По разным коробкам

Снаружи спортцентра Йокогамы было многолюдно. Поздняя зима радовала ярким солнцем и предвещающим весну щебетом птиц, несмотря ни на что, селящихся в центре огромного загазованного мегаполиса. Стенды возле спортцентра украшали афиши, гласящие: «Отборочные соревнования на чемпионат мира по фигурному катанию». Парень в спортивном костюме с большой сумкой и в кепке, скрывающей лицо, остановился возле одной из афиш и поднял голову, чтобы лучше ее рассмотреть. Он улыбнулся и его лучистые глаза хитро блеснули. «Давно не виделись», — прошептал он и, глубже надвинув козырек кепки на лицо, направился в сторону спортцентра. *** — Юторин! Окамото Кейто пишет тебе, что он уже в зале и будет болеть за тебя! — Рю-чан, я тебе шею откручу, если ты и дальше будешь подглядывать в мой телефон! — А ты не оставляй его где ни попадя! — Ах ты, маленький... — Накаджима взял бутылку с водой и запустил в Моримото, целясь тому в голову. Накаджима Юто и Моримото Рютаро, претенденты на попадание на чемпионат мира по фигурному катанию в одиночном разряде, были в раздевалке, готовясь к жеребьевке на выступления. Юто сосредоточенно разминался, задирая ноги выше головы, а Рютаро зашнуровывал коньки, параллельно косясь в экран телефона Юто, оставленного им на скамейке. Ямада и Чинен, завоевавшие квоту в три места на нынешний чемпионат в прошлом году, по сумме очков не участвовали в отборе и, по словам Моримото, «радостно трахались на уютной кровати Яма-чана. Или на футоне Чинена, почем мне знать», словом, на отборе не присутствовали, но накануне пожелали ребятам удачи, пафосно задвинув про «пусть победит сильнейший». Тут дверь в раздевалку распахнулась, впустив внутрь радостный вихрь в лице Ариоки Дайки и Ямады Чихиро, танцоров на льду, отобравшихся днем ранее и неприлично счастливых по этому поводу. — Как настроение, ребята? — Чихиро потрепала Рютаро по волосам и затараторила, — зрителей полный зал! Всем интересно, кто такой этот Яотоме? Ах, да, мы с Дай-чаном сегодня утром смотрели передачу про Финляндию, говорят, что там холоднее, чем в России! А еще можно покататься на оленьей упряжке, представляете? — И финские сауны такие классные! Будем веселиться на всю катушку! — подхватил Дайки, помахивая смартфоном. — Чихиро, Дай-чан, успокойтесь! — пытался переорать их Накаджима, — нам с Рю-чаном надо сосредоточиться. — Ладно, ладно, — примирительно улыбнулся Ариока, — мы с Чихиро-чан кое-что раскопали про Яотоме Хикару. — Я созвонилась с Тэён и порасспрашивала ее про вашего нового соперника, — Чихиро присела на скамейку, — она говорит, что он отличный парень, но ему вечно не везет. Или программу подберут дешевую и из-за этого он не попадает на соревнования, или с тренером поругается за несколько дней до выступления, или его время на льду отдадут кому-нибудь другому под надуманным предлогом. В навыках коммуникации этой парочки сомневаться не приходится. Скорее всего, они уже всю душу вытрясли из своих корейских друзей-соперников, Бён Бэкхёна и Ким Тэён. — А Бэкхён говорит, что у него смешные шутки и он очень круто играет на гитаре, — добавил Дайки, — и еще, что их сборная полным составом впала в шок, когда узнала, что он сменил гражданство. — Что, судя по всему, не мешает Бэкхён-и трепать языком направо и налево, — раздалось возле входа в раздевалку. Четверо фигуристов синхронно повернули головы на голос. В дверях стоял Хикару Яотоме, тот самый парень в кепке, улыбавшийся афише возле спортцентра. Выкрашенные в пшеничный цвет длинные волосы, часть из них собрана в хвост, а часть чуть завитыми прядями опускается до плеч, модные очки в толстой оправе, подвижное лицо, лучистые глаза и сильный акцент. Этнический японец, Хикару родился и вырос в Сеуле, в семье врачей, с детства занимался фигурным катанием и даже пару раз ездил на международные соревнования. В средствах массовой информации было сказано, что Хикару переехал в Японию, чтобы получить возможность выступать за свою истинную родину, тягу к которой чувствовал с самого детства. — Ни для кого не секрет, как в Корее относятся к японцам, — грустно улыбнулся Хикару, — меня вечно задвигали на второй план, не давая показать все, на что я способен, да и корейская федерация конькобежцев не очень-то хотела видеть меня на международных соревнованиях. Накаджима, Моримото, Чихиро и Дайки молчали, пораженные внезапной откровенностью Хикару. — Я знаю, что всем любопытно знать, почему я решил выступать за Японию, но мне не хочется об этом говорить, поэтому не спрашивайте больше ничего и давайте вместе хорошо поработаем, — Хикару обезоруживающе улыбнулся и склонился в немного неловком глубоком поклоне. Четверо друзей вскочили, кланяясь в ответ и, поспешно собравшись, выскочили в коридор. — Чувствую себя последней свиньей, — грустно пробормотала Чихиро, — он кажется таким одиноким, этот Хикару-кун. — Рю-чан, постарайся быть с ним повежливее, — предостерег Моримото Дайки, — я согласен с Чихиро-чан, он кажется хорошим человеком. Чихиро и Дайки еще раз пожелали ребятам удачи и убежали в зрительский зал, смотреть выступление юниоров, предваряющее короткую программу в одиночном мужском катании. *** Ямада Рёске, накинув полотенце на голову, глубже засунул ноги под котацу и, щелкнув пультом кондиционера, прибавил температуру. По телевизору уже начиналась трансляция отборочных. — Юри, иди сюда скорее! Сейчас начнется! — Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты называл меня по фамилии! И убавь кондиционер, мне астрономические счета за электричество приходят. — Так простынем же, после ванной надо находиться в тепле. В комнату вошел Чинен и уселся рядом с Ямадой. Тот снял со своей головы полотенце и принялся вытирать мокрые волосы Чинена. Тот, хоть и вечно ворчал, не возражал. На экране появился репортер. — Здравствуйте, мы ведем прямую трансляцию с отборочных соревнований на чемпионат мира по фигурному катанию. Сегодня нас ждет короткая программа у мужчин. По результатам жеребьевки первым выступит Моримото Рютаро, вернувшийся после длительного перерыва. Моримото-сан крайне нестабилен в своих выступлениях, но, судя по всему, решительно настроен на борьбу. Следующим будет Накаджима Юто, главный претендент на первое место, чьи программы отличаются высоким уровнем сложности и потрясающе артистическим исполнением. Пожелаем ему удачи! После него выступит Яотоме Хикару, темная лошадка, фигурист, недавно получивший наше гражданство, а до этого выступавший за сборную Южной Кореи. Яотоме-сан обладает уникальной техникой исполнения и по сложности программы не уступает действующим призерам прошлогоднего чемпионата Ямаде Рёске и Чинену Юри, к слову, по сумме баллов уже отобранных представлять нашу страну и в этом году. Яотоме-сан настроен показать зрителям свое катание и побороться за место в тройке претендентов на звание чемпиона мира от нашей страны. Далее следует... — Зря мы не пошли сегодня болеть, — проговорил Ямада, — зрелище обещает быть интересным. Чинен забрал у Ямады полотенце и, придвинувшись ближе, прислонился спиной к его груди. — Я волнуюсь за Ютти, — вздохнул он, — этот Яотоме кажется очень сильным. *** Окамото Кейто написал сообщение с пожеланием удачи Накаджиме и убрал телефон в карман. На трибунах яблоку было негде упасть — тут и поклонники фигурного катания, и фанаты конкретных фигуристов, и просто любители интересно провести свой досуг. Кейто нашел глазами своего отца — стоящего возле выхода на лед привлекательного мужчину средних лет с точеными, как у самого Кейто, чертами лица и длинными черными волосами, завязанными в конский хвост. Мужчина хмурился и, погруженный в раздумья, теребил бейдж, висящий на его шее. «Крутой!» — первая мысль, приходящая в голову при взгляде на отца Кейто. Окамото Кеничи, тренер фигуристов-одиночников, двое из которых уже прошли на чемпионат мира, а двое будут участвовать в отборе за одно оставшееся место уже сейчас. Очередность выступлений одиночников уже объявили, и спортсмены вышли на лед для разминки. Накаджима, как всегда сильный и грациозный, экономил силы и просто нарезал широкие круги по катку, не обращая внимания на крики фанаток. Чувствовалось, как спортсмен мобилизует все свои силы, готовясь к крайне важному выступлению. А вот легкомысленный Моримото, напротив, вовсю махал руками своим поклонницам и посылал воздушные поцелуи в сторону трибун такими жестами, что они били на поражение не только фанаток, но и всех, кто оказывался в радиусе их попадания. Моримото неплохо зарабатывал на участии в ледовых шоу, но по какой-то причине карьеру не завершал, судя по всему, кайфуя от самой жизни профессионального спортсмена и от общества своих коллег по цеху, да и фигуристом являлся сильным, способным на пике формы составить серьезную конкуренцию трио Ямада-Чинен-Накаджима, а то и обойти кого-нибудь из них на пьедестале. Моримото, резко остановившись, наклонился ко льду, чтобы поднять игрушку, брошенную одной из фанаток, и разогнавшийся Накаджима чуть было не налетел на младшего товарища по сборной, но вовремя затормозил, а после наградил Моримото явно увесистым подзатыльником. Кейто усмехнулся вместе с веселящимися зрителями — атмосфера на соревнованиях была по-домашнему уютной, будто и не будет всего одного победителя, а все собрались посмотреть показательные выступления. Но тут на лед наконец-то вышел Яотоме Хикару и атмосфера враз переменилась. Дав по катку пару кругов, Хикару экономными движениями стал повторять элементы своей дорожки шагов, явно не желая показывать публике, на что он способен. Несмотря на внешнюю скромность, от него разило силой и уверенностью, что приковывало к нему взгляды всех без исключения. Зал замер, словно море в преддверии тайфуна. Теперь каждый без исключения ощущал, что это действительно соревнования и в результате борьбы лишь один из присутствующих поедет в Хельсинки вместе с Ямадой и Чиненом представлять Японию на чемпионате мира по фигурному катанию. *** Иноо Кей сидел на трибуне рядом с Ябу Котой и Чинен Саей, парой танцоров на льду, и перечитывал в мессенджере диалог с Такаки Юей, тем самым невозможно красивым горячим уборщиком, с которым они недавно познакомились. Такаки слал ему недвусмысленного содержания сообщения, и от предвкушения дальнейшего развития отношений у Кея немного немел позвоночник, а на губах то и дело возникала плотоядная ухмылка. — Кей-чан, перестань делать такое лицо, тебе не идет, — Сая придвинулась к Иноо поближе и попыталась заглянуть тому в телефон, — что ты там прячешь? — Статью о лечении любопытства некоторых вредных девчонок, — съязвил Иноо, — меньше знаешь — крепче спишь. — Какой загадочный, — тут же надулась Сая, но любопытство пересиливало, — никак влюбился? Ино улыбнулся подруге и промолчал. Ябу, все это время с интересом прислушивающийся к их диалогу, решил разрядить обстановку: — Сая, отстань от Кей-чана! — и, обращаясь уже к Иноо, — сходи, пожалуйста, за водой, тебе ближе до выхода, ладно? — Окей, — засмеялся тот, подыгрывая Ябу. Он встал и стал осторожно пробираться к выходу, стараясь никого не потревожить, и уже почти выйдя в проход между трибунами, случайно споткнулся о чей-то рюкзак, стоящий на полу. Во время падения сердце Иноо замерло, а тело, следуя старым рефлексам, начало группироваться, как вдруг кто-то подхватил его и, обняв за пояс, вновь поставил на ноги. Иноо поднял голову и его сердце, замершее было от страха падения, неистово забилось, компенсируя секунды остановки. Перед ним, буквально в паре сантиметров, было лицо Такаки Юи, лицо, что не покидало его грез вот уже на протяжении нескольких недель. За это время они успели познакомиться лучше, и Иноо узнал, что Такаки студент и наследник довольно крупной компании, связанной с инвестиционным бизнесом. А маленькая квартирка на окраине и подработка уборщиком — плод воспитательных мер отца, который истово желал приучить сына к труду и заставить уважать любой, даже самый простой. Впрочем, Такаки не испытывал неудобства, а получал удовольствие от вполне обычной жизни среднестатистического молодого японца. — Осторожно, — низко прошептал Такаки, — а лучше будь всегда рядом со мной, чтобы я смог поймать тебя. — Эээ...— Иноо так смутился, что не нашел ничего лучше, чем спросить, — Что ты здесь делаешь? — Пришел поболеть за друга, — хотя Иноо давно уже твердо стоял на ногах, Такаки все еще его обнимал, — а ты? — То же самое, — ответил Иноо, — погоди... А за какого друга ты болеешь? — Яотоме Хикару, — заметив удивление на лице Иноо, Такаки продолжил, — мы участвовали в студенческой программе по обмену. Так и познакомились. Хика год проучился в Японии, а потом я год учился в Корее. Так... м... Ты куда-то шел? Такаки наконец неохотно выпустил Иноо из своих объятий, и оба, слегка смущаясь, смотрели друг на друга. — Да, кхм... За водой к автоматам. Составишь компанию? Они шли к автоматам, то и дело невзначай касаясь друг друга руками и улыбаясь. — Хикару — действительно крутой фигурист, способный побороться с твоими друзьями за первое место, вот увидишь! — продолжал Такаки, — просто ему не давали развернуться, а здесь он нашел себе замечательного тренера. Иноо молчал, думая о том, что среди парней-одиночников и так довольно жесткая конкуренция, обостренная тем, что они все подопечные Окамото-сенсея, а теперь к ним добавится еще и загадочный Хикару, у которого абсолютно другая школа и, судя по всему, громадный потенциал. Пока Такаки и Иноо ходили за водой, последний услышал много фактов о Хикару и со слов Такаки заключил, что новичок действительно сможет серьезно поколебать расстановку сил в японской сборной — в его арсенале было два вида четверных, дико сложные каскады и сумасшедшая скорость, с которой он все это проделывал. Они вернулись на трибуны и пробрались к местам рядом с Ябу и Саей. Те бросили синхронный удивленный взгляд на Такаки и хитрый — на Иноо и поздоровались с вновь прибывшим. Короткая программа уже началась и на пустой лед вышел сосредоточенный Накаджима. — Совсем забыл тебе сказать, у меня сюрприз, — шепнул Такаки на ухо Иноо, — вчера я купил билет на самолет до Хельсинки. Поможешь с проходом на чемпионат? Иноо смотрел на лед невидящими глазами, чувствуя, как его руки касается рука Такаки.