Василиса статна и белолика.
Скулы высоки, нежен тонкий рот.
За глаза её называют дикой
Как траву растущую вдоль ворот
Мориган Поттер, Мори, была признанной красавицей. Тонкая, с блестящей гривой чёрных волос, с нежным лицом и чарующей улыбкой. Она бы могла стать звездой школы, вот только не интересно это. Она не улыбается, смотрит всегда спокойно, со скукой во взгляде. Ей интересней свобода и воля, чем тесные стены школы и дома. Она уходит на закате, приходит на рассвете. На все упреки лишь молча смотрит со скукой в ответ. Никто не знает, где она, что она делает в эти ночные часы, но за спиной завистницы рассыпают зерна слухов, что дикарка она, дичится людей. Что дол ей ближе града и зверь ей лучше друзей.Девки ворожат, загадав парнишек,
Далеко ль венки унесет река.
Василиса ж молча читает книжки,
Пряча от матери их в сундуках.
Девочки жмутся друг к дружке, на переменках делятся слухами, кто с кем и зачем, она сидит, уткнувшись в книгу, и книга та весит как камень с вершины горы. Она не из школьной программы, эта книга, толстая, покрыта пылью веков. Никто из ребят не возьмет её в руки, тяжесть знаний не интересна для них. Глядя на мальчишек, смеются девчонки, настала их первая подростковая весна. И ходят за руки парочки вдоль дорожек, пьют колу, кормя лебедей. Она же днём сидит у окна и учится думать, а не мечтать. Мечты пусть останутся в детстве и не тревожат — ту, что сделала выбор давно. Она сидит и знает точно, что будет делать, когда подрастёт.Девки ухажёров своих тревожат
Нарочито-томно роняя шаль.
Василиса спорит с отцом до дрожи —
Из чего был сделан Святой Грааль.
Близятся первые свадебные колокола, все давно по парочкам разбились. Мори же до сих пор гуляет по ночам, а днём читает мудрёные книги. Она знает, что, где и как. Понимает, как мир наш устроен. Она решила, как будет дальше жить, закончив, наконец, надоевшую школу. Тётя и дядя смирились давно, привыкнув к странностям, возможно, даже приняв их. Их сын, брат, почти не кровный, но родной. Он не такой, обычный, но сестру поддержит всегда. Разобьет злословникам лица и зонт принесет во время дождя. Он знает её планы, не одобряет, но будет военным и даже не ради неё. Таков его выбор, море его зовет, и он готов вверить в морские объятья и жизнь, и мечту, и надежду свою. О чём та надежда, лишь он один знает, но не расскажет другим, не проси. Сестра только, может, что-то таки знает, но выпытать у неё — не в этой жизни, увы.Увлечённо ищет на картах страны,
Может их историю рассказать.
За глаза её называют странной
Только все равно её — что за глаза.
Школа ушла, осталась в аттестате оценками и больше ничего. Все учат, готовятся поступать, а Мори берет первый билет в Рим. Она ездит по миру, день там и день здесь. Учит истории разных стран, их языки и менталитет. У неё хватает наследства на всю такую жизнь, но зачем? Она идёт к своей цели, знает, что делать ей завтра. Другим не понять — так другие и не важны.Девки поют, развевая скуку,
Ну, а Василиса, спустившись в ров,
Учится у брата стрелять из лука,
Трепетные пальцы стирая в кровь.
Два года в разъездах, не видя родных. Все одноклассники давно уж работают, она пошла в спортивную секцию. Брат — морской пехотинец, ставит ей удар. Бег, упражнения… Она осталась такой же тонкой, среднего роста и с густой гривой чёрных волос, но теперь при встрече с хулиганом именно последнему не повезёт. На ладонях бинты — приемлема плата, нос сломан был разок. Но всё так же лицо прекрасно, и всё равно ей всё так же на него. Мальчишки не приглашают уже на танцы, знают ответ неизменный за столько лет. Насмехаются над тем, кто, не зная, услышал скучающий отказ в ответ. Её цель близка, она чует уже этот запах. Она пишет тест, всё решится сейчас.…враг стоит у врат, смерть на сенокосе.
Девки просят у Господа их сберечь.
Василиса молча срезает косы
И берет в ладони отцовский меч.
Она начала с армии, военный аналитик — теперь её звать так. Волосы обрезаны по уши, по телу новые синяки. На войне грохочут снаряды и даже в штабе гниющая смерть. Она сидит спокойно, как Будда, планирует операции, считает потери. Она понимает врага, мыслит, как он, знает город его как собственный дом. Вот война и окончена, ей скучно без дела. Она теперь в полиции сидит, там вечно аврал, убийство, грабёж, она учится мыслить, как преступник, понимать теперь его как себя. Там весело, и работы непочатый край, но не это её конечная цель. Она идёт дальше, она переведена в спецслужбу.Легкие штаны заменили платье.
Страх пленит сильнейших, да Бог бы с ним.
Василиса шепчет своим собратьям:
«Ничего, родимые, отстоим».
Ми-6, разведка и спецслужба, внешние и внутренние враги. Тут веселей всего и мозг кипит в попытке охватить всё. Мори не склонна к панике, лишь улыбается в ответ на трудности. В глазах её не видно больше скуки, а на прогулки не осталось часов. Вновь волосы отросли, волной спадая на плечи. Жизнь идет своим чередом. Враг номер два — сменяет первого врага и так в вечной гонке вперед. Возможно, кто-то из них станет последним для неё, ведь даже в скромного аналитика уже пару раз стреляли. Она счастлива и смехом встречает новый смертельно опасный день.Василиса статна и белолика.
Красоту души не испортит шрам.
Нынче Василису зовут Великой.
Нынче обращаются — Госпожа.
Мориган сорок, она всё так же остра умом и прелестна лицом. На шее у неё шрам, но ему не испортить общее очарование образа. Она старший аналитик, главный координатор операций. Она спасла тысячи жизней за это время, но об этом не знает почти никто. Те, кто знает, такие же, им всем не нужны медали. Они воюют со смертью не ради наград. Их никто не назовёт Великими… Кроме детей и половинок сердец. У неё прелестные близнецы, внешне её копия, но характер больше отцовский. Они умны и серьёзны не по годам, видя родителей раз в несколько дней. Они знают, что те их любят, и сами любят их в ответ. Мать с отцом — не идеальная пара. Они ссорятся, мирятся, кричат. Отец властен, само Правительство, мать за спиной его — незримый Кардинал. О нет, она не управляет, лишь помогает и служит плечом. Она за спиной, но всегда рядом. Мори для слуг — Госпожа. Наверное, история эта не сказка. Да и разве должна она ею быть? Это история жизни холодной звезды, что все назовут путеводной. Полно недосказанности в сказании данном… Что ж, пусть каждый поймет по себе.