Первый снег

— Смотри! — Грета радостно улыбается. Она, словно маленькая девочка, кружится во внутреннем дворе, с искренним восторгом наблюдая за падающим снегом. Снег пошел! Что может быть важнее в данный момент? Ни-че-го! Грета смеется. Она оставляет сумку у стены, скидывает мешающую мантию — и спустя пару секунд ловит ладонями крупные хлопья снежинок. Те совершенно не желают задерживаться на поверхности ее ладошек, мгновенно тая. Некоторые из них, правда, нашли свое место в её темных волосах. А ещё на ресницах. Но она упорно пытается поймать хоть одну снежинку, пусть самую маленькую, на язык. — Ребёнок, — хмыкает Драко. Ему нестерпимо хочется надеть на неё шапку, обмотать шарфом так, чтобы и кончиков ушей видно не было, а еще укутать в самую теплую из мантий, потому что, не дай Мерлин, она заболеет — придушит. Сначала, конечно, собственноручно будет отпаивать ее горькими настойками, давать конфеты, потому что лекарства и вправду противные до жути, наденет свитер из мягкой шерсти — его любимый — и, обязательно, будет крепко обнимать. Куда без этого? Ах, да, ещё горячий шоколад и её любимое шоколадное печенье перед сном. А потом уже придушит. Потому что гриффиндорка совершенно не умеет следить за здоровьем. Но не делает и шага в ее сторону, прекрасно зная упертый нрав девчонки, которая выжила. Пока не налюбуется, не наиграется — её за уши от снега не оттащишь. Кому как не ему, Драко, это знать? — Бог мой, — охает проходящая мимо профессор МакГонагалл, — мисс Поттер, что вы творите? На дворе, между прочим, далеко не месяц май! — Она хмурится, поправляя съехавшие на кончик носа очки, и с упреком смотрит в сторону застывшего слизеринца. Как будто он может что-то сделать? Малфой пожимает плечами с тяжелым вздохом, показывая тем самым, что он пытался. Честно пытался! Но противостоять вот этому чистому восторгу не смог, увы и ах. — Бросьте, профессор, — широко улыбается Поттер. — Это ведь снег! — Если вы заболеете, домашнее задание все равно будете делать, — строго отвечает МакГонагалл, но глаза ее смягчаются, да и улыбка на лице появляется, пусть и слабая, но искренняя. — Так точно, — Грета шутливо отдает честь и смеется этим своим заразительным смехом. Она приседает, набирает в покрасневшие ладони снег и быстро лепит снежок. Драко уже заранее знает, кому он предназначается (успел увидеть черную фигуру, как раз повернувшую в их сторону), поэтому тут же прячется за стеной, мысленно молясь и Мерлину, и Моргане, чтобы пронесло. Но нет. — Какого Мерлина? — тихий, но очень угрожающий рык. — Поттер-р, десять баллов с Гриффиндора! Иногда Малфою кажется, что ему досталась самая бесшабашная гриффиндорка из всех живущих на этом свете. Потому что никто не сможет с чистой совестью швырнуть снежок в… Снейпа! Никто. Абсолютно. Никто, кроме, естественно, Греты Поттер. Сплетни о том, что после войны у неё что-то в голове перевернулось с ног на голову, уже который месяц ходят по Хогвартсу. И не без причины, стоит признать! Хотя бы то, что она спокойно может кинуть снежок в зельевара, уже о многом говорит! Но Драко знает, в чем причина отсутствия страха. Когда человек буквально умирает на твоих руках, когда он полжизни посвятил твоей защите, жертвуя порой собственными желаниями… тут хочешь не хочешь, а мнение кардинально поменяется, как и манера поведения. Грета не боится — она уважает. Да и Северус Снейп больше не относится к ней с презрением. Проще сказать, что отношения у них сложились крайне доверительные. Поэтому Грете не грозит отработка у Филча, поэтому директор не выслушивает долгие ворчания по поводу безалаберности девчонки. А еще именно поэтому Поттер вновь смеется. — Профессор, а вам белый к лицу! Гермиона Грейнджер тут как тут. Вся раскрасневшаяся, с книгами наперевес. Драко хмыкает, видя, как Мастер зелий закатывает глаза. Двум гриффиндоркам определенно везет, что кроме них, самого слизеринца и Снейпа больше никого нет, иначе обе бы получили по первое число. Поттер уж точно! Грейнджер нечего бояться — максимум, что ей грозит, лишение доступа к личной библиотеке Северуса Снейпа, и то — на дня два, не больше. Не может грозный зельевар долго злиться на свою ученицу. Подумав об этом, он слегка ухмыляется, но… но тут же весь подбирается услышав ЕГО! Он выглядывает из своего убежища и видит, как Грета, прижимая ладошку к лицу, пытается заглушить рвущийся наружу кашель. Это даже не раздражение — злость. Именно она накрывает Драко с головой. — Набегалась? — недовольно спрашивает он, быстро подходя ближе. — Я тебя предупреждал, Поттер? Предупреждал! Заболеешь — получишь. И что теперь? — Малфой призывает её мантию, тут же укутывая непослушную девчонку, надевает шапку, наплевав на ее серебристо-зеленую расцветку и прикрыв ею же невозможные любимые глаза. — Пошли, бестолочь! — Куда? — слегка испуганно лепечет она. — Лечить тебя буду, идиотка! Он что-то еще бормочет по поводу её наплевательского отношения к здоровью, идиотской привычке идти всему наперекор, а еще про Рождественский бал, который уже завтра, и про горячий шоколад. Грета Поттер только счастливо улыбается.