Неловко

Рюноскэ не имел ни малейшего понятия, откуда у Осаму был его новый номер и для чего семпай решил его куда-то позвать. С каких пор они вообще могли позволить себе так общаться? С момента крушения Моби Дика прошло всего лишь две недели, за это время Йокогаму уже успели восстановить, а всем ненужным свидетелям стереть память. Что Портовая Мафия, что Вооруженное Детективное Агентство понесли серьезные убытки из-за войны с Гильдией, однако выйдя победителями из этого столкновения интересов все же было лучше, чем уйти ни с чем. Так считали лидеры обеих организаций. Акутагава был временно отстранен от всех дел по причине нестабильного физического состояния от ранений, изначально в голове Огая Мори не было и мысли о том, чтобы дать поблажку своей самой энергичной и старательной пешке, но стоило чертовой Хигучи чуть ли не истерику закатить в его кабинете, как бешеный пес Портовой Мафии получил отпуск. Юноша определенно не был рад такому раскладу, ему элементарно было нечем заняться, поэтому когда лично позвонил Дазай и добродушным тоном попросил явиться в определенное время в нужное место, Рюноскэ не смог сдержать облегченного вздоха. После того позорного обморока на берегу было стыдно вообще на глаза кому-либо попадаться, тем более бывшему наставнику. Отношения Акутагавы и Осаму стали чуть менее натянутыми и холодными. "Ты стал сильнее" - три слова, за которыми эспер гонялся последние три года. Наконец он обрел желанное одобрение со стороны человека, на которого так хотел быть похожим. Встреча была назначена на старом заброшенном складе, располагавшемся на северной окраине города. Люди там бывали редко, этот факт заставил юношу задуматься о том, что он туда идет не цветочки собирать. Акутагаве была присуща чрезвычайная пунктуальность, и если ему было сказано явиться к пяти часам вечера, то именно в то мгновение, что минутная стрелка встанет на цифру двенадцать, эспер будет на месте в полной боевой готовности. В свое время Дазай очень ценил в нем это качество, интересно, изменилось ли что-нибудь сейчас? - А он точно придет? - взволнованно спрашивал знакомый тонкий голос, доносящийся где-то за небольшими домами. "Тигр?" - напомнило сознание. Акутагавой начал двигать живой интерес, поэтому он направился к источнику звука. - Я удивлюсь, если не придет, - усмехнулся в ответ голос, принадлежавший Дазаю, - О, а вот и наша Принцесса-Несмеяна!* Рюноскэ выглядел вполне обычно. Весь его силуэт был практически полностью скрыт длинным черным плащом, руки в карманах, а взгляд как всегда циничным и незаинтересованным. Ацуши, стоявший рядом с Дазаем, напрягся, увидев бывшего врага. А бывшего ли? Какие сейчас были отношения между Мафией и Агентством? Акутагава прикрыл рот ладонью, стараясь кашлять как можно тише, порой приступы были просто невыносимыми и долгими. Как же это раздражало. - Не изменяешь себе, Рю, - похвалил Осаму и улыбнулся. - Закрой рот и никогда меня больше так не называй, - недовольным тоном потребовал эспер, - Зачем звал? Дазай соединил ладони вместе и слегка наклонил голову набок, произнеся следующее: - Может быть господин Огай тебе не говорил, но ему, как и мне, очень понравилась комбинация ваших с Ацуши способностей. - И что? - ледяной взгляд Акутагавы пал на белокурого паренька, который явно тревожился за себя и за Дазая. Эта тревога была понятна для Рюноскэ, хоть им и пришлось временно объединиться для битвы с общим врагом, они все же не были товарищами. И не хотелось бы. Юноша ненавидел слабаков и окружать себя ими он не хотел, а Ацуши он считал именно тем самым слабаком, который только и ждал к себе внимания. Омерзительно, - И какого черта я узнаю об этом только сейчас? - Чего таланту зря пропадать? - Дазай опустился на длинное большое бревно, оставшееся от срубленного дерева, - Вы вдвоем можете делать очень серьезные и опасные вещи, в случае появления очередных психопатов вы станете главным оружием Йокогамы. Это решения Совета, - уточнил молодой человек, - Так что хотите вы или нет - меня не волнует. Тон бывшего наставника стал холодным, он смотрел на двух эсперов так, словно хищник наслаждался мучениями своей жертвы. Этот взгляд был хорошо знаком Акутагаве, он понял, что участи сражаться вместе с тигром ему не избежать. Быть может, все было не так плохо, как звучало и выглядело в голове Рюноскэ, все-таки в бою этот Накаджима был не таким беспомощным и бесполезным. Вздохнув, Акутагава повернулся к нему и посмотрел оценивающим взглядом. Все такой же невысокий, хилый на вид и с обиженными глазами. Неожиданно в сознании родилась мысль, от которой уже не убежать никогда. "Ты похож на меня. Я был...таким же" - в горле застыл ком, кулаки в карманах сжались так крепко, что кисти рук заболели. - Семпай, я говорил тебе, как сильно тебя ненавижу? - сквозь зубы поинтересовался эспер. - По тебе видно, - усмехнулся Осаму. - Акутагава, так будет правильно не для Мафии или Агентства, а для всего города! - начал убеждать Ацуши, стараясь придать своему голосу серьезности. Жалко, но в нужные моменты этого никогда не получалось, поэтому его речь звучала больше упрашивающей, - Если на Йокогаму кто-то вновь нападет, то мы с тобой должны будем остановить его! - Не учи! - гаркнул Рюноскэ. - Ваши способности не совсем обычные, для любого врага они окажутся сюрпризом, - подначивал Дазай. Как же ему было приятно наблюдать за тем, как его бывший ученик пересиливал свою гордость, - Рю, ты пытаешься развести меня на комплименты тебе? Каков хитрец! - Рот! - воскликнул Акутагава, указывая пальцем на черта в бежевом пальто. Осаму хихикнул, он знал, как задеть самолюбие Акутагавы. С помощью этого грязного приема его можно было заставить сделать абсолютно все, иногда Дазай этим пользовался. Ацуши понимал, что атмосфера накалялась. Неужели глупый Дазай этого не понимал? Зачем он специально выводил этого психа Акутагаву на эмоции, чтобы он разрушил тут что-нибудь или учинил драку? Накаджима печально вздохнул, наблюдая за перепалкой ученика и учителя, дело дошло до того, что плащ Рюноскэ начал атаковать Осаму, однако тот лишь смеялся и улыбался, лениво обнуляя каждый выпад. Тигр засмотрелся на действия Акутагавы, поначалу он наблюдал за ним только для того, чтобы запомнить основные движения, в будущем это могло пригодиться как в бою с ним, как и в бою против, все же перемирия между ними не было заключено. Однако по прошествию нескольких минут Накаджима поймал себя на мысли, что просто взглядом вылавливал каждое телодвижение Акутагавы, начиная от движения рук, заканчивая длинными тощими ногами. Удивительно, как Рюноскэ мог двигаться с такой нечеловеческой скоростью? Все из-за того, что он часто наклонял корпус вперед? Наклонял так низко, так изящно, словно кот. Черный кот. Все взмахи руками были похожи на кошачьи выпады, увороты и отскоки настолько точны, что Акутагава ни разу ни во что не врезался и не упал. Он двигался красиво и ловко. Щеки юноши заалели, он поспешил легонько похлопать себя по лицу и сделать вид, что все в порядке. С каких пор он восхищался Акутагавой? Немыслимо! Осаму откровенно наслаждался этими попытками обвинить в чем-то и ударить, однако терять время зря больше не хотелось. Молодой человек схватил ворчливого и вечно недовольного ученика за руки, заломил их за спиной резким движением и уложил на землю, опуская одно колено на узкую спину. - Повеселились и хватит, - бархатно промурлыкал Дазай, - Я собрал вас, потому что у меня есть одно предложение! - Уже пиздец, - прокомментировал Акутагава. На его спину надавили еще сильнее, он вскрикнул. Дышать было тяжело, говорить еще тяжелее. Ублюдок Дазай! - Помолчи маленько, красавица моя, - бархатным голосом произнес бывший наставник, игнорируя услышанную в свой адрес фразу: "Убью блядину" - Ацуши, ты с нами или в астрале? Ацуши не мог оторвать взгляд от скрученного захваченного Рюноскэ, который прекрасно знал о том, что его уже ничто не спасет, все равно продолжал барахтаться и пытаться высвободиться. Его нога пыталась достать до лица Дазая, однако попытки были провальными. Отчего-то Накаджиме показалось, что Акутагава сейчас просто хотел выговориться и накричать на Осаму, высвободить все обиды, которые томились столько лет. На мгновение тигр почувствовал сочувствие и сожаление. - Ацуши! - крикнул эспер с обнуляющей способностью тоном, не терпящим возражений. - А? Да, я здесь, - опомнился юноша. - Да слезь ты с меня, животное! - требовал внимания к себе Рюноскэ, однако его по-прежнему игнорировали. - Раз уж вы теперь будете работать вместе, почему бы вам не потренироваться? - милая бархатная улыбка не с ходила с идеального лица Дазая. Однако Акутагава знал, что что-то было не так. Наученный горьким опытом, он догадался, что его наставник задумал что-то крайне нездоровое. Да и вел он себя немного токсичнее, чем обычно. Ацуши от удивления раскрыл рот, а Рю на мгновение замер, после чего начал сопротивляться активнее. - Собака, страшной смертью умрешь, если сейчас же не уберешь свою тушу с меня! - негодованию не было предела. - Ну так что, Ацуши? - мягко поинтересовался детектив, - Рюноскэ уже согласен, ты не обращай внимания на вопли умирающего инвалида. Да блядь, перестань ты пачкать меня своими ногами! - нижние конечности мафиози были резко прижаты к земле. - Э... - только и смог выдавить из себя Накаджима, не зная, как реагировать на происходящее, - Все во благо Йокогамы! - Замечательно! - обрадовался Осаму. Стоило ему на секунду ослабить бдительность, как неожиданные путы Расёмона обвили его талию и с силой отбросили в сторону, сам обладатель способности перед этим недовольно выругался и бросил вслед: "Сдохни!", после чего поднялся, отряхнулся от грязи, манерно покашлял и засунул руки в карманы, одарив Ацуши недовольным взглядом. Тигру стало не по себе от этого взгляда, хотя раньше он спокойно переносил все истерики Акутагавы по поводу и без. Прилетевший в стену какого-то заброшенного гаража, Дазай довольно хмыкнул и не спешил вставать. - Я сделаю это, - заявил Рюноскэ, скрестив руки на груди, - Но только для того, чтобы доказать вам обоим, что вы ничтожества. - Да-да-да, мы знаем, - улыбнулся Осаму. - Тигр! - позвал эспер, - Перестань ворон считать! - Одна уже стоит перед тобой, ты посчитал? Вредная такая, - издевался детектив, за что получил новую порцию оскорблений и кирпич в голову. - Я готов! - внезапно резко согласился белокурый юноша. Он сам удивился такому искреннему желанию сразиться с Акутагавой еще раз, даже если поединок будет несерьезным. Сражение сразу же началось "на повышенных тонах", доспех Расёмона мгновенно окутал худощавое тело Акутагавы, Дазай мысленно отметил, Рюноскэ молодец. Вслух он этого, конечно, не скажет, потому что ему было приятно, что кто-то думал о нем круглосуточно, пускай эти мысли могли быть не совсем хорошими. Боевая частичная трансформация в тигра все еще давалась Ацуши с трудом, он не мог окончательно овладеть своей способностью и пользоваться ей так, как хотелось, но все же юноша старался не уступать своему противнику. Они дрались так, словно от результата этой битвы зависели их собственные судьбы. Каждый удар был сильным и резким, любой выпад серьезным и стремительным. Оба чувствовали, что знают друг друга, будто они сражались вместе уже бесконечное множество раз. Именно поэтому на их телах практически не появлялись следы от ударов, эсперы банально не могли друг друга достать из-за синергии их боевых способностей. Акутагава знал, как будет уворачиваться его соперник, однако это было бесполезно, потому что Ацуши точно так же знал все варианты атак Рюноскэ. Дазай, так и сидевший возле гаража, не мог нарадоваться своим подопечным. Какими же они были сильными и целеустремленными! Они определенно сработаются вместе, стоило только сблизить их друг с другом. И не зря они с Мори придумали такой замечательный план по сближению. На лице детектива расползлась гаденькая ухмылочка. Наконец оба выдохлись так, что едва могли шевелиться. Ацуши без сил упал на колени, Акутагава едва-едва стоял на ногах, кашляя и жадно хватая ртом воздух. Спазм сковал его легкие, из-за чего стоять было еще проблематичнее. К нему подошел Дазай, вновь с довольной улыбкой. - Какие молодцы, ребятки! - хвалил он, - Давненько я таких баталий не видел! - Я знал все, что ты собирался делать, - произнес Ацуши, тяжело дыша. - Аналогично, - кашель отступил, Рюноскэ выпрямился, - Ты же знаешь, что это, семпай? - Такое редко случается. Абсолютная синергия возникает только в том случае, если способности эсперов хорошо сочетаются между собой. У нас так с Чуей было, земля ему пухом, - детектив поскреб подбородок, - Если говорить о вас двоих, то вам нужно больше работать вместе, тогда вы достигнете идеального сочетания. - Понятно, - вздохнул Накаджима, сидя на коленях. - Да сделай ты лицо попроще, Акутагава, вы молодцы, - Осаму не рассчитал силу удара, когда хотел положить ладонь на дохленькое плечо эспера. Вышел хороший такой толчок. Акутагава не успел отреагировать и сгруппироваться, да и сил на все эти действия у него уже не было, поэтому он предпочел просто упасть. И как же он об этом потом пожалел! Упасть-то юноша упал, однако его лицо приземлилось точно не на сухую траву, она не могла быть такой мягкой и...гладкой? Открыв глаза и с несколько секунд посоображав, что произошло, Рюноскэ попытался приподняться, однако вышло лишь немного поднять голову и увидеть, как белобрысый тигр прикрывал лицо своими маленькими аккуратными ладонями в перчатках. "Что за?..." спросил у себя в голове эспер, стараясь мысленно представить со стороны всю ситуацию. Ничего не вышло. Зато вышло почувствовать лицом твердый уверенный стояк. "Блядь!" - запаниковало сознание. - Рюша! - шокировано воскликнул Дазай, положив ладони на лицо, - И это ты еще нас с Чуей двумя пидорами называл? Хотелось немедленно встать и уничтожить этого ублюдка Дазая самыми страшными методами, чтобы он верещал от боли и унижения. Как бы это было замечательно, черт возьми! На то, чтобы встать, не было ну никаких сил, даже Расёмон не мог с этим помочь. Не оставалось ничего, только вот так вот унизительно лежать и слушать тяжелые прерывистые вздохи Ацуши, реакция которого была понятна всем. Ему было очень стыдно и, в общем-то, стрёмно, тут Рюноскэ мог его понять и даже согласиться. Однако только они оба знали об эрекции Накаджимы, от чего ситуация была еще страшнее. И все стало еще хуже, когда одна рука белокурого робко опустилась на волосы эспера и попыталась отодвинуть его голову, а сам он тихо просил: "Хватит, ну перестань же...". Тигренок в тот момент казался настолько беспомощным и обезоруженным, что Рюноскэ просто не мог не наслаждаться. Он даже забил на свою гордость и совсем легко сдавил достоинство Ацуши зубами. Накаджима совсем тихо и сдавленно охнул, благо его лицо было скрыто ладонью. "Почему мне так хорошо от этого?" - не понимал себя Акутагава. Юноша самым натуральным образом занимался оральным сексом на улице со своим врагом на глазах бывшего учителя, своего семпая, и получал от этого какое-то ненормальное удовольствие. Ацуши просто не знал, что делать и как себя вести. Ему было очень страшно пошевелиться и говорить хоть что-нибудь, он мысленно умолял Акутагаву предпринять что-то, что все исправит. Почувствовав слабый укус, тигр понял, что дела его плохи. Зачем Рюноскэ так издевался над ним? Чего хотел добиться? Спустя пару мгновений эспер все же нашел в себе силы отжаться руками и приподняться, теперь его лицо упиралось в низ плоского живота Ацуши. Стало ли лучше им обоим? Нет. - Вы и есть два пидора, это общедоступный факт, - сообщил Акутагава спокойным хладнокровным голосом, кряхтя в попытке выпрямиться. Запах Накаджимы ему нравился, он не без удовольствия сделал глубокий вдох. Всем могло показаться, что он просто собирался с силами для рывка вверх, но на самом деле эспер просто хотел вновь ощутить аромат тела своего соперника. - В смысле? Не понял, - завис Осаму. - Да что ты там не понял, все ты понял, - Рюноскэ усмехнулся, он легко схватил зубами пуговицу на рубашке своей жертвы, которая все еще молчала в немом шоке, - Ты что, думаешь, что никто в Мафии об этом не знает? - Сплетники! Клевета! - оправдывался детектив. - Ой, да ладно рассказывать мне тут сказки. До Ацуши, наконец, дошло, что Акутагава попросту отвлекал Дазая этим разговором, чтобы тот не обращал внимания на неловкое положение их обоих. Но юноша все еще не понимал, зачем над ним так откровенно издеваются. Рюноскэ буквально заставлял его дрожать всем телом от каждого прикосновения и горячего дыхания, от которого мурашки бежали по позвоночнику. "Чтоб тебя, Акутагава!" - злился тигр. - Мне в любом случае не интересно, в ком ты, семпай, побывал, - наконец-то Рюноскэ поднялся и теперь уже просто сидел напротив раскрасневшегося и задыхающегося Ацуши. Он был таким забавным, когда смущался, хотелось смотреть на эту картину постоянно. Дазай решил парировать выпады своего ученика. - Уже перегорел ревностью? - с издевательской ухмылкой поинтересовался Осаму. - Пошел к черту, - хмыкнул эспер. - Вот ведь сучка, сидит и нагло врет своему семпаю! - картинно раздосадовался молодой человек. - Может хватит? - внезапно подал голос Ацуши, тоскливо смотря на землю и кусая свои губы от стеснения. Эти разговоры смущали его пуще прежнего, слушать их было неприятно и стыдно. Все же Накаджима был слишком невинным ребенком, чтобы спокойно рассуждать о таких вещах, как половые связи. Рюноскэ поднялся и схватил тигра за руку, твердо поставив его на ноги. - Ты увидел все, что хотел? - Акутагава выжидающе уставился на Дазая. - На самом деле я хотел бы увидеть еще кое-что, но Ацуши еще маленький, - эспер подхватил белокурого коллегу за руку и улыбнулся, - Я позвоню тебе, когда будет следующая тренировка. Гуляй. Как только Ацуши доковылял до своего дома, он просто рухнул поперек футона, не в силах заставить себя принять душ. Разговоры Осаму порой были невыносимы, он нес такой бред! Что-то про то, что Акутагава такой симпатичный, когда злится, или что у него изумительно получается стонать и кричать от боли. Весь диалог Накаджима не переставал краснеть и смущаться, он стал по-настоящему опасаться Дазая, тот ближе к весне стал вести себя ненормально. Как и Акутагава. Что это вообще было? Во-первых, юноша не понимал, почему он так заинтересовался Рюноскэ, что не мог оторвать от него своих глаз во время их перепалки с Дазаем. Этот мафиози всегда двигался одинаково, они уже сражались раньше и Ацуши видел его в бою, почему именно сейчас он стал замечать такие детали? Почему его тело, черт возьми, так реагировало на этого ненормального парня? Во-вторых, Накаджима совершенно отказывался понимать, почему сам виновник торжества вел себя так непотребно. Ему хотелось просто поиздеваться, посмотреть на реакцию? Опозорить перед Дазаем? Таким гнусным способом, как же тошно от этого. Ацуши сел возле стены и подтянул к себе ноги, обняв колени и спрятавшись в них лицом. Ему было неприятно от мысли, что над ним откровенно смеялись, а он даже противопоставить ничего в ответ не мог. Только оправдывал свою никчемность, не сдерживая стонов. "Ты все же лучше меня" - печально признал Накаджима в своей голове, тяжело вздыхая. Акутагава был садистом, отрицать это было бессмысленно. Однако вовсе не обязательно любить унижать и быть садистом одновременно, именно таким казался этот эспер. Да, он мог сказать обидную правду в лицо и насладиться реакцией, мог заставить страдать своими неприятными словами, но Рюноскэ никогда не унижал кого-либо. Во всяком случае при Ацуши. Это значит, что на самом деле все представления об этом человеке оказались лишь желаемым, выданном за действительное? Стало еще грустнее. Юноша просидел в такой позе около пятнадцати минут, полностью отдавшись своим мыслям. Внезапно окно распахнулось, и в помещение влетел Акутагава, недовольно выругавшись во время своего твердого приземления. Ацуши удивленно распахнул глаза и наблюдал за происходящим, не вставляя ни слова. Рюноскэ подскочил. - Он свалил? - задал вопрос в пустоту парень, бегло и резко осматривая каждый угол и даже крыльцо. - Ак-кутагава, что ты делаешь? - робко проронил тигр. Убедившись, что настырного кучерявого ублюдка нигде не было, Акутагава выдохнул с облегчением. Он был искренне уверен в том, что этот извращенец ни на шаг не отходит от белого невинного и даже наивного тигренка, который точно никогда не обнажит перед ним когти. "Ублюдок" - еще раз заключил Рюноскэ. - Эй? - не понимал Ацуши. Рюноскэ не стал ничего объяснять. Пока не стал. Собравшись с мыслями и открыв рот для долгой речи и множества вопросов, Ацуши собирался высказать Акутагаве все, что о нем думал. Однако ему не дали этого сделать. Черная подвижная материя схватила его за руки и бросила прямо на футон, вторая длинная полоса обернулась вокруг его шеи и головы, плотно зажимая рот. Недовольное мычание было таким громким, что Рюноскэ засомневался в своей компетентности как убийцы. Эспер опустился на бедра своей жертвы и наклонился, рассматривая его глаза и опаляя лицо горячим дыханием. Ацуши не был разозлен, он был по-настоящему напуган. Акутагава волновался не меньше, из-за этого он уже забыл, какой реакции хотел добиться таким ходом, однако происходящее не совсем его устраивало. Страх, внушаемый одним своим присутствием, это, конечно, замечательно, но не в этот раз. Успокаивать юноша не умел и никогда не пытался. - Ты можешь врать себе сколько захочешь, но меня не обманешь, - причитал эспер строгим тоном, но нотки возбуждения и желания ему скрыть не удалось, - Ты меня хочешь, тигр. Ацуши только сдавленно промычал, когда его горло было сжато сильнее, а щека ощутила горячий язык и не менее разгоряченное дыхание так близко. Дышать получалось рвано и томно, белокурый действительно не мог лгать своему насильнику. Он хотел ощутить его руки на себе, хотел оказаться в плену его ужасающей способности, но признаваться в таких желаниях всегда было трудно. Особенно самому себе. Пуговицы были расстегнуты одна за одной, с расстегнутой рубашкой стало немного прохладно, на фоне этого холода очень контрастировали теплые длинные пальцы Рюноскэ, которыми он изучающе водил по торсу Ацуши. Кожа этого паренька была мягкой и, казалось, очень тонкой, обманчиво хрупкой. Стоило опустить пальцы чуть ниже, Накаджима совершал резкий удушливый вдох, не скрывая своих эмоций. Ему было и страшно, и приятно, и хотелось большего. Как же он был себе противен за такую жажду прикосновений и страсти, похоть сжимала его в своих безжалостных тисках все сильнее и сильнее. Рюноскэ был терпеливым? Нет, как оказалось. Он прикусил нижнюю губу и приблизился к торсу Ацуши ближе, проводя языком замысловатые узоры от пупка до самого лобка. Вкус этого тигренка и его запах пьянили сознания, не оставляя и шанса на удержание самоконтроля. Акутагава хотел накинуться на него и выпить без остатка, наслаждаясь криками и мольбами о помощи. Однако что-то заставляло действовать аккуратнее и мягче, Рюноскэ медленно и с какой-то странной несвойственной себе нежностью гладил одной ладонью бедро своей жертвы, а второй живот. Ацуши закрыл глаза и свел брови к переносице от переизбытка чувств, его руки были прижаты к полу с такой силой, что он не мог пошевелить ими, а ведь так хотелось зарыться ладонью в этих черных жестких волосах. Добравшись до ширинки брюк, Рюноскэ быстро расстегнул молнию и стянул предмет одежды до конца, отбрасывая брюки куда-то в сторону. Ноги Ацуши были такими аккуратными и мягкими, словно женские. Или детские? Акутагава обязательно разберется с этим позже, сейчас ему было жизненно необходимо заставить этого человека стонать и не сдерживать себя, он был близок к этому пределу. Стояк Накаджимы выдавал юношу с потрохами, он хотел Акутагаву до потери сознания. Никогда раньше Ацуши не мог и предположить, что его первый раз будет с мужчиной. Да еще и таким образом! Ощущать теплые ладони на своих бедрах было так хорошо и приятно, если бы тигр мог говорить, он бы непременно проронил: "Сильнее". Нижнее белье отправилось к брюкам, Накаджима стал чувствовать себя совершенно незащищенным, ему было стыдно за свою наготу, однако его не должно было это волновать. Почувствовав влажные губы, Ацуши замер, короткими рывками вдыхая в себя ничтожное количество кислорода. Фейерверк чувств затмил собой остатки разума, заставив эспера томно вздыхать от каждого движения горячего языка. Рюноскэ был напорист, он не давал ни секунды на то, чтобы прийти в себя, с каждым разом лаская свою жертву все больше и больше. Накаджима испытывал весь спектр человеческих эмоций, когда почувствовал глотательные движения. Он томно постанывал, иногда не скрывая своего тонкого мягкого голоса, как же сильно ему хотелось схватить Акутагаву за волосы задать быстрый темп. Рюноскэ мучил его медленными и плавными движениями, помогая себе рукой. Ему до одури нравилась эта сладостная агония Ацуши, его попытки двигать бедрами самостоятельно, сдавленное томное: "ммх". Эсперу доставлял садистское удовольствие тот факт, что Ацуши был готов умолять его, изнемогал от этой пытки, хотел Акутагаву до безобразия. Как же это было замечательно, черт побери. Неожиданно Накаджима толкнулся сильнее обычного, это сказало его мучителю о том, что сил сдерживать себя больше не было. Рюноскэ начал двигать головой и рукой быстрее, заставляя тигра чувствовать этот жар. Не выдержав такого напора, Ацуши излился прямо в рот Акутагавы, проронив короткий, но громкий стон. Ацуши чувствовал себя опустошенным в хорошем смысле. Это называют разрядкой? Если так, то разрядка замечательна, как явление. Все мысли и заботы разом отступили, оставляя после себя приятное чувство теплоты и свободы. С минуту юноша просто расслабленно лежал и наслаждался чувствами, однако Рюноскэ решил напомнить о себе. Он посмотрел прямо в его глаза, взгляд был заинтересованным и изучающим. Акутагава медленно стер ребром указательного пальца слюну с уголка губ и так же медленно облизнулся. Картина была завораживающей, Накаджима не мог отвернуться или закрыть глаза. Видеть Акутагаву таким было до смешного приятно. - Горько, - коротко поделился впечатлениями Рю. Ацуши напрягся, - Кофе ты больше не пьешь, Ацуши. "Ты назвал меня по имени?" - замер тигр. Ничего плохого больше не существовало. - Рюня, ты такой способный ученик. Весь в меня пошел! - умиленно улыбался Осаму, расположившийся на дереве. Невольно в голове детектива всплыли картины совместных вечеров с недоростком Чуей. И он вспомнил пару серых заинтересованных глаз, осторожно выглядывающих из-за двери.