***
Маккри ни на секунду не мог усомниться в своей сексуальности, разглядывая себя в отражении тонированного стекла чужого автомобиля. Приходилось регулярно посматривать по сторонам. Ней дай бог Азмодан, кто-то заметит его за этим занятием. Конечно, Мокрый легко мог выкрутиться из неловкой ситуации, придумав на ходу отмазку, но ему были не нужны негативные слухи о своей персоне. — Маккри в деле! — Выстрелил пальцем в свое отражение, прикусив губу. На парковке появился человек, и парень поспешил удалиться в сторону дороги. Уже совсем скоро очередная порция скучных, бесполезных занятий. Нахрена они нужны? Читать он умел, знал кто такой Клинт Иствуд, с такими успехами ему дорога в президенты мира, но ответственность за чужие жизни ему не нужна, плевать на всех. На встречу шли незнакомцы. Он прикрыл лицо кончиком широкой шляпы, старательно зарываясь подбородком в шарф, окутывающий шею. Ему было обидно, когда к нему относились как к подростку. — Вы все - перхоть, жалкие людишки, путающиеся у меня под ногами. — Думал он, всматриваясь в проскальзывающие мимо пустые лица. Самооценка взлетела до небес, благодаря тренировкам на одноклассниках. Но к людям из толпы, с улицы, почему-то испытывал страх. Они были на порядок больше него, занятые… Взрослые? Достаточно было неодобрительно посмотреть в его сторону, чтобы душонка умчалась в пятки. Маккри всеми силами пытался подавить свой страх, переводя его в агрессию, самозащиту. Готов был кинуться на любого, кто осмелится сказать ему слово поперек. Дорога до школы становилась настоящим трудным испытанием. Здесь среди людей, он чувствовал себя одиноким, ему так не нравилось слышать свой внутренний голос, сводящий с ума, что угодно, лишь бы не наедине с самим собой. Вот наконец-то, преодолев парк, завернул к забору школы. Всего в паре метров от него находились открытые ворота, но он пролез сквозь забор в месте, где отогнут стальной прут. Традиция гласила - <если ты пройдешь под аркой, то тебя постигнет неудача>. Никто не хочет дружить с неудачниками, особенно Маккри. Правда на самом деле ему было плевать на все правила, он умело ими манипулировал, как ему вздумается. — Привет, лохи. — Направился в сторону ребят, сидящих на скамейках. Большинство холодно его встретили кроме красивой девчонки Мерси. В своем юном возрасте обладать такими изящными формами - преступление. — Ооо, привет! — Помахала ему рукой, аккуратно улыбаясь. Мерси была словно ангел в этом аду, в этом полыхающем котле. Ей очень повезло, она вписалась в школьную среду, и ее никто не трогал. Маккри тоже пытался держать свои мысли при себе, разглядывая поистине сексуальную осанку, стараясь не залипать на остальные детали тела. Мокрый встал напротив занятых скамеек. Оценивающе пробежался глазами по сидящим одноклассникам и зацепился взглядом за юного парнишку. Гэндзи - малец живущий в элитном районе со своим братом. Маккри протянул руку, якобы, чтобы поздороваться. — Привет, Мокрый! — Гэндзи насмешливо произнес его прозвище и шокированно раскрыл глаза, когда тот потянул его на себя, пытаясь стащить со скамейки. Но парень не пальцем сделан - ловко освободился от его руки странным приемом. Маккри чуть было не улетел, ведь он приложил немало усилий, в надежде, на то с мальцом легко справиться. — Ах ты... — Удержав равновесие, развернулся обратно к уже активно смеющимся одноклассникам. — А ты молодец, прошел испытание. — Решил сохранить хорошую мину при плохой игре. Смех заметно поубавился и кто-то услужливо освободил ему место. Маккри вальяжно с демонстративной уверенностью неспешно присел. — Ты вчера нас затащил в драку против гребаного Шамана. - С соседней скамейки раздался борзый голос. — Заткнись, мы еще поквитаемся с ним. — В ответ - тишина, значит все в порядке, очередная шестерка осмелилась открыть рот. — Я переговорю с Думфистом. — Моментально пронеслась волна тревоги, что не могло не радовать. — Я уговорю его помочь нам, понял! — Посмотрев по сторонам, Маккри почувствовал превозмогающую самоуверенность. Внезапно перед ним встала Мерси и нагнулась, чтобы посмотреть ему в лицо. — Зачем ты устраиваешь это? — Снова этот взрослый взгляд, ух, как же стало неловко. Один из приспешников спрыгнул со скамейки. — Мне разобраться с ней? — Уже был готов направиться в сторону девушки. Мерси, игнорируя всех собравшихся, пристальным взглядом смотрела на Маккри, и он понимал, что это плохой прецедент, она может получить незаслуженное уважение со стороны сверстников. — Все в порядке, его больше никто пальцем не тро... Получив звонкую пощечину, моментально замолчал. — Кого ты пытаешься обмануть? Лжец. Все рисуешься перед своими дружками... — Мерси выпрямилась, стремительно направилась к зданию школы. Маккри быстрым движением вытер проступившие слезы и резко подскочил, расставив руки. — Стойте, не трогайте ее! С Мерси не интересно. Она не играла по диким правилам толпы. Откуда в ней добродушие по отношению к слабым фрикам? К ничтожествам? Может, она еще захочет встречаться с ним, или позовет на бал? Совершенно непонимающе размышлял Маккри, умудрившийся успокоить разгневанных соратников, тем самым спасая девушку от неминуемой расплаты за свой поступок.***
Назибо и Охотник поднимались по ступеням лестницы. Сложно сказать в каком направлении чаще всего двигались люди здесь, на этой лестничной площадке, возможно даже чаще улетали вниз. Дал слабину - моментально опустят, не каждый мог после такой процедуры вернуться к нормальной жизни, хоть норма - это относительно понятие. Стены исписаны руганью, пустыми угрозами. Ученик шамана иногда с интересом почитывал пакости, а Назибо совершенно отстранился от мирских понятий. В длинном коридоре второго этажа им вслед раздавались смешки, слова презрения, но теперь их двоих боялись еще больше, чем раньше. В классе присутствовали не все ученики. Возможно, многие уже больше никогда не вернуться, после вчерашнего, но этого точно никто не знал. Не успел Охотник двинуться в сторону своей парты, расположенной в конце кабинета на последнем ряду, как вдруг, об его плечо своим плечом стукнулся Маккри. — Осторожней, друг. — Охотник был намного выше Джесси, и, хоть ему было неприятно, с легкостью отбросил первое возникшее желание, взывающее к немедленному ответу со стороны обидчика. — Я тебе не друг, урод... — Несколько раз ткнул пальцем в грудь, а затем уступил дорогу, сопровождая взглядом, так сильно ненавистного шамана Назибо. Они уселись за парту. — Ты спокоен, Друг-Охотник? — Всматриваясь в его лицо, спросил он. Охотник всегда выглядел сурово, а на фоне остальных казался более мужественным: легкая щетина на лице и округлая борода на остром подбородке; волосы подстрижены коротко, по затылку проходит довольно длинная “грива”; а брутальный шрам невольно заставлял окружающих выдумывать разные легенды. До многих до сих пор не доходило, что лучше не связываться с этими двумя, как впрочем и с другими загадочными учениками школы. Природу их сил невозможно понять, никто не мог дать точного объяснения происходящему, в добавок, школьная программа оттягивала все возможное внимание на себя, не позволяя надолго ни на чем сосредоточиться. Ученики, настойчиво пытающиеся разобраться, призывающие к бунту, внезапно исчезали из школы, и никто о них не вспоминал. Урок закончился, словно и не начинался. Единственный предмет, который обязательно надо было проходить, собираясь всем в одном классе - дисциплина. Еще несколько оставшихся часов требовалось посвятить другим предметам на выбор, информативные кабинеты и библиотеки находились в свободном доступе. Назибо заметил, что сидевший с краю парты Охотник поднялся и направился к выходу. Он уже засобирался за ним следом. — Эмм, привет Назибо. — Неуверенно начала Мерси, вставшая возле парты, сбоку. Назибо, обладая удивительно хорошей памятью, знал абсолютно каждого одноклассника по имени и на лицо. — Приветствую тебя. — Спокойно ответил, выйдя из-за парты. Рядом с девушкой он казался меньше, потому что стоял немного согнувшись. Мерси попыталась разгладить разноцветные перья его маски, но после вчерашнего они потеряли стойкость и выглядели растрепанными, сломанными. — Как ты себя чувствуешь? — Спрашивала она с неподдельным интересом. — Мой дух не пострадал, а все остальное не так важно для меня. Прикрыв улыбку рукой, Мерси сейчас заметила, что акцент и манера выражения у него весьма… необычны. — Прости, не смогла помочь тебе, когда ты нуждался. — Смотрела на выходящих одноклассников с заметным презрением. — Мне не нужна твоя помощь, целитель. Холод. По телу пробежали мурашки. Мерси по наивности смела думать, что может кому-то помочь, тем, на что хватит смелости, но оставаться безучастной не хотела. Сейчас перед ней стоял непростой выбор - как обычно остаться в стороне, стараясь заглушить чувство справедливости, или целиком погрузиться в столь сильно манящий круговорот доблестных поступков, дающий приятное тепло сердцу. — Я не целительница... — Она всего лишь ученица третьего курса, способная, но талантов за собой не замечала, не говоря уже о даре. Недавно она проделала сложную работу - прочитала за короткое время несколько книг, составив на основе полученных знаний развернутую теорию для индивидуального задания. За свои труды она получила тройку с минусом, что казалось возмутительно несправедливым, однако, ей показали работу на более высокий балл - поразительно грамотно составленная работа с иллюстрациями также заслуживала лишь четверку с минусом. С тех пор девушка сдалась и перестала стремиться к высоким оценкам. — В тебе есть сила, — Назибо подошел ближе, осматривая ее. А Мерси задумавшись, пропустила сказанные им слова, ей всего лишь захотелось заглянуть ему под маску, но она бы не осмелилась — Попробуй поверить в себя. — Я… попробую. — Сказать правду - непреодолимо сложно; быть собой - невозможно, всего лишь пустые слова. Он почувствовал нарастающую пустоту внутри нее и моментально потерял надежду, как и интерес к ней. Без каких либо объяснений развернулся к девушке спиной, оставляя ее далеко позади себя. Мерси с ненавистью осмотрела свою школьную форму, а в голове возникла безумная идея… Охотник ожидал друга, стоя напротив кабинета. Вновь встретившись, они поторопились в парк школы, расположенный в заднем дворе. На природе оба чувствовали себя более комфортно, свободными от обязательств. Назибо уселся возле дерева, вытряхнул содержимое пакета и принялся расставлять разные рукотворные фигурки на земле. — Что символизирует волю? — Присев на корточки, спросил Охотник. — Великая сила спокойствия и твердого рассудка побеждает эмоции и желания самых первых порывов души, — разбросал фигурки, — выбери сам, друг Охотник. Он внимательно разглядывал предметы, разложенные перед собой. Выбор пал на маленького костяного человечка. — Скелет? — Нежить. Сражаясь со злом, во мне просыпается воля, способная вытащить меня из самых разных ситуаций. — Ты не будешь игрушкой в руках демонов, друг-Охотник.***
Джесси забил на остальные уроки и уже добрался к себе, в “берлогу”. В его распоряжении находился целый частный дом, затерявшийся где-то в середине между другими, совершенно не отличающимися от его. Иногда проходя мимо этих домов, ему казалось, что даже трава подстрижена, как под копирку, в добавок, не говоря об одинаковом расположении деревьев, но это мало беспокоило. На тумбочку, стоящую возле кровати, парень положил пачку комиксов. — Вот они мои любимые, так, что у нас тут? — Взял самый верхний - вестерн, “Золотой Револьвер и семь Пуль” — Ммм, обожаю. — Отложил в сторону и взял следующий - “50 Оттенков вестерна” — Я еще не готов, прочитать его. — Другой - вестерн “11 друзей Кольта”. — Черт побери, они все хороши! Не снимая обувь, развалился на кровати и поднял над головой комикс, рассматривая картинки без вдумчивого чтения. Сцены пролетали, как шальная пуля. Герой вестерна легко справлялся с многочисленными врагами, за словом в карман не лез. Джесси до мозга костей проникся идеалами своих любимых героев, но правильно выразить их в жизни не получалось. Только жажда самоутверждения держала его рядом с отбитыми на голову сверстниками, а сам по себе, Маккри ощущал себя независимым одиночкой. Если бы не голос… Внутренняя пустота пожирала все начинания, все стремления. Ни на что не оставалось времени - только погоня за ложными идеалами. Поэтому ему казалось очень важным, нет, смыслом жизнь, покончить раз и навсегда с Назибо, будь он неладен. Назибо достойный противник, победа над ним принесет заслуженное удовольствие. Может его сложно ранить, но хотя бы сломить волю, затравить, запугать. Только чужие страдания могут заглушить его боль, он этого не осознавал, или не хотел принимать этот очевидный факт, не давая голосу внутри себя дать ответы на волнующие вопросы. Придурок “Охотник на Нежить” - лучший друг шамана, такой же спокойный и отстраненный. По мнению Джесси, эти оба - сумасшедшие фрики, заслуживающие быть растерзанными толпой за свою чудаковатость. Страх. Игра не стоит свеч, если в результате сам пострадаешь и, не дай бог Азмодан, опозориться перед сверстниками, лучше тогда сразу вздернуться. Вступать в драку один на один против любого из двух фриков-друзей страшно. Упасть в грязь лицом перед всеми, перед собой, из-за чего? Из-за пустяка? Это война без объявлений военных действий, исподтишка, подло. <Разве так поступают твои герои?> Джесси со злостью отбросил журнал в сторону. Зависть. Вспомнился Думфист - крепкий темнокожий парень, уничтожающий своих врагов. Ему неведом страх, сочувствие, словно дикое животное, имеющее человеческую оболочку, что им движет? Маккри тоже хотел быть таким, но лишиться разума, как тогда оценивать свои достижения? Постепенно, все отчетливее обострялось восприятие. Внезапно возник странный гул. Джесси развернулся в сторону темного угла комнаты. Он почувствовал чье-то леденящее душу присутствие. Призрак? На удивление в мистику все еще не верил, будто подсознание старательно вытесняло из сознания необъяснимые события. По телу пробегали мурашки, так страшно, что начали стучать зубы. Жуткий гул затих. Оставаться здесь больше нет смысла. Бежать!***
Кладбище находилось сразу за парком через дорогу. Множество рядов могильных камней, аккуратных, без имен. Даже Назибо не мог понять, кто находился в сырой земле. Сейчас здесь было довольно уютно - солнце ярко светило, ветки деревьев еле слышно шумели, дергаясь вместе с порывами ветра, а подстриженная трава - идеальное место для отдыха. Шаман и Охотник приходили отдохнуть сюда почти каждый день и регулярно ночью. Смерть их совершенно не пугала, а наоборот была источником вдохновения и сил. — Смотри. — Тихо сказал Охотник, указав куда-то в сторону. Недалеко возле могильной плиты на траве сидела длинноухая девушка, имеющая фиолетовый цвет кожи, одетая в школьную форму. Края юбки рваные и перепачканы землей, ворот теплого свитера закрывал горло. — Сильвана. — Ее узнал Назибо: одноклассница, тихая, мрачная, ему она запомнилась своими суицидальными наклонностями. Многим она казалась просто странной, но колдуны знали ее истинную природу. Долго не думая, они решительно направились к ней. — Нежить... — Охотник встал рядом с девушкой, следя за каждым ее движением. — ...ты скоро умрешь. — Сильвана сказала ему, не обращая на него особого внимания. Голос хриплый, еле слышный, ей с трудом удалось выдавить из себя эти слова. На лице Охотника появилась улыбка, а затем он засмеялся. И только Назибо насторожился, пытаясь уловить то, что, возможно, чувствует она. — Почему думаешь ты так? — Назибо осторожно присел рядом, стараясь не тревожить ее. — Не знаю, я просто вижу это. — Удерживая ладонь на гладком камне, в котором отчетливо виднелся Охотник. — От судьбы не уйдешь, верно, Назибо? — Он спокоен, возможно не верит словам потенциального врага, но готов к любому повороту событий, даже смело принять свою смерть. Сейчас Назибо не мог разделить спокойствие своего ученика. Он почувствовал скорбь, еще ни разу в жизни не испытывая ее ранее. Потеря единственного друга, взывала к самым сильным эмоциям, защититься от них было невозможно. — ...Не хочу… потерять тебя, друг Охотник. Бездна бесформенного мира начала поглощать сознание, но что-то его резко выдернуло. — Не падай духом, Назибо! — Уверенный, суровый голос воодушевил шамана. Возможно Охотник имел задатки лидера, правда, в данный момент он был всего лишь юношей, еще слишком слабым, чтобы сражаться с демонами. — Мы что-нибудь придумаем. — Продолжил Охотник, закатывая рукава до локтей. — Помнишь? Есть пара ритуалов. — Разглядывая татуировки, набитые на коже рук, выполненные в виде текстов и напоминающие иероглифы. Татуировки остались воспоминанием о первых успешно освоенных знаниях. Именно тогда он решился нанести их себе, ведь уже не осталось мест для записей, ни клочка бумаги. Пришлось приложить немало усилий и старательно заложить весь освоенный смысл знания отдельного заклинания, полученного за годы обучения, в небольшой иероглиф. Сильвану стала раздражать активность возле себя, но ей было интересно наблюдать, как живые пытаются придумать способ улизнуть от смерти. — Вот, возьми мою куклу. — Охотник передал Назибо проклятую тканевую куклу, а сам стал раскладывать маленькие стеклянные сосуды на полированный камень. Вынужденная покинуть свое место длинноухая девушка всего лишь недовольно выдохнула и отодвинулась немного в сторону от плиты. Взгляд наполненный отчаянием отчетливо выражался обводкой вокруг глаз. С трудом верилось, что она сама нанесла ее себе, скорей всего, темная субстанция - это слезы, на века отпечатавшиеся на лице, застывшие, сползая по щекам. — Ничего из... дурацк... ...фактов не поможет. — Обнимая себя за колени, сказала Сильвана. Охотник отбросил дела и вытянул руку, опущенной ладонью вниз. Промелькнула слабая вспышка энергии, и теперь в руке ученика шамана была крупная жаба. — Спокойно. — Назибо торопливо забрал жабу, выглядящую неественно податливой. — ...можешь из нее сделать? — Без интереса, но с надеждой спросила странная девушка. Ворот ее свитера немного сполз, теперь можно было легко разглядеть следы удавки на шее. Охотник опустил спокойный взгляд на девчонку. Хоть она и казалось милой, приходилось всеми силами подавлять свою ненависть к ней. Эльфийка темна и по-настоящему мертва - нежить высшего порядка с сохранившейся волей и жалкими остатками человеческих чувств. — Жаба - мое любимое оружие. Никуда не убегай, и я продемонстрирую тебе, на что способен! — С улыбкой посмотрел на своего учителя. — Глупо, конечно, но я делаю из нее острый меч. — Пожал плечами и развернулся к друзьям спиной. Призвав очередную жабу, какое-то время возился с ней, а затем торжественно продемонстрировал, подняв ее к небу - тело жабы вытянуто, как клинок, а голова служит рукоятью. Внезапно девушка поспешила подняться ему навстречу. — Убей меня... — Назибо не дал Сильване встать и загородил ее собой от него. — Возьми свою куклу и скажи, что чувствуешь ты? Охотник, встревоженный словами девушки, переключил свое внимание на друга. — Держи. — Настойчиво сказал шаман, не оставляя ему вариантов. Кукла выглядела странно, совсем не так, как на самом деле - в ней было что-то знакомое, словно отражение в зеркале. Охотник несильно сжал ее, но как раньше боли не почувствовал, только проскочили картинки из воспоминаний, воспоминаний из жизни, которой не должно было быть... Назибо старательно пытался привести парня в чувства, стоящего как статуя, а взгляд устремлен куда-то в даль. — Отойди. — Послышался тихий голос из-за спины. Сильвана без церемоний отодвинула податливого шамана. Он не чувствовал зла в ее намерениях, поэтому не старался ей мешать, но пристально наблюдал, готовясь к худшему. Встав напротив высокого парня, девушка положила свои ладони ему на плечи и попыталась потянуть его на себя. — Не сопротивляйся. — Прошептала хриплым голосом, но он не поддавался. От ощущения холодных прикосновений рук пришел в сознание и медленно опустил взгляд на лицо эльфийки - ротик был слегка приоткрыт, оголяя довольно острые клыки, а глаза пылали страстным желанием, неожиданно живые, даже не смотря на темные круги. А что если она тоже хочет жить? Хмуря брови, размышлял Охотник, позабыв о своих проблемах, о воспоминаниях. Ему стало жаль девчонку. Помочь ей оставить жестокий мир и обрести покой? Нет, это выбор трусов и слабых. Из любого положения можно извлечь выгоду, в этом он был уверен, но нужна воля и сознание. Жаль, ей нельзя передать хотя бы часть своей уверенности. Назибо не оставил одинокого парня в беде, когда ему так сильно нужна была помощь, наставник. Решено. Вернуть долг за добро гораздо важнее, чем страх перед какой-то жалкой смертью. Охотник дружелюбно улыбнулся Сильване и обнял, крепко, старательно прижимая ее хрупкое тело к себе. Назибо удивленно смотрел на них, поглаживая оставшиеся перья на маске. Перемена в его отношении к ней очень порадовала шамана - не существует абсолютного зла, разве только демоны, олицетворяющие самые откровенные темные желания людей. Уж Назибо, подчинивший своей воле зло внутри, знал это, как никто другой. Сильвана все же дождалась нужного момента и получила желаемое. Назибо встревоженно вытянул руку вперед. Опасения подтвердились, когда острые клыки впились в шею Охотника. — Постой, — Жестом ладони попытался успокоить разгневанного шамана, — пусть насытиться. Боль не доставляла дискомфорта, терпеть ее совсем не сложно, а наслаждаться мягким прикосновением влажных губ девушки к своей шеи, пусть даже из корыстных соображений, было приятно, возбуждало и будоражило сознание. Протянуть этот миг подольше. Крови не жалко, можно нашаманить еще, а ей она нужна, чтобы жить более полноценно с запасом сил. По телу пробежала слабость, и он, скованный объятиями, аккуратно запустил руку в волосы вампирши, не отдергивая, прижал к себе. Вспомнились пророческие слова. Умереть, вот так? Пускай. Друг-шаман точно не пропадет один, нет, он никогда не будет один. Отправится в бесформенный мир - награда, о которой всегда мечтал, ради нее можно пожертвовать всем, лишь бы заслужить... Когда стало совсем тяжело терпеть, в Охотнике моментально проснулось желание жить, гнев, но не успел он предпринять действие, как насытившись, девушка ослабила хватку, напоследок облизнув следы укуса, несколько раз проведя мокрым языком по нежной коже, заставляя парня вздрагивать. Ее лицо проскользнуло совсем рядом, но Охотник удержался от желания и поторопился вытянуться во весь рост. — Почему, Охотник? — Вооруженный талисманом - треугольным сосудом с жидкостью, висящим на веревочках, спросил Назибо, косо посматривая на довольную Сильвану, вновь усевшуюся на траву. — Знаешь, а ведь я от нее совершенно не отличался в свое время. Я тоже сбился с пути, но ты не сомневался во мне и указал правильный путь. — Сжимая ладонью ноющий укус. — Мое решение... — Его прервала девушка, протянув ему сорванные крупные листы самого обычного кустарника.