Неожиданная встреча

— Ну так вот, ты, наверняка задаешься вопросом, как такие маленькие девочки стали Рыцарями Всецелостности? — с иронией в голосе спросила Линель, решившая все-таки поддержать Физель в разговоре. Она бросила на всех троих взгляд, будто хотела увериться, что ее действительно слушают. Так как яд в мгновение ока растекся по всему телу, произнести что-либо не представлялось возможным. Оставалось только слушать и узнавать новую информацию, которая, казалось, была еще хуже, чем мы слышали истории до этого. Честно, не одному из троицы даже не хотелось слушать историю девочек, раз они стали Рыцарями им скорее всего поручили убивать, что уже само по себе звучит ужасно. А ведь это всего лишь дети, пожалуй, только то, что они в Церкви Аксиом было интересно, а так же, как они здесь оказались. Будто прочитав мысли троицы, которые они тащили наверх по ступеням, не обращая внимание на то, что их заложники бьются головами о, оказавшиеся не такими мягкими как они думали вначале ступени, покрытые ковром. — Мы родились и выросли в Соборе. — Начала их общую историю все та же Линель, радостным голосом, будто она рассказывала о чем-то повседневном, хотя, она ведь рассказывала о своем «родом доме». — Нас создали священники по просьбе Администратора. — Она продолжала рассказывать, изредка прерываясь. — Для ее экспериментов в священном искусстве воскрешения. Глаза Юджио расширились в ужасном осознание. Над этими двумя ставили эксперименты. И, судя по тому, что они назвали священным искусством «воскрешения» это одно и самых ужасных экспериментов, которые могли только производиться над детьми, родившимися в Соборе. Даже думать не хочется каким образом она убивала их или же они убивали друг друга, чтобы потом с каким-то шансом, который вряд ли был очень высок, Администратор воскрешала их, используя, почти как пушечное мясо. Сама мысль об этом вызывало отвращение, Юджио, Асуне и Кирито захотелось закрыть уши, чтобы не слышать продолжения их истории, к сожалению, яд не позволял им это сделать. — …Ну, в том, когда вся жизнь кончилась и благодаря которой можно ее восстановить. — пояснила она, думая, что они не понимают, о чем она говорит. Все трое прекрасно понимали значение слова «воскрешение», от чего по коже проползли мурашки. — Мы получили свой священный долг в пять лет. — продолжила за нее рассказывать Физель, так же полуобернувшись к ним, с улыбкой на лице, продолжая двигаться вверх по лестнице. — Мы должны были убивать друг друга. — Не давая произнести это Физель, все с той же радостью сообщила она, улыбка проскочила на ее лице, быстро сменяющая ностальгией по тем временам. — Нам дали игрушечные мечи. — На этот раз с досадой в голосе произнесла она. Сказали разбиться на пары и драться. Они замолчали, а потом тихонько рассмеялись, переглянувшись. Линель вдруг стала серьезной и ее голос чуть охрип: — Оно сперва ужасно работало. — Некоторые взрывались на куски. — пожала плечами Физель, смотря смеющимся взглядом в сторону Линель. — Другие превращались в какие-то странные кучи… — произнесла Линель удивленным голосом, как будто не понимала как такое вообще возможно. — Были и те, которые становились совершенно другими, чем были раньше. — Она раздосадовано качает головой, недовольная своими же словами. — Нам не хотелось все время мучиться. — на этот раз перехватывает инициативу Физель, так же приобретя серьезное лицо. — Да. — Кивает в подтверждение Линель, потом произносит: — мы много способов перепробовали и выяснили, что если убивать с первого удара, то не будет больно и шансов на успешное воскрешение будет больше. — Снова улыбка возвращается на ее лицо. — Но вот нанести этот единственный удар трудно… Надо бить очень быстро и метко. — своим детским голосом продолжала рассказывать Линель, совершенно не замечая, как глаза троих с ужасом расширяются и сужаются, как они отворачивают взгляд и сжимают его. — Например, пырнуть в сердце или снести голову. — размышляет она вслух. — Оказалось, что идеальное воскрешение невозможно… Нам было… — она прижала руку к собственному лицу, поднимая взгляд на несколько минут, задумавшись, — лет восемь, когда Администратор прекратила свои эксперименты. — С начало нас было тридцать! — резко воскликнула Физель, полностью оборачиваясь к троице, после чего она с наигранным сожалением опустила голову, — остались лишь мы вдвоем. В голове не хотело укладываться вся эта информация. Как вообще возможно додуматься до таких экспериментов, заставлять детей убивать друг друга, как эти дети так спокойно приняли то, что наказала им Администратор. Даже видя, как умирают остальные, эти двое все равно раз за разом продолжали убивать друг друга? А точно ли в Подмирье все нормально с людьми? Даже в реальном мире, человек, который ведёт смерти первым делом попытается спастись, скрыться. Не говоря о том, что просто попытается найти другой вариант, найти способ ослушаться приказа. На сколько же жители Подмирья привязаны к этому запрету, и почему так сильно подчиняются даже самым аморальным приказам? — на все это нет ответа, вряд ли когда-нибудь они получат его. Надеяться на то, что Администратор самолично расскажет о своих грязных, бесчеловечных помыслах даже не стоило надеяться. — За то, что мы выжили Администратор сделала нас Рыцарями Всецелостности в виде исключения. — так же радостно сообщила Линель. — Только вот, так как мы, мало знаем об этом мире. Мы не можем защищать мир людей… Нам приходиться учить священные искусства и законы, — по ее словам можно было примерно угадать, какой именно жест глазами она сделала. И это скорее всего было закат глаз. — но это так муторно и скучно! — Но нам подвернулась удача! — не обращая внимание на жалобы подруги произнесла Физель, она бы даже хлопнула в ладоши, только одна ее рука удерживала Кирито и Асуну, ей пришлось ограничиться лишь радостным блеском в глазах. Так же радостно кивнув на замечание подруги, Линель продолжила: — Мы как раз обсуждали как бы нам получить священный инструмент и получить доверие Администратор, как нам сообщили, чтобы все воспитанницы Собора заперлись в своей комнате, так как в Собор пробрались кто-то из темной территории. — Так мы и решили, — голосом всезнающего проговорила Физель, — что если возьмем и казним раньше других Рыцарей этих темных тварей, то заслужим уважения Администратора и она позволит нам так же, как и другим защищать Мир людей. — Радость в ее словах не переставала появляться до самых пор, пока она снова не перевела на них взгляд, — вот мы и ждали вас на лестнице. — А вас оказалось трое, мы рассчитывали, что вас будет двое и наш план сыграет во всей своей красе. Как жаль, что ваши мимолетные спокойные минуты жизни закончатся так. — Линель вздохнула. — Но вообще-то, мы рассчитывали, что вы будете посильнее и по сообразительней. — Точно-точно! — закивала, как воланчик Физель. — Прости, Юджио, что мы тебя обездвижили, но нам и правда нужно доставить вас самим на пятидесятый этаж. — искренни произнесла Линель извиняющимся голосом. Который не воспринимался таковым в данной ситуации. Ничего хуже нельзя было придумать, как добраться до пятидесятого этажа, где были другие Рыцари вот в таком вот безвыходном положении. На сколько же им перестало везти или же они просто слишком расслабились? Размышлять над этим было некогда и уже незачем. Им оставалось надеяться на чудо, точнее, Асуна и Юджио надеялись на чудо, которое могло бы выручить их в такой ситуации. — …Можешь не беспокоиться, мы классно умеем убивать. Смотреть им в детские глаза было невозможно, в них не было желания убить, лишь детское озорство, которое как раз-таки и не вязалось с их рассказом, от не состыковки страх волной накатывал на всех троих. Пока они разговаривали оказалось, что прошло уже полчаса по расчетам Юджио, которые они должны были потратить на подъем наверх своими собственными силами, но так как их смогли схватить и парализовать за это же время, за то время, пока девочки рассказывали свою безрадостную историю детства они уже находились на пятидесятом этаже. Открыв массивные двери, две девочки, будто три молодых тела ничего не весят, кинули их, словно курицу на разделочную доску. Что, кстати, было недалеко от истины. Шмякнувшись на пол неподалеку от двери, их перевернуло: Кирито теперь лежал на спине, Асуна уткнулась лбом в холодный мраморный пол, Юджио так же ударился, хотя удар и не ощущался, на пол лицом. На сколько Юджио мог, он отвел глаза вверх, осмотреть помещение, в котором они оказались. Сердце, кажется, замерло на несколько минут. У противоположной стены стояло как минимум пятеро Рыцарей, четверо одетые в серые доспехи и один в ярко лиловые, являющейся скорее всего их предводителем. Несколько колонн, идущих вверх, красный ковер по середине. Заглотнув от волнения собравшуюся во рту слюну, Юджио перевел взгляд влево, где лежал Кирито, тот мог смотреть только вверх, так как так его кинули. В голове вертелась и пыталась развиться мысль о спасение, но ничего разумного и дельного не приходило, да и как можно было вообще придумать хоть что-то, когда в тебе яд, который неизвестно сколько действует, тянуть время вряд ли выйдет, девочки не похожи на тех, кто будет разговаривать по пустякам. Только. Юджио обратил взгляд на них, те, остановившись, с ярким презрением во взглядах обратили внимание на Рыцарей, важным голосом, пропитанным едва не сочившимся ядом, заговорила Линель: — Здесь круг Четверых Клинков. — по мере этого они подходили к Юджио, Асуне и Кирито все ближе, останавливаясь перед самыми их ногами. — да еще и сам заместитель главнокомандующего рацарей Фанацио Синтезис Ту? — с якобы удивленным голосом подметила она. Они остановились и уставили рука в бока, явно оценивая собравшихся Рыцарей перед ними. — Не иначе, как Главный сильно встревожился. Раз послал сюда Небесного Меча Фанацио. — Физель говорила с восхищением, так, по крайней мере так можно было подумать из далека, хотя и то, было прекрасно слышно, как в ее голосе сквозит фальшью. — Что вы, юные ученицы, делаете на поле брани, где место только достопочтенным Рыцарям? — донесся приглушенный голос из-за шлема с противоположной стены. В нем было сложно различить хоть какие-то эмоции. Физель рассмеялась: — Хах, забавно! — она отвела руку в сторону и чуть прогнулась вперед: — из-за того, что вы — Достопочтенные Рыцари, — она специально презрительно выделила это слово, — берете в бой с собой достоинства и почтения, двое из вас уже пали от их рук! Физель все такая же довольная собой сделала еще шаг и поставила свою ногу прямо на Кирито: — Но не тревожьтесь, чтобы спасти Достопочтенных Рыцарей от нового позора, — она продолжала нарочно выделять это слово снова и снова. — мы поймали этих пришельцев. А Юджио думал, на сколько же эти девочки бесстрашны и глупы, раз полагают, что Рыцари Всецелостности хоть как-то отреагируют на все их представление. Он чувствовал, как с каждым словом, брошенным на Рыцарей с презрением, все больше хочет крикнуть этим двум нахалкам в лицо. Асуна так же прониклась сочувствием к двум детям, которые просто жаждали самовыразиться за счет пойманных преступников, но она совершенно не могла понять их. Они не сражались раз за разом в Мире Людей, они не встречали существ из Темной территории и все равно, сколько презрения в их голосе. Не уважать старших, которые из-за дня в день трудятся на благо народа, только потому что они смогли обманом схватить их, не сражаясь в честном бою, она чувствовала, как они никчемны слабы перед этими поистине великими людьми. Которые, несмотря ни на что, ни на то, что они преступники, не на то, что они должны без предупреждения накинуться на них, они все равно первоначально позволяют им несколько минут все обдумать, как не посмотри, а эти Рыцари и вправду достойны защищать Мир Людей. То, что эти две девочки сейчас стоят и разглагольствуют перед ними, уже говорит о том, что они не знают, во что эти самые Достопочтенные Рыцари вкладывают в свои жизни. — Сейчас мы отрубим головы преступникам. — произнесла Линель. — А вы смотрите внимательно, чтобы потом сообщить Первосвященнице. Она ненадолго замолчала, а потом прикрыла глаза и нахмурилась: — Надеюсь, Достопочтенные Рыцари не будут забирать себе наши заслуги? Рыцарь молчал. Девочки стояли на месте, хмуря брови, между ними, как в каком-нибудь фильме, по сути, сейчас была бы громкая музыка и сильное напряжение, которое показывалось зрителям, как ток, идущий стрелой между ними. Это чувствовалось на интуитивном уровне. Но не успели они приступить к своей задумке. Как промелькнула черная молния. Потом послышались совсем невесомые шаги и последнее что они успели понять, как их кинжалы были вытащены чьей-то рукой, а потом им двоим нанесли удары по рукам, оставив царапины. — Что?.. — хриплым тихим голосом спросила Линель. — Как… ты двигаешься?.. — поздно осознавая кто это сделал, спросила Физель. Оба упали, как недавно упали от паралича трое друзей. Кирито, который и был той самой черной молнией, встал с колен и переложил два кинжала в одну руку. Юджио, смотря сейчас на Кирито, ощущал смешанное чувство удивления и страха. Спина Кирито обычно расслабленная сейчас была напряжена, как по струнке, его движения были резкими. Он, все еще ничего не произнося, резким движением опускается и не обращает внимание на Рыцарей, садиться и шарит по бокам девочек. Достает оттуда какую-то колбочку и встает, не смотря в лица тем, кто их не так давно притащил сюда. Юджио замечает на сколько темные глаза светятся от проникающего сюда света или же по другой причине? Кирито, так же молча подходит к ним с Асуной, лежачими парализованными и наконец доносится его хриплый раздраженный голос, от которого по телу ползут мурашки: — Это противоядие. — он открывает странную на вид колбочку и подносит ее к лицу Юджио, давая ему выпить половину содержимого. Юджио может лишь радоваться, что он не чувствует вкус этой странной оранжевой жидкости. После он так же подходит к Асуне и дает ей выпить остальное, касаясь ее щеки и на сколько мог, улыбаясь, пытаясь обнадежить, все бы ничего, не будь его вечно темные глаза яркими, как ночное небо, а в них плескающийся гнев, который она раньше видела только, когда они узнали, кто такой Хитклифф на самом деле. — Паралич пройдет через несколько минут. — его голос звучал хрипло и тихо. — как только сможешь говорить, начни читать свое искусство полного контроля. — повернулся он к Юджио. — Асуна, ты так же будь готова начать читать свое. Они не могли кивнуть или показать еще чем-то, что поняли его, но, кажется, что ему и так было понятно, что они поняли его без вопросов. Кирито снова встал, отошел от них и перед тем, как предстать перед Рыцарем, встал перед Линель и Физель: — Вас, стало быть, интересует «как же я могу двигаться?». Девочки огорченно-раздраженно смотрели на него снизу вверх. Он встал так, что свет, падающий от верхнего витражного стекла, осветил его, отчего девочки лишь больше раздражались. — Вы сами себя выдали. — его голос был похож на учительский, монотонно поясняющий, чем они провинились, какие ошибки допустили: — вы сказали, что всем священникам было поручено спрятаться и не выходить из комнаты. Будь вы послушниками Церкви, не смогли бы нарушить запрет покидать комнату. — его голос был на удивление спокойным, но это была лишь иллюзия, сейчас, в свете в черной одежде ему не хватало лишь черных крыльев, он походил на ангела смерти, причем самого настоящего. — раз вы ему не подчинились, значит на вас он не действует. Он замолчал, хмуря брови. — И потом, эти ножны, что у вас на поясах, они ведь сделаны из Багряного Вечнозеленого Дуба, который растет на юге, верно? Это единственный материал, который не гниет при соприкосновении с рубириновой сталью, обычные ученицы не как не смогли бы с такими ходить. Юджио не был уверен, чувствует ли он мурашки от проходящего яда по телу или же от такого непривычного сквозящим холодным презрением голоса Кирито. Асуна смотрела на Кирито и не могла понять, когда именно он узнал так много информации об оружиях и вообще материалах в этом мире. Одно она могла сказать с точностью, сейчас его голос был очень похож на голоса тех ребят из Смеющегося Гроба. А когда-то, один из них предлагал ему вступить туда… Асуна ощутимо вздрогнула и почувствовала, как кольнуло сердце, это были не самые приятные воспоминания из Айнкрада и их совместного путешествия. — Я произнес заклинание яда еще до того, как вы к нам приблизились. Оно, правда, долго действовало. — поведя плечами признал он. — Сила не только в том, — Кирито взмахнул мечами в своей руке, направив их на девочек, — как быстро вы умеете махать мечами. На двух пар глаз направленные на него можно было увидеть накопившуюся влагу. Но их взоры были направлены на два меча, которые он поднял наверх, готовый вот-вот направить их вниз и проткнуть их уже навсегда. Звук разрезаемого воздуха. А потом… Не было боли. Не было ничего. В нерешительности они открыли глаза, в немом шоке уставившись на мечи перед своими лицами, которые утыкались в пол. И лицо довольно скалившегося Кирито, который был явно доволен своей проделанной работой. Лицо его быстро обрело былое спокойствие, но в голосе все еще слышался холод. — Вас я не убью. Лучше смотрите как сильны эти Рыцари Всецелостности, над которыми вы смеялись. Он развернулся и все еще не усмиривший своих эмоций направился в сторону Фанацио и ее подчиненных. Остановившись Кирито наклонился, в знак уважения перед своим соперником: — Прошу прощение, что заставил ждать, Рыцарь Фанацио. — его голос все еще был напряженным, после произошедшего. В душе был ураган из злости и раздражения, который выливался в необдуманные действия. Это было плохо. И оба это прекрасно понимали. Кирито после произнесенного без какого-либо враждебного выражения на лице достал меч, взмахнув им пару раз. На его действия подчиненные Фанацио Рыцари так же обнажили свои клинки, приготовившись к бою. В воздухе повисло напряженное молчание. Прерываемое резким криком черноволосого мечника: — Мечник Кирито к бою готов! — и не дожидаясь, бросился вперед, не обдумывая свои действия. Стоило ему броситься напрямую, как Рыцари пять мечников бросились прямиком на него. Разделившись, они окружили его, что не дало бы ему возможности уйти от них из-под носа и перейти в бой с самим командиром. У них была своя тактика. Кирито смог убедиться в этом, как только скрестил меч с первым на его пути, сразу же откуда-то слева понесся меч к нему, отскочив, проехавшись по лезвия меча, он смог отклонить прямую атаку и отпрыгнуть в сторону, на этот раз скрещивая меч уже с другим. Стоило оторваться от них, но они не давали прохода. Кирито приходилось применить все навыки сноровки, чтобы на его боках, ногах и руках оставались лишь некоторые порезы, не несущие особого вреда. Сколько бы он не пытался отклониться от атак, они следовали одна за другой, каждый раз, как только он находил способ обойти соперника кто-то появлялся сбоку и почти наносил ему урон. Чтобы избежать два удара по бокам ему пришлось подскочить, увернувшись кое-как от удара последовавшему спереди. Они действовали синхронно, зная дальнейшие действия друг друга и было сложно подгадывать время их следующего удара. Приземлившись, он не успел опомниться как сверху, так как он приземлился на корточки, на него уже был направлен очередной удар. Перевернувшись, чудом сделав кувырок назад, его настигли другие мечи. Стоило попытаться поскорее выйти из захвата, пока он не успел выдохнуться, иначе все будет насмарку. Подскочив очередной раз и увернувшись от удара, он смог вывести двух войной из строя, те, не ожидавшие, что Кирито только в последнюю секунду выскочит между ними ударили друг друга мечами. Воспользовавшись замешавшимися Рыцарями, он быстро пробежал мимо них и оказался около их предводителя, скрещивая с ним мечи. Железо об железо, вышел приятный скрежет двух металлов, разнесшийся по всему залу, отразившийся от колонн и пропавший бесследно в воздухе. Искры разлетелись от соударения и так же испарились, освещая силуэты двух людей внутри неяркого света от двух клинков: одного активированного, другого такого же черного, как и его владелец. Рыцари, теперь не знающие как им поступать, решили заговорить: — Преступник Кирито, ты считаешь, что будешь драться с Фанацио один на один? — они снова приготовили свои оружия и договорили: — но мы будем твоими оппонентами, Круг из Четверых Клинков! На удивление Фанацио величественным заглушенным голосом в шлеме произнесла: — Не вмешивайтесь. — даже не просьба, приказ, которого нельзя было ослушаться. Рыцари поникшие, опустили свои оружия, оставаясь неподалеку, чтобы в случае чего напасть. Кирито и Фанацио прыгнули в разные стороны друг от друга. Стоило увеличить расстояние, как Фаанцио активировала высвобождением памяти меча, подняв меч высоко над своей головой. Он засветился ярким пронзающим глаза светом. На кончике ее меча собирался поток света, готовый пронзить кого-угодно. Кирито же отвел руку назад, наклонился и выпятил другую вперед, вставая в стойку для верхнего ударного навыка «лавина», который помог бы ему сократить расстояние. Активировав его, он набрал скорости и помчался на Фанацио, подпрыгнув, он поздно заметил, как прямо на него взметнул свет и не успев ничего сделать, пронзил его тело. Из-за боли он едва не отклонился от траектории, что нарушило бы навык, но смог, несмотря на боль, продолжить выпад. Первоначальная цель была — шлем. Но, из-за ранения пришлось все же отклониться, в добавок Рыцарь отклонилась вперед, позволяя лишь отрубить своему шлему крыло. Как можно удачнее приземлившись, он почувствовал острую боль в том месте, где его пронзил луч света, отчего Кирито инстинктивно протянул к месту ранения руку, шипя от боли. Но не успел он опомниться, как Рыцарь обернулся и снова выстрелила в место, где он только что находился лучом. «Грязный прием.» — подумалось ему, когда он благополучно отскочил и поспешил укрыться за колонной. Фанацио стояла на месте, направляя меч на него, снова выстреливая, словно из ружья, своим светом. Будучи в беге, ему оставалось лишь подпрыгнуть, чтобы избежать ранения, что у него благополучно получилось. Его раздражала эта ее техника, не позволявшая ему сократить расстояние, ведь была велика вероятность, что в ближнем бою свет попадет с большим шансом, чем из далека. Это была огромная проблема. Еще один выстрел, пришлось избежать его, кувыркнувшись вперед, после чего незамедлительно встать на ноги. Все это время наблюдавшие за поединком Юджио и Асуна с замиранием сердца смотрели, как в Кирито то и дело летят лучи света. Как Кирито приходится то и дело уворачиваться и как в попытке спастись, он подпрыгивает и в него тут же попадает очередной луч, выпущенный из меча в ногу, отчего тот, потеряв координация падает на пол. — Кири- — хочет позвать его Юджио, но вместо этого замолкает, не выдавая себя и начинает тихо проговаривать заклинание. Асуна так же сдерживаясь, чтобы не закричать, сжимает свои губы в тонкую полоску, сжимает глаза и подчиняется просьбе Кирито, начиная зачитывать свое высвобождение, которое походит на Фанацио. Кирито смог подняться, облокачиваясь на собственный меч, с кряхтением от боли, пронзающей его бок и боли в ноге, куда угодила стрела света, он поднял глаза на своего противника. Отказываясь сдаваться. — Не смотря на то, что ты преступник. Полагаю, что ты жил в столице, а значит, должен знать, что такое зеркало. — голос был приглушенным из-за шлема, который так и не разбился после нападения. Он промахнулся. Без возможности вымолвить слово, он может только смотреть на нее, с непониманием того, о чем она говорит. — Этот инструмент почти идеально отражает свет Солуса. — начинает он свое по-видимости долгое повествование. — Когда-то давно, Первосвященица собрала тысячу зеркал, обратив свет, отражаемый ими в одну точку, для получения белого пламени. Оно за считанные минуты расплавило камень. — продолжал Рыцарь. — она, с помощью известных только ей священными искусствами собрала все тысяча зеркал и создала из них один единственный меч — вот, этот божественный инструмент, — Божественный меч. — он продолжал рассказывать про свойства своего священного объекта перед преступником, в голове которого в это время складывались пазлы и начинали активно работать шестеренки, по его одолению. — понимаешь, преступник, твой бок и ногу пронзила сама Богиня Солус! «Меч отражающий свет значит.» Не дожидаясь его ответа, она направила на него свой меч, который наполнился очередным яркой сферой света на кончике меча. Это будет последний раз, когда Кирито сможет остановить ее, иначе вряд ли ему с поврежденной ногой и боком удастся отпрыгнуть от него на безопасное расстояние. За спиной также были Асуна и Юджио и пока они не пришли в себя, нельзя было отступать, выхода не было. — Теперь прощай, глупый юный преступник. — стоило произнести ему эти слова, как свет помчался на него. Казалось вот он, конец. Что его дальше неизвестно. С самого начала все было неизвестно. Но… Он не может вот так просто сдаться. Кирито произносит последние слова, связывая два священно созданных объекта: металл и стекло. И образует подобие стекла, который стоило свету попасть в него, отразил его, не весь свет, который сконцентрировался на его мече, но большую часть. Как только он почувствовал, что созданное им на короткий миг элемент ломается, он успел отскочить в сторону, куда в следующую секунду попала большая скопленная энергия Белого света. Рыцарь, явно не ожидавший такого, не успел отклониться. Луч попал по его шлему, попадая в один из его рогов. Не прошло и секунды, как шлем раскололся на двое. Сиреневые волосы в тот же миг разлетелись от небольшого ветерка… А красивые черты женственного лица с настороженностью уставились на него. Не осознающий происходящего, он глупо хлопал глазами, приоткрыв от удивления рот. Кажется, стоило ему… ей осознать, что ее увидели, что поняли кто она на самом деле, как в ее глазах промелькнули яркие искры настоящего гнева, вперемешку со смятением. Кирито не смог произнести хоть что-то, продолжая смотреть и сопоставлять факты с тем, что открылось его глазам. «Дальние атаки… шлем… девушка» — только и проносилось в голове вмиг растерявшегося Кирито. Он и подумать не мог, что Рыцарь может оказаться девушкой, что кто-то из Благородных Рыцарей вообще будет прятать свою настоящую личность под шлемом. Кирито не сомневался, что он… она сильна и неважно, кто пред ним, она все еще Рыцарь. Но, кажется, удивление на его лице она поняла по-своему.