуться исцеленным ему определенно нравилась. В итоге, сжав в кулак потянувшуюся к кобуре кисть, он просто отступил в тень и замер, решив действовать по обстановке. Все равно, в этот, как и в прошлый раз, при нем не оказалось оружия. Кобура была пуста, как и ножны, как и все его тайные карманы. Это «чудо», перенесшее его сюда и спасшее от долгого и тяжелого излечения, а то и смерти, вовсе не желало его вооружать. Что ж, Рамлоу принял эти условия. Только вот он больше не хочет быть безучастным зрителем, слишком уж горячи были фантазии его двойника, а у Брока слишком уж давно не было секса… Если бы это был Крис, тот, кто облизал его шею как леденец в прошлую встречу, Брок бы уже плюнул на все свои прежние гомофобские настроения и, вне всяких сомнений, разложил бы этого наглеца. Воздал бы по заслугам, так сказать, да и Роджерсу все же хотелось хоть чуток отомстить, пусть и опосредовано, через его двойника. Но появления мирной ипостаси Зимнего солдата он совсем не ожидал. Гладкий, сытый, холеный парень в роскошных шмотках вымел из головы Брока все связные мысли. В теле Фрэнка, как беспомощный зритель он не раз встречал Себастьяна Стэна, но увидеть его вот так, лицом к лицу, таким вот… неопасным… Рамлоу хищно раздул ноздри и, не мигая, уставился на парня, что не подозревал о своем нежданном госте…