Obsession

Жар, разливающийся по всему телу. Воздух настолько раскален, что дышать почти невозможно. Пот льет рекой, попадая в глаза, зрение мутнеет, и их хочется просто закрыть. Ненасытные руки скользят по телу, мнут, сжимают, гладят всё, до чего дотягиваются. Связанный по рукам и ногам, без вероятности хоть как-то двигаться, я ничего не могу. ОН лишает меня путей к отступлению, возможности вырваться из его объятий, сбежать… Размеренные движения, переходящие в рваные, дикие, неконтролируемые, безумные, уже в какой-то степени привычные, не вызывают боли, как это было в первый раз, сейчас это приносит мерзкое, порочное, приторное, но удовольствие. Очередной мой стон ты выпиваешь своими губами, накрывая мои, сливаясь со мной в необузданном поцелуе, лишенном нежности, полным лишь всепоглощающего голода. Твой язык сплетается с моим в борьбе за доминирование, клыки задевают кожу губ и появляются кровоточащие ранки, которые ты старательно после будешь зализывать, дразня своего внутреннего зверя, альфу, моей кровью и разжигая в нем еще больший голод и страсть. Гребаный кровосос! Очередной оргазм оглушает, когда ты просто втрахиваешь меня в кровать, а клыки жадно вгрызаются в шею. В ушах отдает шум глотков, а потеря крови сказывается некой слабостью в руках, которыми нет сил пошевелить, да и был ли в этом смысл, с учетом того насколько крепко ты сжимал мои запястья, пригвождая к постели? Конечно, нет. Сознание плыло, что помогало немного отвлечься от реальности, пропуская момент, когда изливаешься уже ты. В себя меня приводит ощущение распирания там, где ты входил ранее, и понимание того, что это значит. Только не это! — Ты, мерзкий вампир! Ты что натворил?! Немедленно выйди из меня, слышишь?! Пока… — договорить мне не дали, заткнув поцелуем, на который не ответить было невозможно, и в котором отчетливо чувствовался вкус моей крови. Его и мои глаза горели безумным пламенем, только вот в моих — ненависти, а в его — безумия. Стало действительно страшно. — Уже поздно, Зеро, так что советую сильно не дергаться. Не хочу, чтобы ты навредил себе, — его рука прошлась сначала по щеке, груди и затем остановилась на моем животе, — и ему, — голос Канаме был слишком довольным, спокойным и до омерзения сладко-приторным, отчего тянуло блевать. Нет! Этому не бывать, только не с ним! — Пусти меня, Куран! Слышишь?! Этого никогда не будет, я убью его! — ярость так и клокотала в моей душе, от чего хотелось крушить и убивать. — О, неееет, ты этого не сделаешь, — его голос так и сочился насмешкой и снисхождением, как будто я маленький ребенок, сказавший глупость, — я слишком хорошо тебя знаю, мой ангел, ты не сможешь так поступить со своим дитя, твоя омежья сущность не позволит, ведь ты был рожден, чтобы выносить, родить и вместе со мной воспитывать нашего ребенка. Даже если твоя гордость и ненависть окажутся сильнее, то не надейся, что я дам возможность навредить моему наследнику, — ты не повышаешь голос, в нем совершенно ничего не меняется, но та давящая сила альфы, что ты источаешь, вызывает желание забиться в угол и скулить, тем самым показывая свою беззащитность перед сильным и прося жалости и защиты альфы. Дурацкая омежья сущность! — Катись к черту! Тебе никогда не достанемся ни я, ни ребенок! Да я разорву себе горло или пущу пулю в голову, чем буду с тобой, — мои глаза горят от ярости, клыки заостряются, показывая готовность себя защищать до последнего. Но по его глазам и улыбке я понимаю, что мои слова для него не более, чем пустой звук. Черт подери! — Эх, милый мой Зеро, к чему пустые угрозы? — рука гладит волосы и лицо, — Это смешно. Неужели ты не понимаешь, глупенький, что ты никуда не денешься от меня, ни в этой жизни, ни в загробной? Даже если ты сможешь себя убить, то я все равно тебя воскрешу и сколько бы ты не умирал — везде найду. И каждый раз буду овладевать тобой, и ты будешь беременеть. Спешу обрадовать твою омегу, у нас будет много детей! А теперь подумай вот о чем: когда ты будешь умирать и мой наследник вместе с тобой, тебя я смогу воскресить, а его нет, и буду очень и очень расстроен. Настолько, что за каждого нашего ребенка я буду убивать одного близкого тебе человека. Как тебе такое предложение? Поверь, я могу это сделать. Твои пути отступления были обрезаны, когда наши взгляды пересеклись, и я понял кто мы друг для друга. — Нет! Ты не посмеешь… — понимание ситуации приводило в ужас, а чувство неизбежности накрывало с головой. Открывшаяся перспектива приводила в ужас, — Чертов шантажист! Только тронь кого-нибудь из них и я убью тебя, разорву, сотру с лица земли, вырву… — договорить мне в очередной раз не дали, затыкая властным и грубым поцелуем. Я пытаюсь отстраниться, но Канаме схватил и удерживал за подбородок. От эмоций, что лились через край и чувства бессилия на глаза навернулись предательские слезы! Я просто по бабски разревелся. Происходящее было выше моих сил. Куран отстранился от моих губ и принялся сцеловывать капли слез, попутно покрывая поцелуями лицо, переходя на шею. Сильные руки заключили в крепкие и теплые объятия, а сам вампир параллельно шептал какие-то успокаивающие слова, в которые я особо не вслушивался. Истерика постепенно отпускала, оставляя после себя головную боль, усталость и опустошение, стремительно превращающиеся в чувство безразличия. В один миг стало просто все равно на Курана с его безумным внутренним альфой, на то, что я возможно, уже забеременел, что сцепка почти закончилась, да и много на что еще. Хотелось спать. Видя моё состояние, Канаме поднял мое лицо за подбородок и посмотрел в глаза своими, гипнотизируя, подчиняя. Я смотрел в ответ и ничего не мог сказать. В голове была полная пустота. — Угрожать мне бесполезно, Зеро, когда ты сможешь это осознать? Ты мой омега, я твой альфа, и этого не изменить, так было решено судьбой. Когда я узнал, что моя истинная пара не нареченная сестра, а кто-то другой, то был в ярости. Меня это не устраивало, но я ничего не мог поделать с твоим именем на руке, как и она в будущем с именем другого мужчины на ее. Я слишком много десятилетий ждал твоего появления, и теперь ни за что не отпущу, никому не отдам. Мы разделим с тобой вечность, одну на двоих, — после чего убрав мои волосы с шеи, впился в нее клыками, оставляя на нежной коже очередной укус, только вот быстро приходит понимание, что это не просто укус. Это… — Метка? Ты с ума сошел?.. — Уже давно, как только увидел тебя, вдохнул твой аромат и понял, что ты моя судьба. Запомни, Зеро, я люблю тебя до безумия, до желания спрятать тебя от всего мира, запереть, чтобы кроме меня и наших будущих детей ты не смог никого увидеть. Я ужасный собственник, и я разорву любого, кто попытается отобрать тебя у меня. Запомни это, любовь моя. А теперь спи и набирайся сил, завтра нас ждет новый день, а за ним и вечность только для нас двоих, — вампир прикладывает свою руку к моему лбу и усыпляет магией, из-за чего я быстро засыпаю. На крае сознания мелькает мысль, что может все не так уж и плохо, как кажется, и что возможно когда-нибудь моя неприязнь к нему исчерпает себя и я буду счастлив с ним. Все возможно…