Остановись, я не прав.

       — Я оставил его. Да, он был не нужен мне. Всё равно найдётся тот, кто о нём позаботится. Но только не я. Я не смог бы всё равно сделать этого правильно, ведь воспитать из мальчика мужчину — дело нелёгкое. Подавать пример? У меня не было времени, чтобы возиться с таким ребёнком как Синдзи. — Тебе просто были не нужны проблемы. Ты отверг своего сына прежде, чем он смог подарить тебе радость отцовства. — У меня есть дочь. — Это не твоя дочь. Это твоя кукла, твоя игрушка. Воплощение твоих скудных фантазий. Ты сам придумал её, сам создал, а теперь играешь своим творением. — Это лучше, чем Синдзи. Синдзи глуп и слаб. Он вечно идёт на поводу у своих эмоций и порывов. Считает, что он самый умный здесь, игнорирует приказы старших людей, вечно убегает. Ему на всех кроме себя плевать! — А тебе не плевать на всех, Гендо? — Я вершу судьбы всех людей этого мира. Меня как никого заботит будущее человечества. Я должен воплотить проект комплиментации для всех. — Ложь. Зачем ты делаешь всё это? — Я хочу вывести человечество на новую ступень эволюции. — Ложь. Зачем ты делаешь всё это? — Юй… Я хочу к Юй. Всё ради неё. Я хочу стать с Юй единым целым навсегда. — Тебя не заботит судьба других людей, ты жертвуешь миром из побуждений эгоизма, ради достижения одной единственной, твоей собственной цели. У тебя есть сын, он существует здесь и сейчас, но ты покинул его, чтобы жить мечтой, умереть ради мечты, и пожертвовать человечеством ради мечты. — Синдзи тряпка! Он не достоин моей любви и моего внимания. Он показал себя слабаком. Нарушая мои приказы, он меня предал. Так же он чуть не предал свою мать и всё человечество. — Это потому что с самого начала ты сбежал от него. Ты убежал от своего сына, Гендо, и теперь он будет убегать от тебя, и от всего, что с тобой связано. — С ним уже ничего не сделаешь, он вырос таким. Он лишь пешка в моём глобальном плане, которую мне нужно использовать на столько, на сколько это возможно. — Ты стремишься ко всеобщей смерти только потому что твоя жизнь тебя не устраивает. Синдзи не виноват в твоём несчастьи. — Но так же он бесполезен для меня. Он не может дать мне того, к чему я стремлюсь, он слишком мелок для этого. — Ты оставил его на произвол судьбы в маленьком возрасте, он был беспомощен. Ты не встречался с ним все эти годы, а позвал его, только когда тебе нужно было использовать его. Сыграв на его жалости к раненой Аянами, ты заставил его сделать то, чего он не хотел, то, чего он боялся. Ты жестоко использовал его. Но у него всё равно хватило силы в сердце, чтобы улыбнуться тебе на том кладбище, после вашей скупой беседы, чтобы снова посмотреть на тебя этими детскими глазами. Хотя ты не был достоин этого. — Неправда. Он просто глупый, если мог надеяться на моё расположение после того, как повёл себя. — И что же он сделал не так? Родился? Не захотел управлять гигантской боевой машиной, чтобы сразиться со сверхсильным гигантским существом? Но он всё равно сражался. — Потому что это был его долг. Он не мог отказаться. — Это не было его долгом. Была Рей, способная управлять Евой, и она бы точно не отказалась, кукла, выполняющая приказы. Но он всё равно дрался с ангелом. — Он прекрасно понимал, что мне всё равно на него. Возможно он хотел стать моим любимцем, или получить от меня ещё что-нибудь, и поэтому улыбался мне тогда. — Или может быть, он ещё мог бы любить тебя так, как будто бы ничего не было, как будто бы ты не обошёлся с ним по-свински. — Чушь! Он бы показал это как-нибудь ещё, когда его привели ко мне. Стоя прямо передо мной, совершивший преступление, закованный в наручники, он не сказал ни слова кроме «Я не буду больше пилотировать». Ему было всё равно на меня. Ему было всё равно на всех, кроме себя! И он снова убежал. Убежал от ответственности, убежал от страхов, от славы, от обязанности. Убежал и от меня тоже. Он всегда убегает! — Но что ты сотворил с ним, с его душой до этого? Ты заставлял его своими руками рвать на части Еву, в которой находилась его любимая подруга. Он отказался выполнять это зверское действо. Это была реакция настоящего Человека. А потом ты сделал всё за него, а его заставил смотреть. И после всего этого ты отделался просто детскими угрозами. — На большее он и не был способен. — Не был способен, или сдерживал себя? Он был на грани настоящего психоза, истерики. Он мог сразу сделать со штабом, и со всеми, кто внутри, всё, что взбредёт в воспалённую голову. Почему он пощадил тебя, когда ты его никогда не щадил? Синдзи мог бы дать тебе всё, что тебе нужно. Но ты был слеп, и сейчас продолжаешь разыгрывать из себя слепца. — Мог бы? Никто не даст мне этого. Никто, кроме Юй. — Ты умрёшь. Весь мир умрёт с тобой, чтобы начать процесс эволюции с нуля. Ты убьёшь всех. А после смерти ничего нет. Одна лишь пустота. Ты всегда знал это, но предпочёл заглушить голос разума наивными мечтами. — У меня нет причин жить. Нет смысла. Лучше конец.        Темные глаза блестят, светлое лицо обрамляют короткие каштановые волосы. Этот милый сердцу, такой родной голос. «Береги Синдзи» — Сказала Юй. Юй, которую не вернуть. Её не получилось клонировать — вышла безвольная кукла, оскорбляющая её светлый образ. С ней нельзя встретиться — её душу поглотило ядро Евы, и если он попытается соединиться с ней, он всех убьёт. — Юй… Прости меня. — Гендо почувствовал, что на его давно сухих глазах влага. — У меня есть возможность исправить всё? — Ты упустил множество возможностей. У тебя уже никогда не получится полностью склеить разбитое тобой сердце сына. Но ты всё равно можешь спасти Синдзи, и себя можешь спасти. — Ответила женщина. Гендо плакал. Не от отчаянья. От счастья?.. Слишком больно. Слишком много он понял сразу. Его ослепил свет правды, от которого он так долго прятался. Сколько же боли он причинил родному сыну, который мог бы стать самым важным. Он мог бы любить его… Лучше ли это, чем смерть?.. ««"""""""""""""""'''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''''"""""""""""""""""""""' Тысячи видений, приследовавших Синдзи в капсуле Евы приводили его в ярость, даже в отчаяние. Они хотят, чтобы он сделал какой-то выбор, но какой? Почему он? Почему от него снова должно зависеть так много? Он ничего не понимал. Это огромное создание с лицом несчастного Каору… Или Рей. Чего оно от него хочет? Чего они все снова хотят от него?! Очевидно, что он снова используется для чего-то такого масштабного, что Синдзи стало страшно. Решить судьбу мира? Зачем ему решать судьбу этого дурацкого, прогнившего мира, в котором он сам, Синдзи, никому не нужен. И ему никто не нужен тоже! Уж легче избавиться… Но здесь Рей, Аска, Мисато… Его друзья. Хорошо, если он сможет остановиться перед этим всем. Синдзи услышал голос. Похоже, что из динамика. Он не сразу понял, чей, и слова тоже не сразу разобрал. Но потом в голове стало по-яснее. — Синдзи, ты слышишь меня? -…Отец? — Синдзи, всё, что происходит вокруг, сделано специально, чтобы используя тебя уничтожить мир. — И опять меня собираются использовать, чтобы провернуть гадкое дело! Ладно уж, на сей раз я сделаю то, что от меня требуется, раз ты так хочешь, отец!!! — Нет. — Что? Ты сам сказал. — Ты этого не сделаешь, Синдзи. Всё это время я готовил тебя к этому шагу, новому витку эволюции человека. Но сегодня ты этого не сделаешь. — С чего это ты отступаешь, а?! Ты никогда не останавливался перед любой мерзостью, ты заставлял меня делать это снова и снова! А теперь ты отступаешь?! С чего бы?! — Остановись, я был неправ всё это время. — Что?! — Прости меня, сын.       Видения померкли, занавес их рухнул перед невозможной реальностью. Руки Синдзи сами собой опустились. Он отступил? Он пожалел его, попросил прощения? Прямо перед завершением плана всей своей жизни. Ярость исчезла, и Синдзи ощутил внутри одну лишь пустоту. Странную, приятную пустоту, разряженность. — Синдзи, прошу, просто откажись, и возвращайся в штаб. Это не было приказом. В голосе отца была просьба. Как это возможно? Отец сделал для Синдзи много ужасного, но теперь он просит его… Просит. И Синдзи понял, что не сможет отказать ему. «Ещё один шанс, отец. Один шанс нашему миру, и тебе один шанс.»