***
На город опустились безмолвные сумерки, укутывая улицы прозрачной дымкой. Бледный диск луны и россыпь сверкающих звёзд скрылись за плотной завесой свинцовых туч, а холодный ветер пробирал до костей, заставляя немногочисленных прохожих поёжиться и посильнее запахнуть свои одежды. В неровном жёлтом свете уличных фонарей отчётливо видны мелкие дождевые капли. В такую погоду выходить на улицу совершенно не хочется. Лучше сидеть дома с чашкой ароматного горячего чая, завернувшись в пушистый плед, и смотреть любимые фильмы или читать книги. Такие мысли посетили и Александра, только что вышедшего из чайной лавки. Он успел буквально за десять минут до окончания рабочего дня, и теперь полностью довольный держал в руках небольшой бумажный пакетик с душистыми чайными листьями. Как оказалось в этом магазинчике чай собирали индивидуально для каждого покупателя, и добродушный седовласый продавец, выслушав парня, посоветовал листья полыни, валерианы, мяты, липы и мелиссы для успокоения и снятия раздражительности. Охотник надеялся, что небольшой сюрприз придется магу по вкусу, и в их отношениях наконец-то настанет мир. Ступая по мокрому асфальту, Алек мечтал поскорее оказаться в спасительном тепле лофта Магнуса. И чего уж таить, в ещё более тёплых объятиях мага. Поэтому он ускорил шаг и спрятал руки поглубже в карманы. Капли с быстро промокших волос скатывались за шиворот, заставляя ежиться и втягивать шею. Путь до дома показался вечностью. Только зайдя в сухой, не продуваемый всеми ветрами подъезд, Лайтвуд смог вздохнуть спокойно и расслабить сведеные плечи. В лофте было темно, лишь тонкая полоска света из-под двери кабинета выдавала присутствие хозяина. Скинув кожанку и промокшую обувь, Алек сразу направился на кухню ставить чайник. Раз Магнус не вышел его встречать, значит, снова заработался и забыл о существовании мира вне рабочего кабинета. Лайтвуд был абсолютно уверен в том, что маг забыл ещё и поесть, поэтому достал из холодильника несколько яиц — единственное из немногочисленных продуктов, что можно было превратить в нечто съедобное. Конечно, Александр очень не любил привычку своего парня магией воровать продукты из соседних магазинов, но в моменты, когда единственным желанием является горячий душ и крепкий сон, не отказался бы от самопополнения холодного друга. Насыпав корм в пустующую миску кота, Алек получил от пушистого комка взгляд, полный благодарности. Не удивительно, что Мяо любит его больше, чем Магнуса. Он хотя бы не забывает кормить бедное животное. Когда ужин готов, парень поставил тарелку с омлетом, пару чашек чая и найденное в закромах печенье на поднос. В нерешительности он замер перед закрытыми дверями кабинета. «О, Ангел! С каких это пор я боюсь реакции Магнуса на своё присутствие? Бред», — закатил глаза и, набрав в грудь воздуха, повернул ручку. Магнус Бейн никак не отреагировал на вторжение. Кажется, он даже не заметил сумеречного охотника, застывшего в дверях. Алек окинул чуть сгорбившуюся фигуру мага, склонившегося над очередным документом и что-то усердно выписывающим из рядом лежащего фолианта. На столе, да и рядом с ним, высились внушительные стопки книг, свитков и листов. Не удивительно, что маг его не заметил. Попробуй рассмотреть хоть что-то из-за этой импровизированной китайской стены. — Кхм, кхм, — привлёк внимание Лайтвуд, для большей эффективности постучав по косяку костяшками. Магнус резко дёрнулся, и капля чернил сорвалась с кончика перьевой ручки, оставляя на листе большую кляксу. — Чёрт! — Прости, — смущённо потупил голубые глаза брюнет. — Ничего страшного, Александр, — щелчок пальцев, и чернильное пятно исчезло вместе с частью ещё невысохшего текста. Бейн раздражённо повёл плечами и закрыл крышку чернильницы. От греха подальше. — Я не слышал, как ты пришёл. Ты давно дома? — Минут двадцать, не больше. — Понятно. Тишина обволакивает комнату, вызывая дискомфорт. Она слишком режет уши, пробегается холодными мурашками по позвоночнику, вызывая желание стряхнуть её с себя вместе с дневными мороками. — Я… — начал было Алек, но осёкся под пристальным взглядом мага. Снова. Снова он вызывает лишь раздражение у любимого человека. — Я принёс тебе поесть. Извини, если помешал, — быстро поставил поднос на свободный клочок стола и развернулся, намереваясь выйти из комнаты. Взгляд Магнуса упал на тарелку с омлетом и две чашки, и в груди что-то приятно кольнуло. Слишком давно никто не заботился о нём просто так. Слишком давно он не ощущал себя нужным. Любимым. А теперь он сам отталкивает единственного человека, который искренне переживает за него. Единственного, кто смог приоткрыть дверь в его сердце и засесть в нём настолько глубоко, что стал необходим как воздух. — Александр, подожди. Останься, — в жёлто-зелёных глазах читалась просьба, смешанная с виной. — Пожалуйста. Лайтвуд, не проронив ни слова, присел на стул для посетителей, стоящий напротив кресла мага. И вновь в комнате повисла тишина. На этот раз она не была такой тяжёлой, но всё ещё оставалась неловкой. — Александр… — Магнус, не извиняйся, — резко перебил говорящего парень. — Я понимаю, ты просто слишком устал. Отвлекись на сегодня от бумаг и поешь, ладно? Да и… я купил новый чай. Если продавец не соврал, то он поможет тебе расслабиться, — Алек отвёл взгляд, взволнованно теребя край неизменной чёрной футболки. Сколько они с Магнусом не встречались, охотнику так и не удалось побороть смущение в некоторых моментах. Однако постели это явно не касалось. Магнус смотрел на это робкое создание и не понимал, как он мог не заметить, что таким холодным отношением обижает своего Ангела? Неужели настолько застрял в этой волоките, что потерял связь с окружающим миром? А ведь всего лишь хотел найти решение проблемы с бессмертием, которая так волновала его нефилима. Да и Александр всё это время молчал, не выказывая ни капли недовольства. Терпел. Все его эмоциональные всплески, плохое настроение, отсутствие внимания. Терпел и просто ждал. Заботился. Глаза мага расширились от внезапно нахлынувшего озарения. И правда, все те вещи, которые появлялись под рукой в нужный момент будто по волшебству, хотя Магнус точно помнил, что не использовал магию… Только сейчас он понял, что это был Александр. И от этого осознания сердце затопила щемящая нежность. — Александр, — привлекая внимание, ловя взгляд голубых глаз, — спасибо, — за что благодарит? За всё: за терпение, заботу, искренность, любовь. За ужин. Да просто за то, что он есть. И Алек понимает. Мягкая улыбка освещает его лицо, а нервозность испаряется, уступая место спокойствию. Кажется, его Магнус наконец-то возвращается. И это не может не радовать.***
Ужин прошел в уютной атмосфере тепла и умиротворения. Они поговорили обо всём, что тревожило их, но оставалось за стенами сознания всё это время. От этого стало так легко и спокойно, что даже разбивший одну из многочисленных ваз Мяо не вызвал к себе никакого негатива. Вообще, последний час улыбка не покидала лица Магнуса, и это наполняло душу Александра безграничным счастьем. И пусть эта улыбка была усталой и немного вялой от разморенного состояния, но она была, а, значит, всё понемногу стаёт на свои места. Но ничто не может длиться вечно. Только установившуюся идиллию прервала звонкая трель телефона Лайтвуда, не предвещая ничего хорошего. Возведя глаза к потолку, Алек провёл по сенсору и ответил на звонок. По мгновенно помрачневшему лицу брюнета, Магнус догадался, что эту ночь он проведет один. Не считая Председателя Мяо, конечно. Грустный взгляд синих омутов задержался где-то в районе левого плеча Магнуса. — Иди, охотник, борись с демонами, спасай мир, — улыбка стала натянутой, с головой выдавая разочарование мага и его нежелание отпускать от себя возлюбленного. Не сейчас. Но что он мог поделать? «Чёртов долг нефилимов!» Александр тяжело вздохнул и запустил пятерню в смоляные пряди, приводя волосы в ещё больший беспорядок. Ох, как же Магнус любил этот жест! А уж то, как его любимый прикусывал губу, не осознавая, насколько сейчас выглядит сексуально, будоражило Бейна ещё сильнее! Кажется, долгое воздержание не пошло ему на пользу. Хотелось завалить Алека прямо здесь и сейчас, срывать с него одежду и медленно ласкать, доводя до истомы. — Спасибо, Магнус, — вырвал мага из фантазий тихий голос и мягкое прикосновение чужих губ к своим. — Я постараюсь вернуться как можно скорее. — Буду ждать, — прощальный поцелуй, и спина охотника скрылась за дверями кабинета. Буквально через пару секунд раздался звук закрывшейся входной двери, и Магнус отчётливо почувствовал повисшую в квартире тишину. — Что ж придётся придумать, чем развлекать себя всё это время, да, Председатель Мяо? — в ответ кот лишь раздражённо махнул хвостом и развернулся в направлении своей лежанки, всем видом показывая, что он обижен на недостаток внимания к своей царской персоне и не собирается в ближайшее время контактировать с хозяином. — Пушистая наглая морда, — пробормотал себе под нос. — Предатель ты, Мяо! Из зала послышалось отчётливое кошачье фырканье. Докатились! Он уже разговаривает с котом, который, к тому же, ни во что его не ставит. Да уж, это будет вечер «безудержного веселья».***
Когда Магнусу стало душно, он не придал этому значения и просто открыл окно, вновь садясь за просмотр какого-то фильма, название которого он даже не пытался запомнить. Когда к духоте прибавилась слабость, он решил, что всего лишь перетрудился, не обращая внимания. Но когда по его телу прокатилась волна обжигающего жара, вызывая дрожь, он обеспокоился уже всерьёз. Воздух резко перестал поступать в лёгкие, которые тут же отозвались неприятным жжением. В глазах всё расплывалось, теряя чёткость, а по венам вместо крови, по ощущениям, растекалась лава, плавя кости, заставляя помутиться рассудок. Чувствительность обострилась до предела, а внизу живота завязался тугой комок возбуждения, что совершенно не помогало восстановить хоть какое-то подобие контроля над собственным телом. Сквозь туман уплывающего сознания Магнус начал догадываться о причине такого разгорячённого состояния. В желании проверить свою догадку он подорвался с дивана и на подгибающихся ногах поплёлся на кухню. Там на столе одиноко стоял бумажный пакет с эмблемой чайной лавки. Взяв его непослушными пальцами, Бейн принюхался, пытаясь уловить знакомые запахи. Так он и думал: валериана! Как он сразу не почувствовал её в напитке? За столько-то лет он должен был наизусть знать и вкус, и запах, избегая всевозможными способами. Ведь валериана для большинства магов — сильный афродизиак! Как он вообще мог так оплошать? А ещё Верховный Маг Бруклина, называется! Вернув пакет на место, Магнус Бейн попытался добраться до душа, пока силы ещё не покинули тело окончательно. Ноги были ватными, кровь нещадно била по вискам, заставляя морщиться. Кожа была чувствительнее обычного в несколько раз и от любого прикосновения горела адским огнём, поэтому сняв трущую при каждом движении одежду, маг судорожно выдохнул, ощущая прохладный воздух. Холодные струи обволакивали каждый участок пылающего тела, но не приносили желаемого облегчения. Магнус повернул ручку смесителя с холодной водой до упора, однако это тоже не помогло, лишь заставляя тело ещё больше напрячься. Разочаровавшись, маг отключил воду и, даже не вытираясь, побрёл в спальню. Надевать что-либо на себя сейчас было бы изощрённой пыткой, а Магнус не был мазохистом. По крайней мере, не до такой степени. Мысленно он поносил себя, на чём свет стоит. Давно надо было рассказать Алеку об этой слабости, а не откладывать каждый раз, как только представлялась возможность. Но Бейну было просто стыдно. Данный факт из физиологии любого мага не выходил за пределы магического сообщества по вполне ясным причинам: узнай об этом враги и маги подверглись бы большой опасности. В таком состоянии не то, что колдовать, соображать трудно. К чему это может привести и представлять не надо, ведь потомки демонов, обладающие способностью к магии и совсем недурной внешностью, всегда являлись лакомыми кусочками. Когда мужчина дошёл до кровати, силы полностью оставили размякшее тело, а ноги предательски подкосились. С протяжным выдохом он повалился на мягкое покрывало. Тело будто налилось свинцом, отказываясь слушаться владельца. Кажется, вариант с самостоятельным устранением болезненной эрекции отпадает за неимением возможности. Он был абсолютно уверен, что ни зелья, ни магия, которая, к слову, перестала слушаться своего ослабленного возбуждением владельца, просто не подействуют. Похоже, единственное, что остаётся в его ситуации — ждать, пока действие афродизиака сойдёт на нет. Или пока вернётся Александр. Но второй вариант магу нравился гораздо меньше. Гордость не позволяла ему предстать перед возлюбленным настолько слабым! Нет, кажется, он всё же неисправимый мазохист…***
— Конечно, у нас же больше нет свободных охотников, надо дёргать тех, кто выжат как лимон после дневных заданий! — недовольно бурчал под нос нефилим. Ключ упорно не хотел попадать в замочную скважину, что ещё больше распаляло клокочущую в грудной клетке злость. Наконец попав в квартиру, парень дёргаными движениями скинул верхнюю одежду и вслушался в тишину. Ничего. Лишь мерное тиканье настенных часов, ставшее настолько привычным, что почти не замечалось. Гостиная освещалась мягким приглушенным светом, а ветер из открытого окна колыхал занавески. Видимо Магнус решил не дожидаться Алека и лёг спать. Впрочем, брюнет ничуть не расстроился, в четвёртом часу ночи сложно сохранять бодрость и ни разу не прикрыть глаз. Лайтвуд направился в спальню, снимая одежду на ходу и стараясь ступать как можно тише. Разбудить любимого ему хотелось меньше всего. Однако за несколько шагов до двери он остановился и настороженно прислушался. Сквозь неплотно прикрытые створки доносились тихие стоны и тяжёлое дыхание. Не утихшая злоба подкинула совершенно развратные картинки его мага в чужих объятиях. Внутри что-то яростно взорвалось. Трясущимися руками он с грохотом распахнул дверь, ураганом ворвавшись внутрь, и… в замешательстве застыл, словно каменное изваяние. Представшая перед его взором картина ещё долго будет будоражить сознание юного нефилима, являясь в самых непристойных фантазиях: в ворохе постельного белья и кипе хаотично разбросанных подушек лежал абсолютно голый Магнус. Он выглядел в крайней степени… возбуждённо. Капли пота стекали по поджарому телу, очерчивая напряжённые мышцы, грудь резко вздымалась и опадала, а волосы пропитались солоноватой влагой и взъерошенными прядями прилипли к раскрасневшемуся лицу. Беспорядочно блуждающий взгляд был подёрнут белесой пеленой, а узкий кошачий зрачок практически полностью скрыл золотистую радужку. Пересохшими губами маг судорожно хватал воздух большими порциями, стремясь восполнить нехватку кислорода и успокоить разгорячённое тело. Алек тяжело сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну. Он никогда ещё не видел Магнуса таким! Таким возбуждённым. Таким сексуальным. Абсолютно не контролирующим себя. Таким развратным. Нарастающее возбуждение горячей волной прокатилось по телу, сконцентрировавшись в паху. В штанах стало тесно, а в голове билась одна лишь мысль: он хочет Магнуса. Всего, без остатка, до последней крупицы. Наконец взгляд Магнуса сфокусировался на стоящем посреди комнаты охотнике, а точнее на его оголённом торсе, и юркий язычок похотливо пробежался по губам. — Александр…— с придыханием простонал Бейн. Это стало последней каплей в чаше самоконтроля. Не заметив разделявшего их расстояний, Алек впечатал мага спиной в мягкий матрас, поймал губами чужие губы, втягивая в сладкий поцелуй. Губы Лайтвуда были мягкими, но настойчивыми и требовательными. Они впивались и терзали до помутнения сознания, до ярких пятен перед глазами, до глухих стонов на грани слышимости, которые брюнет жадно глотал. Александр никогда не мог насытиться своим магом. Слишком ярким. Слишком страстным. Слишком его. Да, Магнус Бейн был полностью его, в его руках. В его власти. Руки Магнуса обернулись вокруг шеи Лайтвуда, притягивая ещё ближе. Пальцы вплелись в смоляные пряди, ероша их, оттягивая назад, от чего Алек шипел в поцелуй, кусая нижнюю губу Бейна. Его руки блуждали по смуглой коже, стискивали бёдра, всё ближе подбирались к истекающему смазкой члену. Алек отстранился, и в его взгляде маг увидел бушующее пламя. Вновь наклонившись, парень втянул мочку уха, посасывая, кусая. Он уже давно изучил тело своего любимого, знал все его слабые места, знал, как доставить максимальное удовольствие. Он проложил дорожку из поцелуев-укусов по шее, ключицам, задерживаясь на коричневых бусинках сосков. Магнус протяжно застонал и провокационно толкнулся бёдрами вперёд, хватаясь руками за плечи, царапая кожу. Он сходил с ума, медленно и бесповоротно. Александр всегда был его личным сортом наркотика, который дурманил, опьянял, сносил крышу. Которого хотелось прямо здесь и сейчас, почувствовать, ощутить, впитать в себя. — Алек… Алекса-а-андр! — когда жаркий, влажный плен окутывает член, сдерживать крики становится совершенно невозможно. Он теряет голову, тонет в ярких ощущениях и раз за разом, словно мантру, повторяет одно лишь имя. Имя того, кто доставляет невероятное удовольствие, того, кому глупо боялся признаться в своей слабости и показаться в таком состоянии. Ощущая приближающуюся грань, Магнус протяжно застонал и сильнее толкнулся в рот охотника. Этого оказалось достаточно: запрокинув голову назад и громко вскрикнув, он кончил так, что от оргазма потемнело в глазах, а тело сотрясли судороги удовольствия. До чего же удивился Алек, поняв, что Бейну этого не достаточно: его член был возбуждён так же, как и минуту назад, а кожа горела как на пожаре. Судорожно дыша, маг прикрыл глаза дрожащей рукой в попытке скрыть отчаяние, скользнувшее во взгляде. Не помогло. Даже абсолютно нереальный минет от любимого не помог сбросить напряжение. — Магнус, что-то не так? — Взволнованно глядя на тихо всхлипнувшего мага, спросил Лайтвуд и тыльной стороной ладони вытер губы. — Ничего… Просто продолжай… Он ни на минуту не поверил Бейну, слишком уж хорошо его знал. — Магнус? — Чёрт возьми, Александр, просто трахни меня, пока я не сошёл с ума от этого дьявольского желания! — Совсем не так он хотел это сказать, но срывающийся голос звучал скорее жалобно и просяще. Алек осознавал, что разговаривать с магом сейчас было абсолютно бесполезно, он ничего не скажет, лишь ещё больше разозлится. Но это не означало, что правды он от него не добьется. Не медля, брюнет достал из прикроватной тумбочки смазку и выдавил из тюбика большую каплю. Пальцы Лайтвуда, холодные и скользкие, опустились к анусу Бейна и толкнулись внутрь. Блаженный стон сорвался с уст мага, а его попа охотно принимала в себя длинные пальцы нефилима, раскрываясь для него. — Алек…сандр, — прошептал он, с мольбой заглядывая в голубые глаза напротив, — пожалуйста. Желание любимого - для Алека закон. Вынув пальцы, он рывком вошёл в разгоряченное тело, выбивая пронзительный стон и где-то в глубине сознания слыша свой собственный. Совершенно не контролируя свои действия, маг подался вперёд, призывая охотника двигаться. И Лайтвуд поддался. Он вышел почти полностью, оставив только головку, а затем грубо, с силой толкнулся глубоко внутрь, начиная размашисто двигаться, практически вбивая мага в мягкий матрас. Он сразу задал быстрый темп, врываясь жёстко и беспощадно, заставляя Магнуса стонать, срывая голос. Громко. Пошло. Так, что у Александра просто сносит крышу. Бейн беспорядочно водил руками по плечам и спине парня, царапая алебастровую кожу, оставляя синяки. И Алеку это нравилось. Он слишком соскучился по своему магу, по возможности спокойно прикасаться к нему, не вызывая раздражение, что теперь наслаждался каждым моментом. Ощутив, что тепло с плеч пропало, он оторвался от исследования ключиц азиата и поднял взгляд на лицо. О, Ангел! Какое прекрасное зрелище: смуглая кожа алела румянцем возбуждения, а лихорадочно блестящие глаза закатились от удовольствия. В начале их отношений Александр сомневался в своей привлекательности и был абсолютно уверен, что удовлетворить такого партнёра как Магнус ему ни за что не удастся. Но теперь, видя, как могущественный и суровый Верховный Маг Бруклина извивается под ним, хрипло вскрикивая от каждого толчка, убедился в обратном. Всё-таки даже невозможное может стать возможным, если действительно желать этого. Почувствовав приближение разрядки, нефилим ускорился. Опираясь на локоть, он свободной рукой заскользил вниз по руке мага, стремясь переплести пальцы, но неожиданно наткнулся на то, чего здесь быть не должно. Что-то длинное, пушистое, мягкое и… шевелящееся. Первое, что пришло в голову Лайтвуду — неведомо каким образом пробравшийся в спальню Мяо. И это вполне могло быть правдой, если бы охотник по возвращении своими глазами не увидел его в кресле в зале. А выгнать Председателя с его излюбленного места могла лишь атомная война. И то не факт. Алек замер и медленно опустил взгляд на мягкое «нечто». Хвост. Пушистый кошачий хвост. Абсолютно чёрный, как и волосы Бейна. Магнус затаил дыхание. «Нет… Нет-нет-нет. Только не это! Ну, почему сейчас?» — Мысленно причитал маг и зажмурился, ощущая, как липкие щупальца страха и отчаяния окутывают сознание. Он боялся взглянуть в любимые небесно-голубые глаза, опасаясь увидеть в них отвращение. Конечно, зачем кому-то нужен хвостатый монстр. Именно поэтому он и скрывал этот пушистый отросток самыми мощными чарами гламура, впрочем, как и… — Ушки, — выдох на грани слышимости заставил Магнуса распахнуть глаза и в отчаянии попытаться закрыть их руками. Да, его меткой мага помимо кошачьих глаз были ушки и хвост. В сущности, полный комплект. — Александр, это не то, что ты подумал! Я могу всё объяснить! — В попытке оправдаться сбивчиво пролепетал маг, глядя куда-то в область груди охотника. Но ответом ему был восхищённый вздох, и большая мозолистая от постоянного контакта с оружием рука нежно прошлась по хвосту от основания до самого кончика. Это выбило Магнуса из колеи, а толпы мурашек прошлись по позвоночнику к затылку, взрываясь фейерверками. От одного лишь бережного касания захотелось скатиться в бездну, потерявшись в накатывающих волнах бешеного удовольствия. Руки безвольно опустились, открывая взгляду нефилима аккуратные чёрные ушки, печально прижатые к голове. Магнус Бейн выглядел сейчас настолько трогательно, что сердце щемило от всепоглощающей нежности. Склонившись над любимым, Александр приник к его губам в ласковом, почти целомудренном поцелуе, стараясь успокоить, показать, что всё хорошо. Он продолжил движения, медленно, тягуче толкаясь во всё ещё напряжённое тело. Заметив, что маг под ним начинает оттаивать, он отстранился и, чуть приподнявшись, прикусил острый кончик пушистого ушка. Этого оказалось достаточно. Вздрогнув всем телом, Магнус с громким, протяжным стоном кончил, пачкая живот свой и парня напротив. Толкнувшись ещё пару раз, охотник последовал за возлюбленным, изливаясь внутрь. Чтобы не придавить своим весом мага, парень тут же скатился на бок, тяжело дыша. — Магнус… может… всё же объяснишь… что с тобой произошло? — сбиваясь из-за нехватки кислорода. Маг что-то невнятно пробурчал в подушку, вновь прикрыв уши и подвернув хвост под себя. Сил на чары не осталось совсем. — Что, прости? Парень приподнялся на локте, поражённо глядя на дрожащее тело рядом с собой. — Магнус, — нервно облизнул губы, пытаясь подыскать нужные слова, — Магнус, послушай, — дотронулся до плеча, — всё хорошо, правда. Если… если ты переживаешь из-за, ммм… кошачьих атрибутов, то напрасно. Они мне нравятся. Безумно нравятся. Как и весь ты. Я ведь уже говорил, что ты прекрасен, а все эти… особенности делают тебя ещё лучше. Маг оторвал голову от своего укрытия и недоверчиво взглянул в родные глаза, стараясь разглядеть ложь. Но это была чистая правда, и ясные голубые глаза, с неподдельным восхищением смотрящие на него, отчётливо говорили об этом. — Александр, ты не обязан… — Не обязан, да. Но я люблю тебя со всеми твоими странностями, — тёплая улыбка коснулась его губ, и от этого Бейн окончательно расслабился, позволяя себе убрать руки от головы. — Я тоже тебя люблю.***
Утро встретило Александра Лайтвуда солнечным зайчиком, настырно лезущим в глаза, и вкусными запахами, явно доносящимися с кухни. Поднявшись и сонно потерев глаза, он улыбнулся воспоминаниям прошлой ночи. Кто бы мог подумать, что у его обожаемого грозного мага могут быть такие милые пушистые метки. Это было настолько необычно и… очаровательно! Всё ещё глупо улыбаясь, нефилим направился в ванную, мурлыча незамысловатую мелодию себе под нос. Водные процедуры заняли от силы десять минут, по истечении которых он стоял у входа в кухню, одетый в одни боксёры, и заворожено наблюдал за хозяйничающим у плиты Бейном. — Доброе утро, Александр, — с такой же улыбкой поприветствовал его Магнус. — Доброе утро. Ты чего так рано встал? — Рано? Сладкий, ты вообще на время смотрел? Алек отрицательно помотал головой. Азиат лишь ухмыльнулся, ложкой указывая на часы. Двенадцать. Неужели он так долго спал? — Оу… — Не страшно, соня. Садись, завтрак уже готов, — сказал Магнус и поставил перед ним тарелку с блинчиками, политыми сиропом. Его любимые. Когда завтрак подходил к концу, Алек всё же решился задать волнующий его вопрос: — Магнус, из-за чего ты вчера был в таком состоянии? Бейн ответил не сразу. Нет, конечно же, он предполагал, что охотник обязательно поинтересуется, и даже мысленно готовился, но говорить о таком всегда сложно. Тяжело вздохнув, он отложил вилку и вытер губы салфеткой. — Понимаешь… Я давно должен был об этом рассказать. Дело в том, что некоторые травы действуют на магов как сильные афродизиаки. В том числе и валериана, — он выразительно взглянул на злополучный пакет с чаем, стоящий неподалёку. Глаза Лайтвуда расширились от нахлынувшего понимания. Ему вдруг стало стыдно, ведь из-за него Магнус так мучился до прихода охотника и, потеряв контроль, раскрыл свою тайну. — Прости… Магнус, пожалуйста, прости, я не хотел, правда! Просто… — Просто ты не знал, — понимающе кивнул маг, — и в этом виноват я. Расскажи я тебе об этом раньше, такого бы не произошло. Хотя… — хитрый взгляд пронзил нефилима, — я ничуть не жалею. Это была самая жаркая и страстная ночь. Румянец смущения залил скулы охотника, заставляя его опустить взгляд в свою тарелку. Магнус никогда не переставал удивляться своему Ангелу: такой открытый и властный в постели, он в повседневной жизни очаровывал Бейна своей невинностью и краснеющим лицом при любом упоминании секса. Но самым поразительным было то, что несмотря на все трудности, лишения и потери, на всю ту боль, что ему пришлось пережить, Александр не замкнулся в себе. Он стойко выносил всё, что подкидывала ему судьба, не прогибаясь и не давая прогнуться другим. Он всегда был тем стержнем, той опорой, которая поддерживала дорогих охотнику людей. В том числе и мага. И сейчас рассматривая это обворожительное голубоглазое чудо, Магнус понимал: чёрт возьми, как же ему повезло!***
С той памятной для обоих ночи, прошло два дня. Всё это время из мыслей Александра не уходил образ Магнуса с пушистым хвостом и бархатными чёрными ушками, которые так чутко реагировали на любое изменение настроения мага. У него появилось навязчивое желание вновь увидеть их, пройтись по мягкой шерсти и, возможно, только возможно, почесать за ушком (если Магнус разрешит). Но он боялся сказать об этом магу, опасаясь вновь расстроить его и выставить себя извращенцем, фетишем которого является парень-кот. Нет, фетиш — слишком, грязное, пошлое слово, которое никак не удавалось применить к Магнусу Бейну. Скорее мания. Да, у него была мания на метки парня. Да и на всего Магнуса в целом. — Александр, ты во мне дыру прожжешь, — вздрогнув от неожиданности, Алек встретился взглядом с ухмыляющимся магом. Чёрт, кажется, он слишком долго пялился на него. Лайтвуду всегда нравилось сидеть в кресле и смотреть, как работает его парень: отточенные движения изящных пальцев с аккуратным маникюром, серьезное лицо с изредка появляющейся морщинкой между бровей и упругие мышцы, перекатывающиеся под рубашкой, когда маг тянется за новым ингредиентом для зелья. Неудивительно, что он засмотрелся. Но к такому Магнус уже давно привык. Насторожило же Бейна другое: взгляд охотника метался от его макушки до копчика, будто прослеживая невидимые движения. Это заставляло поёжиться, создавая чувство дискомфорта. — Ой, прости, я немного задумался, — и вновь лёгкий румянец окрасил скулы охотника. Ну, ей Богу! Вроде бывалый воин, а смущается как подросток на первом свидании. — Да я заметил. Вновь установившаяся в кабинете тишина резала слух и давила на сознание. Магнус вернулся к своему делу, попеременно шинкуя какие-то корешки с травами и помешивая варево в котле. И вроде все как обычно, но было заметно явное напряжение мага, которое передалось и нефилиму. В его голове крутились разные мысли, но все они сводились к одному решению: попросить или не попросить, вот в чём вопрос. «Прямо-таки монолог Гамлета какой-то» — мысленно усмехнулся охотник. — Александр, что ты хочешь? — как гром среди ясного неба неожиданно прозвучал голос Бейна. Он отложил черпак и полностью развернулся к креслу, впившись цепким, полным ожидания взглядом в лицо брюнета. Он решил. — Покажи. — Что показать? — недоуменно спросил маг, приподнимая бровь. Конечно, всем известно, что краткость — сестра таланта, но к Алеку это не относилось. — Свои метки. Неуверенность сковала тело Магнуса, не давая пошевелиться, а мысли лихорадочно проносились в голове, пытаясь найти правдоподобную отговорку. Было понятно, что Лайтвуд просто так не отступится, уж слишком решительный взгляд у него был. — Зачем это тебе? — Не спрашивай, надо, — с уверенностью проговорил Алек, но в ту же секунду выражение его лица поменялось, а в голосе появились просящие нотки, — Магнус, ну, пожалуйста! Один раз! Когда он так делал, устоять было не реально. Но и мириться с тем, что позор, который Верховный Маг Бруклина скрывал столько лет, вновь станет виден, не мог. — Нет, — для большей убедительность мотнув головой. — Извини, сладулик, но я не хочу, чтобы хоть кто-то их видел. Даже ТЫ. — Магнус, но я ведь уже видел их и даже больше, я их трогал! — Сумеречный охотник пребывал в таком сильном предвкушении, что не замечал все больше мрачнеющую ауру азиата. — Да и к тому же, если ты переживаешь, что твои кошачьи атрибуты могут вызвать во мне отвращение, то глубоко заблуждаешься! Я ведь уже говорил, что в тебе нет ничего ужасного и мне нравишься абсолютно весь ты! — Александр, я сказал нет. Давай больше никогда не будем касаться этой темы. Понуро потупив взгляд в пол, охотник стремительно поднялся, намереваясь покинуть комнату. Он понимал, что только что, возможно, прешел определенную границу личного пространства Бейна, чего делать не стоило. Что ж, придется затолкать своё навязчивое желание в недра сознания, закрыв на все возможные засовы.***
*** Следующие несколько дней прошли в полнейшей тишине. Ни один из парней не решался заговорить первым, руководствуясь своими собственными принципами, гордостью или же банальной обидой. Они всё ещё жили под одной крышей, ели за одним столом и спали в одной кровати, но скорее больше по привычке, чем от большого желания. Без привычного общения дни стали серыми и однообразными. Чувство одиночества проникало все глубже в души молодых людей, отравляя и без того отвратительные будни. — Я так больше не могу! — Воскликнул Магнус Бейн, откладывая газету на журнальный столик. Александр, не ожидавший столь громкого звука в установившейся тишине, резко дёрнул рукой, роняя стоявшую рядом баночку с полиролью для лука. — Чёрт, — своим шипением охотник больше напоминал змея, чем ангела. — Что именно ты не можешь? — Пытаясь рядом лежащим кухонным полотенцем оттереть масляное пятно со штанины уже спокойно спросил брюнет. — Александр, неужели для тебя так важно было увидеть эти чёртовы уши и хвост? Замерев в недоумении, парень уставился в пустоту, пытаясь осмыслить, что только что спросил маг. Слова никак не хотели складываться в нужном порядке и открывать парню смысл, заложенный в них. Лайтвуд глубоко вздохнул, потерев переносицу, и поднял тяжёлый взгляд на Бейна. От пронзающего взора родных голубых глаз полудемону стало не по себе: в них было столько усталости, грусти и обиды, что в груди мага что-то сжалось. — Да, важно… Этот ответ совсем не удовлетворил мужчину. Магнус выжидающе приподнял бровь как бы намекая, что ждет продолжения монолога. Он прекрасно понимал, что парню было сложно выразить свои мысли, но и оставлять эту ситуацию и дальше нависать над их отношениями как дамоклов меч не имел ни малейшего желания. — Для меня… Для меня это выражение степени твоего доверия, — смотря прямо в глаза любимого начал Алек. — Сколько бы раз я не размышлял, всегда прихожу к одному выводу: я не знаю о тебе практически ничего. Но при этом ты знаешь меня как облупленного. Порой, мне начинает казаться, что для тебя эти отношения лишь мимолетное увлечение… — Александр, это не так! — В глазах мужчины появился огонек возмущения. Как ему вообще могло прийти такое в голову?! Он, Магнус Бейн, и так мало кого впускал в свою жизнь, а чтобы ещё и на такой долгий срок… Однако если подумать, то он сам дал ему повод. Особенно в последнее время. Лайтвуд было открыл рот, чтобы продолжить, но замер, удивленно уставившись на возлюбленного. — Ладно, — перебарывая себя, практически на самом выдохе, — возможно ты прав, — и сделав глубокий вздох как перед прыжком в воду, щелкнул пальцами, развеивая чары. Взметнувшийся в воздух пушистый хвост сразу приковал внимание сумеречного охотника, заставляя отодвинуть в сторону недовольство и приоткрыть завесу потаённых желаний. Парень медленно поднялся с дивана, заворожено наблюдая за изящными, витиеватыми движениями, и вплотную подошел к креслу мага, опускаясь перед ним на колени. Мало кто знал, но Александр Лайтвуд с детства хотел иметь кота, чему всегда противились строгие родители. Они считали, что Алеку, вечно пропадающему на тренировках, будет не до домашнего животного, что он поиграется пару дней и забудет о звере. Поэтому, когда он узнал, что у Магнуса есть кот, ликованию не было предела. Ведь это означало возможность в любое время играть со своенравным комком шерсти. По телу Бейна вновь прокатилась волна удовольствия от прикосновения к чувствительному хвосту. Длинные пальцы аккуратно перебирали мягкую шерсть, стараясь не причинить и капли дискомфорта. Магнус прикрыл глаза и полностью отдался ощущениям, накрывшим с головой. Перед глазами проносились яркие всплески, а тело отзывалось мурашками на действия парня. Кажется, ничего лучше быть не может. — Ты… мурлычешь? — Этот невинный вопрос выдернул мага из плена блаженства. — Ч-что? Нет, тебе, наверное, показалось, — в смущении отвёл взгляд. — Уверен, что не показалось, — с хитринкой в глазах протянул парень. — Магнус, не вздумай увиливать. Резким движением брюнет притянул мага к себе за лацканы пиджака, впиваясь в губы чувственным поцелуем. Посопротивлявшись для вида, мужчина расслабился, обхватывая руками плечи Алека, а своенравный отросток, именуемый хвостом, юрко скользнул к его руке, обвиваясь, словно змея. Сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь набатом в ушах и быстрее разгоняя, казалось, застоявшуюся за несколько дней кровь. Слегка обветренные, но мягкие губы уверенно ласкали, вознося на вершину блаженства, напоминая, как же плохо магу было без столь желанного охотника. — Умеешь ты вытягивать правду, Александр, — попытка восстановить дыхание с треском провалилась, но это ничуть не мешало лёгкой ухмылке растянуться на смуглом лице. — Главное — знать слабости оппонента, — в точности отзеракалив ухмылку, проговорил Лайтвуд. — Твоя слабость — это валериана и поцелуи. — Ошибаешься. Глядя на улыбку, ставшую загадочной, Александр Лайтвуд понимал, что, возможно, и за всю жизнь не сможет изучить Магнуса Бейна полностью. Ведь каждый день он открывал в этом удивительном человеке что-то новое, что-то, что прежде оставалось скрыто не только от посторонних глаз, но и от самого мага. — Ты ошибаешься, мой дорогой Александр. Моя главная слабость — это ты.