Мы прошли мимо лавочки, засыпанной жёлтыми, золотыми и красными листьями.
– Я люблю зиму. Раньше никогда не понимала, что в ней такого необычного. Ненавидела одно упоминание о снеге и холоде. А теперь… Чёрт возьми, как можно не любить зиму и мороз? Теперь, смотря в окно, если летит снег, я не хочу выходить. Но стоит мне только оказаться на улице, как во мне начинает просыпаться ребёнок, который хочет покататься на санках и закидать снежками первого встречного.Руки в карманах. Я стараюсь идти медленно, насколько позволяет привычка – никогда не умела ходить тихим, размеренным шагом. Я постоянно куда-то спешу.
– Знаешь, я много чего тебе обещала: никогда не обманывать, говорить обо всём тебе; я обещала тебе танец на день рождения, халат на новый год, не садиться к незнакомцам в машину; обещала есть, сходить к врачу, начать пить таблетки и следить за своим здоровьем; стараться не загоняться по всякой фигне и без повода, обещала пробовать и не сдаваться на полпути. И это даже не полный список. Из того, что ты мне обещал, для меня важными были только три вещи: твоё обещание прокатиться на колесе обозрения, когда мы оба будем в Ростове, съездить вместе в Индию, и всегда быть рядом. Возможно, ты не очень помнишь про последнее, но мне ничего не стоит напомнить. Мы ехали на такси – не помню, откуда – к моему дому. Я на тебе почти лежала. Сказала что-то вроде «Только не оставляй меня». Ты улыбнулся, поцеловал в макушку. Когда мы вышли из машины у моего дома, ты включил песню. Двадцать пять-семнадцать – «Когда воскреснем». Стояли возле моего дома, обнявшись, и в тишине ночи слушали. Ты обещал. После сказал только не доводить до крайностей. Я посмеялась.Свернули к пруду. Встали у перил.
– Помнишь, мы были у малого на дне рождения? Я тогда была довольно пьяная. Да и ты тоже. Но я выпила много больше. Мы сидели на балконе и разговаривали. Чуть не поругались. Ты рассказал мне, что у тебя был свой план: когда её не станет, ты продашь квартиру, прокутишь все деньги и спрыгнешь с крыши. Мне хотелось тебя убить. Я даже мысли не допускала, что тебя может не быть… Я разозлилась на тебя, сказала, что нельзя говорить такое человеку, который любит тебя… Потом ты продолжил – сказал, что это было до того, как появился человек, ради которого нужно жить… Я всегда нуждалась в тебе больше, чем ты во мне. Это нечестно. Где-то читала, что друзьями после отношений остаются только те, кто до сих пор любит. А мама говорит, что если ты позовешь, я вернусь. Какое это теперь имеет значение?.. С той субботы я похудела почти на полтора килограмма. Не ем и не сплю почти. Первые три дня на успокоительных, два без, после – валерьянка. Я не чувствую голода. Умом понимаю, что если не есть, то можно очень сильно навредить и себе и окружающим. Пытаюсь через силу, но не всегда получается хоть что-то проглотить. Кстати, ты когда-нибудь проводил целый день на конфетах и воде? Ты мне снился. Четыре раза. Мы не разговаривали, и я записала их себе голосовыми на вторую страницу. Вернее, два из них записала. Третий долго держала в голове и тоже хотела записать, но закрутилась и забыла это сделать – он совершенно вылетел из моей головы. А четвертый я забыла, как только проснулась. Было ощущение, что там был ты, поэтому я и решила, что сон был про тебя. Возможно, так оно и не было. Я не слушала сообщения. Где-то за два дня до того понедельника это было. А потом не могла открыть диалог и найти любимые фрагменты. Пятое февраля, 10:38, тридцать три секунды. Одиннадцатое июля, сообщения с 19:05 до 21:45. Девятое июля, 6:05, двенадцать секунд. Двадцать четвертое марта, сообщения с 16:25 до 18:11. Шестое марта, 18:33, двадцать секунд, и 18:50, сорок три секунды. Пятое августа, 23:50, тридцать четыре секунды. Шестое августа, 10:21, шестнадцать секунд. Ещё мне очень нравится слушать начало. Первые пару недель. Плюс-минус. Представь, это даже не полный список. Они искренние. Честные. Без утайки. В них я видела и слышала то, что ты чувствуешь. Они мне помогали лучше понять тебя. Иногда получалось даже. Я хотела тебе сказать «Прощай» навсегда. Просто без причины уйти и, как бы ни было больно, разговаривать с другими людьми, общаться, пытаться строить жизнь. Увидела тебя и не смогла. Отдала телефон, часы и почти ушла. Не смогла. Побежала за тобой. На самом деле, я не забыла, что хотела тебе сказать. Просто не знала, что. Но ты меня всегда спасаешь. Ты заговорил первым. Я не знаю, что бы я сделала, если бы в тот вечер ты не пошел со мной и не поговорил бы. Я тогда хотела прийти домой и разрыдаться в подушку – не получилось. Пришла домой с улыбкой до ушей – я говорила с тобой! Как по детски. Глупо. И бессмысленно.Я положила руки на перила, начала всматриваться в воду.
– А вообще, мне стоит сказать тебе спасибо. За то, что ты ушёл. Правда. Я за эту неделю так много успела, сколько не успевала за несколько месяцев. Я написала девчонкам из класса в беседу, возможно, мы даже увидимся на новогодних праздниках. Я почти съездила в Ростов. Дважды. Хотела заглянуть в модельную школу и спросить, когда новый набор и возможно ли с моим графиком работы попадать к ним. Возможно, что-то и получится, сбудется хоть одна моя мечта. Надела бабочек на нитки и почти повесила их гирляндами в комнате. Разобралась с ракушками, которые привезла с моря. Посмотрела кучу сериалов, нашла много новой музыки, прочитала кучу книг. Стала пропадать на работе и заполнять все свое свободное время. У меня в голове роется множество новых идей и просыпаются старые задумки. Я вновь начала писать. Кстати, если такими темпами пойдет и дальше, и ты все также будешь каждый день напоминать мне о книге, то в скором времени на полках книжных можно будет увидеть книги «К.Р.Б.» – Катерины Р. Бронте. Или Бармы. Я не до конца определилась с тем, что лучше придумать. Но инициалы точно будут «К.Р.Б.». Я бы действительно поменяла то, что хочу на новый год в этот раз. Панду. Я бы попросила Панду. Во всем этом самое обидное то, что я теперь честно, четко и открыто могу тебе сказать свою «любимую» фразу. Хоть это и правда, но теперь это абсолютно ненужная никому информация. Я могу сказать тебе её, даже смотря прямо в глаза и с улыбкой. Правда, потом глаза станут мокрыми от слёз.Я улыбнулась, разглядывая рябь на воде от лебедей. Ты положил руки на перила.
– Любить для меня – это хотеть касаться человека. Не хочешь касаться – не любишь. Всегда так думала и буду продолжать думать. Объятия, кстати, тоже касания. Сложно начать ненавидеть человека, который дорог тебе, который знает о тебе больше, чем ты сама, который понимает тебя больше, чем все родные вместе взятые. Сложно показывать безразличие, когда ночами льёшь слезы в подушку и не можешь заснуть. Я два месяца не сплю нормально. У меня буквально пару дней назад появилось навязчивое желание, переросшее в идею для рассказа. Про одного парня, номер телефона и подарок на новый год. Если захочешь, я могу рассказать. На самом деле, возможно, мне это приснилось.Я посмотрела на него. Волосы волнами упали с плеч.
– Ты никогда не задумывался: каково прощаться с человеком? Вот он был рядом, а теперь нет. Ты, вроде, отпустил его, но вместе с тем отпустил какую-то частицу души. Сложно разлюбить человека просто по щелчку. Как и легко расстаться с ним, если разлюбил. Не верю ни единому слову об этом… Он рассмеялся. – Чего ты смеёшься? Ты мне друг или кто? Он вновь рассмеялся и взял меня за руку. – У тебя опять руки холодные…