***
Все ошарашенно слушали рассказ волшебников о различный тварях, которые обитали в мире, про который практически никто не знал. Эти истории, описания данных существ никак не укладывались в их голове. Конечно, многие были им знакомы, ведь оказалось, что все мифы, сказки, легенды стали для них правдой. Но некоторые были загадкой. И они не представляли, как эти твари могут выглядеть. И было крайне удивительно узнать о том, что вампиры тоже далеко не миф. Стайлз слушал все это особенно внимательно. В конце концов он с рождения должен был жить в этом мире. Но… А впрочем не об этом он переживал больше всего. — То есть убивать этих животных нельзя? — спросил Дерек. — Кто бы сомневался, что ты задашь именно этот вопрос. — пробурчал Стайлз, но его проигнорировали. Скотт с улыбкой посмотрел на своего друга, хотя он в последнее время в основном молчал. Все так сильно поменялось в их жизнях за последнее время, и дело теперь не только в самом МакКоле. Ведь Стилински тоже был непростым человеком. — Только единорогов. Убийца этих животных становится проклятым. И умирает он довольно мучительной смертью. Как будто гниет заживо. — продолжил рассказ Поттер. — Драконов часто убивают, их кожу и органы используют волшебники в одежде и артефактах. У большинства волшебников сердцевина палочки — сердечная жила дракона. — А какая у тебя? — спросила Эрика. Всем было действительно интересно это слушать. Оборотни погружались в совершенно новый мир. И было удивительно узнать, что они не одни. И охотники оказались уже не такими страшными и опасными. — Перо феникса. У моего друга, волос с хвоста единорога. Это единственное, что можно забрать без проблем у этих животных. — А как перо феникса добывается? — поинтересовался Питер. — Эта птица может его отдать лишь добровольно. Либо оно просто превратится в пепел. — он достал палочку, начав крутить ее в руке. — Фениксы обычно не дают больше одного пера в своей жизни. Но тот, кто пожертвовал свою часть на эту палочку дал еще одно перо. — Ты не рассказывал об этом. — заметил Ремус. — Вторая палочка кому-то принадлежит? — спросил оборотень. — Волдеморту. — ответил Гарри. Все молча смотрели на Поттера. И Люпин в том числе. О таких подробностях никто не знал, он был уверен в этом. Но были ли это подтверждением того факта, что Гарри крестраж? Им действительно нужно было больше информации. Давно пора навестить Дитона. И почему они медлят? — Когда я пришел за этой палочкой, то испробовал многие. И разнес практически весь магазин. — волшебник легко улыбнулся, вспоминая тот день. — Получить немного информации о родителях и их палочках было очень приятным бонусом. Но ничто не подходило, пока Олливандер не принес пыльную и явно старую коробку. — он закусил губу, о чем-то размышляя. — И передал мне мою палочку. Она сразу же приняла меня. Это ощущение невозможно с чем-то сравнить. Как будто к тебе вернулось нечто… — Чего тебе всю жизнь не хватало. — закончил за него Ремус. — Надо же, а ты первый, судя по рассказам других, который смог хоть что-то разрушить в магазине палочек. — Поттер удивленно уставился на Лунатика, ожидая продолжения. — Все что там есть, это зачарованные от разрушений стены и артефакты. — Значит наш маленький волшебник силен? — с усмешкой спросил Питер, отчего Гарри лишь фыркнул, вновь спрятав свою палочку. — Я не думаю, что я так уж и силен. Просто магия часто проявляется так, как мы желаем. Видимо, я представил, что если палочка неподходящая, то она работает как-то неправильно. — Хейл вскинул брови и скосил взгляд на Ремуса. Старший волшебник пожал плечами, будучи неуверенным в ответе. Да, его подопечный был сильным волшебником, но ему не хватало знаний и умений. — Может быть. — задумчиво протянул Люпин. — Но я так не думаю. Просто ты не веришь в свои силы, а ведь еще на третьем курсе было ясно, что ты можешь намного больше других. Ведь я сам тебя учил. — Я научил Патронусу всех тех, кто захотел этого. Не думаю, что это так уж сложно. — Ремус фыркнул, взмахивая палочкой и делая свежий чай. — Все дело в возрасте, Гарри. Сила растет так же как и сам волшебник. Поэтому вы не учите на первом курсе адское пламя, верно? — Так я об этом никогда не думал. — заметил юный маг. — А что если определенная сердцевина палочки не просто так выбирает волшебника? — спросил Стайлз. Волшебники заинтересованно посмотрели на него, ожидая продолжения его мысли. Стилински задумчиво смотрел в ответ на магов, параллельно думая о том, что он слишком много упустил в своей жизни, отказавшись от магии в детстве. — Что если это отражает саму суть человека? Вот, например, феникс. Что мы помним об этих птицах? Если верить мифам, то они бессмертны и периодически сгорают и возрождаются из пепла. Но откуда они появились изначально я не припомню. Думаю, что суть волшебника, с такой палочкой, в большой силе. И в возможном бессмертии. Ты не желаешь жить вечно, Гарри? — Нет, но я не думаю, что все именно так. Скорее всего, это выглядит немного иначе. — Как? — влез в разговор Питер. — Я думаю, что сила не зависит от палочки или чего-то подобного. Мне кажется, что она зависит от самого волшебника, его мыслей, желаний. Скорее всего маги сами ограничивают свои силы, думая, что у них это просто не получается. У меня был такой друг. Он довольно сильный волшебник, но он боялся думать, что может вообще колдовать. И у него не очень хорошо получалась магия. Но он один из первых смог призвать Патронуса. — Ты говоришь о Невилле? — спросил Ремус, слушая Поттера. — Да. И это только один пример, но на самом деле это касается очень многих. Просто нужно верить в то, что ты это можешь. И в итоге это у тебя получится. Или думаешь, что это глупость? — спросил Гарри, вновь посмотрев на Лунатика. — Я не уверен, что ты совсем прав, Гарри. Магия намного сложнее, чем нам кажется. Хотя, может в чем-то я бы с тобой согласился, волшебство часто зависит от веры в себя. — Ладно, может нам пора? — спросил Питер, глянув в окно. — Завтра Гарри в школу, а сон ему все еще нужен, верно? — Люпин кивнул, и волшебники встали, так и не выпив чая. — Было очень интересно. — заметила Эрика. — Очень жаль, что мы не можем колдовать. — Ремус задумчиво посмотрел на нее. — Вы и так представители волшебного мира. Не думаю, что колдовство вам действительно нужно. — девушка пожала плечами, ничего не ответив и волшебники перенеслись домой, прихватив с собой старшего Хейла. — К этому ужасному переносу можно привыкнуть? — спросил оборотень, с трудом удержавшись на ногах. — Нет. — с улыбкой произнес Гарри. — Я когда учился этому чуть не расщепился, благо, Ремус вовремя помог. — Расщепился? — заинтересованно переспросил Питер. — Если неправильно использовать это заклинание можно травмироваться. Или лишиться части своего тела. Но это не так часто происходит. — Ладно… — протянул оборотень. — Мне нужно немного поработать, а вы чувствуйте себя как дома. Маги кивнули ему и разошлись по комнатам. Судя по звукам, которые слышал оборотень, они собирались спать. Хейл не мог поверить в то, что маги пришли к ним. Что Люпин вернулся… Но это действительно было большой удачей. Ведь к ним собирались скоро прибыть Альфы. И волшебники могли помочь им справиться с ними. Если правильно преподнести эту новость им, конечно. Питер прекрасно понимал, что маги не захотят драться просто так. Нужна реальная угроза. Но Хейлу не хотелось, чтобы кто-то умер на этот раз. Тех кого надо, он уже убил. А новую стаю терять ему не хотелось. Вскоре волшебники затихли, и оборотень понял, что они уже легли спать. Люпин быстро заснул, но это и не удивительно. Так всегда было, а вот Поттер ворочался. Хейл фыркнул, выключив ноутбук и отправившись в ванную. Ему тоже не помешает отдохнуть.***
— Сириус! — не самый приятный способ проснуться под крик подростка. Хейл вскочил быстро проходя в коридор и наткнулся на Люпина, который забегал в комнату к Гарри. Он встал в дверях, наблюдая за тем, как Ремус успокаивает мальчишку. Поттер же выглядел не очень хорошо. Как и обстановка вокруг него: свет мерцал, кровать как-будто вибрировала, а сам волшебник был бледен и злился. Очень сильно злился. Можно сказать, что он прямо-таки пылал ненавистью к кому-то. И Питеру нравилось ощущать такие эмоции. Хотя он все же приблизился, вставая чуть поодаль, и наблюдая за тем, как юный маг постепенно успокаивается. Поттер тряхнул головой, оглядев комнату и оборотней немного потерянным взглядом. И только в этот момент Питер понял, что у этого мальчишки глаза как-будто светятся. Зеленые яркие глаза. В средние века за это его бы сожгли на костре. Ведь только взглянув на него, сразу было ясно, что он колдун. — Что произошло? — спросил Хейл, решив нарушить молчание. — Гарри иногда снятся кошмары. — Это воспоминания. — голос Поттера был хриплым. Хотя, это и неудивительно. — Но нельзя каждую ночь пить зелья, чтобы ничего не снилось. Извини, Питер, в следующий раз я наложу заглушающие. — То есть, это чары, чтобы мы тебя не слышали? — уточнил оборотень, а парень лишь кивнул. — Не стоит. Мне не сложно помочь. — Нет, не хочу вас тревожить. — Ремус кивнул Питеру, и оборотень понял, что спорить бесполезно. Хотя, он прекрасно понимал Поттера. Он тоже не любил показывать свои слабости. Тем более малознакомым людям. Пусть Ремус и был ему близок, но было видно, что между ними много недомолвок. И это немного тревожило Хейла. Ему было сложно общаться с людьми, которым не просто нельзя доверять, а опасно. — Ладно, давайте спать дальше. Что-то нужно? Чай или еще что-нибудь? — спросил Питер, еще раз взглянув на Гарри. — Я сам наколдую, спасибо, Питер. — оборотень кивнул, выходя из комнаты. Было странным, что он не слышал, о чем сейчас говорили маги. Но как он понял, они что-то сделали, чтобы он не слышал того, что происходит в комнате юного колдуна. Хейл прекрасно понимал, что в этом нет ничего необычного, в конце концов мало кто хочет делиться секретами. Но в своей голове Питер уже составил план для того, чтобы приблизиться к Гарри максимально близко. Ему нужен был такой союзник. И не только ему.